2-5 Не хочу больше быть человеком!

///////////////////////////////////////////////////////
2. Как мы встретились.

Я увидел его на лестнице, он стоял и молча смотрел на меня. Месяца два ему было. Недавно выкинули, еще не понял, что жизнь против него. И до подвала не добрался. Подвал — это особый мир. Там они рождаются, живут, пока мать может кормить или не придушит какой-нибудь кот. Потом погибают — от голода, а главное, от холода… Макс стоял и смотрел, он не знал, что пропадает и не жаловался. Я прошел мимо, всех не спасешь. Они и так поглощают все мои силы, а тут еще новый… Но на следующий день, увидев его на том же месте, не стал раздумывать — отнес к себе. Ну, что поделаешь, как-нибудь… Он несколько дней сидел и мол-чал. Я думал, он потерял голос, пока вопил в первые дни. Но потом он заверещал, и так громко, что я понял — он был потрясен, потому что видел страшные вещи. Может, его бросили в мусоропровод, и он чудом выбрался?.. Я видел таких котов, и сам не раз спасал. Но что гадать, он отошел, отогрелся, и казался мне теперь самым счастливым из наших. У каждого из них что-то ломалось, а он ведь остался целехонький, ничего у него не болело. И очень сообразительный был — я научил его приносить бумажку! Коты редко приносят, обычно утаскивают подальше, чтобы расправиться в одиночестве.
И вдруг это несчастье с челюстью. Ему тогда было около года.
…………………………………………..
3. Про челюсть.

Он уже усвоил, как спускаться вниз со второго этажа, через балкон, но наверх еще не научился подниматься. Обычно между первым спуском и подъемом проходит месяца полтора, а у самых догадливых несколько недель. Они сидят и наблюдают, как ходят другие, с места не трогаются, пока досконально не изучат. А потом идут и все делают верно… Так вот, Макс еще не прошел вторую стадию, я брал его с улицы сам — позову, и бежит. Если проголодается, то сидит терпеливо под окнами и поглядывает наверх, черненький, лохматый… И вдруг исчез. Я обходил все подвалы — нет и нет. Подвалы — убежище для котов, я люблю ходить к ним. Люди надоели мне… На четвертый день иду вокруг дома, зову. И он, наконец, появляется, беззвучно подходит и прижимается к ноге. Что-то мне показалось странным, снова голоса нет? Схватил, поднес к свету, и вижу — вместо рта багровая яма, дыра, и в глубине, среди размолотых в крошку зубов, крови и мяса шевелится, молит о помощи розовый язычок… В этот момент я окончательно понял — не хочу больше быть человеком!..
Косточки разбитой челюсти терлись друг о друга и причиняли ему безумную боль, он несколько дней не пил, и если не сможет, конец! Я поил его из пипетки — водой и молоком, потом стал пробовать яйцо, жидкую еду… И вот вырос — огромный кот, челюсть крепче прежней, только клык торчит окаянный. Если рассердится, то не шипит, как другие, а плюется, рот как следует не закрывается у него. Когда ест, боится, что не успеет, со своим ртом, и дерется с соседями, хрипит от ярости. Когда он в настроении, его можно гладить, он выгибает спину и шею, и нижний клык виден во всей красе. Наверное, это и подвело его во второй раз.
………………………………..

4. Во второй раз…

Есть у нас тут один тихонький старичок с палочкой, я видел, как он подкрадывался к котам. Думаю, это его рук дело, но доказать не могу. Раньше я жалел таких — убогие, вся жизнь в грязи и темноте, вот и срывают зло на самых беззащитных. Потом вижу — их тьма!.. их дети, внуки!.. они главные на земле!.. Как при таком напоре жизнь еще теплится… Так вот, не успела зарасти Максова челюсть… Было это, как сейчас, осенью, только прошлой, я снова потерял его из виду на несколько дней. Искал, конечно, и вот как-то утром вижу — сидит в траве перед окнами черный кот, голову странно уткнул в землю. Так иногда спят коты, когда болеют. Я подошел и узнал его, позвал, а он молчит, дышит глубоко и прерывисто. Наконец, приподнял голову — глаза мутные, меня не видят, изо рта слюна течет, а уже почти не текла, и на голове за ухом кровь. Я отнес его домой. Он быстро пришел в себя, узнал меня. Через несколько дней совсем оклемался, и снова ушел. Потом все как-то наладилось, он уходит, приходит к балкону… Я ждал, когда же он догадается, как подняться, обычным путем или придумает что-то свое. Но он так и не научился, и многому еще научиться не сумел. Он добрый, сильный и великодушный, любит котят, часами играет с ними… но вот остался неразвитым, что поделаешь.
…………………………………………..
5. Как я дрался с Серым, давно и недавно.

К лету я с большими трудами вернул Макса в наш дом, но он по-прежнему боялся Серого и к мискам в подвале подходил с опаской. А Серый отвлекся на время, любовные дела и прочее, а потом снова стал поглядывать, угрожать… Я понял, что время разобраться с ним, напомнить, кто тут главный, и заявить, что не позволю запугивать Макса и остальных. Кот я или не кот, неважно, мои правила все должны соблюдать. При мне никто никого обижать не смеет. Этот мерзавец взял себе в привычку являться по ночам на кухню, вычищать до блеска миски и завлекать наших кошек, а кто ему перечил, того избивал, выгонял и преследовал до самых границ. Все наши коты напрягались, и Макс, который впал почему-то в самую большую немилость, первый. Что за жизнь, если в доме нет покоя?!
Я взялся за Серого не в первый раз, время от времени приходится это делать. Однажды ему особенно крепко досталось. Это было давно, тогда он совершенно обнаглел, совершал налеты на все квартиры на первом и втором этажах, шастал по балконам, запугивал всех домашних, и воровал все, что находил. Я не раз заставал его у нас на кухне, но он спокойно ускользал, и смеялся надо мной.
Когда он в очередной раз прокрался на кухню и зачавкал, я из комнаты тихо вышел на балкон и снаружи захлопнул форточку в кухню. Серый оказался запертым. Я спокойно вошел к нему, он тут же все понял, сжался пружиной и метнулся к окну. Я думал, он разобьет стекло или голову… Поняв, что не вырваться, он забился под тумбочку и приготовился к защите.
Я не стал бить его, налил в стакан холодной воды и выплеснул ему в физиономию. Он зашипел, замахал лапами… и получил вторую порцию, и третью… Я почувствовал, что хватит, он унижен, и надолго запомнит это. Открыл форточку и отошел. Он не сразу понял, что свобода, потом одним прыжком перенесся на балкон и исчез. Этого урока хватило на месяц, а потом все началось снова.
Удивительно, но он не возненавидел меня. На улице заметит, и тут же навстречу, выгибает спину, предлагает почесать за ухом… «Серый, помнишь?..» Помнит, конечно… но ведь то было дома… На улице мы не воюем, а в доме время от времени приходится ставить его на место. Я для того, чтобы придерживать сильных и помогать слабеющим. Как я теперь поддерживаю старика Васю, которого оттесняют от подвальных мисок.
Но я не мог поступить, как раньше, — унизить Серого, ведь тогда он был для меня малоизвестный негодяй, а теперь я за многое уважал его, и восхищался. Но как же допустить избиения наших! Разрушится дом, наше убежище, и куда нам тогда приходить, особенно зимой?..
И я решил драться с ним честно, соблюдая правила котовского боя.
Вынес на улицу им поесть, в теплое время я часто так делаю, а он тут как тут, со своей наглой рожей, и всей тушей отшвыривает тех, кто послабей. Макс сжался и вовсе не подошел. Я резко и сильно шлепнул Серого ладонью по морде. Попасть-то попал, но он оказался гораздо быстрей меня, сразу понял, что это бой, а не шутка, и успел располосовать мне руку так, что кровь полилась. Он считал, что победил меня, и с места не сдвинулся. Тогда я ударил его тыльной стороной ладони, быстрей и жестче, чем в первый раз. Опьяненный успехом, он зазевался и не успел ответить. От удара он отлетел метра на полтора, однако устоял на ногах, набычился и снова придвинулся к мискам. Я посмотрел на Макса, он отбежал, но внимательно наблюдал за событиями. Я обязательно должен победить! Это нелегко, Серый вдвое быстрей меня, одинаково владеет двумя лапами, даже четырьмя, а когти у него… Что поделаешь, никудышный я кот, придется использовать человеческую подлость. Хочу сказать в свою защиту — я не надел перчаток и не ответил ему каким-нибудь нечестным приемом, ногой или палкой. Я всего лишь сделал обманное движение левой рукой. Он попался, и тут я влепил ему правой так, что он не удержался на ногах. На этом я закончил, Макс должен понять меня и закрепить наш успех. Я отошел на несколько метров и наблюдал, что будет. Серый быстро пришел в себя и опять двинулся к мискам, по дороге отшвырнул еще одного моего друга… Макс наконец понял, что от него требуется — он тоже подскочил к еде, страшно захрипел, разбрызгивая слюну, вытянул когтистую лапу и зацепил Серого за щеку. И так здорово зацепил, что отцепиться у него не получалось. Серый сначала страшно удивился, а потом запаниковал, замахал лапами, но оказалось, что у Макса лапы длинней, и враг сидит у него на когте, как рыба на крючке. Наконец, Серый освободился и бросился бежать.
Мы не видели его почти неделю, а потом он вернулся и вел себя чуть потише. Так и пошло у нас, как только он распояшется, я с треском выгоняю его, а он, пользуясь моей медлительностью, снова прокрадывается на балкон и сладким голоском сманивает кошек у наших котов. И это продолжается по сей день! Несмотря на боевые действия, я подкармливаю его, а он не против, так что наши отношения можно назвать сложными, но не враждебными. Кажется, он понял, что лапы распускать опасно, но сдерживаться у него не всегда получается.
После Макса, главного свидетеля и участника боя с Серым, первым заметил изменения в расстановке сил мой главный кот Клаус, хитрец и дипломат. Он тут же перестал замечать Серого. Тому это было страшно обидно. Ведь именно он год назад прокусил Клаусу ухо, оно превратилось в огромную подушку, в которой перекатывался гной. Клаус мучился, но лечиться не давался. Когти у него железные, и я сдался — будь что будет… Ухо в конце концов сморщилось и стало небольшим твердым хрящиком. Но о Клаусе будет еще разговор.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others. Посмотреть все записи автора DM