из нелюбимых — «житейских»

РАЗНЫЕ ЛЮДИ

Все люди — разные. Очень глубокомысленный вывод, и чувства вызывает разные, от восторга до полного отчаяния. Насчет восторга не уверен, а вот про отчаяние могу рассказать. Вчера долго не мог успокоиться, а ведь ничего в сущности не произошло. Просто вышел из дома погулять с собакой. Правда, с настроением — никого не встречать. Опасно, уж слишком все разные… Ничего не произошло, просто сгустилось вот такое состояние. Не могу сказать, что отчаяние, но и не восторг, уж точно…
Взял собаку и пошел. Собаки тоже разные, но это не раздражает. Иду, никого встречать не хочу, крадусь задворками. Только бы до кустов доползти, собаке для дела, мне для безопасности.
И вдруг меня окликают громким басом, через улицу. Это мой начальник. Он хороший человек, но слишком мы разные с ним, разные… Удрать уже невозможно. С ним жена и какой-то тип в белом костюме. Я вырос в бедной семье, и знаю, что в такой одежде нормальный человек не пойдет. Жену начальника я тоже знаю и говорить о ней не хочу. Она человек неплохой, но совсем другой, что тут объяснять. Начальник объявляет, указывая на человека в белом:
— Перед вами лауреат и автор многих книг по египетской культуре.
Автор ничуть не смутился, кивнул и продолжает смотреть в пространство. Видно, привык, чтобы его называли как следует.
— А как ваше творчество? — это жена начальника обращается ко мне. Добрым голосом — ну, что вы там еще натворили?.. И с тонким намеком лауреату — у нас не захолустье, тоже люди живут…
Лауреат благосклонно двигает подбородком, то ли хочет что-то промолвить, то ли слюна в горле застряла.
— А, это ваша собачка… еще жива? — спрашивает начальник у собаки.
— Вот, жива… — отвечаю за собаку.
— А что она умеет делать? — Это для него всегда важно, все должны что-то интересное уметь, и собака тоже.
— Ничего особенного, — говорю, — вчера вот ребенка укусила.
Тут просыпается из величественного молчания искусствовед и с глубоким выражением изрекает:
— Собака не должна кусать детей.
Он знает лучше собаки, что она должна. Шеф и его жена молча обдумывают собачий поступок. У шефа, наконец, появляется выражение на лице, он выпячивает нижнюю губу, как всегда, перед важным заявлением…
— До свиданья, до свида… — бормочу я, и задом, задом в кусты, тащу через колючки собаку — и исчезаю.
Мы идем по весенней травке, делаем дела и постепенно забываем, забываем…
А они?.. Идут, наверное, и говорят:
— Ну, и тип… и собака у него, пожалуй, бешеная.
Все-таки удивительные существа, все разные.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.

из нелюбимых — «житейских»: 8 комментариев

  3. Ну и какое Вам до них дело, а? Почему это Вас волнует? Почему бы не забыть обо всех этих чучелах в белых костюмах? Если бы они ребёнка покусали, ну тогда ещё ладно, а так-то что? Или Вам жалко что Вы ничего не написали о египетской культуре?

    Вся эта российская социальная иерархия, это такая чушь… в ней смысле не больше, чем в употреблении духов или в ношении часов.

  4. Строчкой выше автором называется — кто? Тут двух мнений быть не может — человек в белом :-))
    И разве «я» где-то называется(называет себя) автором?
    Не, замечание не принимаю 🙂

  5. Рассказ чудесный! Не хочу смущать автора, но после фразы: «Автор ничуть не смутился, кивнул и продолжает смотреть в пространство», — восприятие спотыкается, потому что кажется, что в ней автор рассказа пишет о себе, а не о лауреате, о котором шла речь.

  6. Мы же с Васей ушли, и что дальше было, не знаю. Думаю, они ходили по дорожкам. В сущности, достойные люди навеяли рассказик, шеф Михаил Владимирович Волькенштейн, настоящий ученый и хороший человек, его жена, Алейникова, герой войны в Испании, а искусствовед вообще замечательный — Александр Абрамович Каменский, настоящий знаток живописи, редкий, мы с ним потом тепло очень переписывались, он смотрел картинки… Ничего плохого, просто все разные :-)) Просто мне ближе Василий, который укусил наглого мальчика, мне же хуже. Вспомнилось потому что перебирал старые письма, и увидел несколько от А.А., порадовался, что сохранились. Мне как-то сказал один читатель, по поводу «Вис виталиса» — «что же ты так выставил в смешном свете достойных людей, нехорошо, а как бы ты написал о недостойных, страшно подумать». Он ошибался, я недостойных стараюсь не замечать 🙂

  8. Почему-то вспомнился Северянин: «Это было у моря, где ажурная пена…» Наверное, навеяло белым пятном лауреата. Кстати, белый костюм его не измазался в ваших задворках?

Обсуждение закрыто.