Вы спросили — я ответил

Я не подписываю коллективных писем. Никогда. Вы говорите, только они действуют. Ни черта не действуют. Хотя тот мизер, который иногда от них бывает, больше, чем индивидуальное письмо, согласен. Пусть больше. Пусть индивидуальное слово — меньше, но оно полностью мое. У меня нет таких друзей, в которых я настолько же уверен, сколько в себе. А в себе я не на все сто уверен, что, мне кажется, естественно. Когда-то я это прочувствовал, оказавшись в Бутырской тюрьме на очной ставке. Я никого не подвел, но кое-что понял. Я за свободу, за демократию, хотя она свои уродливые стороны несомненно имеет. Но сейчас не до этого, тоже понятно. Будь я даже трижды настолько известен, насколько Акунин и Рубинштейн вместе взятые, ни одно письмо совместно с ними не подписал бы. Простите, но у меня свой «табель о рангах», и это не люди того масштаба и доверительной силы, с которыми мне бы хотелось выступить совместно. Нет таких людей, это принципиально. И не потому что я такой хороший, а просто потому, что так устроен. Смайл. У меня была когда-то возможность «заступиться» за Сахарова — я этого не сделал. Я имею в виду коллективный протест. Я этого не могу. Физически не выношу толпу и чувство, что ты элемент толпы. Я незначительный листик на каком-то общем дереве, да, но вполне отдельный, отдельно упаду, засохну и отомру. Это моя философия. Власть мерзка, я имею в виду любую власть. Мой отец пострадал в «процессе врачей», лишился работы, и из-за всего этого умер в 52 года. Но эта вся компания… в любой власти, — я не хочу ее касаться вообще. Краем-боком и меня задело, пострадал,правда, мизерно, был много лет заперт в стране, хотя работы были довольно широко известны специалистам, в свое время… потом держали на голодном пайке, но… НО! Работал изо всех сил, не обращая внимания на все ужимки и прыжки властей, и если многое не получилось, то только МОЯ ВИНА, мои недостатки.
Вступать в диалог, да еще в общем хоре — не хочу. Если меня спрашивают — отвечаю по правде, что думаю — говорю. Не спрашивают — не надо. Я Вам совершенно серьезно скажу — хуже, чем было в 70-ые — не будет. Слишком многое против, и даже безумный правитель ( а они сейчас не безумные, хотя, конечно, неприятные, сероватые) не вернется назад. Мир не позволит, связи слишком сильны, любое слишком неосторожное движение ( а честно говоря, таких еще не сделано, пока только симптомчики все это) приведет к полному краху, и они это понимают, я уверен. Так что работайте изо всех сил и возможностей, поменьше кричите, не думайте, что если стоите рядом с Акуниным, Вам от этого прибавится. Прибавится только от хороших книг. Вот Вам мой полный ответ. Я его сотру, как прочтете, может кто еще прочтет, но это не страшно, а письма писать — я только 3-4 близким знакомым их пишу, а скайп, который Вы предлагаете — не терплю, голос не нужен, и рожа моя ни к чему. Будьте здоровы. Дан