День: 08.07.2007

Участвовать в книжных историях, помогать героям, разговаривать с ними — тот самый «инфантилизм», который нужен для восприятия искусства, уж не говорю — для создания творческой вещи, — само собой разумеется. Та жизнь, в которую погружен художник или писатель. Тогда ему не до натуры.
Совсем не все так думают, так устроены, но мне до тех и дела нет. Не в ругательном смысле, а просто — не до них.

Вот такой Мунк как в этом «белом платье», мне нравится куда больше, чем его знаменитый «Крик», который своего рода «черный квадрат», экспрессия, доведенная до отсутствия экспрессии, только ее знак.
В «Белом платье» — мнимая небрежность, а на самом деле — большая работа по равновесию трех пятен: платья, или платьев, светящихся окон — и очень важных двух пятнышек в темном доме на левом, если от нас, краю картины. Платья женщин на переднем плане, дом со светящимся окном – позади, и эти пятнышки еще дальше… Не видите картину? И не надо, потому что речь только об этих крошечных пятнышках, сзади, на краю.
Эти два крохотных художнику о многом говорят. Три пятна — платье, окно, и эти в углу — они «держат» всю картину. Это «предвосприятие», элементарный анализ, с которого начинается в нас работа с изображением. Зритель бессознательно проходит через эту стадию к свойствам живописи или к сюжету. А художник эту гармонию пятен строит, но интуитивно. Он даже знаки языка — звуки, слова — превращает в изображения…

……………..
Остался рисуночек. На грубой оберточной бумаге, сделан пером, чернилами, размыто мокрой кистью… — и при помощи кота Аякса.
Аякс перестарался с размывкой, это видно по нижней части картинки. Вообще он был чемпионом по закреплению пастелей, размывке чернил и туши. Стоя на полу, доставал картинки на стене на высоте до метра.
Пастель закреплял прекрасно, а чернила опрыскивал чрезмерно.
Аякс был великий кот, черный, длинноногий, самый быстрый. Благодаря скорости он прожил семь лет, избежал многих опасностей, убегал от собак, людей и машин. Жадность подвела, съел крысиную приманку в подвале. Спасти его было невозможно. Он умер на третий день, под утро. Я спал, проснулся от того, что кто-то на груди стоит. Открыл глаза — это мой старый давно умерший кот Феликс, стоит и рассматривает меня. Приблизил морду к лицу, понюхал… Я говорю — «Феликс, что, за мной?..»
И окончательно проснулся. Вскочил, подошел к креслу, там лежал Аякс.
Он был еще теплый, только что умер.
Иногда думаю, сердце давно должно разорваться.
Нет, просто жизнь постепенно-покусочно теряет смысл.
Остается — жажда, интерес, не связаны со смыслом, такая вот петрушка.

Искусство — мироощущение. Мировоззрение отстает от мироощущения на полжизни.