Эмиль Ажар (Ромен Гари), «Вся жизнь впереди» Замечательная книга. Я бы название сократил — «Жизнь впереди». Кто знает, какая она «вся», та, что впереди и есть вся. Не так, все-таки, есть тонкости, например, не про всю сказано, она не кончится с рассказом, то есть рассказ не кончится на конце жизни, что-то еще будет после рассказа. И позади очень мало, можно не считать… Значит, просто такой оптимистический возглас. Хотя не люблю я это…
Но я не об этом, вот думаю, взять бы и написать, и тоже роман — «Жизнь позади». И слово «вся» могло бы пригодится. Хотя разные смыслы тут же набегают… Когда говорят про «впереди», то никто не знает, сколько еще впереди, а вот когда говорят позади, то длительность хорошо известна, время отмерено. А когда добавляют «вся», вся она, мол, позади, то это относится не только к прошлому, и на будущее тень падает. А когда говорят «вся жизнь впереди», то никому не интересно, что там позади, и сколько было…
Нет, я бы написал просто — «Жизнь позади». И содержание этой книги довольно точно определено. Я не говорю «как» написать, я говорю о том, «что» написать. А если говорят жизнь впереди? Тут интересно, потому что приходится писать не о том, что впереди, а о том, что уже было, и из того, что было, должно вытекать, что еще всё будет! Но если я уже знаю, что будет — оно ведь уже было, то мне в самый раз писать именно —
«Жизнь позади»
Тонкость в том, о ком пишешь. Вот Гари, а он тогда назвался Ажар, ведь вторую Гонкуровскую не дают! он написал о мальчике, будучи уже зрелым человеком, то есть, отстранился. А если так, то весь этот разговор бессмысленным кажется: почему бы мне, будучи стариком, не написать о мальчике, и назвать книгу — «всё еще впереди!» Я написал о мальчике повесть «Следы у моря», но эту книгу никак не мог бы назвать — «всё еще впереди». Был этот мальчик слишком «я», и не мог знать, что там впереди будет, и сколько, и не думал об этом. А написать об отстраненном от себя мальчике… это не моё.
И что? Ничего. Могу написать о старике, и о том, что было, и назвать книгу — «жизнь позади» Слово «вся» остерегусь написать, как же я книгу допишу тогда…
Надо бы стереть этот бред… или взяться и написать его получше… И то и другое делать не буду.Подумаю до завтра…
слегка бредово: 2 комментария
Обсуждение закрыто.
Да, Вы правы. Но, понимаете, это не жизнь, а все-таки «модель жизни». Хотя она искренняя, а может даже слишком искренняя, что-то выходящее за рамки литературы, что-то полудневниковое. И одновременно «модельное». Мне надо было понять тогда, как это так со мной получилось. У меня было чувство вины перед собой — предал науку! НО действовал по своим увлечениям. А потом в «монологе» во всем этом логику обнаруживаю. И она, эта логика, во мне сидит с рождения. Но при этом книга честная. Странное дело. А дело в том, что в ней есть «идея» и жизнь рассмотрена с точки зрения этой идеи. Пусть, я до сих пор считаю, что там все правильно! НО!.. Не знаю… Но чем-то недоволен все-таки. Есть такие моменты… их немного, такие столбики полосатые в тумане, они как бы сами всплывают в памяти, и вовсе они (вроде бы!) не решающие, не критические, они к решающим поступкам не относятся (вроде бы!) Тогда почему они сами вспоминаются? Вот-вот, «монолог»-то о критических точках, когда уже поступки совершались, жизнь поворачивалась, а что им предшествовало, настраивало, готовило?.. В «Монологе» есть! но то, что уже на поверхности лежало, вполне разумные основания, а под ними что было?
В общем, многое там было, и не решало, и не поворачивало, но не забыто, и наверное, все это собиралось… И там были такие детали, запах, атмосфера, взгляды, звуки… в общем, это вещи, которые глубже лежали, чем «Монолог». Но наверное нужно быть таким как Бунин, чтобы такое написать. Просто такой вызов, мечта… Но времени мало, отчего бы не попробовать…
Ваш «Монолог о пути» разве не «Жизнь позади»?Хорошая книга.