День: 01.09.2014

Из-за претензий общества к артисту (обобщение), а также иногда и обратных претензий. Первые результат тотального непонимания, в крайней форме известное «поэтом можешь ты не быть». Можешь, так не будь, а не можешь — идите к черту со своими требованиями. Непонимание природы творчества: зрителю\читателю, пусть в малой степени (умная ошибка), или в степени грубого приставания и требований, кажется, ЧТО пишется, рисуется ДЛЯ НЕГО, любимаго и уважаемого… Ну, нет, не для него, это идет внутренний процесс, такой вот акцентированный и преусиленный у некоторых индивидов, но ничем по сути не отличающийся от того, с чем каждый день встает (или спит) любой человек, который не выливает на окружающих с такой энергией и неуправляемостью свой процесс, он тише протекает и вполне удерживается в себе. Ну, иногда ночью, в постели словами вывернется, а утром неприятно вспоминать.
А про обратные претензии совсем нечего говорить. Не жди, не бойся, не проси, кто это должен тебе платить за то, что ты сам собой живешь?

Привожу только те, которые для меня имели продолжение, а качество… неважно сейчас, если продолжение было.
Художники не любят показывать такие штуки, чтобы подумали, что и гомункулус был гениальный. Мне это не грозит уже, до остервенения знаю, что могу и что не по силам мне. И делаю в основном то, что не по силам, во всяком случае, на этом пути интересней скончаться, смайл…
Конечно, здесь двоеженство — с одной стороны невозможно думать, что ты чего-то не можешь, всегда найдется объяснение — не успеваю, жизнь коротка… С другой хорошо знаешь, что… Вранье. Чтобы сделать что-то хорошее, времени не нужно, а нужно другое. Ну, пусть, корить себя занятие бессмысленное, имеет смысл только — не повторять свою дурость слишком часто…
…………………………………………..

Иногда я лепил. Теперь уже про свою жизнь можно сказать — «иногда»… ИНогда — да, иногда нет…
Сохранились — кот да собака (в валенках), и пару голов, набравшие пыль (пластилин!) нескольких квартир, со вмятинами от падений, но все-таки — живы, и мне жаль их уничтожать, пусть стоят… Головы всегда без ушей и всяких мелких прибамбасов.
………………………….

Явная зарисовка, ну, фото-зарисовка, если точней. Но уже не совсем фото, если честно. Но стенка настоящая, последствия пожара в кухне мне сильно помогали, и я всячески тормозил восстановительные работы, каюсь… Но вот чувство неудобства, от всего, всего… Этим и отличается эскиз, зарисовка — что-то нужное на будущее, и неясное чувство, что все не так! Раньше я в этом копался, а потом плюнул — надо это чувство снимать, убирать, примерно то же самое, что силой воли бороться с судорогой в икроножной мышце, не растирать, не растягивать, а каким-то внутренним усилием — расслаблять. Отдаленное сходство, глупое сравнение, но по усилиям что-то общее есть… Потом из этого формируются какие-то слова, например, про три точки, три карты, три пятна, про плоскости, и про то общее чувство покоя, о котором говорить вообще грех, слишком личное оно…
…………………………….

Когда я читал повести «Остров», и особенно «последний дом», то ясно чувствовал, что шапка нужна! Для Острова была эта, там холодней и человек старше, а для «Дома» — летняя такая капелюха, он парень простой, крыша чуть съехала… Конечно, бред для отвода глаз, уж простите, на деле же — ищешь и находишь в себе… «Ищи в себе свищи» — единственный палиндром, который уважаю, а вообще это занятие вздорным мне кажется, и ничего общего с поэзией не имеет. Ну, умные люди, да, скажут вам что-то про свойства языка, или даже про генетический код, в котором следы палиндромом вроде бы находят. Забудьте, дело в мотиве, как в любом преступлении, а писание это своего рода преступление, мотив не тот, хоть умри, не тот…
………………………..

Безумно раздражает резкость, ясность, четкость, все это готов выплюнуть к словам.
…………………………….

Гибель расы, тупик развития особо чувствую, рассматривая эти железки…
……………………………

Старик в Острове уже не один, их два. «Остров» и «Робин, сын Робина» Несмотря на сходство отдельных и многих главок и абзацев, совершенно разные образы, их смысл разный. В «острове» старик подавленный грехом молодости, и его потери дома и внутренние диалоги насчет окон, замков, дверей и прочее — они все как наказание и искупление, он не может найти свой дом. В Робине старик не хочет жить текущим днем (как я сам!) и уходит в свою прошлую жизнь, и это не наказание, а скорее ПЛАТА за отступничество — теряет память в настоящем времени. Ну, и черт с ней, в конце он понимает, что это дело ерундовое, а надо — про истинную жизнь написать!
…………………………………..

Минуты покоя, которые мне дарует жизнь, такие дни пусть раз в год, но бывают, я вижу, что есть еще места на земле, где можно жить, редкие места.
………………………………

Рассказ про белую собаку, которая приходит, неизвестно откуда, и уходит своим путем.
…………………..

Двухстрочный триптих, всего лишь заготовка. Сухие травы, да. Трава бессмертна, она нас всех переживет, и слава богу.
…………………………….

На пути к миру пятен, но внутренее чувство мне говорит, что нужно остановиться.
………………………….

А это такая «вселенная» из собственных картинок, тоже заготовка.
И пока всё, удачи и здоровья всем!

Я пошел в школу в Таллинне в 1947-ом году. Мы вернулись в Эстонию после эвакуации (дер. Тюмерево, 22 км от станции Канаш, Чувашия и г. Тамбов, позже, с 1943-го) — вернулись в 1944 году, как только Таллинн освободили от немцев. Эстонскую часть в нашей армии тут же расформировали, им не очень-то доверяли. Дом, в котором жили родители, был разбомблен нашей авиацией, и мы первое время жили у брата отца, а потом переехали в двухкомнатную квартирку, которая до войны принадлежала бабушке. Об этом периоде нашей жизни есть немного в повести «Следы у моря», кое-какие детали верно, остальное как в худ. литературе, своя точность, она диктуется не жизнью или текущим днем, а общей картиной рассказа, его атмосферой, лицами и фигурами, которые вырастают из слов и начинают действовать и говорить по своей логике, по логике персонажа, конечно.
Школу я не любил, я был домашний маменькин сынок, и до сих пор не понимаю, зачем, чтобы человека учить, научить учиться, преодолевать трудности… а это ведь главное — научить учиться, и получать удовольствие от своих усилий и достижений, некоторым детям это легче дается от рождения, от генетики, другим трудней, но до нормального среднего уровня знаний и умений можно довести почти всех, я не об особых способностях и высотах говорю… Так вот, зачем для этого собирать в кучу 30-40 детишек, причем еще одного пола, а именно так тогда и было — 40 человек, толпа, и очень разные, и не очень добрых было много, время послевоенное, родители многих или почти всех — это были военные и инженеры, которые приехали сюда в 1940 году, или остались в городе после войны, и чувствовали себя в довольно враждебном окружении, большинство эстонцев воспринимало их как чужеродную среду, как людей, которые пришли и насильственно захватили их республику… Но не в этом даже дело, я в принципе не понимаю, зачем собирать толпу детей, чтобы учить их простым вещам, потому что самым сложным и тонким их должны были научить и привить им еще до школы, их родители…
Да, так прошли десять лет, и я с облегчением в конце этого срока понял, что меня освобождают… а что делать дальше, не знал, наверное, только учиться еще и еще, а что может быть другое? — завод! завод! этим пугали со всех сторон… будешь стоять у станка и вытачивать сто раз одну и ту же болванку…
………………………………..
Извините, сегодня не до орфографии, и потом я этот черновичок уберу, а пока что не знаю, что здесь будет дальше, смайл…