Эвелина РАКИТСКАЯ, рубрика «ПОЭЗИЯ»
Если крыльев нет – полечу и так.
Размышления в автобусе «Клетино-Шуя»
8 ноября 1991 года
А у них в домах пироги пекут.
Не пекут, верней, а уже едят.
Там пылает печь, самогонку пьют.
Там экран горит и программа «Взгляд»…
А у нас стоит тишина в дому.
Хоть мука и есть – сахар не добыть.
И в подполье мышь проскребла дыру,
Чтобы ветру дуть да избу студить.
И стоит зима. И поля дрожат.
Тишина кругом до костей проймет.
Если вдаль глядеть, умирает взгляд
На краю земли,
если добредет…
Если долго так за окно глядеть,
Проступает гул на седых полях.
А не все ль равно – я чужая здесь –
на краю села, на семи ветрах.
Я чужая здесь. Потому-то мне
Этот дальний гул слышится окрест.
И живу-то я не в добре, не в зле, —
Я живу во сне, словно темный лес.
От меня речей про судьбу мою
Не дождется Бог, не дождется враг.
Если платьев нет — значит я в раю.
Если крыльев нет – полечу и так.
На чужих глазах засмеюсь в лицо,
А чужие все – в мире нет своих.
Да продам браслет, да продам кольцо,
да продам вас всех за единый миг.
А не все ль равно, накуплю еды,
приглашу гостей, пусть едят и пьют.
В этом мире мне не видать беды,
Коль не страшен ваш, человечий суд.
… А у них в домах – все про жизнь поют.
Телевизор там без конца глядят.
Бабы белые самогонку пьют,
да мужьям дают, да детей растят.
Ну и для чего ж мне скрываться ввысь,
Я такая ж ведь, как весь белый свет,
Словно белый дым, по полям стелись,
Зазубри – чего в магазинах нет…
Головой кивни, согласившись, что
цены мол растут, что ни приведи…
И не купишь, мол, воротник к пальто, —
«блин» еще добавь да «Господь, прости»… —
Не пройдешься в нем по семи ветрам,
По соседям всем, пряча в землю взгляд,
Пряча долу взор, потому что там,
В глубине его — что костры горят…
… На пустой земле – что костры горят.
Тишина кругом. В темноте везут.
Мимо всех домов, где сидят-едят,
Где в экран глядят, самогонку пьют…
Мимо всех полей, где туман дрожит,
Магазинов всех, где товаров нет,
Мимо тех, кто гой, мимо тех, кто жид,
Мимо ваших цен, мимо ваших бед,
И еще чуть-чуть – миг наступит мой —
Крутанется руль не осилив лёд,
И уйдет к чертям,
С глаз моих долой
Еле видный мир
Да голодный год…
А не все ль равно – кто и что поет,
В ночь ГКЧП
Кто что делал и
это синий лён или черный лед,
розы ль красные, розы ль белые, —
всё равно уйду я от вас одна.
И забуду вас, будто темный сон.
И затихнет мир, будто в нем война,
А потом пойдет гул со всех сторон.
Тут посадят сад, там – поставят дом.
В голубую даль – запоют – маня…
Может быть, и тут будет жизнь потом —
Только без меня, только без меня…
****
Я не люблю эпитетов-клещей:
всех яблок и камней, зимы и лета….
Я создана из тени и из света, —
а вовсе не из слов или вещей…
Всех этих «глин», «песков», «морей» и «рек»,
дождя, хамсина, снега, листопада, —
не надо мне, не надо мне, не надо! —
Мои стихи писал не человек.
Мои стихи писались без меня.
И потому в них нет обычной кожи.
Они на скалы голые похожи,
Да, я люблю ПОЭТОВ, ну и что же? —
ПОЭТЫ есть, но их стихи — фигня….
В словах вообще большого смысла нет.
Слова — они всего лишь компромиссы.
А я хочу пробраться за кулисы,
пройти насквозь, увидеть ваш скелет…
Там, за бумагой, есть иная суть.
у слов любых…. вот-вот, еще полшага —
и я уйду в пространство за бумагой
и не смогу найти обратный путь.
Октябрь 2005
