УТРЕННЕЕ АССОРТИ 300913


Глубокой осенью — вид из окна. Размывание не просто стандартный прием, это начало работы с фотографией, которая в силу идиотизма оптики, тотального педантизма, выглядит ужасно с точки зрения человека, привыкшего к обобщенному взгляду. Зачем тогда вообще использовать фотографию даже в начале творческого процесса? НЕ ЗНАЮ, просто мне стало интересно. Наверное, сопротивление материала в разных формах — интересно бывает, возникает «точка приложения», начальный пункт, который у художника обычно в голове и в грубых эскизиках. Наверное, сказалось мое уважение к оптике, с которой я много работал в науке, и интерес к свету и цвету не совсем из искусства возникший… И тут же возникла идея сопротивления и страсть к переделке фото-эскизика. Наверное, временное увлечение, хотя всё временно, это не просто «начинаешь понимать» — возникает ЧУВСТВО временного стояния, вдруг кажется, что двух ног мало, и что голова находится слишком высоко от земли, смайл…
………………………….

Закатные лучи слепят, но интересны сами по себе, а если еще очки…
………………………….

Странная «житейская» картинка, да, была и есть, видно ничего в голову не приходило 🙂
…………………………..

Интерес к живописи в крупном плане, почти под микроскопом, к фактуре и мазкам, приводит естественным образом к абстрактной живописи… может привести, если не идти путем размышлений, как умница Кандинский
…………………………..

Стекло всегда интересно, и поддается трансформации, это интересно. Свет, обычно думают, подается искусственно — откуда-то со стороны, устраивается «как надо». В этом что-то есть, но не главное — свет в голове и в глазах, художник освещает своим светом картину, она выступает из ТЬМЫ, это главное. Возможно, так думал РЕМ (Рембрандт), но так никогда не думал Паоло (Рубенс), тоже великий. Лучше всего не думать вообще, а заполнять собственную пустоту.
……………………………..

Сильно трансформированный рисуночек на цветной бумаге мелками, да еще с прогревом, который мне полюбился. Жир из мелков впитывается в бумагу, не выскребешь и не сотрешь цветовые пятна, к тому же они от тепла изменяют цвет, сначала это совсем неожиданно, потом начинаешь неожиданностью управлять… ну, не совсем, конечно… в этом и есть прелесть, когда НЕ СОВСЕМ… 🙂
…………………………………

Это отдельный разговор, несостоявшаяся любовь — лепил немного… Что остановило? Как часто бывает, после первых успехов от безудержного увлечения, начинаешь понимать, что начинать легко и свободно, но дальше… требуется умение и технические навыки, иначе останешься красивым дилетантом, а что такое дилетант — человек, которые не хочет или не может (и то и другое обычно) довести дело до цельности, и адекватности своему внутреннему ощущению, иначе остаются симпатичные поделки, про которые говорят — талантливо… может быть, но…
…………………………………

Кася. Цвет и Иероглифы, чем меньше цвета, тем трудней с ним, чтобы не завял, не стал вялым, бездушным, плоским… это самая серьезная работа, когда чего-то мало… А Иероглиф… тут не к месту сказано, все только начато… Любой рисунок — это не просто… ну, что вы думаете, — это еще и значок, если минимален, если лаконичен и выразителен — можно сказать, иероглиф, который не испорчен чрезмерной болтовней линий…
…………………………………..

Возня с собственным лицом мало чем отличается от возни с бутылками…
……………………………………

В сущности любое изображение живое, если не пустое, не хвастливое, не болтливое… и так далее, смайл… Слишком серьезным быть — себя губить… А на подушке вышитые пятна, чем они хуже, даже если плоски — мне также интересны.
……………………………………..

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 290913


Из серии «Любимые углы».
………………………

Почти одинаковы, так лучше не делать, но одинаковость по многим
свойствам позволяет сосредоточиться на том, что разделяет.
Но это уже не для зрителя 🙂
…………………………..

Кася много раз была здесь, меня больше занимало то, на чем она лежит
……………………………….

Наивный художник хочет показать всё, что он рисует, и он рисует только то, что хочет показать. Великие наивы исключение, так Пиросмани мог написать часть предмета, и только намекнуть на спрятанное в темноте… Наученный художник пишет «вид» или «картину жизни», а в жизни что-то выпячено, что-то еле видно, что-то спрятано и можно только догадаться… Зачем эти вещи писать, тайна для «наива». Смайл, конечно, но не совсем. У меня таких картинок с самого начала было мало, я не был представителем «чистого стиля» никогда. Картинки как эти не показываю обычно, что-то очень давно в беспамятстве раздарил, а потом спрятал, ну, зачем показывать… Сейчас мне уже все равно, смайл, к тому же — ЖЖ да и я постепенно впадаю в детство, на все наплевать 🙂
……………………………….

В плохом смысле минимально, не интересно, но привлекают некоторые пятна, на них смотрю с удовольствием. Если художник смотрит без удовольствия на свою картинку, значит дело плохо. Возражают — тогда он лучше напишет, если недоволен. Не знаю, ну, пусть будет недоволен, но — завтра…
………………………………

Юная Лизочка, вообще мне немного надоело их снимать, вижу, что лучше не получается или очень редко везет. Здесь же меня привлекали градации цвета. Если раньше нравились контрасты больше, то теперь получаю удовольствие от тонких переходов, Это как различие между страстью и чувственностью, понимаете? Это не совершенствование уж никак, но движение, и не регулируемое мной, а это главное — слушать нерегулируемого себя…
………………………………..

Просто старая картонка, приятно писать водными красками по рыхлому картону,
при впитывании в основу изменяется цвет, и часто интересным образом.
…………………………..

Туська была фотогеничной. Но здесь мне интересней игра красноватых пятен была, но сейчас уже не кажется интересной.
…………………………….

Многие морщатся от слова «прием» особенно когда прием «в цифре», например, через Фотошоп. Но иногда как промежуточная стадия полезен, разом смазывает лишнее, огрубляет, смешивает, стирает границы. А потом делай что хочешь дальше, отчего же…
…………………………………..

Завидел новую, красивую, молодую… Наблюдая за птицами (про кошек и котов не говорю, там совсем «человеческие» страсти бывают) вижу, что в сущности все то же самое, с поправками, конечно.
……………………………………

Вот такой кусочек почвы, про него можно много говорить или писать, и не скажешь всего. Преимущество изо-искусства — можно сразу показать и рассказать.

ДНЕВНОЕ АССОРТИ 280913


Царство кривых гвоздей. Мне тут же сказали, что намекаю. Что за ерунда, и не думал даже, люблю старые углы и ненужные вещи, кривой гвоздь инвалид в царстве людей-умников, а среди вещей он ничего себе мужчина, все-таки железный…
………………………………..

А это утро туманное в нашем мире, значит, родился еще один день, и может быть, никто до нас не доберется со своими поучениями, про чистых и нужных, смайл…
…………………………………

А это Лизочка, быстроногая и прыгучая, любит хлеб, пробирается выцарапать кусочек, который мы по небрежности оставили, а может и не по небрежности, я люблю создавать им сюрпризы и находки, жизнь взаперти скучна без новых поворотов каждый день.
………………………………..

Птицы улетают от нас туда, где лучше, или кажется им…
……………………………………

Если бы молодые люди имели разум немолодых, то быстро наступил бы крах всего людского мира, ведь в размножении ничего хорошего нет.
…………………………………..

Из серии «Углы». Кругом талдычат о свободе и красоте, двух вещах, которых в жизни нет, они роятся только в наших головах. Хочешь быть свободным — будь им. Художнику не красота важна, а точность, с которой он передает то, что в его голове роится. Если что-то интересное роится, и точно передаст, то кто-то скажет со стороны — «красота-а-а…» А художник далеко уже.
……………………………………

Зоськин последний сынок. Про Зосю есть в повести «Последний дом». Наверное, умным скучно ее читать, но автору, то есть, мне, ум надоел смертельно. Смертельно надоел.

Вечернее ассорти 270913


Картинка маслом, большая, по цвету совершенно не нравится мне,
здесь попытки слегка ее утихомирить
/////////////////////////////////////

Вечерняя улица с высоты 14-го этажа, с этой высоты машинки похожи на
насекомых, и можно с ними примириться…
////////////////////////////////////

Ворона это личность и характер, за это люблю их
///////////////////////////////////////

Обработанный рисунок — наш Султан, который много лет опекал наших котят,
и высоко ценил наших кошек в доме №10, про который в повести «Перебежчик».
///////////////////////////////////////

Мне кажется, кошки понимают, что растения живые
///////////////////////////////////////

Одна из серии «Углов»
//////////////////////////////////////

Хокусай, о нем много сказано
//////////////////////////////////////////

Автопортрет, его (в цвете) взял Серпуховский музей
//////////////////////////////////////////

Небольшой фрагмент картины «Художник и Муза».
………………………
Эти «ассорти» здесь, и часто появляются в FB тоже, связь между ЖЖ и FB я стараюсь регулировать, чтобы туда не проникали слишком уж подробные объяснения, но часто забываю, начинаю «выщелкивать» оттуда, а потом чертыхаюсь и сдаюсь, да ладно уж… Меня за эти «да ладно» не раз ругали, но все чаще повторяю. Особенно когда слышу политический задор… «Да ладно вам…» так хочется сказать. Два слова просто не переношу теперь — свобода и красота. Ни того, ни другого нет нигде, кроме как в наших головах. Как идеал, иллюзия, точка отсчета, оценка достижений, — да! но не более того. Перефразируя одного умного человека, скажу — «хочешь быть свободным — будь им». Попробуй приблизиться, и в этой борьбе с самим собой тени текущей реальности ничего не значат.

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 260913


Перед подъемом.
…………………………

Хочется подальше от реальности, и даже от предметности.
…………………………..

А это все-таки батон, у нас есть кошка, Лиза, которая любит хлеб, черный и белый.
Голодное детство.
………………………….

Один из вариантов, «путевых», шел к полной обработке, но тут что-то остановило…
Если так, то пусть.
………………………

Ночное окно, занавеска и цветки.
……………………………

На полу, на коврике оказалось интересней всего.
……………………………..

Когда-то мне сказал один художник, «в картинке должен быть или абсолютный покой или абсолютное неравновесие». Как все такого сорта высказывания, они не страдают точностью, но показывают устремление. Тут я недавно сказал, что искусство — колоссальный механизм внутренней работы, по установлению равновесия, например, для поддержания цельности личности и т.д., и так и думаю, а что касается «внешней стороны», которая чушь собачья, то требует, конечно, разъяснений, но заниматься этим неохота. Во всяком случае, любая суета вокруг своих картинок и текстов… да Пастернак уже сказал! Но более того, если сопоставить значение создания образов для внутреннего «потребления», с внешней «демонстрацией», выставками и проч., уж не говорю об около-жизни, социальности всякой…то ДЛЯ МЕНЯ явный перевес в сторону внутренней жизни…
А к чему это здесь… Да, к чему?
Эта картинка оказалась важной для меня — сегодня, и возможно завтра так останется. Тут есть сдвиг, и чувство неустойчивости, да, но важно было сохранить его, хотя «исправить» раз плюнуть! Куда бы убраться, черт возьми, отсюда… и понимаешь, что всё, тамань, и нет путей…
………………………………..

Спорное окно, надо им заняться, там должен быть какой-то цвет! а может и не должен…

иногда хочется почище…


…………..
а иногда — с грязцой, иногда чтобы железно выстроено, а иногда полный раскардаш приятней, железо в мягких перчатках, наподобие Ватто… Если где и нужна свобода, то только здесь. И НЕ нужна, если стремиться к совершенству, а это не заоблачный пик, а игольное острие… попробуй, усиди… Ужас в том, что остаются варианты пути — и ВАРИАНТЫ, и кто их отличит, если сам путаешься, устаешь… Слава богу, совершенством и не пахнет, иначе куда бы дальше, а так… как бездомному коту — кажется, всё хорошее впереди, за углом…

Утреннее ассорти 240913


Старость. Очень близкий мне по духу персонаж 🙂
///////////////////

Кошки любят сидеть на принтере, под моим автопортретом, вот и щелкнул…
//////////////////////

Летом красивые места под Москвой есть, но с осени начиная — пустота, и мгла над землей
/////////////////////

Кошки склонны к созерцанию, хотелось бы знать, что они видят и как воспринимают…
//////////////////////////

Веселый был уголок, с удовольствием вспоминаю…
//////////////////////////////

Что-то очччень важное увидел, удивился…
/////////////////////////////

Мотька с котенком. Она вырывала им норы в овраге, и там они до осени находились, гуляли, играли, собирались в еде, но ко мне близко не подходили.

между прочего, в час 36 минут второго ночи

Если тебя вдруг начинают замечать, то не мешает насторожиться. Впрочем, с годами это начинает получаться автоматически, понимаешь, что внимание к творчеству со стороны — процесс кооперативный, и чаще всего зависит от случайности, или вдруг кто-то несомненно уважаемый снисходительно вякнул, после удачного обеда, например. Значит — «можно», и пошло-поехало… У меня так было несколько раз в жизни, и каждый раз по незначительному поводу, попал одной ногой в колею. Всем приятно, когда хвалят, но такое отношение показатель только доброжелательности, терпимости и воспитанности, не более. Один раз в жизни я видел, что человек заметил «точку роста», «узел напряженности» и это был человек и художник замечательный — Михаил Рогинский, он понял устремление, тенденцию, направление попыток. Обычно замечают давно пройденное, я же говорю — вляпался в колею 🙂 И это в сущности хорошо, потому что настоящие встречи бывают раз-два в жизни, а в обычности важна доброжелательность, доброжелательное равнодушие плюс редкие совпадения пристрастий, своего рода резонанс. Последнее приятно, но чаще напоминает встречу двух, из которых один идет в гору, а другой уже спускается вниз, такие несколько печальные бывают встречи и расставания — один вверх, другой обратно… Им сначала кажется — вот!.. а это не вот, а на пять минут.

Утреннее ассорти 230913


Мотькин сынок мохнатый.
………………………….

Он же, это 2009-ый год.
…………………………..

Вечер, цветы на окне.
………………………………

Городской вид с колесом обзора. Давно нет этого колеса, и окно, из которого смотрел — уже не мое.
Жаль, та квартира была лучшей из всех, в которых доводилось жить.
……………………………….

Когда-то похожий цветок видел на окне в доме с полутораметровыми стенами, было. А лет через двадцать нарисовал, и так бывает.
……………………………

Ночные разговоры.
…………………………………

Утренний и вечерний свет интересней дневного, когда его много. То же самое с цветом…
……………………………………

Семейная история, очень семейная…
……………………………….

Сухие цветки.

Утреннее ассорти (наверное, лучше назвать ДНЕВНОЕ) 220913


Старые не одобряют молодых.
……………………………

Привлекает нечеткость, непрозрачность, выраженные четко и прозрачно, смайл…
…………………………….

Хаос…
……………………………

……………………………..

Искусство больше, чем мы хотим, зависит от «приемника», не в том смысле, что давит, (что делать, а что нет), а в том, что сама творческая вещь только триггер, спусковой крючок… в который автор вкладывает свою напряженность и энергию… и уходит, смайл…
……………………………….

Если долго наблюдать, и внимательно, то обязательно увидишь
……………………………….

Всё, что включается в «сферу внимания» — оживает

про стиль

Есть два разных подхода, у людей, которые что-то могут творческое сделать, и делают, о масштабах не говорю. Есть такие, кто тут же цепко и концентрированно — хватают то лучшее, что у них получилось, случайно-неслучайно… чувствуют, что здесь есть ценное зерно, и на гребне первого успеха — добивают, добивают… И правильно делают, именно так, в сочетании интуиции в начале и разума, разумной ориентации, анализа, когда в руках уже не отшлифованное нечто — продолжают. Из них иногда получаются нобелевские лауреаты, а чаще — просто высокий результат, нужный и цитируемый. Я видел нескольких таких людей. Но никогда они мне не нравились, хотя большое уважение вызывали, в чем тут дело? Наверное, в первом моем учителе, Эдуарде Мартинсоне, который был и оригинален и способен, но… любил делать из г…а конфету, как нередко говорили… но на самом деле его привлекало нечто необработанное, темное, забитое и на ОБЩИЙ ВЗГЛЯД малоперспективное, а он умел в этом видеть что-то такое, что развивалось через 20-30 лет. Так он в конце пятидесятых, когда сама структура белка была неясна, начал говорить о «макроструктуре», и что белок в ходе работы меняет свою пространственную структуру, и пытался это доказать СОВЕРШЕННО ДИКИМИ НЕПРИСПОСОБЛЕННЫМИ ДЛЯ ЗАДАЧИ МЕТОДАМИ, А ДРУГИХ — не было! Эти идеи замерли тогда, потому что только-только начинался рентгеноструктурный анализ белков, и мало что было известно о белковой глобуле, но через десять лет — оказалось, он был прав! Он не стал, конечно, знаменит, никто его и не вспомнил. У него не было того небольшого но прочного (и мелкого) практического ума, который позволяет найденное интуитивно — оценить по степени перспективности на сегодняшний день, и добивать, пользуясь современными для своего времени достижениями. Он об этом не думал. При этом не был так гениален, как гиганты, задающие природе простые вопросы и отвечающие на них, например Эйнштейн. И даже решающие вопросы, но не своевременно, например Мендель.
И все равно, эти вторые, которые без практической жилки, и копаются в темных углах, куда симпатичней мне.

Банки на полке


………….
Наконец у одного академика прочитал понятные мне слова по отношению к власти — от них (от некоторых ученых, скажем так) ВЫСОКОМЕРИЕМ дохнуло, наконец. Это, конечно, не движущая сила, но как в еде — необходимая приправа, смайл…

Из недавних


…………….
На границе узнаваемости предметного мира хотелось бы остаться, по своей внутренней склонности, но… склонности меняются, и куда дальше потянет, непонятно 🙂 Многие любят «чистые системы», например, если ты «примитивист», то примитивничай как полагается. Но к чему это приводит, мы тоже знаем, старик Генералич был гениален, а вся его семейка кинулась «разрабатывать клондайк», и кончилась гениальная наивность. Лучше любить себя, и голоса изнутри слушаться, а что получится… да что-нибудь… смайл

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 200913


Так вот захотелось, ничего сказать не могу, наверное, есть приближение к графике и ч/б
………………………………….

Слегка гламурненькая кучка, получаю удовольствие от цвета, но свои границы не перехожу 🙂
…………………………………..

К стремлению преобразовать узкое пространство, дело происходит в цветочном горшке 🙂
…………………………………….

В общем направлении к живописному пониманию того, на что намекает оптика (может намекнуть случайно)
……………………………………………

Пришлось сильно поработать с пряниками 🙂
…………………………………………..

Перед подъемом: сомнение, желание, страх…
………………………………………..

Коллаж, совмещение несовместимого, влечет, но редко получается
………………………………………….

Ну, есть небольшая игра, но ничего особенного
……………………………………………

Легкое пижонство, на самом деле задачка бесконечная
…………………………………

Те же пряники, но с иным настроем: кажется, несъедобны! 🙂

без размышлений…

Можно много, и очень красивых слов, и верных, говорить о художниках, что они знали, чего не знали и все равно изобразили каким-то своим путем незнания, но остается кочка, которую старательно обходят, это отношение к свету и цвету. Легче про цвет, это чувство, именно ЧУВСТВО, родственно ощущению вкуса еды: положив пищу в рот, мы почему-то сразу и без сомнений ЗНАЕМ, уверены, что это вот ВКУСНО, ЭТО — НЕ ОЧЕНЬ, А ТРЕТЬЕ — ЛУЧШЕ БОЛЬШЕ НЕ ЕСТЬ. А другой тут же тебе скажет, «а у меня не так», и тоже будет прав. Что здесь смешалось и проявляет себя с полной уверенностью — генетика, вкус материнского молока, первые детские впечатления… я очень узко образован, и не знаю, только сразу скажу с той же уверенностью, что от вкуса еды — ум, образованность и способность мыслить логически абсолютно не имеют к этим делам отношения. И даже специфические способности ни при чем… Конечно, художник, который пишет СЮЖЕТЫ, сначала говорит себе — «дай-ка напишу снятие с креста, и делает начальный эскиз… но на этом, если он хороший художник, его ум кончается, он не думает — «дай-ка напишу такое вот розовое…» Какое- такое? Он просто пишет такое, и видит, что цвет хорош. Смайл.
А свет?.. Ничего сказать не могу, кому-то нужны залитые светом просторы, кому-то тлеющую во мраке головешку, умри, но напиши… Думаю, навсегда сказался, отпечатался ТОТ свет, на который толкаемый силой, в первый раз вылезал к нему из материнской темноты и тепла… Ну, например… смейтесь, смейтесь, но тот, кто вылезал ногами, да еще с пуповиной на шее… у того особо острое ощущение света, I think 🙂

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 190913


Эскизик маслом, обработанный Фотошопом через много лет. Вот большое достоинство цифровой эры: ничего из старого не порчу, не изменяю, а стараюсь по-новому посмотреть на старые попытки. Польза главная здесь в том, что таким образом нащупываешь (иногда) какие-то свои новые возможности и дорожки.
…………………………………..

Здесь я много возился с синим, который не перевариваю, и стараюсь как-то краем-боком, с намеками на другой цвет… Когда-то мне сказал один хороший художник — «свой цвет не купишь в лавке, хотя там могут быть красивые цвета»
……………………………………

Наша Туся.
………………………………………

Когда первым делом, глядя на натюрморт, начинают перечислять предметы, рассматривать их по-одному, тогда крах всей затеи, провал работы.
………………………………………..

Разговор цвета с отсутствием цвета: оказывается, цвет-то есть везде
…………………………………………

То ли современный город похож на склад, то ли склад, полка с пузырьками тоже город…
…………………………………………..

Люблю ниточки и нитки, а больше нечего сказать.
…………………………………

Как сделать так, чтобы жанр не был плоским жанром, наверное драма и минимализм важны
……………………………………..

Исследование себя — важнейшее из дел, не имеет ничего общего с самолюбованием или само-отрицанием. Нам исключительный и счастливый случай дан: понять ИЗНУТРИ что-то такое, что в других людях нам не дано ни понять, ни почувствовать; основа СО-ЧУВСТВИЯ — собственное страдание.
………………………………………….

Так получилось, иногда оптика подсказывает нам
………………………………………..

Туся. Здесь мне важно было лишнего слова не сказать, и при этом не скатиться в голый минимализм.

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 180913


Выставка. Примерно 20 лет тому назад.
………………………………………..

Солнечное зимнее утро
……………………………………..

Стекло. х.м.
………………………………………..

Недружные цветки
………………………………………….

Кася на своем любимом месте. Мне остается четверть кресла 🙂
………………………………………………

Пианистка. Картон, масло. Есть не менее десяти вариантов, уже в Фотошопе,
теперь уже зависит от настроения, и, возможно, от изменений зрения.
……………………………………………….

Цветок среди отражений.
………………………………………………

темы


Здесь просто графика, но повозился с цветом, был небольшой задор, хождение по границам собственного вкуса
……………………………………….

Два алкаша из приличных
……………………………………….

Издевательства над фотоизображениями весьма многообразны, смайл…
……………………………….

УТРЕННЕЕ АССОРТИ 160913


Два друга в одной корзинке
………………………………………………..

Тошнотворные басни стариков
……………………………………………….

Меланхолия когда-то была ТЕМОЙ, а теперь что-то не слышно…
Серьезная тема, мне кажется. Может быть, теперь это по-другому называется?..
………………………………………………..

Стремление «поменьше цвета- побольше света», наверное, старческое 🙂
………………………………………………..

И чтобы в воздухе тонкая пыль плавала…
………………………………………………….

Но иногда хочется покрепче, поярче…
…………………………………………………..

Путники, одна из основных тем, наверное, в ней много не осуществленного

между прочего

Есть три-четыре поступка, про которые хочется сказать — лучше бы их не было… Но как бы не было, как? Честно, искренне поступал, хотя, конечно, жестоко… Ну, выждал бы до утра, смотришь, и смягчился бы… Но как выждать было, когда никак! И это была суть моя, нетерпение чувств, я бы так назвал, да есть уже такая книга, есть! Так что, как не было, не могло быть, а жалеть… что тут жалеть… Было как было.

между прочего…

Не так давно мне впервые попал в руки роман Пелевина, до этого ничего из его произведений не читал. «Омон Ра», так он называется. Смотрел, и откладывал, еще смотрел, когда ничего сам делать не мог, так бывает периодически, тогда или пьешь, или много ешь, или еще какая-нибудь ерунда в голову приходит… Ну, все-таки одолел. Стыдно за автора, за книжку, литература для малоразвитых подростков, ничего больше в руки конечно не возьму, просто не верю, что человек, написавший это и допустивший до печати, может написать что-то стоящее. Сказал кому-то, на меня зашикали, «а ты-то кто…» Ну, значит, совсем дурак, да наплевать.

Триптих «МАСЯНЯ»

////////////
Извините за технические недочеты, на чистоту уже терпения не хватает 🙂
Масяньку часто вспоминаем, сильная своевольная личность, а такие, как известно, долго не живут. Судьба милостива к тем, кто все по правилам, да в колее… Но в памяти особо крепко держатся такие, как она. И среди людей — то же самое.

если кому-нибудь интересно

Кажется, есть возможность скачать слайд-шоу из полусотни разных фотонатюрмортов, новых и поправленных в течение августа этого года. Суммарный размер всего файла примерно 7 Мб Картинок больше 50, каждая примерно 100-300 Кб
http://www.periscope.ru/newnew27_13.exe
Знаю, что некоторые антивиры ругаются, но у меня получилось, интересно, как у других.
Если НЕ ПОЛУЧИТСЯ попробуйте скачать
http://www.periscope.ru/newnew27_13.ex Без последней буквы. После перекачки надо вернуть на место exe вместо ex
После скачивания, запускаю exe-файл, открывается табличка, и там play нажать, начинается слайд-шоу, смена картинок автоматически каждые 12 секунд Если получится, напишите, пожалуйста сюда в ЖЖ Или в FB если трансляция налажена и это сообщение туда пошло (все время с этим непонятно)

Фрагмент повести «Предчувствие беды»

Утро провел в Таллине. Самое одинокое время — первые проблески дня, рассвет, пустынный город, тяжелая от влаги листва, камни, поросшие мхом, чахлые сосенки на берегу, прохладный песок, ленивое серое море… Все застыло перед новым циклом, тоска… Это молчание нужно слышать, постороннему и равнодушному не дано… Вот по этой дорожке я шел к морю, мне было лет семь, потом шестнадцать… потом уехал… На ней все тот же гравий. Наверное, не тот, но очень похож. Полянка, в середине тот самый дуб, что ему полсотни лет… Разница в длительности жизни, моей — и домов, камней, деревьев пугает, мои двадцать тысяч дней для них только миг.
Наконец, понял, хватит мучить себя, пошел на автовокзал, купил билет, перекусил в буфете. Булочки пахнут по-прежнему, ваниль и кардамон… знакомые бутербродики с луком и яйцом… И уехал в Муствее, небольшой городок около Чудского озера, там жил Мигель. Вернее, за городом, на дороге, что огибает озеро. Он обещал встретить, но я не хотел этого, встречи, как проводы, тягостны. Люблю неожиданно появляться, тогда чувствую себя путешественником, а не туристом, которого обслуживают и охраняют. Еще в поезде тщательно изучил его письмо. Письма выдают много такого, о чем ни слова не написано. «Вопрос жизни и смерти»?.. Не верю, фальшь проступала. Если б не картины… Мне было мало, новых картин хотел. Да, эгоист, но кто он мне?.. Исчез на годы. Чужие проблемы в чужой стране…
В августе в этих краях прохладно, осень наготове. Впрочем, и июль не сильно отличается. За окном автобуса плывет тусклая равнина, потом холмики, холмы… по мере удаления от моря, природа оживляется.
Никто не встретил. Зашел в лавчонку, купил две бутылки яблочного вина, буханку белого хлеба, увесистый кусок полукопченой колбасы, и пошел по дороге к озеру.
Пейзаж здесь живей, чем у морского берега, но все равно, монотонная картина. По левую руку от меня до горизонта поле, местами жидкий кустарник, за ним кое-где крыши хуторов. Недаром голландцы сильней всего в натюрмортах, жанровых сценках, мифологии, библейских темах, и мало нового внесли в пейзаж. Начал спорить с собой, вспомнил Рейсдаля… Вышел на природу заученный человек.
Дорога изгибалась вправо, постепенно приближаясь к озеру, наконец, осталось метров триста, я уже видел воду. Слева открылась большая поляна, окаймленная редкими кустами. На ее середине, метрах в семидесяти от дороги, возвышалось удивительное сооружение. Если вспомнить вавилонскую башню Брейгеля, уменьшить ее… Нечто подобное. Башня из красно-коричневого кирпича, метров пятнадцати в диаметре, высотой с пятиэтажный дом. Большие круглые окна. Крыши не было, сверху свисали клочья прозрачной пленки. Со стороны дороги входа не было. Окна первого этажа на высоте трех метров, заглянуть невозможно. Пошел кругом. Никаких признаков жизни, тишина. А ведь он знает, что приеду.
Наконец, оказался с задней стороны дома, увидел высокое крыльцо тоже из красного кирпича, и дверь в дом. На крыльце тощая женщина в платье гораздо выше колен и старомодной шляпке разливала перед дверью бензин из канистры. Я окликнул ее, она, ничуть не смутившись, спросила:
— Спички есть?.. Опять забыла…
Бензина было явно маловато чтобы поджечь такую махину.
— Спичек нет, — я ответил, и спросил:
— Хозяин где?..
— Мучитель в бане — она ответила, — ладно, сегодня не вышло, я еще приду…
Махнула рукой и пошла в сторону соседнего дома, метрах в двухстах, отделен полем и полосой низкорослых сосен.
— А где баня?.. — я спросил ей в спину. Она махнула назад, в сторону кустов:
— Там речка, — и пошла.
Я направился в сторону кустов, за которыми баня.
За кустами оказался неглубокий овражек, по дну протекал ручей. Перешел овраг по мостику, поднялся к низенькому срубу из потемневших огромных бревен. Только собрался войти, как дверь распахнулась, из бани выскочила огромная голая баба. Не заметив меня, добежала до воды — и плюхнулась на дно, глубина здесь не превышала полуметра. Шлепнулась и начала кататься, разбрызгивая воду. На дне был слой черной грязи, она с самозабвением размазывала эту дрянь по всему телу, негромко напевая, шлепала себя по огромному животу, бедрам… груди мотались из стороны в сторону… Я, оторопев, наблюдал, она не видела меня. Наконец, вся женщина превратилась в темный чурбан, и потеряла для меня интерес.
Я отвернулся, постучал в дверь и, не услышав ответа, вошел.
В предбаннике было полутемно, я разглядел большой стол из прочных досок, скамью… На краю скамейки пристроился человек, он писал в блокнот на коленях, пренебрегая пустой поверхностью стола. Человек поднял голову и сказал:
— А, это вы… я сейчас.
Это был Мигель.
Он был потрясающе красив, со скульптурным подбородком, носом с небольшой горбинкой, высоким лбом… Мое творение. Я гордился собой. Теперь нечего скрывать, и мышцы шеи чуть-чуть подправил, голова сидела свободно и гордо, не то, что раньше…
Он улыбнулся мне — просто, доброжелательно.
— Милости просим, — говорит, — вы страшно нужны мне.

Ничего, разберемся :-)

Два слова. Сейчас вывешу картинки, если что не так, поправлю в течение дня. Меньше стал успевать, все-таки, главное — двигаться дальше, делать новые работы, так что извините, если будут ошибки. Иногда повторяю то, что недавно вывешено.
……………………………………..


Про осенний лист и старую траву писал в романе «Вис виталис», давно было.
………………………………

Картинка называлась «Мусор», так оно и есть, но мне все равно, что означают вещи для нашей жизни, важней их внутренняя жизнь, свечение цвета, с ними интересно иметь дело, да.
………………………………….

Мне подсказали, это называется «пальцы веером»; не думал, что коты могут так расставлять пальцы лап 🙂
/////////////////////////////////////////////

Русалка на берегу. Сочувствую всем, попавшим не в свою среду. Наверное, потому, что сам «своей» среды не искал, а если бы пытался, то не нашел бы, это ясно. Очень далек от слова «мы»… Смайл.
/////////////////////////////////////////////

Набросок, чем-то был интересен мне. От цельной работы далеко, но вспомнить стоит, может, еще вернусь…
//////////////////////////////////////////////

Букеты не терплю, цветы не срываю, не гублю… а цветки отдельные люблю, сочувствую им всегда.
//////////////////////////////////////////////

Всегда интересовало ЗАСЫПАНИЕ, переход от ясного сознания в мир, в котором всё само собой живет, в полумраке, возникают новые связи, и старые вспоминаются…
/////////////////////////////////////////////

Тоже в сущности набросок, хаос текущего дня…
//////////////////////////////////////////////////

Ничего не могу сказать, так получилось…
////////////////////////////////////////////////////

Свет в окне, такая неуправляемость мне интересна, но до полной абстракции, видимо, не доберусь, и времени мало, и я всегда на грани предметности стремлюсь остаться.
////////////////////////////////////////////////////

Давнишняя картинка, но возвращаюсь к ней по настроению, и каждый раз другой получается свет
//////////////////////////////////////////////////////

Склянки эти не мою, мытье — кастрирование стекла. А для питья одного стакана достаточно, вот и мою его сто раз на дню, смайл…

ПУСТОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ (фрагмент романа «Вис виталис»)

Утром, еще не открыв глаза, он подумал — «воскресенье… пропащий день». Сполз с кровати, в майке и трусах — мысль, что можно спать голышом, никогда не посещала его — доплелся до ванной, ткнул пальцем в выключатель. Осветился шар из бугристого стекла. В узком туманном зеркальце он разглядел свое лицо — серые блестящие глаза, продолговатый овал, лоб крутой, упорный, сильно торчит нос, темные усики, бородка, пухлые губы… Он относился к себе с интересом, дорожил этим, и старался не делать ничего такого, чтобы зеркальный образ вызвал скуку или негодование.
Он оделся и спустился к Аркадию. Здесь его ждал сюрприз: дверь молчит, наконец, шаги издалека, хриплое — «кто», долгая возня с засовами, и во тьме передней возник Аркадий в грязном синем халате, с дыркой на животе. Рваные рукава с трудом скрывали локти, торчали огромные узловатые лапы.
— Погуляйте до вечера, — довольно сухо сказал старик, даже не назвав его по имени, — у меня, простите, сегодня дела.
Марк вернулся наверх, постоял в передней, почувствовал голод, и понял, что надо позаботиться о себе. Он любил эти минуты отрезвления, холодок свободы — оставляешь попутчика, собеседника, встречного, влияние еще не чрезмерно, связи не превратились в узы… В кулинарию, что ли?..
Он медленно открыл дверь в комнату — и замер. Посредине пола лежал огненно-красный кленовый лист. Занесло на такую высоту! Он смотрел на лист со смешанным чувством — восхищения, испуга, непонимания…
С чего такое мелкое событие всколыхнуло его суровую душу? Скажем, будь он мистиком, естественно, усмотрел бы в появлении багряного вестника немой знак. Будь поэтом… — невозможно даже представить себе… Ну, будь он художником, то, без сомнения, обратил бы внимание на огненный цвет, яркость пятна, будто заключен в нем источник свечения… так бывает с предметами на закате… Зубчатый, лапчатый, на темно-коричневом, занесенном пылью линолеуме… А как ученому, не следовало ли ему насторожиться — каким чудом занесло?.. Ну, уж нет, он чудеса принципиально отвергает, верит в скромность природы, стыдливость, в сдержанные проявления сущности, а не такое вызывающее шоу, почти стриптиз! Только дилетанту и фантазеру может показаться открытием этот наглый залет, на самом же деле — обычный компромисс силы поднимающей, случайной — ветер, и другой, известной туповатым постоянством — силы тяжести. Значит, не мог он ни встревожиться, ни насторожиться, ни восхититься, какие основания?!
Тогда почему он замер — с восхищением, с испугом, что он снова придумал вопреки своим догмам и правилам, что промелькнуло в нем, застало врасплох, возникло — и не открылось, не нашло выражения, пусть гибкого, но определенного, как пружинящая тропинка в чаще?.. Он не знал. Но не было в нем и склеротического, звенящего от жесткости постоянства символов и шаблонов, он был открыт для нового, стоял и смотрел в предчувствии подвохов и неожиданностей, которыми его может встретить выскочившая из-за угла жизнь.
……………………….

Одни люди, натолкнувшись на такое небольшое событие, просто мимо пройдут, не заметят, ничто в них не всколыхнется. Это большинство, и слава Богу, иначе жизнь на земле давно бы остановилась. Но есть и другие. Некоторые, к примеру, вспомнят тут же, что был уже в их жизни случай, похожий… а дальше их мысль, притянутая событиями прошлого, потечет по своему руслу — все о том, что было. Воспоминание, также как пробуждение, подобно второму рождению, и третьему, и десятому… поднимая тучи пыли, мы оживляем то, что случилось, повторяем круги, циклы и спирали.
Но есть и такие, для которых сравнения с прошлым не интересны, воспоминания скучны… Они, глядя на лист, оживят его, припишут не присущие ему свойства, многое присочинят… Вот и Марк, глядя на лист, представил его себе живым существом, приписал свои чувства — занесло одинокого Бог знает куда. Безумец, решивший умереть на высоте…
И тут же с неодобрением покачал головой. Оказывается, он мог сколько угодно говорить о восторге точного знания — и верил в это! и с презрением, тоже искренним, заявлять о наркотическом действии литературы… но, оказавшись перед первым же листом, который преподнес ему язвительный случай, вел себя не лучше героя, декламирующего с черепом в руках…
Чем привлекает — и страшен нам одиночный предмет? Взгляни внимательней — и станет личностью, подстать нам, это вам не кучи, толпы и стада! Какой-нибудь червячок, переползающий дорогу, возьмет и глянет на тебя печальным глазом — и мир изменится… Что делать с листом — оставить, видеть постепенное разложение?.. или опустить вниз, пусть плывет к своим, потеряется, умрет в серой безымянной массе?.. Так ведь и до имени может дело дойти, если оставить, — с ужасом подумал он, — представляешь, лист с именем, каково? Знакомство или дружба с листом, прилетевшим умереть…
К чему, к чему тебе эти преувеличения, ты с ума сошел! Выдуманная история, промелькнувшая за пять минут, страшно утомила его, заныло в висках, в горле застрял тугой комок. Он чувствовал, что погружается в трясину, которую сам создал. Недаром он боялся своих крайностей!
Оставив лист, он осторожно прикрыл дверь и сбежал. Теперь он уже в столовой, сосредоточенно жует, думает о понедельнике. Аркадий дома обхаживает черный ящик, как тот голландец свой микроскоп. «Добрый старик, — думает Марк, хрустя куриным крылышком, — но безнадежно отстал.»

……………………….

Тут произошло маленькое событие, еще раз напомнившее Марку, что пора выходить на свою тропу. Если честно, он уже успел привязаться к Аркадию. Стоило человеку обойтись с ним помягче или просто обратить к нему доброе лицо, Марк тут же таял, бросался навстречу, мог отдать последнее свое, хотя, скажем для справедливости, мало что ценил из того, что отдавал. Этих своих порывов он боялся, старался заранее выработать защиту или хотя бы спрятать глаза, которые его сразу выдавали. И потому внезапный утренний холод все же обидел его. Хотя дело есть дело.
Запивая крылышко и сероватое пюре холодным компотом — два кружка консервированного яблока в стакане воды — он увидел официантку, женщину лет тридцати очень солидных размеров. Колыхание нескольких привлекших его внимание масс вызвало в нем совершенно определенное чувство, он телепатически… прости меня, Марк за лженаучные предположения!.. на расстоянии почувствовал вес, явственно ощутил, как тяжелы и упруги эти фундаментальные округлости выше и ниже пояса. Причем его взгляд, как луч света по известной теории, то и дело отклонялся в сторону самых внушительных масс. Удивительна наша способность преувеличивать то, что интересно!
Марк, несмотря на явный темперамент, поздно познакомился с женскими свойствами. Он, как истинный фанатик, умел концентрировать свое внимание на главном, и оттого прозрения, подобные сегодняшнему, случались с ним не часто. Сейчас он был особенно слаб, потому что разлучен с любимым делом, и все могло случиться.
Он смотрит на большую женщину, раза в полтора больше его, мальчишки… Он всегда чувствовал себя незрелым, мальчиком еще, уступал, тушевался перед ровесниками. Он почти ничего не принимал всерьез, кроме своего главного дела, а они знали, как жить, так они говорили, и… держа в кармане недосягаемую для него мудрость, жили серо, скучно, «как все» — он это не мог понять.
Он смотрит — массивность и тяжесть огромных органов восхищает его, и подавляет. Серьезная женщина… Как приблизиться, о чем с ней говорить? Надо иметь особый тон, он слышал, но у него не получится. Он уверен — не выйдет, с его-то голосом… Она ходит рядом, убирает посуду со столов, от нее исходит сытое тепло. До чего раскормлена, а лицо приятное, доброе лицо, не грубое… Если б она улыбнулась, что-то спросила, он бы ответил, но она молчит. Компот кончается, а с ее стороны ни намека! Она не спешит, не смотрит на него — подумаешь, мальчишка… Не хочет замечать его микроскопических выпадов — она посуду убирает.
О, это воздержание фанатика, сжатые пружины и намертво присобаченные клапаны! Кончается дело взрывом и распадом всех запретов, причем обращены взрывы в сторону самых случайных и непотребных обладательниц могучих масс. Нет у него классового чутья, это симпатично, но опасно — ну, что, кроме твоего энтузиазма, ей может быть понятно, что ты можешь для нее еще? Фанатик и эгоист! Зачем ей твое занудство, какое-то парение, отсутствующие глаза, пыл, обращенный к зданию, где днем и ночью горит свет?..
Он вспомнил, как говаривал его приятель, смелый экспериментатор, подчинивший высоким планам всю остальную жизнь:
— Раз в неделю, по пятницам, сама приходит, и не остается… А ты, Марк, неправильно живешь, — он вытягивал указательный палец, подражая модному в то время политику, — нельзя подавлять физиологию, она отомстит.
И был прав, хотя удивительно противен.

……………………….

Марк прикончил компот, вилкой, как острогой, наколол желтоватые кружки, проглотил, встал и медленно пошел к выходу. Она сидела за последним столом, у двери, и бессмысленно смотрела в окно. Он представил себе ее огромную тяжелую голову с крупными чертами, жирной пористой кожей, оплывшим подбородком на своей тощей подушке, из запасов Аркадия, без наволочки, конечно… Только в темноте! Он прошел, значительно на нее посмотрев, она не шелохнулась, стул под ней смотрелся как детский стульчик…
Он вышел, расстроенный своей ничтожностью, неумением позаботиться о себе даже в мелочах. Как работать, когда такой кошмар!.. Он почувствовал, что одинок, общения с собой вдруг стало маловато. Такое случалось с ним не часто, зато прихватывало остро и сильно, как зубная боль. Все оттого, что прервал занятия! Он ежедневно совершенствовал свои математические знания, без точных наук жизнь не познать. Комплекс неполноценности биолога, уверенного, что все важное могут только физики — придут со своим знаменитым Методом, увидят и победят. Он уже понимал их тарабарский язык. Гордость самоучки. Но надо свободно владеть, использовать! «Пошел, пошел домой, включи лампу и повтори «множества», это важно.» Он вспомнил крошечный тот стульчик… Остановился, потряс головой — «какой же ты, к черту, воин науки!»
В конце концов свежий воздух отрезвил его, образ отступил, но не был забыт, еще напомнит о себе, во сне ли, наяву — не ведомо мне.
Хорошо Аркадию, думал юноша, шагая к дому, — он уже преодолел зависимость от наглых гормонов, и может питаться чистым нектаром мысли. Но тут же понял, что ни за что не поменяется со стариком. Он страстно любил простые удовольствия, как это часто бывает с людьми, лишенными многих радостей в детстве, из-за болезни или по другим причинам. Упругий легкий шаг, свободное дыхание — с этого начиналось его ощущение жизни. «Встречи по пятницам?.. — он поморщился, — слишком безобразно…» хотя не был уверен, что отказался бы, только намекни она ему. Он представил себе идеал — телесные радости, конечно… и ум, нежность, понимание, уважение к его нелегкому труду… А он уж добьется, завоюет вершины.

между прочего (временная запись)

Говорят, лучше не делать необратимых ошибок, то есть, неисправимых. Согласен, только есть два «НО»
Они чаще, чем правильные поступки или исправимые неправильности, приводят к интересным результатам, не обязательно приятным, но важным. И сравнить их не с чем, природа, как опять же говорят умные люди, не нуждается в сослагательном наклонении, все существующее разумно, поскольку действительно, а все несуществующее — не действительно. Пусть не так, но другое наше внутреннее дело — в нашей голове все представляемое ею действительно, хотя, может, и не разумно… И второе, куда важней — без этих, неисправимых, нечего будет вспомнить. Я не за то, чтобы жить «сегодняшним днем» — лучше СВОЕЙ жизнью жить, а это протяженность во времени, и все в одной голове! смайл…
А по поводу событий, выборов. Я не рад, что Навальный преуспел, открыл себе ворота в будущее, вернее, ему открыли. И все для того, чтобы Путину надавать по мордам? Навальному 37, а Путину за 60, и молодые опасней старых, хотя бы по двум причинам — старик немного задумывается о конце, внимание его слегка отвлечено… И он обычно устает от самого себя, если не очень дурак. Не видел у власти ни одного мало-мальски молодого, который бы ЗА 2-3 ГОДА не скурвился, а многие еще ДО… Какой-то мудрец ходил при свете солнечного дня со свечкой — ищу человека…


Старый кот ушел в лес
///////////////////////////////

Букет без фокусов (без фокуса, т.е. 🙂
///////////////////////////////

Цветы на окне, фотографам лучше не смотреть, смайл…

Фрагмент повести «Последний дом»

Что слова… Иногда достаточно промолчать — и все ясно становится.
Когда-то у меня славная соседка была, Настя. Она жила с мужем, он шофер, значит, постоянно пить нельзя ему. Худой парень, из-за недопития нервный стал, лицо длинное, угластое, изрыто оспой или другой болезнью, не знаю. И он свою Настю очень ревновал. Она маленькая белая толстушка, милое личико, глазки сиреневые, носик тонкий… птичка-невеличка.
— Мой супруг ругается матом… — она его так называла — «супруг»…
А я был тогда женат, но об этом не интересно. Сам себе надоел. У меня родители культурные люди, надеялись на меня. И все напрасно. Мне навсегда перед ними неудобно, не оправдал. Учиться не хотел, «двигаться по лестнице», как меня учили. А теперь все чаще думаю — пусть… Как случилось, так и получилось… Жизнь смутна, непонятна… куда идти, зачем стремиться?.. Потерялся. Сначала горевал, потом успокоился — пройду уж как-нибудь незаметно по земле, а что?.. Недолгое дело. Не так уж и страшно, люди слабей меня живут и умирают, неужто я не смогу… Мимолетно пролечу из дыры в дыру, как Генка говорил.
Но иногда бес вселяется, и больно, и тошно, и жду чего-то, и тоскую… и страшно мне… Не знаю, что делать, не знаю… Нет, я не буян, робкий малый, только годам к тридцати немного разошелся. Оказалось, рисовать могу… К тому времени родители уже умерли. Но если б жили, все равно бы не обрадовались. Всем кажется, дети должны быть получше нас. Но откуда им взяться — лучше… наоборот, хуже, слабей получаются. То ли климат изменился, то ли еда другая…
Значит, Настя… Иногда заходила, яйцо попросит или стакан молока. Она все больше к жене… Потом жена уехала от меня, я начал в дверях появляться, и Настя чаще заходила. Соль, спички… телевизор заглох, к чему бы это… Перекинемся словом, и она обратно бежит. Ничего особенного. Потом кое-какие нежности сами собой возникли. Я на многое не надеялся, надолго испуган был, после брака-то…
Как-то она говорит:
— Хочешь, к тебе перееду…
Я просто обомлел. Очень разные мы с ней, о чем говорить… Теперь называют — связь. Да, но слабая, непрочная. Тайная нежность, правильней сказать. Только печаль от нее. Лежишь потом, вроде бы рядом, а словно на другой планете.
Отчего так устроено, что люди тоскуют, все чего-то ищут, найти не могут… Зачем все, зачем?.. Смотрю в окно, милый сердцу вид, лунная трава, ветки машут мне листьями… И все это пройдет, бесследно пролетит?..
Генка говорил, в один момент пролетим.
Так вот, Настя… Я ее жалел, а она, наверное, меня. Может, это и есть любовь?..
Хочешь, перееду, говорит, и смотрит…
Я запнулся, помолчал, может секунду, две… Она не стала ждать, вздохнула — и ушла. Больше не встречались. А потом они получше квартиру получили, уехали в центр города, и я потерял ее из виду.
Прошло лет двадцать, как-то встречаю женщину, она смотрит на меня, смотрит… По имени назвала, тихо, с вопросом — сомневается, я ли это…
А я сразу узнал, Настя.
Что скажешь… Пожал плечами, кивнул, улыбнулся… пошел своей дорогой. За углом не по себе стало, схватился за стену, словно на обрыве стою, в глухом тумане. Милое лицо, только опухшее… Я знаю, что это значит. И под глазами, на щеках, у рта глубокие морщины. Не могу смотреть на людей, к лучшему ничто в них не меняется. Я в другую сторону обычно гляжу — на лес, на воду, на зверей… Как все-таки чУдно все устроено кругом… кроме жизни нашей.
Постоял, отпустил стену, дальше пошел. Домой. На край города. Поздно прошлое вспоминать, у времени обратного хода нет. Человек живет, живет, стареет и умирает, простая история.
Вот Генка удивился бы моим словам, образованный был. — «В такую ударился банальность… » — так он обычно скажет.

Пейзаж


……..
Немного непривычный для меня по цвету, но пусть повисит уж…

Утреннее ассорти 080913


////////////////////////////////////

//////////////////////////////////////

////////////////////////////////

///////////////////////////////////

/////////////////////////////////////

///////////////////////////////////////

//////////////////////////////////////

семь картинок из особого ящика


Окно, смотрящее на развалины монастыря
///////////////////////////////////////

Старый кот ушел в лес
///////////////////////////////////////

Ну, осенний такой, если название необходимо.
///////////////////////////////////////

Это друзья мои, бутылочки-графинчики да скляночки, в них давно переселилась моя, как говорят, душа. А за окном — овраг, там похоронены почти все мои друзья. В общем, вполне оптимистическая картинка, на мой взгляд, потому что мы все вместе.
///////////////////////////////////////

Туман так туман, и стекло, не мыть же его, и взгляд через стекловидное тело…
////////////////////////////////////////

Старая-престарая доска. Когда-то разделочные доски вырезали из настоящего дерева, а потом уж пошли фанерки клеенные. Дешевые были, дырку заделывал, и писал по ним, проклеив и прогрунтовав предварительно, а как же…
/////////////////////////////////////////

Набросочки по памяти из Коктебеля. Давно там не был, и больше не буду. Куда ни приедешь через много лет, везде всё не так, они говорят — стало лу-у-у-чше, а я не верю.
……………………………

между прочего, рабочего…


////////
Вариант, пробы, попытки, текущие дела…
Тут я пытался ответить на одно письмо, и обнаружил, что дико повторяюсь. Стер. Сказанное один раз — уже сказано, вот поэтому (в частности) я не прозаик в традиционном смысле — не хочу ничего ни рассказывать, ни пересказывать, мое дело — один раз показать впечатление, состояние, ощущение, и поэтому естественно и плавно все больше склоняюсь к изображениям. Но и там ничего хорошего, поскольку не понимаю слова «красота», это нечто бредовое, и рождается и гнездится в воспринимающих изображение, речь, музыку… Для меня единственное слово — «точность», соответствие внутреннему состоянию, и здесь ожидают еще бОльшие сложности, это бесконечная задача, но единственная, вызывающая уважение… именно бесконечные нам и нужны… смайл, конечно, смайл, стоит ли самого себя воспринимать слишком серьезно, а уж окружающий мир — тем более. Отдельные судьбы отдельных зверей, трав, деревьев… и людей тоже, но никаких стад, лесов-полей и людских сборищ!