43. Четырнадцатого декабря, снега все нет…
Маленькая рыжеватая собачка крутится вокруг меня, заглядывает в сумку. Я ее знаю — из той своры, что доконала Шурика. Я бы дал ей молока, но не хватит на мою компанию. Она понимает, и направляется туда, где за седой травой овраг. Если бы там построить домик… Холод доконал бы! Я и в доме-то еле выживаю, почти не топят. Котам хорошо на теплых подвальных трубах, а мне не залезть на трубу; среди котов я неудачник по части нахождения теплых мест. Но в сильные морозы и особенно ветры подвал спасает только самых мохнатых, тогда дома им теплей… Макс выходит из травы, никакого внимания собаке. Он знает, одна такая шавка не справится с ним. Шурик не успел узнать даже того, что понял недотепа Макс, проживший втрое дольше. Макс видит банку с молоком, облизывается… Люська прыгает сверху, Хрюша выглядывает из подвала — недоросток, малолетка с глазами наемного убийцы. Но я вижу в них отчаяние, страх, подозрительность, тщеславие, неуверенность, которые он скрывает под бандитской маской… У порога невозмутимый Стив, дома старушка Алиса и Костик. Удача, без усилий я собрал всех, кого хотел. Нет только Клауса, и Серого давно не вижу. Хотя он не совсем наш… В подвале сумерки, свет просачивается через окошко под потолком. На полированном чурбачке тяжелая лохматая туша Клауса. Глажу его, он урчит, идет за мной, и даже трусцой пробежался, так и кажется, дергается шар живота над ремнем, явственное ощущение подтягивания штанов…
Молоко все пьют с жадностью, на помойке его не бывает. Зато там встречаются деликатесы. Друзья чавкают, а я сижу среди прошлогодних картин… Как они здесь бесились, Люська и Шурик, залезали по занавескам до потолка! Теперь она взрослая дама, а Шурик давно в земле.. Вчера Алиса играла со мной — ловила пальцы, покусывала их, чуть задевая кожу. Значит, скоро котята… Уже несколько лет их трое — серый, рыжий и черный. Про серых я знаю все, отец бродит вокруг нас и сам требует усыновления. Про черного догадываюсь — виновник Клаус… А рыжий?.. Есть в девятом рыжий мужичок, я думаю, он отец Шурика.
На кухне хриплый рев, непонятно, как может так орать малютка котик! Хрюша гоняет Алису, женоненавистник поневоле. Алиса замешкалась, теперь ей только под кровать, он за ней — «А, не дала!..» Ноют старые обиды… Через минуту он отходит, прыгает на колени, подставляет мне шею и уши — отчаянно чешутся, а не достать. Возвращается Алиса, прыгает ко мне, бесстрашно обнюхивает обидчика, у того еще дергается хвостик, но он решил не связываться с кошками. Больше никогда! Молодец, Хрюша, новый холостяк.