КРЫМ.
/////////////////////////////////////////////////
Когда мне было тридцать, я впервые попал в Крым. Другие, знакомые мои, часто ездили, рассказывали, как там, а у меня времени было мало. Я работал изо всех сил, особенно летом — в лаборатории тихо, прохладно, места много, приборы свободны — твори, дерзай, или как там сказал поэт, не помню, я поэтов с детства не читал. Приезжали сотрудники, загорелые, усталые, веселые, и рассказывали, что за чудесная земля — Крым, а я им не верил… нет, верил, но мне и здесь хорошо, да и времени нет.
И вот, наконец, я развелся, и оказалось — времени-то уйма, и работать летом не обязательно. «Едем» — говорит приятель, он там дважды в год, весной смотрит, как все цветет, осенью — как зреют плоды, а иногда и зимой успечает отдохнуть. Что ж, едем, говорю — действительно, оказывается времени много, в лаборатории сыро и темно, и творить я устал, а Крым, говорят, чудесная земля.
Оказывается, всего одна ночь. Я вышел из поезда, ранее утро, не особенно тепло, даже прохладно, во всяком случае, ничего удивительного со стороны температуры, и у нас так бывает по утрам, но воздух… Нет, запах, конечно, запах — это совсем другой мир, вдыхаешь без конца и не устаешь…
Мы долго ходили, искали подходящее жилье, приятель знал в этом толк, а я молчал, смотрел по сторонам. Поселок низенький, грязный, везде канавы, мусор, на дороге в пыли лежат собаки, отдыхают от жары… кухоньки, в крошечных садиках на грядках кое-какая зелень натыкана, и, представьте — растет!.. заборы перекошены, везде хибары, хибарки, хибарочки, отовсюду голые ноги торчат, очки, носы… движение, беготня — собираются к морю… Кругом невысокие холмы, песок, пыль, камень, дальше — повыше, одна вершина, поросшая зеленым лесом, рядом скалистый утес, и еще, и в море круто обрывается вся гряда. Солнце начало уже припекать, но удивительно приятно, я хотел, чтобы оно меня насквозь пропекло, чтобы я стал как этот камень, песок, пыль — сухим, горячим… А воздух — он другой, у нас тоже чистый воздух есть, но здесь он еще простором пахнет, как на краю земли. Это и есть край, ведь дальше только море. И все страшно беззаботно кругом, здесь дел никаких быть не может, творить невозможно, зато можно почти не есть.
Наконец, мы нашли дом, он стоял на высоте, над морем. Внизу, еще ближе к воде, тоже поселок, но нет такого простора, приятель говорит — здесь лучшее место. Мы бросили вещи и пошли на берег. Там кучами лежали тела, мне это сразу не понравилось, я говорю — давай, отойдем. Мы шли довольно долго вдоль воды, людей становилось все меньше, и здесь сели на песок. Море оказалось выше головы, горизонт поднялся, изогнулся… Я дышал. Так мы сидели часа два или три, потом приятель говорит — неплохо бы поесть, а завтра начнем купаться. Мы прошли еще дальше, начались рощицы с кривыми деревцами, которые торчали из камней, здесь уже не было никого. Постояли, море начало плескаться — поднялся ветерок. Здесь нельзя жить постоянно, я подумал, также как в раю…
Мы нашли кафе — длинный сарай, железный, голубого цвета, там был суп, второе, творог и компот, народу мало — все еще греются. Мы поели, и я захотел спать, ужасно, неодолимо, мне стыдно было признаться, потому что еще утро.
— Неплохо бы отдохнуть, — говорит приятель, — первый день всегда так, я этого воздуха не выдерживаю.
Вернулись на квартиру, легли, он сразу заснул, а я подошел к окну. Вижу — все как золотом облито, сверкает вода, по краям картины темные горы, и все вечно так, вечно, было и будет здесь… Потом я лег и заснул — до вечера. Приятель несколько раз уходил, приходил, а я все спал. Так я приехал в Крым.
Не знаю. Меня море уже не манит, даже если я рядом с ним. Когда я только приехал в Израиль, я его «объелся» 🙂
Вроде нет, само море, когда — рядом, притягивает-держит-не отпускает. И состояние это (осознанной плененности) помнится…
Но сделать шаг в сторону 12 км почему-то почти всегда — усилие.
Наверное потому, что море манит нас, только когда почти недосягаемо 🙂
А у меня, можно сказать, полжизни прошло на море.
Родилась на Азовском, полдетства — на Балтийском, в Крыму — вся родня, на Кавказе — друзья, так что все отпуски ( не меньше 40 дней), все праздники многодневные — море, море, море. Казалось, я не смогу жить, если хотя бы пару раз в год не побываю на море. Смогла. Живу. Воспоминаниями.
да уж, и от нас море — залив Финский — в 12 километрах, а за весь прошедший год я там побывала только дважды: на октябрьских курсах в Усть-Нарве и вот недавно, в середине этого февраля в Тойла…
почему так?
думаю, рай — это когда попадаешь в нужное место, в особое для тебя время, и уже нет в отдельности ни тебя, ни этого места, такое закручивается особое пространство
Именно!
Я потом много раз бывал там, и один, и не один, и с деньгами, и жил на копейки, и бегал как-то раз ежедневно на гору Волошина, а если старательно бежать, это нелегко, одни мышцы остались к концу поездки :-)) Мне так хотелось тогда. Каждый раз было разное ощущение. НО того первого, конечно, больше не было. Потом я перестал ездить туда, я все потерял. Вообще, лучше вовремя отвернуться от видения 🙂
Тогда это место было особенное для интеллигенции.
Потом я потерял интерес к поездкам. Нет, не так. Мне стало достаточно ездить в Москву, и из окна автобуса смотреть, смотреть… Каждый раз я видел новое. Я тогда начинал рисовать.
А потом… я потерял интерес к поездкам вообще. Каждый день хожу из дома в мастерскую, и каждый раз дорога для меня новая. Мне хватает. Я думаю, рай — это когда попадаешь в нужное место, в особое для тебя время, и уже нет в отдельности ни тебя, ни этого места, такое закручивается особое пространство :-))
Так что я не удивлен, что Ваш рай от Вас несколько удалился, это вопрос конкретной жизни.
Рай перестанет быть раем, если в нем жить постоянно. Вот спросите меня, когда я был на море, которое находится в 13-ти километрах от меня. Я вам скажу, два года назад.