*
Когда я буду в Гарварде читать
Какой-нибудь спецкурс,
и будет странно,
что всё, о чем я буду вспоминать,
лежит за вечной гладью океана, —
я буду неподвижна и стара.
Студенты — веселы и белозубы.
Мне будет тяжело вставать с утра.
И тяжело улыбкой делать губы.
Беспомощно — как холод по спине,
Когда из подворотни в спину дует, —
Я буду говорить им о Стране,
И вдруг пойму, что говорю впустую…
И упустив спасительную нить
Какого-то простого рассужденья,
Увижу я: мне им не объяснить —
Веселым и свободным от рожденья…
И я скажу, не подымая глаз,
Далекую цитату вспоминая:
«Страна необитаема для нас,
и целый мир для нас — необитаем…»
*
Как будто не бессмертна тишина,
Вы все о Малларме да Модильяни…
Но серый снег! Железная луна! —
как олимпийский рубль в пустом кармане…
Я под луною этой рождена.
Я от Парижа — на другой планете,
где с трех сторон — далекая страна,
и колокол раскачивает ветер.
Пойдешь налево — пусто с трех сторон,
пойдешь направо — воздух смертью дышит.
Пойдешь ли прямо — черный крик ворон
(про этот крик поэты вечно пишут…)
Какой Апполинер? Какой Дега?
О чем Вы это? —
в черно-белом цвете
до горизонта — ровные века,
и колокол раскачивает ветер…