ИТАК, я ЗДЕСЬ…

Хе-хе… Лучше быть идиотом, чем умником-концептуалистом. И писать идиотские тексты, но в которых было бы истинное чувство, пусть даже ужас перед жизнью. Пусть мы умом слабы, но ужас и радость жизни понимаем нутром своим.
…………………..
«ОН ГОВОРИЛ, ПОПЛЕВЫВАЯ…» (фрагмент повести «ОСТРОВ»)
10. КЛЮЧ.

1.
… Когда им совсем плохо, они говорят – нет, нет, нет, это временные неудобства, настоящая жизнь не здесь, не здесь, и поскольку тело предает их в первую очередь, тут же выдумывают байки, что ТАМ им тело не нужно, жизнь там вечная и бестелесная… Чего не придумаешь от большого страха. Сами отодвинулись от жизни, а теперь страшатся. Неправда это, останется – трава!..
А ключа-то нет!..
Верно говорят, допрыгался! Обычно, вернувшись в свой треугольник, я тут же проверяю — где ключ?. А сегодня заболтался, наконец, спохватился, смотрю, нет ключа!.. Куда делся…
Так не бывает! Единственное, что не может пропасть, это ключ.
Если есть ключ, то и дверь к нему найдется.
Выходя из дома я бережно запираю дверь, и чтобы поверить в этот факт, событие, основу надежности, совершаю несколько известных мне одному действий. Они странны, бессмысленны и обязательны, их невозможно объяснить, истолковать, и потому, совершив их правильно, я буду помнить, что вот – было, и тут же вспомню про ключ, вокруг которого все и совершается. Они сильны, эти движения, запоминаются даже среди ежедневных поступков; мелочный идиотизм выживания трудно чем-то перебить, кроме чистокровной бессмыслицы. В результате ежедневные глупости скукоживаются и выпадают, стираются, а ритуал ключа остается, в нем моя опора.
Если быть искренним, нужно признать, что все основное в жизни — лучшее и просто хорошее, сильное, глубокое – бессмысленно, так что стоит ли корить себя за несколько странных движений, которые помогают удержаться на поверхности?.. Я и не корю, и оправдываться не собираюсь. Эти действия отнимают время?.. У меня нет времени, не в том смысле, что мало, — я с ним не знаком, моя жизнь бредет по иным путям, ощупывает другие вехи, они чужды времени. Шоссе с односторонним движением, вот что такое время, а у меня движение другое.
Пусть глупости, зато уверен, что не оставил свою дверь открытой, это было бы ужасно.

2.
У меня всегда с собой бумажка размером с лист писчей бумаги, но в отличие от писчей, она обладает куда более важными свойствами – прочна, и в то же время эластична, мягка, вынослива на сгиб, терпит многократное сгибание без предательских трещин, шероховата, а не гладка, не скользит в руках, и я держу ее надежно. И спокоен. Я вытаскиваю сложенный пополам лист из грудного кармана пиджака. Это значит, что выходя на улицу я должен быть в пиджаке, и не только из-за грудного внутреннего кармана, в котором нужный лист, но из-за грудного верхнего кармашка, который на виду, но о нем позже, дойдет очередь и до него.
Значит, так, я вытаскиваю лист правой рукой из левого грудного кармана, а в левой при этом держу ключ. Здесь возникает трудный момент, нужно развернуть лист в полную ширину, но для этого он сложен так, что половинки неравны, и я легко нахожу скважину между ними, пальцами, большим и указательным хватаюсь за длинную сторону, и лист раскрывается почти сам, под действием тяжести короткой стороны. Ну, не совсем так, я чуть-чуть помогаю другой рукой, но тут важно не забыть про ключ и не выронить его. В общем лист благополучно раскрывается, и я кладу ключ на середину, ладонь правой руки уже внизу, и начинаю заворачивать, при этом медленно говорю:
— Р-раз – и одну из сторон заворачиваю на ключ, накладываю и прижимаю.
— Д-два – и вторую сторону точно также.
И три, и четыре. Теперь ключ скрылся, и наступает главный момент. Я медленно сгибаю сверток пополам, и это удается, потому что ключ не на самой середине, я заранее побеспокоился, с опытом это приходит… и получается довольно аккуратный длинноватый пакетик, и ключ внутри. При этом говорю, медленно и очень сосредоточенно глядя на сверток, прижимая пальцами левой руки твердое длинненькое тельце, скрытое внутри…
— П-я-ять…
И это значит, ключ завернут надежно. Я медленно и аккуратно, почти торжественно, но без ненужной помпы закладываю сверток в грудной кармашек пиджака, который, правда, на виду, но очень глубок и надежен, с плотной полотняной подкладкой, не то, что ненадежные боковые, драный шелк!..
Сверток в кармашек, проверяю кончиками пальцев – он там!.. и говорю, внушительно и проникновенно:
— Раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять.
Зайчик – это я. И ключ при мне. Я вышел погулять, или по делам, это уже неважно, главное – знаю, чем открыть свою дверь. Теперь я знаю это, и могу подумать о других вещах. Открылась, расширилась щель между событиями, теми, что были, и теми, что будут. Другими словами, я свободен, и могу убираться ко всем чертям, то есть, к себе. Кое-какие детали нужно еще выяснить. А когда выпаду обратно, понадобится ключ, и я вспомню мудрые слова про зайчика, известные всем, и куда спрятал ключ, вот!

3.
Песенка на месте, зайчик цел, а ключа нет!
Невозможно. Если я еще жив, ключ должен быть. Если я жив, если я здесь, у меня есть дверь, в ней замок, за дверью мое пространство должно быть, стены, потолок, пол, мое окно, что-то еще…
Но первое дело – ключ и дверь, это начало. Хотя кончается по-другому – без двери и без ключа. Насчет того, как кончается, потом, потом….
Я опускаю руку в карман, пальцы проходят насквозь, дыра!.. Я нащупываю ногу, голую, значит пусто. Сердце падает в самый глубокий карман, ищет дырку, чтобы еще подальше скрыться… Шарю по всей одежде, что на мне навешана, ключ должен найтись! Я не мог его так глупо, безрассудно отпустить, бросить в дыру, я не сумасшедший!
Ладонями по бокам… и непредвиденное осложнение — на мне новая одежда, чужая! На мне что-то незнакомое одето, сверху, я и не подозревал… И в этом одеянии, оно напоминает короткое до колен пальто, я нахожу два новых кармана, совершенно не изученных и незнакомых, и один из них почему-то заперт булавкой, загораживающей вход.
Булавка скрепляет створки, преграждает путь в туннель.
Однажды я стоял, в слепящий день, перед входом, черным лазом сквозь гору, невысокую, я видел ее вершину… Этот старый ход, туннель, уводил вглубь, а мне говорят, он на ту сторону… Я не поверил, вдруг безвозвратно вниз, и полез наверх, по сухому вереску, хрустя ветками, наступая на непонятные мне ягоды, оранжевые, у самой земли, они не давились, верткие, упругие, выскальзывают из под ног и отлетают, отлетают, а я все наверх… где это было?.. И добравшись до пологой вершинки, увидел за ней только море, сверкающую на солнце воду со всех сторон, и здесь было столько воздуха, что казалось, так будет всегда – много-много… Мой Остров! Наверное, во сне…
Булавка не открывалась, пальцы скользили, она была упругой и жесткой, она выворачивалась и сопротивлялась, рыбкой билась в руке, а вторая моя рука была далеко, далеко, на другой стороне тела, и достать не могла. Это было безнадежно – достать другой рукой, я пробовал сзади, и не добрался до середины спины, потом спереди, но тут же остро и сильно свело судорогой грудную мышцу, и я стоял, преодолевая боль и унижение… пока не отпустило, и рука, побежденная, безвольно мотнулась назад, к своему боку, своему месту.
Я не сдамся, сво-олочь…
Наконец, я прижал ее, мерзавку, рыбку, и стал давить, но не получалось, она не открывалась вовсе, будто из одного куска металла, и я просил о чем-то невозможном. В изнеможении отступил.
Может, второй карман?..

4.
И мне повезло. Почти сразу я нашел его, справа, он был открыт, и я запустил в него четыре пальца.
И нащупал металлический предмет, это был ключ, плоский он был, странный, такого я не знал… Довольно длинный, как штырек. Я вытащил его, с черной пластиковой рукояткой, странный предмет, который открывал какую-то свою дверь, он знал про нее все, и, главное, она знала его, помнила прикосновения… И я надеялся, что это не пропуск в случайное пространство, не какой-нибудь ящик почтовый… нет, те ключи гораздо меньше, плоские, примитивные устройства, а этот таил нечто важное, он был – от двери, та дверь была моя, и тихим голосом, очень тихим, почти неслышным, меня окликала…
Ключ лежал на ладони, живой, теплый, и не сопротивлялся, он был – мой, хотя и с характером, я чувствовал, он знает… Он понимал, что-то важное в нем заложено, и был от этого слегка высокомерен, это я чувствовал по теплу, которое от него исходило, он излучал тепло, грел мне ладонь и что-то вполголоса говорил, сквозь зубы, а я не понимал, не улавливал, хотя подставил ухо, но переспрашивать не решался. Он говорил, поплевывая, не глядя на меня, а я делал вид, что понимаю, и вежливо ему кивал, а потом он замолк, и я остался один.
Но странно, я вспомнил, ключ не был завернут, он не был в том виде, в котором должен быть, а значит что-то не так, и, может, это не мой ключ? Руки снова нащупали булавку, но она была неподкупна и неумолима – не поддастся, я понял, и отступился. Как получилось, что нет той бумажки, ключ гол, значит, в опасном состоянии, он обладает свойством юлить и выскальзывать – из рук, карманов, исчезать в дырах, подкладках, тихо и незаметно добираться до следующего отверстия, тогда уж на волю, падать в траву, прикидываться незаметным, и даже не блестеть, чтобы не попасть на острие глаза. Отсутствие бумажки сильно озадачило меня, в нем было что-то странное. Хотя я не помнил, в каком виде нашел ключ в прошлый раз, но все-таки помнил, хотя и смутно, что таких недоразумений у нас с ним не было. Дальше не пробиться… Бывает, взбредет в голову, что видел когда-то человека, даже знал его, но где, когда?.. и это также неразрешимо и обманчиво, как нынешняя загадка ключа.
Ключ есть, где же мое убежище?.. Где-то здесь, среди трех домов, моя дверь, и окно, и отделенное стенами помещение… где все это осталось?..

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.

ИТАК, я ЗДЕСЬ…: 13 комментариев

  1. Комплимент — как лестный отзыв 🙂
    Не знаю ни одного человека, кто бы правду ЛЮБИЛ 🙂 Чувство к ней более сложное, наверное…

  2. Я угрызаюсь… 🙁
    Но лучшего комплимента трудно придумать.

  3. Лучше читайте, а слухи подождут :-))
    Это не скромность, а отсутствие интереса по причине крайней дряхлости.

  4. Ценю Вашу скромность. 🙂
    «Слухи» постараюсь проверить.
    О результатах сообщу. ;-)))

  5. Странно, потому что я сижу в своей деревне, в Москве был год тому назад, и то на полдня, тираж моих книг — десятки и сотни экз., не более.
    Это сильно преувеличенные слухи :-)))

  6. Вы были правы 🙁
    Сегодня одной писательнице говорю: я ТАКОЕ в интернете нашла!
    А она: то же мне новость, известный писатель. :-)))

  7. У меня читается Перископ 🙂
    Надо было читать книгу с начала 🙂
    Повести расположены в определенном порядке, чтобы нервные привыкали 🙂 Паоло и Рем почти спокойная вещь, потом идет Остров, понервней, неверное,и тоже с самоубийством, потом Карлик, еще более нервный, наконец, Последний дом — это что-то вроде Прощания с Матёрой, только нашего времени (без сравнений, молодой Распутин хорошо писал)
    Возможно, пик был (не для всех) на Карлике, тогда такая «кривая распределения». Я думал о расположении повестей. Сомнение было в том, что первая повесть не втянет читателя, не заинтригует, но в конце концов, общая мелодия книги дороже, чем мнение некоторых читателей. 🙂
    Ну, читая с конца, Вы сразу получили полную дозу,это тоже ничего, годится :-))

  8. Ссылка не открывается, а на http://www.periscope.ru/ изменен шрифт, не читается. Может это только у меня так, не знаю, очень плохо в этом разбираюсь. Жасмин пробовала читать, тогда не пошел, сейчас не знаю.
    Надо было читать «Карлика» после «Острова», «посадка» была бы более плавной 🙂

  9. Мне он самому нравится, он отвязный, а не погрязный :-))
    Я вообще обожаю героев странных, потому что через них я чувствую себя свободней. И пишу без «р-реализьма», — свободней, и могу более художественно. Хотя «Каарлика» люблю, но другой любовью :-))
    Иногда легкости через край, например, в «Жасмине», который почему-то любят и читают больше всего. Ирония судьбы литератора :-))
    http://www.litera.ru/slova/bin/dload.php?fi=markovich/zhasmin.exe
    Жасминчика тоже люблю, но несколько снисходительно, а прав или неправ… так кто знает…
    Не пропадайте, я все внимательно прочитал, но высказываться воздерживаюсь, конечно.

Обсуждение закрыто.