Рубрика: Uncategorized

«Перед грозой». Названия не было. Долго пытался контрастировать и в целом и кусочками, усилить и все такое, технически это тьфу, раз плюнуть, а картинка проигрывала, то цветок вылезет безнадежно, ничего не скажет нового, только всё заслонит, то занавеска закричит, то пейзаж за окном загордится собой… Не… всё не то… А потом посмотрел на цветок — он уже знает, гроза! И я его понял…
Глупо такое говорить, зритель зевнет — чего этто он надумал такое…
И что? Цветок всё равно знает, заметался, внутренне заметался. Ладно, хватит, пожалуй… Смайл.
………………………….

Ленинградский утюг… И кисточка старая его полюбила, хотя не такая старая, но все равно понимает… Он уже был здесь недавно, но сегодня тоже пусть постоит, вспомнил те три года, когда жил в этом городе. Не полюбил его, не привык, и потом, уехав, годами не вспоминал. Но вот Институт… помнил всегда, и отношения в нем, в лаборатории, так и остались для меня образцом, идеалом отношений в любой среде. Мало потом видел такого. А если не так, то мигом отстраняюсь, терпеть и компромиссничать не люблю
………………………….

Городок на холме. Я прожил в нем почти полсотни лет. Любил, потом безразличным оставался, свои дела… Сейчас жалею, сволочи делают из него «жемчужину Подмосковья»…
…………………………….

Подмосковный пейзаж. Почему Подмосковный? Другого не видал почти. Тот предел обобщения, который останавливает меня на пути к абстрактному изображению, дальше мне идти не интересно, проигрышно, тяжко, это для разумных и холодных, как Кандинский, а мне — «стоп!» внутри что-то говорит.
……………………………….

Тысяча неправильностей с точки зрения науки композиции. Но насмотрелся на днях шаблонов на выставке — речка влево, речка вправо, горизонт горизонтальный до тошноты… и т.д. Так что пусть остается.
…………………………………….

Куча в углу, масло, доска разделочная, которую начал да бросил, вот и все дела… Но не могу сказать, что не пытался, во всяком случае, много безобразий удалил и смягчил. Старость, наверное — хочется смягчать и расплываться, и цвета поменьше, и свет чтобы пробивался кое-как, через дырки-щели… Всегда хотелось, а теперь уж совсем терять нечего… смайл…
…………………………………

Ночной цветок. У растений ночная жизнь напряженная, интересная…
………………………………

Эти ребята были одной зимой забыты на балконе, и с потерями пережили зиму. Но достойно выдержали. А мне было стыдно перед ними, потом всячески обхаживал…
……………………………………..
Сами картинки вывесил и в FB но без словесных дополнений.
Удачи всем!
Да, еще. В FB помещаю небольшими кусочками прозу — рассказики, миниатюры, отдельные главы из повестей и романа. Мало кому это интересно, но мне полезно — постоянно обнаруживаю небольшие но страшные недостатки -в основном знаки, конечно, но и отдельные слова — то лишние, то повторяются слишком уж назойливо. Я повторы эти люблю, припевы, и на самом деле стараюсь-слежу, чтобы не совсем повторы, но излишне это или нет… дело настроения, ведь вся эта проза «интонационно-настроенческий монолог». Поэтому эти исправления не вношу в основной текст, инстинкт самосохранения, смайл…

Вид на залив. Загораживает его небольшая горка. Если бы ее не было, пришлось бы тянуть унылую горизонталь. Фотографы очень любят это дело. И заваливаться горизонт не должен ни в коем случае!!! Зачем пишу глупости?. Просто вчера пришлось пойти на фотовыставку, городскую, и насмотрелся. Потрясающий прогресс техники отрезает этим ребятам путь к творческой работе, шаблонный цвет, который дают лучшие матрицы цифровиков позволяет им не заниматься цветом вообще, а некоторые хвалятся, что никогда не обрабатывают свои фотки. К тому же не кормили, видимо считали, что всей этой роскоши, гламура вполне достаточно… Пошел из-за встречи с одним хорошим человеком, а остальное — тошнотворно.
……………………….

Старая картинка, небрежный набросок, цвет не устраивал и всё остальное тоже. Решил навести туману. Последние дни так и делаю, если что-то не нравится — добавляю уменьшение контраста плюс контурная резкость при этом. Сталкиваю их. Так, забавляюсь. Но в этих хаотических движениях есть небольшой смысл — верю в случай, и черт знает, вдруг что-то вылезет интересное…
………………………………

Довольно похожий портрет, но от этого не лучше ему стало. После многолетних усилий совсем в другую сторону вдруг обнаружил, что могу нарисовать похоже. Когда-то мне сказали хорошие художники, не надо тебе анатомий, не измеряй расстояние между глаз — другие задачи есть… Так что некоторые второстепенные вещи приходят к нам исподволь, ИСПОДВОЛЬ, да.
………………………………….

Зачем-то собрались, то ли на природе, то ли в интерьере…
…………………………………..

Автопортрет, только давно было, лет двадцать тому назад…
……………………………………

По воспоминаниях, возможно, что-то из Крыма вынес, но на деле пробовал сочетать сильные линии со слабым цветом, это уплощает; иллюзия пространства на плоскости порой начинает раздражать. Но я не первый, кого раздражало 🙂
…………………………………

Швея со спящей кошкой. Много лишнего, тут еще был карандаш, стирать его не стал (оригинал все-таки!) а удалил фотошопским способом
……………………………………

Дорога среди холмов. Стопроцентно выдуманная картинка.
…………………………………

Думаю, перед грозой. Не помню, когда снимал, когда обрабатывал. Поместил потому что она без нажима, без черных туч, но растение почуяло ветер, которого еще нет.
……………………………

Два цветка на окне.
………………………………..

Утюг, которому был рад, кто-то выбросил, я подобрал. Похож на ленинградские утюги, которые помню у своих лениградских знакомых, их нагревали на газе. Огромные квартиры, в которых 5-6 семей, у некоторых по две комнаты, больших, два выхода, один из передней, второй из кухни — черный ход, по нему ходили, парадные были заперты всегда…
……………………………………..

К повести «Остров» у меня особое отношение — островное. Она состоит из повторов, так писалась, потому что я чувствовал себя человеком, который не может найти свой дом. В прямом смысле обязательно. Но и в переносном, потому что с домом у меня сложности, нет, не с городом, и не с жильем, и среду я выбираю сам, то есть, почти безлюдную, сложности другого плана, которые я выразить полностью не могу, только прочувствовать. Если очень коротко и неточно — «кто я, и как попал сюда? Как попался?» И это у меня легко и искренне переходит в попытки бедного героя найти свой дом среди трех домов, не просто переходит, а превращается. Наверное, в этом плане я действительно писатель. Но Остров… тут еще одно, более общее свойство. Я помещаю эти мучительные в сущности, но смешные большинству, я уверен, попытки определить просто — свое место в ограниченном пространстве… и ничего не говорю о тьме, которая за этим. В данном случае чуть-чуть говорю, это больная совесть, непреднамеренное убийство гения, но вот это — случайность, могло быть что угодно…
Может, когда-нибудь, соберусь больше себе самому объяснить, но через такой же простой образ, например, через чудака, простака, идиота, который защищает гусеницу от муравья. Но все-таки, еще что-то… Помещаю кусочек в этот фейсбук… с ухмылкой. И это меня удивляет, и наверное беспокоить должно, но не беспокоит. А что за этой ухмылкой, мне самому не разглядеть. Нет, разглядеть, но это уже новая книга, с новым чудаком?
………..
И совсем другое. Мой друг со студенческих лет Женя Габович, математик и диссидент, недавно умерший в Германии… Он много рассказывал мне о своей хорошей знакомой Наташе Горбаневской. Уважаю ее поступок в молодости. Сам бы никогда так не поступил. Страшно? Наверное, хотя были в моей жизни довольно неприятные моменты, и я не трусил. Еще другое важно — брезгливость. Быть окруженным этой компашкой, и почти неважно, угрожают ли тебе или хлопают по плечу… В сторону моментально относит. Может быть, из моего детства, от родителей, которых из совершенно другой жизни внесли и поставили в российскую среду? У них был не только страх, но еще и недоумение, даже удивление, что вот так — возможно… и что это за люди такие, нахлынули и заставляют бояться…
Знаю, что это наверняка нехорошо, но это так. Откуда? не знаю, жизнь, среда, история не давали мне такого вот заряда, так что больше ничего сказать не могу.

Натюрморт с фигуркой кота на голубом фоне. Меня не раз спрашивали, такие события в мире происходят, а вы все о своих котах… или натюрморты, это почему? Знаете, у меня масса недостатков, но я довольно искренне жил, и делал только то, что мне было интересно. Из-за этого жил на копейки. Но не горевал. Конечно, события в стране и в Украине сейчас мне интересны, переживаю, а как же… но никакого желания что-то написать или нарисовать на тему дня у меня не возникает.Я бы сказал, ничего подобного в художественные образы не трансформируется. С картинками ясней и проще, нет и всё, а со словами… Как-то пробовал, но от отвращения чуть не стошнило, получились какие-то забитые стертые слова, это выше моих сил, такое написать. Смотрю, как справляются с этим журналисты, например Лев Рубинштейн, или писатели современные, бойко шпарят про свободу (не знаю, что это такое), современных людей, чиновников, артистов и прочее… Не-е… это не для меня. А притворяться не люблю, все-таки чувствовать себя хоть в этом смысле «в порядке» — важно. А потом… все-таки долго живу, и вижу, как быстро забываются и люди эти временные, и их писания-послания… А вот Роден высек из камня — и стоит, и будет тысячу лет стоять, люди забудут при каком царе или вожде жили, а Родена и Сезанна не забудут. Это не значит, что меня не забудут, и не в этом дело, оно во временности и вечности: лучше все-таки пытаться сделать что-то долговечное, хотя бы ПОПРОБОВАТЬ, чем размениваться на текущие дни. Это мнение эгоцентрика и интроверта, ну, что же, пусть так 🙂
…………………………….

Тени на земле… И сами мы тени, давно подмечено, что повторять. И творчество наше — музей теней. Но все-таки, более долговечных, чем мы сами.
……………………………..

Портрет кота бесстрашного, он таким и был, Крис его звали. Мы ему ногу собрали из обломков, и он с ней потом много подвигов совершил. Настоящий был кот.
………………………………..

Вид из окна на лестнице в доме 10Г Вид сохранился, а окно другое, чистенькое, новенькое, ПВХ! Терпеть не могу, больше не приближаюсь. Говорят, не дует… Пусть говорят.
…………………………………

Из серии старых углов, называются — ЛЮБИМЫЕ. Жизнь такая вокруг, что сильное желание залезть в свой угол, и там жить-поживать. В молодости немного не так было, но не много и не долго. Жизнь совсем не то, о чем нам талдычат каждый день, она в любой травинке, в любом живом существе…
…………………………….

Наконец, свободны. У меня серия картинок с этими старыми крючками, может они и не живые, но это как смотреть — очень уж на нас похожи, смайл. Там у них и стремление к свету, и любовь, и ревность смертельная, а кончается вот так — свободны все!

Названия пропали, такой у меня интернет… Так что кратко, а вечером, может, побольше сочиню. Это из серии «Любимые углы», но предметы случайные. Так всегда бывает, если не совсем ладится в начале, то потом приходится долго возиться, Но тут и возиться было нечего, правда, с синим воевал…
………………………………

Случайный взгляд. Похоже, что тут даже два взгляда, разных… смайл
…………………………..

Котик из тьмы. Он полудикий был, родился и вырос в подвале, таких не исправишь, а дальше жизнь — как повезет…
……………………………..

Полка с мелкими вещами, еще не натюрморт, так, сырая заготовка. Но не совсем случайная, не потому, что сознательно что-то делал — со временем и опытом приходит бессознательное умение, оно между прочим, не сосредоточено, но позволяет избежать крупных ляпов, а сосредоточенная работа всё поменяет еще… Нельзя назвать ее разумными действиями, это сосредоточенное подсознательное отношение, в соответствии с какими-то ранее выработанными и возникшими пристрастиями. Что-то типа вкуса к еде, смайл
……………………………….

Листья осенние. Изображение написано «мышкой», иногда это интересно и помогает выразительности, иногда такая заданная «механичность» мешает.
…………………………………..

Улетают… Кто, что… неважно. В сущности не рисунок это, а замаранный тушью лист. Но не выбрасываю, иногда они интересны, или наталкивают на какие-то свои образы, бывает…
……………………………………

Случайное изображение в начале, взял первые попавшиеся под руку вещи, потом, конечно, повозился со светом, с цветом, когда его мало, на нем особое внимание, трудная работа… А зритель один, он нашел смысл и значение в самой постановке, я посмотрел — действительно, дал повод ему так думать. Спорить, конечно, не стал. Автор не знает, что у него получится, и что, кроме самой художественности, выползет на свет для другого человека. Знаю только, что если автор начинает с этого «внехудожественного смысла», то получается «опять двойка», а живописи нет. Убивает Иван Грозный своего сына, или какой-то старик держит умирающего на руках, мне все равно, также как имя другого старика, к которому сын вернулся мне безразлично, но все-таки… для первой картины (Репин) имя отца важней, чем для картины Рембрандта, это разные уровни. Репин все-таки такой «виртуоз среднего калибра», не избежавший страсти к эффектам… Но оставим, слишком далеко зашел…
……………………………………

А эта картинка из разряда «так лежало». Ну, потом решил не бросить, цвет, свет и прочее… цвет бумаги… А надо бы отбросить. Смешные бывают чудеса с такого сорта «постановками» — на одном таком изображении у меня котик на газете сидит, а между лапами у него заголовок статьи, который очень к месту оказался, так случайно получилось. Я эти случаи не уважаю, жанр низкого пошиба, отвлечение от художественности, которой маловато. Этим пользовались некоторые «авангардисты» например, нарисует очень реалистически до банальности пейзажик, а на небе напишет предостерегающую надпись, или вообще что-то неприличное. Такая сшибка, род эпатажа, неприемлемое, на мой взгляд, занятие для художника. Бывают и сильней примеры, когда автору хочется не что-то через художественное изображение показать, а намалюет шибко современное или с политическим подтекстом. По некоторым картинкам вижу, что настоящий художник Рабин, но зачем на паспорте малевать звезду Давида — не понимаю. Ну, напиши у себя на груди, выдь на площадь, это я могу понять, но картина есть картина. Или писать политбюро… Для живописи все-таки нужно любить объект… или очень сильно ненавидеть, да, но обобщай!!! чтобы через сто лет не знающий, что такое политбюро, зритель был потрясен силой изображения самого! Возьмите Домье, его сатиры в графике, это сильные обобщения, и сейчас действуют. Недаром так получилось, ведь как живописец Домье был великий, пожалуй только Микеланджело можно поставить рядом в ним по грандиозности и силе обобщения! Впрочем, только мнение.
……………………………………

Малая копия скульптуры Эриксена в порту Копенгагена. У меня несколько таких фигурок, которые включаю в натюрморты в разных ракурсах. Они удивительно пластичны, и как полагается настоящим скульптурам, выразительны в любых ракурсах, со всех сторон, причем выражения меняют иногда на противоположные, как это у химер собора Парижской Богоматери. Самое древнее наше чувство, ощущение — осязание, тактильная чувствительность, чувство прикосновения и боли, тепла и холода. Недаром великий художник Дега, в старости начав слепнуть, стал лепить, и очень выразительные у него фигурки балерин стали получаться. А саму картинку опасаюсь называть как-то, немного «ретро», немного от ожидания, что ли… И свет… широкий и из щели, это для меня важно, интересно…
…………………………………….

Триптих, из серии картинок и фотографий, которые называю «Охота на мух» К мухам хорошо отношусь, у меня книжка есть «Здравствуй, муха!», потом про муху, которая влетела в ухо… жуткая история…
………………………………..

Очки и очки. Хотите название? Да ради бога… например — «Экстраверт и интроверт»
……………………………..

Из серии «Сухие травы». Сочетание нескольких или многих работ в миниатюре, особая интересная глава, как-нибудь напишу…
…………………………………

Этого кота знаю, у него были лучшие времена, приходил к нашим на второй этаж, станет на пороге — «ну, что у вас тут, сейчас разберусь…» А потом хуже стало, заболел, постарел, теперь вот не знает, куда идти… И не поможешь, не примет помощи твоей. Тяжело смотреть. Сильные личности трудно стареют.
………………………………..

Темнота и холод, тьма кругом нас. Называл это «Россия», а сейчас никак не называю, потому что это моя жизнь, так всё слилось.
………………………………..

Двое уже сила
………………………………..

Чудные вещи на столе
……………………………….

Русский романс
………………………………..

Друг мой подвальный
…………………………………

«НОЧЬ, УЛИЦА, ФОНАРЬ, АПТЕКА…» Городской человек.
А что я видел, на что смотрел всю жизнь?
ДОРОГА, ДЕРЕВО, ЗАБОР…
………………………………..

Камень Сизифа спешит вниз, все сметая на своем пути. Днем его втаскивают в гору,
с великим трудом, преодолевая сопротивление косной тяжести… К ночи он вырывается из слабеющих рук, и с яростью, и весело мчится вниз…
……………………………………

Золотые рыбки. Где-то есть, на кусочке картона, надо поискать…
……………………………………..

Такие крохотные книжки с рассказиками я одно время делал… потом надоело…
……………………………………

Это не моя картинка, вернее, рисовал я, но по одной известной голландской картине, выбрал в ней симпатичный уголок, и как умел, по своему настрою, конечно, скопировал. Хотя точной копией не назову. Старые голландцы мне были ближе всех, их простые рисуночки, незатейливые, в которых не видно мастерства, хотя оно есть. Мастерство всего лишь ремесло в квадрате, они это понимали. Потом я нашел Сезанна.
………………………………………

Мотькин сынок.
…………………………………

Напор
…………………….

Пролом
……………………….

Проклинаю чернильницу
И чернильницы мать! (С.Ч.)
………………………………..

«А мы рукой на прошлое — вранье! А мы с надеждой в будущее: свет!! (Б.О.)
……………………………

Природа сама себе Роден
…………………………..

Вечер у дома 9″Г»
………………………………….

70-ые годы
…………………………..

Будущий Вася
………………………..

Не надо спрашивать про искусство на ночь глядя. Но раз уж Вы спросили, отвечу. Не жать, не давить, не влиять. «Бесчинствуйте, кому охота…» Наши проблемы — внутренние, наши противоречия — внутренние, если бы мы могли их решить, то внешних сложностей не стало бы в один момент, ведь они только тени, «обманки», чучела, фантомы настоящей жизни…

Ночное окно. Люблю это время, оно подаренное нам, ни обязанностей, ни угрызений совести, как днем — что-то забыл, что-то не выполнил вовремя… Имеешь право никого не слушать, ничего не знать, и даже отбиваться нет необходимости, право на сон как право на сортир, не отрицается и не обсуждается: хочешь — спи, не хочешь — смотри в окно…
………………………….

Есть определенное(неопределенное то есть) неудобство внутри за этот вид, Сезанн бы меня не простил… Да ладно уж, я так, между прочим, как будто выпил, а пьяному море по колено… Думаю, что зрителю это безразлично, почему Сезанн, почему по колено…
……………………………

Совсем это неправильно — если убрать одно единственное пятно, картинки не будет. Вообще-то правильно, Сезанн за каждое пятно отвечал, и не так, как Караулов за каждое слово, а всерьез… Неправильно то, что кто-то один берет на себя всю ответственность… Впрочем, тоже разговор пустой, пусть себе висит…
………………………….

На лестнице разговор. Вообще-то это отходы, бумажные вырезки, по которым сделал серию досок, как бы разделочных, на черном фоне… Как бы потому что никогда их не делал правильно, как нечто прикладное, а просто писал картинки, и доски иногда попадались настоящие, не фанерные…
………………………………..

Оттепель в январе, а может в феврале… Не люблю пейзажи, так, случайно получилось. Но над снегом и вообще… много пытался, боролся… Сейчас — приемлемо, и не более того.
………………………………

Потерялась перчатка. Старая. Читал такое стихотворение, вернее, одну строчку запомнил. Поэт Пуханов. Вообще-то я в его стихах спотыкаюсь, они искренние, но часто нарочито неуклюжие, Я понимаю — ненарочито трудно, но одна строчка у него без сомнения хорошо получилась. Я не критик, так, просто мнение, при моей неосведомленности, если одну нашел, значит еще есть… Хотя не обязательно… Ну, не знаю… А перчатка старая, лежит давно, про стих я тогда не знал…
………………………………

Смотрю из окна. На самом же деле смотрю из глазниц. Как из бойниц. Окружающая жизнь не нравится мне. Давно. Но из глазниц смотреть не страшно, я защищен.
……………………………………..

Моя подруга Туся. Квадратик реальности наверху оставил, как напоминание, что мы с ней не вдвоем были-жили, а кругом был мир, который нас знать не хотел, и мы его в гробу видали… А получилось не так — Туси нет, и я скоро за ней уйду.
…………………………………….

Рисунок на бумаге… потом через двойной экран, двойную оптику… Про него не знаю, а если вообще говорить — хороший рисунок, холст, выдержат любую оптику, и что-то свое в самой плохой репродукции донесут.
…………………………………….

Русалка в плену у щелкальщиков семечек, у лайкающих невежеств, в диком бутылочном мире… это реальность. Человечество давно разделилось, но не по расовым-национальным-государственным признакам — по другим. Но это слишком большой разговор.
………………………………………

Фотографии сто лет. Петербург. Через год война, он погибнет, а она проживет девяносто лет и в старости спросит меня — «отчего этот мир так жесток?»   Ничего ответить ей не мог.
…………………………………

На очень фактурной ткани, мешке из-под картофеля. Когда хочется писать, и на газетной бумаге маслом будешь.
…………………………………….

Перед дорогой кот. Один такой зверь шел ко мне два месяца, и пришел. Что ему помогло -он не помнил вчерашние усилия, не боялся — просто шел как жил. Просто шел, так было нужно. Простые мысли сильней изощренных доказательств. Простые чувства интересней всего. Но искренность падчерица нашего времени… Оно для изощренных объяснений. Иногда читаешь, ни слова не понять. Но красиво пишут. Объясняют мерзость, и так умно!.. Последний раз читал о книге про пропившего глобус географа. Книгу не читал, но посмотрел, пару страниц пробежал… Написано местами очень хорошо… когда автор отвлекается от лиц, смотрит на природу, например. Но в целом умение не спасает. Я просто устроен, не люблю мерзость. Только мнение, конечно, а что здесь в ЖЖ еще может быть… Да, читал Эдичку Лимонова, не люблю я всего этого, но виден там и талант и живое чувство, они там есть. А здесь, в географе… и сотой доли этого нет, выпил, пропил, и все дела… Всего доброго, удачи всем!

НЕМО

повесть

Я называл его — Немо, пусть так и будет, он своего настоящего имени не любил. Его нет в живых, он старше меня. Был. А теперь что остается — рассматривать старые фотографии… Черно-белые, но каким-то образом угадывается цвет. Негромкое солнце. Чувствуешь, прохладно, хотя яркий июльский день. Песок холодный. Купались только в июле, и то смельчаки, остальные степенно расхаживали по мокрому песку вдоль невысокой медленной волны. Балтика, серая вода, белоснежные облачка на зеленоватом небе…

В то время меня еще на свете не было.

Немо, пятилетний мальчик, стоит рядом с моим отцом, своим дядей. Мой непризнанный двоюродный брат. Незаконнорожденный ребенок. Мамзер. Как он вообще сюда проник?.. Говорили, требование его матери признать младенца, угроза скандала. Вот в отдалении, к нам спиной-подушкой, его отец, кокетничает с дамой в ажурной шляпке. Известный в городе адвокат боялся сплетен-пересудов. А мой отец, врач, был чужд предрассудков, присущих буржуазной семье.

— Сема, ну, зачем фотограф…

— Законный, незаконный, ерунда, хороший мальчик. Пусть снимают.

Эстонский курортный городишко Пярну. Они тогда называли его Пернов. А Таллинн был для них еще по-старому — Ревель…

Жизнь перевернулась за войну, старая затонула, а в новой для довоенных предрассудков места не оказалось. И радости семейные, и дрязги, все это, довоенное, смысл потеряло, не стало семей.

Отец Немо, мой дядя, умер еще до войны. Родственники уверяли, что подавился гречневой кашей. Миф, сказка для приличия. На самом же деле покончил жизнь самоубийством, почему, никто не знает. Среди полного блаженства… только что машину с огромными фарами купил, с открытым верхом… Вот фотографии… Немо, конечно, даже поблизости нет. Дядя Давид, стоит, опираясь на машину. Тогда это была роскошь, а не средство передвижения… Живехонький, пузиком вперед, золото во рту… Плохие зубы у всей семьи. Упитанная черная овчарка на месте шофера. Через год Давида уже не было, лежал на кладбище в Рахумяе, пригороде Таллинна. Теперь город разросся, и кладбище, наверное, в черте города. Все остальные члены его семьи умерли в Ленинграде, в блокаду. А Немо с матерью успели уехать дальше, пережидали войну в Самарканде. Там мать Немо, Софа, умерла от тифа, он тоже болел, но выжил. И решил пробираться к нам, через всю страну.

Добрался, и это путешествие, мне кажется, осталось главным достижением его жизни. Наша семья тогда спасалась от немцев в Чувашии, в деревне. Там в 1943-ем году родился я. Отец в Тамбове преподавал в фельдшерской школе, потом его взяли полковым врачом на фронт. И Немо, когда он появился у нас, подготовили ускоренными темпами, и как фельдшера, тоже взяли в армию, в последние месяцы войны. Тогда и возник шрам на шее, шальной осколок, он говорил. Хотя я слышал от его приятеля, шрам послевоенный, от удара ножом в драке. Чушь, я думаю, Немо никогда не дрался, он побеждал без драк. Вот-вот, начинается, а я-то хотел обойтись без романтического флёра. Но я попробую.

Отец ушел на фронт, и стало совсем голодно в деревне. Мать ходила по домам и меняла последние вещи на масло и молоко для меня. Она неохотно рассказывала об этих своих походах по окрестным деревням. Запомнила запах, вернее, вонь в хатах… Казалось, подожги спичку, дом бы взорвался… Все от питания…

Но вернемся к довоенным временам.

Вот Немо … тогда он был Роман… на другой довоенной фотографии. Десятилетний, надутый, торжественный, с большим белым бантом на шее, — «я серьезный, я всегда серьезный…» Тонким голосочком, с заунывной интонацией… Мне после войны рассказывали знакомые, он всем это говорил, ни тени улыбки.

Еще фотография, из сохранившихся довоенных… Прыщавый юноша лет пятнадцати, в махровом халате. Все тот же пляж, мелкий прибалтийский песочек, светлый, упругий, выскальзывающий из сжатого кулака… всегда холодный… Довоенный рай, якобы свободная республика, зажатая меж двух империй, обреченных на выяснение, кто сильней… Впрочем, оставим тему историкам… А я вижу — люди… лежат, гуляют на пляже, начало июня сорок первого. Поражают туши, животы напоказ. Гордая демонстрация животов. Брюхо гордость буржуя, без него «вечно голодный ходишь!», объяснял мне один, после войны растерявший стать, но не спесь. Здесь они между собой, на воле, в покое. Гуляют… Через несколько дней спокойная жизнь исчезнет. Катаклизм. Для большинства извержение вулкана, у подножия которого пили чай и прохлаждались. То, что случилось — навсегда. Первая мировая рубежом была, они выплыли, и даже процветали, под боком у России, занятой кровавыми чистками. А вторая война никого не оставила в стороне, окончательно доказала, возврата нет, мир впадает в маразм. Даже природа подтверждает, неизвестными путями влияет на характер, и мы все чаще склоняемся к самоубийству…

Вернусь к фотографиям… Вот Немо, совсем взрослый, на послевоенном фото. У двери загса, в маленьком эстонском городке Муствее, недалеко от Чудского озера, там он постоянно крутился. И я там гулял, любил те места… Рядом первая жена, блондинка с мелкими стертыми чертами лица. Он говорил потом, серьезно, даже угрюмо, как обычно шутил… — днем не узнавал ее на улице, встречались ночью в кровати, утром разбегались, и до вечера. Ранние пятидесятые. Она — комсомольский вождь района, активистка, он — фельдшер, массажист, на все руки мастер. Мясистая самодовольная рожа, пробивается животик, похож на Давида, похож… Поиски еды на время забыты…

Немо хватило на два года, потом бежал из семьи, скрывался в лесах Причудья, лечил лесорубов прямо на делянках… опять отощал, стал похож на волка средних лет… На его счастье, появился лазер, и он, один из первых, понял — прибор для задуривания бедняг. На приемах, бросит взгляд на кожу, в ней он что-то понимал, надо признать… Искоса, моментальным взглядом, не поворачивая головы… и — отрывисто, надменно, повелительно — » на лазер!» Дома смеялся — «лазер-шмазер…» А больной счастлив — и чудо прибор, и современный врач!..

И я при этом был, помогал… Куда денешься, что было, то было.

Он всю жизнь подвизался в темных уголках медицины, где мало ясного, особенно любил кожные болячки. В конце жизни стал специалистом по сексу, на всю республику гремел. Секса тогда еще не было у нас, первая ласточка…

«Исчезнуть из времени в свои дела-делишки… плевать на империи, правительства…» Он не умел говорить тихо, без напора, послевоенный Немо. Некуда было уходить, но очень хотелось.

Кем же он был?

Не знаю. Настолько многочисленны и разнообразны жертвы той войны… Все мы ее жертвы. Сейчас бы остановиться, помолчать… Но я продолжу, потому что скольжу по поверхности явлений и событий, я не историк, не психолог, могу только рассказать-показать, иногда намекнуть…

— Время не для нас, — Немо говорил. — В чем трагедия? Не стало семьи. Семьи! Но надо жить, Альбертик, будь умным, быстрым… Мы не со временем живем, с людьми.

Наше время — царство дураков, он говорил.

— А до войны?

— О, до войны… Была семья!.. Семья, понимаешь?.. Можно было жить.

Дурак, я думал, мамзер несчастный, все забыл! Но что ему говорить, «ты тогда не жил», один ответ. Да, не жил. И я злился — «не Альбертик я…»… Хотя мне было все равно, хоть горшком называй… А ему важно было, как его звать-величать, он не хотел свое имя даже слышать — Немо, и точка. Так я его и называл — Командор, или Немо.

«Плевать на империи?..» Если бы позже, он бы диссидентом стал? Вряд ли, он слишком жить любил. Простые удовольствия. Пожрать, например…

Как он впервые на моей памяти появился?

………………………………….

Сочетание серого с цветом интересно, но и опасно. Хотя чистого серого почти не бывает.
………………………………

На берегу. Пейзаж не как фон для натюрмортов, а просто вещи, выкинутые на волю.
………………………………

Из всех моих попыток чтений своих рассказов и повестей лучше всего получилась повесть «Посследний дом». Во-первых, потому что читать я могу только монологическую прозу, то есть — «от себя», а не со стороны. Поэтому мне удалось прочитать «Остров» и кое-какие рассказы. Но прочитать «Паоло и Рем» я, конечно, не в силах, там есть повествование, а это мне читать странно. Но вот интересно, я прочитал, и неудачно, «Монолог о пути», который явный монолог. Ну, он очень уж разумный, это ТО во мне, что оказалось слабым и непостоянным. Вся эта наука легко и охотно вылетела из меня и испарилась, я ее когда-то в юности запихал в себя, руководствуясь желанием точного знания, но вот беда — жизнь в здании науки оказалась неуютной для меня, и не потому, что я не верю в науку, меня не устраивал механизм ее делания, он потребовал от меня такой психологической нагрузки, которая мне быстро стала противной, я говорил об этом — «конвейерный» характер, необходимость постоянного свободного общения, и отдаленность от меня, точней писать не хочу, на раз писал уже… Но возвращаясь к изображению… думаю, что прочитать удалось, если всерьез сказать, из-за дурацкой панамки, я сразу почувствовал себя в ней ПРАВИЛЬНО, вещь совпала с этим образом. Больше не читал. Да, рассказики некоторые прочитал мило, само это слово ненавижу 🙂
………………………………

Султан и Ассоль. Лет десять с тех пор прошло, Ассоль давно умерла, а Султан… он после ее смерти сначала появлялся, но при крайней необходимости быстро пожрать не глядя по сторонам, жил, я знаю, где-то около магазина «Стекляшка», а потом исчез из виду. Если бы я увидел его, то наверняка бы узнал, а он узнал бы меня, я просто уверен. Но и я исчез их тех краев, жизнь заставила, и он еще раньше исключил наш дом из своей жизни, в нем уже не было Мистрали. При этом он, как нормальный кот, не забывал и прочих кошек, у меня есть фотографии, где его окружают три или четыре… но Мистраль исчезла, и он ушел.
……………………………….

Герой повести «Перебежчик» каждый день, независимо от погоды, здоровья шел через снежное поле в дом, где его ждали друзья. Конечно, книга это концентрат чувств и страстей, все было проще, будничней, но зато продолжалось почти двадцать лет, и больше не хочу писать об этом доме, история закончилась.
……………………………………

Портретик написан по памяти, этого человечка не видел уже лет пятнадцать. К встречам через большое время отношусь с сомнением, слишком уж редко не разочаровывался.
……………………………………

Было много картинок, пастелей на серой грубой бумаге, на этот сюжет, общим словом — «Подвалы» Меня привлекает отдаленная от общего русла жизнь, я сам так жил , несмотря на отдельные интересные разговоры и встречи. И мои повести о людях, которые «сами по себе», или стараются так жить.
………………………………………

Приходящие. Пришли поесть и уйдут. Без обобщения нет изображения, оно смысла не имеет. Поэтому фотография — техническое ремесло… если не вмешается в нее творческий взгляд.
…………………………………………

Лизочка в интересном ракурсе. Но глаза огромные у нее, это правда.
……………………………………….

Три девицы. Фрукты люблю подпорченные писать и фотографировать, в них больше интереса, и съесть не хочется, это важно. Яблоки Сезанна никому не хочется съесть.
………………………………………

Вселенные возникают на кухнях, смайл
……………………………………….

Соня, старшая в доме кошка, о ней можно много писать и говорить, но сейчас не время.
………………………………………..

Моя Туся, она умерла недавно.
……………………………………

Вечер, время перед сном. Было «масло», в компе обработал, убрал излишние конкретности… Так часть бывает, сначала делаешь, потом начинаешь понимать… а сделать копию уже не можешь, исчезает стимул для этого делания… А исправить — можешь, поправить, это запросто. Для стимула нужно сильное впечатление, а оно позади, теперь другие вещи впечатляют. Поэтому возвращаться почти всегда бесполезно, тем более, исправлять старые работы. Комп дает замечательную возможность по старому сюжету сделать новую вещь. Какие сюжеты! Их всего несколько у каждого, один пишет лица, другой морские виды… Но каждый раз по-другому, вот Сезанн выходил каждое утро и писал свою единственную гору, и это правильно.
…………………………………….

Где-то здесь был храм?.. В пределах времени интересный был фильм, но больно уж «театральный», я такие не люблю.
………………………………….

Что-то остается…

В старости нет преимущества перед молодостью, одни потери и мелкие неудобства.
Результат жизни мизерный, как бутылка с запиской, выброшенная на обочину, в канаву.
И что-то себе остается, хотя непонятно – зачем… Умирать лучше опустошенным и полностью исчерпанным, иначе жаль не совсем вышедших из строя частей организма, а также умственных приобретений, которые истлеют, в пустой мусор обратясь.
Все-таки, два мелких приобретения я бы отметил.
Первое — странная способность понимать по лицам, по глазам гораздо больше, чем раньше. Приходит само, никого не научить, к тому же, опыт горький, потому что много видишь — мелкого. Человеки все, и ты такой…
Второе не греет, не обнадеживает, и не дается само собой, может придти, может и миновать. Особое понимание.
Мой учитель Мартинсон любил слово МАКРОСТРУКТУРА — он первый стал говорить о макроструктуре белков. Сколько верных слов уходит в неизвестность вместе с людьми их сказавшими… А потом эти же словечки, мысли возникают снова, и ни в одном глазу — никто не вспомнит, а человек за это слово, может, жизнь отдал.
Так вот, жизнь имеет макроструктуру. Архитектуру всего здания, общую форму, если проще. Откуда она берется, структура эта, чтобы в случае удачи развернуться? Думаю, из внутренней нашей энергии, страсти жить, которую мы наблюдаем в каждой травинке, а вовсе не являемся исключением во вселенной. Такова химия живого тела. Она живет в малейшем микробе, в червяке… и в нас с вами. Возможно, мы в недрах гигантского механизма, который ищет способы развития, и мы – одна из возможностей, похоже, что тупиковая. Биофизик Либерман считал, что всем этим движением управляет вычислительная машина, или что-то в этом роде, она перебирает нас и совершенно разумно и бесчувственно удаляет, если не выпеклись, как хотела. Такая сволочь бездушная, как говорил мой герой Аркадий в романе «Вис виталис». Сволочь, не сволочь, но ясно, что лишена и проблесков любви и интереса к нам, когда мы кончиками лапок, коготками или пальчиками за нее цепляемся, в попытках выжить и сохраниться. Как детишки в концлагере – « я еще сильный, могу кровь давать…» Какая тут любовь, сочувствие, жалость – нас отбирают по принципам более жестоким и бездушным, чем наших друзей, которых по глупости «младшими» называем…
Наши лучшие и худшие порывы составляют периоды и циклы, витки спирали. Вот такое понимание. Может возникнуть. Однако, чаще и намека нет, одна мелкая предсмертная суета. Но сама возможность – радует…
Но чтоб это заметить в большом масштабе, и что особо важно — на себе! — требуется большой кусок времени. Пожалуйста, тебе его с охотой выдают… Но не бесплатно — стареешь… и теряешь возможность воспользоваться «макроструктурным» взглядом: ни ума, ни таланта, ни сил дополнительных на это уже не дадено.

Что сделано, то сделано.
Что случилось, то и получилось.
Но есть небольшое утешение — можно рассказать.

конец

Русалка в домашнем рабстве
……………………….

Ночной путь. Пастель на оргалите, большая, 70см примерно.
НЕ помню, где она, у себя не вижу давно.
…………………………….

Гладильщица. Рисуночек тушью на тонкой бумажке, кажется, калькой называется. Сморщился немного.
………………………………

Фрагмент картинки маслом. Фрагментировал фотошопно, и с цветом поработал, сама картинка не выглядит.
…………………………………

Не знаю, откуда это взялось, во всяком случае, серьезный разговор у них.
…………………………………….

В мастерской на балконе оставались иногда вещи, забытые, и зимовали там.
……………………………………….

Кошки находят клубки с шерстью, и гоняют их — играют, а кошка Соня мечтает о котенке, и как находит клубок, таскает его по квартире и жалобно так НОЕТ… Прятать приходится. Все равно находит. Ее приемная дочь Кася выросла и отдалилась от матери, спит теперь отдельно. А нитки очень годятся для натюрмортов.
……………………………………….

Доска, вроде автопортрет, а на заднем плане намек на известную картину одну.
…………………………………

Вишня росла рядом с балконом, и я со второго этажа, если руку протянуть, доставал до некоторых вишенок. В одну ночь цветущую вишню спилил какой-то тип с первого этажа, ему тень мешала. Он, оказывается, и не жил там, квартира круглый год пустовала. Пришел, спилил, и уехал. Обычное дело. А мне талдычат — «путин, путин…» Идите вы…
……………………………………

Из серии «Любимые углы»
………………………………

Если бы молодость знала…
………………………………….

Кот из-за угла.
……………………………………….

КУКИСЫ
(Д. Маркович. Кукисы. М.:Э.РА, Летний сад. 2010.)
…………………………………………
Для этой книги выбрано название — «Кукисы», более подходящего, я не нашел.
Мне хотелось не совсем обычного, странного слова, потому что и книга не совсем обычная.
Она — детище Живого Журнала (LJ, ЖЖ),
http://danmarkovich.livejournal.com/
в котором я работаю с 2003 года, то есть, шесть лет ежедневно (теперь уже десять, 2013г на дворе) – выставляю свою живопись, графику, фотонатюрморты, художественно обрабатываю изображения, пишу к ним короткие объяснения, рассматриваю разные варианты картинок, чего вы не увидите на выставках и в альбомах.
Также я помещаю в ЖЖ свои миниатюры, небольшие рассказики, эссе на разные темы, афоризмы, если получаются, иногда отрывки своей прозы – по настроению…
Дневниковых записей, а также впечатлений от реальности в моем ЖЖ почти нет: я не в восторге от реальности, считаю, что настоящая Жизнь значительно глубже и серьезней текущего момента. Искусство является одним из главных механизмов самопознания, исследования окружающего мира, поэтому вопросы Искусства и Жизни в широком смысле меня гораздо больше волнуют, чем сегодняшние события.
Я не в состоянии активно поддерживать контакты с читателями/зрителями Журнала, но, видимо, он представляет определенный интерес для довольно широкого круга людей (около пятисот), интересующихся, озабоченных состоянием культуры.
Поэтому возникла идея напечатать что-то вроде «избранного» из записей Журнала; к моему удовольствию, такая возможность вдруг представилась.
То, что получилось, я и назвал КУКИСАМИ, можно еще сказать, это — «проза ассорти».
Я не ставлю здесь «смайлик», читатель сам оценит, насколько серьезно содержание этой книжицы.
До встречи в ЖЖ, будьте здоровы, удачи всем!
С уважением Дан Маркович

Морской пейзаж. Как все мои картинки, не с натуры написано, а по впечатлениям.
…………………………..

Портрет Ирины Казанской. На цветной бумаге, толстой, рыхлой, и много всего намешано, разной техники, к тому же еще подогревал картинки , чтобы восковые мелки вплавились в бумагу…
……………………………

Ночная стирка. Как сделано, не помню, тоже что-то с мелками, на темной бумаге, а может наоборот… Рисунок давно подарен, исчез из виду как многие мои картинки и рисунки… Что поделаешь, вокруг себя всех не соберешь, хотя это одна из главных целей, искусство внутренняя функция, я уже так много об этом говорил, что язык вяжет… Искусство — создание образов, далекие ассоциации — необходимая каждому человеку внутренняя работа, одна из главных целей ее — поддержать единство личности, ощущение цельности нашего внутреннего «я», ведь время, среда, люди, ежедневная мелочная жизнь растаскивает нас на части, и глядя на фотографии юности уже не чувствуешь, что это — я! Нет, разумом, конечно, понимаешь, оптика не ошибается, но чувство единства с тем самым мальчиком… его нужно постоянно поддерживать, вот и работает в нас такой лучик света, который обегает «столбики полосатые» — несколько сот главных ощущений и образов жизни, и все они на одинаковом расстоянии от нас, от центра личности… В каждом… но у художника, писателя по многим причинам функция гипертрофирована и частично результат «выливается» на бумагу, холст…
…………………………….

Композиция с фигуркой кота, которая много пережила, находилась долгое время вдали от меня, но все же вернулась, и теперь со мной. Композиция — условное название для таких изображений, в которых всё или почти всё растаскивает образ, но есть одна сила, которая всё связать может… если получается, конечно, а это всегда большой вопрос. Автор никогда не знает, что и как получилось у него, и не должен знать… кроме, конечно, внутреннего ощущения, а это самое важное. Зритель посмотрит, похвалит-поругает, и забудет, мимо пройдет, а автор со своими — останется, и это важней всего.
……………………………….

Старые яблоки и флакончик.
………………………………….

Автопортрет в серых тонах, самых соответствующих тогдашнему внутреннему СОСТОЯНИЮ. Живопись состояний, искусство внутренних состояний — вот что для меня важней всего. Не мимолетное впечатление импрессионизма (хотя и восторгаюсь красотой этих картин), и не обращенные к зрителю призывы, крики, предложения, базарные склоки, увещевания, объяснения, дерганья за рукав… а только СОСТОЯНИЕ. Ирония искусства есть (также как ирония истории, к примеру), она в том, что сделанное для себя и о себе, но с великой силой и отчаянием — отзывается в других, пусть в некоторых, это естественно, что только в некоторых, а сделанное НА ПОТРЕБУ, ДАЖЕ ИЗ САМЫХ БЛАГОРОДНЫХ ПОБУЖДЕНИЙ -быстро забывается, умирает… А вот есть ли сила, есть ли нужная для этого дела открытость… Как получится.
…………………………………….

Листья желтые значительны, выразительны, им уже есть, о чем нам сказать, а листья летние зеленые — сплошной массой запоминаются, и нет для нас в них истории, драмы отдельного листа. То же о цветках можно сказать, терпеть не могу букеты, а вглядываюсь в отдельные цветки, в них драма, а без драмы искусства нет.
…………………………………

Триптих. Если очень постараться, отвлечься от деталей, а только главное, то всё сделанное можно в виде миниатюр поместить на одну большую плоскость, и должна получиться цельная картина… как из жизни всей, из многих тысяч дней, если окинуть общим взглядом — должна получиться единая ВЕЩЬ, и требования те же, просто разбросанные по дням и часам…
……………………………………

Здесь обо всем понемножку -эскизик такой
…………………………………….

А здесь — яйцо крутое, вино Херес и только намеченный интерьер. Старая картинка, но там неполадки были с яйцом — недостаточно крутое 🙂 Зато теперь вылезло еще что-то… Ладно, пусть повисит…
…………………………………

Осенние деревья в сером осеннем полутумане-полумгле наступающего вечера. Два слова не по теме, а по впечатлениям от известного всем FB и по разным другим событиям. Искусство ни при каких обстоятельствах, ни в какой среде, окружении, ни в каком времени — не должно кричать. Высокое не должно смешиваться с низким, обобщенное с грязными мелочами ежедневной жизни, просветленные лица с мерзкими рожами… хотя это наверняка сейчас звучит странно или даже смешно для большинства. Искусство внутренняя функция… вяжет язык — устал повторять… А то, что видно по музеям, выставкам и книгам — вершинка айсберга, не более того.
………………………………………
Всего доброго, и удачи!

Прогулка в полдень (фрагмент)
………………………..

Так в общем — композиция, но много хлопот из-за сопротивления цвета было.
………………………….

Есть признаки явной убогости, но пока оставил из-за некоторых моментов
……………………………

Все та же история с бликами, то, что любишь, требует особой строгости
……………………………..

Спящая Лиза. Основная сложность с этими дурацкими бумажками. Убрать-то запросто, но не хочется там дешево сдаваться, смайл…
……………………………..

Сделать кошку равной тряпке за спиной — отчего же нет, если интересно
…………………………….

Огромная картинка маслом, грубая по цвету, но привык к ней, висела всю жизнь на кухне, на самом важном месте, да. Пришел комп, и теперь я делаю с ней то, что сегодня хочется, смайл
……………………………..

Лиза в полумраке, или даже во мраке, но даже мрак имеет цвет, вот и пробовал с ним повозиться
………………………………..

Обожающие фактуру люди, при прошлой слабой технике, считались авангардом, вытягивали почти невозможные вещи. Теперь это может каждый школьник, вооруженный средним Никоном или Соней. Но иногда фактура притягательна, отношение чисто чувственное, схожее с тем, что испытывает скульптор, когда мнет глину в руках
………………………………

Фрагмент картинки с «домом Эшеров», так можно назвать эти развалины…
…………………………………..

Тут ничего не могу сказать, хотя часами возился с оттенками. По ходу дела менялось настроение… В конце концов, остановился. Могут спросить, что значит это — «возился». Это трудно да и незачем объяснять. Вопрос единства, цельности и соответствия чему-то внутреннему, вот и все дела. А какой из оттенков лучше «соответствует» черт знает чему (наверное, и он не знает 🙂 это проблема вслушивания… При этом нужно охватить изображение «единым взглядом»… Позавидуешь слепым, которые видят только пятна.
……………………………..

Изобрел приемчик, хотя наверняка не изобрел. Так, дружба несовместимостей…
……………………………….

Вот и лысенковщина началась. разумеется, на другом уровне, очень современном, а как же… Недавно читал статейку генетиков о том, что русские вовсе не русские а угро-финны, родства с украинцами никакого, с белорусами есть, а вообще, народишко непонятный… А вчера читаю — тоже генетики, всеми силами против русофобской генетики, и доказали, с фактами! что русские, украинцы и белорусы едины, были и будут, татарской крови ни-ни, а угро-финской чуть-чуть… Это что? Думаю, от высокой науки отстал. Еще бы, студентом был давно… Приезжал к нам тогда академик Презент, правая рука Лысенко, и с трибуны кричал — «Наследственность не сундук с наследством, это — свойство!..» Теперь генетика не та, не та…
Не, долго жить в России — не спасает, Чуковский ошибался, — совсем наоборот, самые счастливые здесь мухи-однодневки, а поживи чуть дольше… Вот и писатели, поэты, наконец, собрались духом, начали разбираться, как славить вождя, вспомнили навыки… Долго жить — мерзко, поверьте, мерзко… К счастью, есть еще картинки, цвет, свет, и с ними мир кажется лучше, интересней, да…

Окно, кусочек открытой двери на балкон… Воспоминания о доме,
в котором были написаны почти все картинки, начиная с 1993 года. В восьмидесятые годы — в доме №20,
напротив, через дорогу. Всего лишь напротив, а другая жизнь была.
……………………………

Окно для натюрмортов. Таким было до ремонта. Ремонт для искусства смерть.
……………………………..

Когда за окном была еще слива да сирень…
……………………………….

Не ч\б, но и не RGB а только чуть-чуть
…………………………………

Деревья у 9-го дома, листья облетают, почти все облетели…
………………………………….

Три картинки, эта и следующая, об осени, но отличаются.
……………………………….

……………………………..

Наверное двадцатый вариант, так бывает, если картинка не безусловна, но при этом кажется, что повозиться еще смысл имеет. Небо! Большая плоскость, и тут же рядом занавеска. Не буду Вас «грузить», проблема есть, и этого достаточно. Наконец, вырисовался минимально приемлемый вариант, и открылся путь к дальнейшей работе. Своего рода «зацикливание», конечно, когда проблема возникает якобы из мелочей, но на самом деле не мелочь, а важно. Важно ли это зрителю/читателю? Не думаю… Может быть для того, чтобы развеять иллюзии относительно мотивов и целей художника? Но любой другой скажет Вам что-то свое… Поэтому я и не взялся реализовать периодически возникающее желание написать про работу художника, к тому же есть книжки, например, у Моэма, кажется, и потом написал Золя! а Сезанн смертельно обиделся на него, было, было… Тут что ни напиши, будет НЕ ТО Смайл…
………………………………

А тут проблемы решены. Но довольно примитивно, и трусливо, что скрывать. Единственно что сделано на совесть… Ну, это уж совсем никому, прошу пардона… 🙂
……………………………………

Стояли, лежали в шкафу сто лет, недавно увидел и захотелось использовать. Натура ведь объект использования для…
Момент, впечатление, триггер, что-то достаточно полное, чтобы начать и кончить. Мотив! «Нужна лишь те-е-ма…» Начать-то не проблема, а вот хватит ли энергии впечатления, чтобы довести… это вопро-о-с, большой вопрос… Поэтому нередко проза пишется легко и охотно, когда ясно представляешь себе СЦЕНУ КОНЦА. Так я написал повесть «ЛЧК»
(«Цех фантастов-91») — понял, и увидел, как погибает герой повести — в подвале, защищая бродячего пса… который лишил его последней радости в жизни, растерзал любимого кота… Это был правильный конец вконец озлобленного от постоянной боли человека… А дальше все было легко… Если есть конец, то остальное приложится.
…………………………………

Картинка маслом на оргалите, гораздо более отчетливая, и такой останется, конечно, а сейчас мне интересней, как это лицо пробивается сквозь темноту. В сущности, это одна из основ искусства, если в общем плане, но я не философ, так, отдельные мысли, которые в голове скорописью притекают, высвечиваются, это не язык, я бы назвал это скорей уж иероглифическим письмом, в котором от звука не меньше, чем от изображения, они просты, но сильны разнообразными связями, дальними ассоциациями, и в конце концов приводят к простым ощущениям, вернее, воспоминаниям о них (писал уже)
…………………………………….

Туська уже была смертельно больна, приходила и лежала рядом на столе, а голову вот так положит на руку, левую, а я старался печатать одной правой, чтобы ее не потревожить.
……………………………………….

Много всего было кругом, но осталось только само окно, и занавеска, остальное черно. Вообще-то я за несколько источников света, много об этом думал, но в общем это… декаденс, смайл… И свет един и тьма едина…
………………………………….

Стекло, геометрия, фактура… текущие дела…
………………………………..

Против кого дружите, дамочки? Конечно, обработка, раньше называлось — «в красном кресле», но устраивать конкуренцию белого и красного сегодня не захотел, как-нибудь в другой раз. Найти шерстку в этом белом — труда не представляет, но оставил так, убрал только назойливость красного… Сегодня так, завтра наоборот… Туся и Соня дружат.

………………………………….

Жизнь это сон, вот только проснуться некуда…
……………………………….

Несчастный одинокий кот, хозяин мастерской, пока она была. В конце концов, переехал в квартиру, и проявил мудрость — нашел общий язык с тремя кошками, свое место, и главное — я с ним всё время теперь, а он со мной. Опасения, что кошки его растерзают, исчезли — он уважать себя заставил, при этом не дрался, а взглядом останавливал этих дамочек… Можно позавидовать, смайл…
………………………………….

Цвет везде цвет, и здесь было, за что зацепиться, приятно было…

Редактирую! Нечего тут распускать нюни, то, что надо убрать, убрал. А с ухом пока ничего лучше сделать не могу, оно терпимое=приемлемое, и хватит.
……………………………..

Женщина с черным котом — большая (для меня) картинка. Эти свои старые работы я не обсуждаю, ни с самим собой, ни тем более со зрителями, они есть, и точка. Тут другое. Обычно я тщательно соблюдал правила подготовки холстов, я ведь химик-биохимик когда-то был, и неплохой… и живопись у меня довольно стойкая, если об этом говорят тридцать лет, правда, они еще мало говорят, вот если триста… там видно будет. Но на этом холсте… есть явные трещины красочного слоя, это меня бесит каждый день, когда прохожу мимо. Почему так получилось? Начал картинку, не надеясь, так, намахал… Так часто бывает, возьмешь бумажку, драненькую, грязненькую — похуже, на ней свободней себя чувствуешь чем в парадном мундире… Это в начале, а потом, то есть, часа через два-три, смотрю — что-то получается!.. Картинка заслуживала лучшей основы, не гениальная, но много для меня значит. Я не о содержании, что-то другое вложено, да…
……………………………..

Далеко от Москвы. 130 км, это оччень далеко. Россия велика, но расстояние от столицы особым метром измеряется, в ней одна страна, кругом — другая.
………………………………..

Когда много цвета — нет цвета, мне умные люди так говорили в моей молодости, я не верил. А сейчас начинаю понимать. Но страшно редко так бывает — убираешь цвет почти до серой бес-цветности, а он только усиливается. Марке! Высший пилотаж в цвете. Еще — Боннар, да. А мы — подмастерья недоученные. Одно хорошо, все-таки ясно, к чему стремиться. Двадцатый век облазил все тупики, помойки, но и много хорошего нашел, но где-то еще остались скрытые от ищущих глаз двери. Это вам не перформансы и хэппенинги, от бессилия и безделия истерические крики! Есть еще что делать… Но попыток больше, чем успехов, и к этой картинке относится, автор не самонадеян — слишком стар для этого, смайл…
………………………………….

Ну, здесь фрагментарно, старые цветки на фоне старого города, и еще что-то, надо бы убрать, но пусть уж повисит
…………………………………..

Два старика о жизни рассуждают, один волосы сохранил, другой потерял…
…………………………………….

Дама знатная и прислужница ее, по утрам осматривают свои владения. Разумеется, ни о чем подобном и не думал, когда делал, теперь пришло в голову.
…………………………………..

Старое окно, старый дом, и утро старое потому что каждый день оно,
и ничего другого после ночи не предвидится
…………………….
Ладно, для серьезности съем овсянку, всего доброго, удачи и здоровья всем.

Два-три небольших предмета не дают возможности скрыть недостатки композиции, а куча вещей и как бы выставленные напоказ отдельные фрукты, очень даже съедобные, очень даже дают. Яблоки Сезанна не укусишь, и слюни от них не текут, зато картинка налицо. Поэтому берешь пару вещиц и всё время пытаешься, пытаешься. Существует миллион способов «объединить вещи» и вписать в ихнее пространство. И миллион раз сразу видно — нет! не получилось. Но хуже всего — средний результат, когда ни то ни сё, и не знаешь, не видишь, в чем тут дело. (должен все-таки заметить, что эти ассоциативные замечания — просто приходящие на ум мгновенные мысли (мюсли, если точней) и ПРЯМО НЕ ОТНОСЯТСЯ к тому, что изображено, только общие рассуждения, смайл)
………………………………………

Продольный авангард. Вообще, терпеть не могу профессиональных авангардистов, как можно что-то новое навостриться каждый день строгать. Но головы ломают, что бы такое сотворить, чего еще не делали… Да всё делали, и картинки дерьмом писали, и политбюро изображали, и на небе угрозу предупреждали, и сотню пионеров сразу, а что?! Сидит чувак и глубокомысленно перебирает библиотечные карточки, и на каждой дурацкое предложение, но ему важен, видите ли, сам факт, что вот сидит и эти перебирает. Ну, дошли до унитаза, конечно, а как же… А я здесь возился с цветом. Уверен, Вы этого не видите, я оттенки перебирал. Мне это полезно, а зрителю… не знаю, не уверен… смайл…
………………………………………..

Вот эти кучки красил-перекрашивал, исходя из каких-то своих дурацких соображений, как они должны относиться к стенке и к железу… Секрет раскрываю!..
……………………………………….

Речь здесь о градациях теней и цвете света из окна. Это такая-претакая атмосфера, которую искал. Которая иногда возникала там, вернее — у меня возникала, наверное, под ложечкой… да,да, именно там!
…………………………………………..

Напротив нашего дома семнадцатый стоит, и это всё, что могу сказать вам.
………………………………………….

Эротика железа, самооплодотворение. Если будут искать криминал, то здесь он несомненно налицо. Даже не гомосекс, а самосекс, которого в природе полным-полно, и вот на железо передалось…
………………………………………….

Вполне домашний снимок, Россия во мгле, но миролюбиво и с сочувствием мглу утеплил
………………………………………

Фотографы обычно презирают блики, и освещают свои предметы и пространство через маленькую дырочку или сложными приборами, чтобы ровно свет ложился. Уважаю умельцев, но что поделаешь, я не такой… 🙁

Сегодня эскизы, пробы

Здесь много всего, отражения и прочее, главное — стремление к бОльшему обобщению. Надеюсь, что предметность не потеряет для меня интерес 🙂 Без хотя бы намека на интерьер, вещи, пространство, пейзаж… живопись, мне кажется, слишком многое теряет, а именно, то, что Пикассо называл «драмой» — она становится холодной. Хотя при этом может сохранять и даже развивать композиционное мастерство, ведь содержание уже не отвлекает, а простые элементы изображений — пятна и линии могут быть весьма интересны, а цвет просто замечательным, см. например многие картины Вулоха. Дело вкуса. Я — нет, иду до своего предела, смайл…
……………………………….

Тут тоже нечего добавить. Свет из очень узкой щели, это да.
………………………………..

В дальнейшем пятна надо укрупнять, не «мельчить» так…
……………………………….

Нечего сказать
………………………………..

Чистая проба
………………………………

Ноябрьская река
…………………………

Из цикла «Кормление котов в подвале» Нашел такой вариант, слегка поиздевался над ним…
………………………………..

Вечерний вид из окна

Так, из текущего, только подчеркивает мою новую страсть к расплывчатости, туманности изображений, смайл…
……………………………..

Странная штука — эти зеркала, и интересны изображения, в которых оба пространства равносильны…
…………………………

Слегка «ужесточенная» графика — листья осенние. В таких случаях полезно и многие детали удалять, а пока — только эскизик.
……………………………….

Из серии взаимодействий вещей с тенями, ничего нового.
……………………………….

На толстой и очень пористой рыхлой бумаге — без всякой проклейки — маслом, и пальцами, пальцами… В каком-то смысле проверка технических возможностей бумажки, а изображение мало что значит.
…………………………………..

Следовало бы — возможно! — бокал на полградуса повернуть по часовой стрелке, но_ во-первых, нет у меня этой половинки, не предусмотрено, а целый градус — мно-о-го! А во-вторых… не надо поворачивать, пусть останется…
……………………………………..

Спящая Масянька
…………………….

В портретах я бы избегал взгляда на зрителя, зырит и зырит, с чего бы это… 🙂
Не нужны эти способы привлечь внимание к своей картинке, «хватание зрителя за рукав», зачем? Человек, который так себя ведет, вызывает только недоумение, раздражение…
Картинка занята собой, портрет — тем более, и в такой форме не навязывает себя никому, и если интересен, то сам собой.

Ну, какие-то украшения женские, не в этом дело, просто понравилось, как лежат, и с белыми пришлось повозиться… В стеклянном шкафу, там свои чудеса появляются.
……………………………….

Розы в квадрате. Совершенно бросовый был снимок, но что-то остановило. резал, резал… цвет менял… Так бывает, ну, совершенно вроде невозможное изображение, а что-то останавливает. А потом… то, что остановило, благополучно срезаешь… Вспоминаются щи из топора, смайл…
……………………………….

В полутьме книжного шкафа, всякие фигурки, то, сё… Утрясать всё в полумраке не легче, чем на ярком свету. Но интересней, доложу вам…
…………………………………..

Окно это свет, и легко «пережать», зритель любит бесшабашные контрасты. Возраст уже не тот, чтобы стремиться удивлять, пробую без нажима, тихо-тихо, а это нелегко, и редко получается.
…………………………………..

Ну, фрагмент картинки маслом, иногда хочется взять крупней, и посмотреть . Поиски бессознательного… смайл…
………………………………….

А это уж совсем… еле-еле… Пусть и она повисит, а потом пару слов скажу.

На столе. Откуда взялся «задник», не могу сказать, не помню, не знаю. Он показался мне интересным, но слишком уж абстрактным, и я немного изменил его в сторону «узнаваемости». Не люблю совсем абстрактные изображения, в них нет того, что Пикассо называл «драмой». Поэтому из наследия Кандинского мне интересней всего переходный период, когда детальная «предметность» уже разрушалась, но сохранялось иллюзия узнаваемости, без нее все-таки тупик, тупичок, которыми славен двадцатый век, и пусть себе славен, а мы будем на грани. Когда-то в разговоре со А.Е.С. мне пришли в голову три слова, которые выражали мое отношение к картинке, разумеется, только идеал, до которого всегда далеко, но все-таки — направление усилий, что ли… ЦЕЛЬНОСТЬ, ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТЬ, ЛАКОНИЧНОСТЬ. Почти ничего добавить не мог много лет, да и вообще, когда рисуешь или пишешь, конечная цель неясна, все делается по логике самой вещи. Теперь, наверное, могу прибавить еще три слова, тоже из идеальных соображений, и тоже направление усилий, попыток… ТОЧНОСТЬ, РАВНОВЕСИЕ, МЕРА. Все эти шесть слов уводят художника(писателя, артиста) в сторону от широкого и массового читателя-зрителя, поскольку его в этих словах не предусмотрено, смайл. Но на двух стульях не усидишь. Похожие вещи наблюдаются при цифровой обработке картинок, фотографий. Можно идти в сторону художественной переработки, которая в сущности та же работа художника, что на бумаге и холсте, а можно двинуться в сторону… ну, скажем, рекламного дизайна, и тоже не совместимые стремления. Да, если за рекламу берется такой человек как Тулуз Лотрек, то получается художественно всегда, но мало кто может сравниться с ним.
……………………………….

Снег, снег… Скамейка утонула в снегу…
…………………………………

Вид из кухонного окна. За этими домами город кончается.

…………………………………

Эх, дороги…
……………………………..

Эта и далее — из цикла «Сухие травы» О траве много в повести «Остров», например, это:
«Я наблюдаю за людьми, и веду разговоры, которые кажутся простыми, а на самом деле сложны и не всегда интересны, ведь куда интересней наблюдать закат или как шевелится и вздыхает трава. Но от людей зависит, где я буду ночевать. Листья не подскажут, трава молчит, и я молчу с ними, мне хорошо, потому что есть еще на свете что-то вечное, или почти вечное, так мне говорил отец, я это помню всегда. Если сравнить мою жизнь с жизнью бабочки или муравья, или даже кота, то я могу считаться вечным, ведь через меня проходят многие поколения этих существ, все они были. Если я знаю о них один, то это всегда печально. То, что отразилось хотя бы в двух парах глаз, уже не в единственном числе. То, что не в единственном числе, хоть и не вечно, но дольше живет. Но теперь я все меньше в это верю, на людей мало надежды, отражаться в их глазах немногим важней, чем смотреть на свое отражение в воде. Важней смотреть на листья и траву, пусть они не видят, не знают меня, главное, что после меня останется что-то вечное, или почти вечное…
…………………
И я все чего-то добивался от отца, стараясь пробиться сквозь оболочку горечи и страха, все эти его «нигде, ничто не останется…»
Он долго не отвечал, потом поднял на меня глаза, и я увидел, как белки возвращаются из глубины, из темноты, куда опустились… заполняют глазницы, угловатые дыры в черепе, обтянутом желтоватой износившейся кожей… цвет взятый природой из старых голландских работ, где впаяны в грунт тяжелые свинцовые белила…
– Останутся – листья, вот!
Он выкрикнул, и мгновение подумав, или просто замерев, потому что вряд ли ему нужно было думать, высказал то, что давно знал:
– И трава. И еще стволы деревьев, хотя им гораздо трудней, они уязвимы.
…………………….
И теперь я вслед за ним повторяю, уверенно и решительно. И от меня останется, да – трава. И листья, и стволы деревьев. Я бы, подумав, добавил еще – небо, потому что знаю, каким оно было в два момента… нет, три, которых никто, кроме меня не видел, не заметил на земле, а они были… но не запомнил их настолько глубоко и остро, чтобы не думая выкрикнуть первым заветным словом. То, что говоришь, подумав, ложно или случайно, и не имеет значения. Трава бездумна, ни шума ни крика, она везде, преодолевая, не пренебрегая трещинами, шрамами земли, и пирамидами, бесшумно поглощает, побеждает, не сопротивляясь, всегда… И я, как он, уйду в траву, в листья, они живы вечно, хотя их жгут, разносит ветер, сбивает в грязь дождь – неистребимы они. »
……………………………………

………………………………….

……………………………..

Несколько жеманные цветки. Захотелось сочетания серого с ненавязчивым цветом. Вообще, в последнее время резкость и отчетливость изображений раздражает. Лица, люди, вещи не должны ни на кого смотреть, только в самих себя, и взаимодействовать с атмосферой, фоном, воздухом и т.д. Возможно, это реакция на современное искусство, которое из кожи лезет вон, только бы попасться на глаза прохожему… смайл…
……………………………..

Оставленные звери. С волнением прочитал в FB как львы несколько лет поддерживали своего раненого товарища.
……………………………..

Вы думаете, всё так и лежало? Хорошо, если думаете, а я вижу, что не дотянул… 🙂 Что делает художник — он подстерегает случай, а если выстраивает композицию, то только счастливая случайность поднимет ее из ряда банальностей, они неизбежны. А где гнездится этот случай, обычно не знаешь, и что позволит ему проявиться…
………………………………..

Накануне. На пороге зимы, холода, темноты…
……………………………….

Текущее. Тут могут быть только общие разговоры, картинка сама не пример мастерства. Можно только говорить о цели. Неприметная точность. Чтобы ничего особенного, но с места ничто не сдвинешь ни на миллиметр. Увы, только мечта… Пожалуй она ничего не дает для восприятия со стороны… или мало дает, или только готовому — настороженному, напряженному — зрителю. А может и бросается в глаза?.. Художник не должен знать об этом, и даже догадываться, его дело — соответствие изображения внутреннему представлению о том, как всё это должно быть расположено. Естественно, что не может быть «нажима на чужой глаз», это прием нечестный.
…………………………………

Деревенская такая бабища, из немецкого застывающего при нагреве пластилина, одно время с ним возился немного. Куда-то надо возвращаться, двигаясь в непонятную сторону, в чем-то повторять себя, а это трудно дается, даже если кружишь в пустоте. Смайл.
…………………………………

В коробочке на окне спит Масянька, ее недолгое счастье.
…………………………………..

Кася смотрит со шкафа. Вроде ничего особенного, ну, забралась, и что? Одна задняя лапка плохо двигается, с детства, и такие прыжки даются ей тяжело, иногда падает обратно. Но добивается своего, и тогда довольна. Мне это понятно, опыт моего детства.
…………………………………..

Нож и ложка, ничего особенного.
………………………………….

Бросовый снимок, но долго с ним возился, не понимая, в какую сторону идти, чтобы как-то его «вытянуть», а зачем? Не знаю, десятки таких лежат годами, и никакого задора! А иногда почему-то берешь — и пытаешься…
…………………………………..
Пока всё.

…………….
Мне мать говорила, когда ей было под шестьдесят — «смотрю на свое лицо, и не верю, что это я…»
А я смотрю на свои детские фотографии — и не верю, что это было со мной.
И то и другое — наверное, две стороны одного чувства. Нужны специальные усилия для того, чтобы поддерживать в себе представление о цельности личности, о «едином пути». Однако, приятней чувствовать недоумение от вида старческого лица, наверное, моя мать была сильней меня, во всяком случае, оптимистичней. Я же чувствую недоумение (верней было бы сказать НЕДО-УМИЕ) от вида своей детской улыбки. В чем наши различия, хотя бы основные? Я думаю, что у матери, несмотря на тяжелую вторую половину жизни, болезни, было ощущение, понимание выполненного долга. После смерти отца перед ней была огромная задача — вырастить двух сыновей. И она ее выполнила, дальше уже все зависело от нас, она не могла отвечать за нас, взрослых. Задача была сложной, но не бесконечной, ограниченной по времени и содержанию. У меня нет ее оптимизма, потому что ставил всегда перед собой задачи бесконечные, в которых не было определенного предела, конца. В каком-то смысле мне повезло в этом, жизнь имела особый вкус всегда… и вижу заслугу матери, конечно, сумевшей дать мне толчок. Но это и сильно осложнило мою жизнь, поскольку банальных жизненных задач передо собой не ставил, жизнь сама решала их за меня, я плыл, не слишком-то выбирая. Если бы я хотел купить дом, машину, или стать знаменитым, то было бы легче, в этих делах чувство достигнутого гораздо ясней, прозрачней… и достижимей. Мои цели были принципиально бесконечны — и недостижимы, а этапы, вехи на пути неопределенные, часто просто непонятные, в какую сторону идешь…
Это отразилось, конечно, и на моем отношении к собственному лицу, я его не понимаю, мне кажется, что это обманка, лицо попросту врет…
А может в этом виден тот же, что у матери взгляд в зеркало в старости? Она не верила, что это она, та, которую знала в молодости, а я не верю, что это тот самый я, который проснулся сегодня. Она не верила в реальность временной связи, а я не верю в подлинность своего лица, чувствую его несоответствие внутреннему содержанию, сегодняшнему… Это не отменяет трудности с поддержанием цельности во времени, но немного другое: в этом есть страх за состояние цельности всегда, в любой момент. Возможно, этот страх и есть одна из причин творчества?
А вообще, странный разговор, смайл…

Ноябрь, холода наготове, листья умерли, ждем…
Каждый год темнота и холод, от этого со временем устаешь, вечные повторы надоедают.
……………………………..

Коробочка, страсть кошачья. В общем, понятное дело, и безопасность, и возможность наблюдать открыта. Мой приятель Василий Александрович, много лет просидевший в сталинских лагерях… Приходя в столовую, никогда не садился в середине зала, а только в углу, у стеночки. В довольно спокойные шестидесятые… Неизгладимая привычка.
…………………………

Россия, Тамбов, 1942-ой год. Друзья моих родителей, а сам я их не помню, мне же два года было.
……………………………

А это двадцатые годы, Эстония, моя бабушка и мама на даче. Представления о временах у нас складывается «историческое», потому что история в нашем сознании доминирует. Но есть другое отношение ко времени — родовое-семейное. И эти представления часто не совпадают. В «историческом», в частности, гораздо больше вранья.
……………………………….

Масяня страстно хочет птичку, молодая Кася с ужасом за ней наблюдает…
………………………….

А если это любовь?..

… после смерти…

Можно представить, хотя совершенно не верю.
После смерти. Попадаешь в другой мир.
И там не родившиеся еще существа.
Спрашивают меня. Только один вопрос.
— Ну, как там?..
Их много мимо пробегает, как бы на сцену, и каждый вопрошает, с сомнением и неустойчивым взглядом. «А стоит ли? может вильнуть…»
Вижу, тут и там ходы, норы в мастерские, с научной обработкой тел и разума до недоступной нам сущности.
И сам я туда уже накренился, сползаю…
Ничего, оказывается, особенного в другом свете – предбанник полного разложения. Как на кладбище, только основательней, до самых странных частиц. А что из них потом делают – дремучая тайна.
И так кисло, а тут еще эти, начинающие пристают. Но мне их все равно жаль, хотя должно быть завидно. Но что сказать… Требуется неслыханная степень обобщения. Когда-то мне сказал художник, глядя на мой пейзажик – «это тебе рановато, степень обобщения не та…»
Но чувствую, что должен, и говорю. Находится сказать, вот чудо!
— Да так-то, братец, и так…
Хочется подбодрить, держись, не так уж плохо там…

Просыпаюсь, все еще здесь.
Лежу и думаю, что я им говорил?..

***
о людях надо…

Иногда меня учат.
О чем надо писать, и вообще, как жить. Разговоры.
А я никак. Обижаются — не хотите с нами разговаривать…
Темы надоели. Все говорим, говорим… — о том, чего не знаем: о боге, свободе, о счастье и вечной жизни.
Я не буду об этом говорить.

***
на том свете…

Событие! Я встретился со своим любимым котиком Хрюшей на том свете. Здесь тепло, нам предоставили небольшую комнатку, есть электрическая плитка, и я готовлю ему еду. Он по-прежнему любит рыбу, а мясо не ест. Тот свет это большой лагерь, оказывается. Но в нем есть достоинство, квартирный вопрос решен, и каждому дается отдельная каморка. Но в виде исключения можно вдвоем, нам с Хрюшей повезло…
И я написал картинку, на ней мы оба, снова счастливы вместе. Жаль, красок мало: черное и красное одолжил Стендаль, а желтое и немного белил у меня с собой было…
Проснулся. Жаль.

видал в гробу…

Сегодня я видел как умный худощавый ленинградец, лобастый, очкастый, поэт хороший, даже, наверное, очень хороший, хотя, на мой вкус, слишком умный… Как он вежливо, слегка дрожащим голосом отвечал двум упитанным богатым бабам, впрочем, на весьма осторожные вопросы.
А я не мог понять, и никогда не пойму, каким ветром его занесло на этот заплеванный экранчик, зачем, зачем он это сделал, согласился?
Меня тошнило от их любопытного прощупывания…
Есть такая прослойка — образованные буржуи. Ласковые, спокойные, холеные типы, пригретые семьей и судьбой:
— Ну, как ваше творчество?.. – спрашивают…
Я на стороне Сезанна, который кричал — «Им меня не закрючить никогда!»
А другой половиной мозга, понимаю, как это смешно. Кому интересны твои дела, стоит ли принимать всерьез их вежливое любопытство… Что они видят? – смешной неудачливый человечек, не понимает истинных ценностей… Но можно после сытного ужина раскрыть его страничку… и спокойно заснуть.
……………………………………………………..
законами по головам…

К старости лишаешься иллюзий, картинка общественной жизни представляется мрачноватой. Одни проходимцы сменяют других, а на волне их грызни некоторые преступления вскрываются и наказываются, людям даются обещания… Первое время новые чуть осторожней, потом то же самое. Главное достижение демократии в том, что в борьбе за первые места новые проходимцы используют, кроме обычных средств, еще и законы — бьют тяжелыми томами по головам самых засидевшихся и проворовавшихся, и освобождают места себе …
А потом все снова…
………………………………………………..
где драма?..

Пикассо был всемогущим художником. И великим пижоном — любил удивлять. Но остановился перед абстракцией, хотя был куда мощней Кандинского.
«Где же тут драма?» — он как-то спросил, стоя у одной из абстрактных работ.
Не так уж важно, темно или светло, конкретно или абстрактно, а вот есть ли драма…
Ван Гог говорил, чем ему хуже, тем светлей картины.
Для Рембрандта драма была борьбой света и тьмы.
А как же Рубенс? Радость жизни так и бьет фонтаном.
Но быстро надоедают его тетки, набитые ветчиной.
…………………………………………………..
три правила…

Я повторю вам правила, которые знают все коты – к опасности лицом, особенно если знаешь ее в лицо. К неожиданности — боком, и посматривай, поглядывай, чтобы неожиданность не стала опасностью. А к хорошим новостям задом поворачивайся. Пусть сами тебя догонят.
……………………………………………….
один знакомый…

Я долго переписывался с одним человеком, который был умен, разумно скроен, но какое-то сомнение в нем все время копошилось. Уехал из России, жил в Израиле, потом в Париже… И всю жизнь крутился рядом с художниками, с одной целью — доказать, что нет ни искренности, ни страсти, ни чистого наслаждения цветом, а только самолюбие, расчет и жажда славы. И очень удачные приводил примеры, разве этого всего нет, разве мало? Но ему очень хотелось, чтобы это было — ВСЁ! — он успокоился бы.
В конце концов, он выдохся, и начал делать то, к чему был способен изначально — торговать углем со своей бывшей родиной, благо дешево продавали, и можно было у себя дорого продать…
Разбогател, купил дом и сдает его в наем, этим живет.
Удалось ли ему доказать себе, что НИЧЕГО НЕТ — не знаю, человек тайна. И зачем ему надо было? Мучило почему-то…
А я не верил, что он может всерьез так думать. Усмехался сначала, потом злился… Наверное, я был глупей его.
Мы ругались в письмах, а потом друг другу надоели.
……………………………………….
ученые дураки…

Когда-то ежегодно делал летние выставки в Доме ученых. Никто не возражал, летнее время пропащим считалось — все на огородах или в отпусках. Но к нам летом приезжали на дачи москвичи, разные люди появлялись. А теперь все больше мафия отдыхает… Местная публика — ученые с апломбом, поскольку образованные. С огромным самомнением, но дураки. В нашем городе много дураков, не знаю, как в других местах, а у нас – полно. И все в искусстве понимают! Долго учились, пусть другим вещам, но они ведь куда сложней. Так что картины для них просто семечки, ходят и лузгают, ходят и отплевываются…
Знание — сила!
……………………………………………..
бежать некуда…

Пес Вася жил со мной 16 лет, и не любил меня. Он не любил нас, людей — никого. Не было в нем собачьей преданности, терпеть ее не могу. За это уважал и любил его. Он уживался с нами, терпел… и ускользал, когда только мог — исчезал. Прибежит через несколько дней, поест, отоспится, и снова убегает. Я думаю, он и собак не любил. Обожал, правда, маленьких злющих сучек, но это не в счет.
Мне всегда хотелось узнать, что же он делает, один, когда устает бежать.
Он не уставал…
А когда состарился, все равно убегал. Только тогда он перестал убегать далеко, и я часто видел знакомую голову в кустах, лохматые уши. Большой пес, с густой палевого цвета шерстью, с черной полосой по спине. Он лежал, положив голову на лапы — и смотрел, смотрел — на деревья, траву, дорогу, небо…
Он умер, а мне понадобилось еще много лет, чтобы его понять.

Просматривая старые ссылки, наткнулся на заметку писателя А.Комова о моей повести «Следы у моря» Андрея знаю давно, он умный хороший писатель, я благодарен ему за доброжелательное внимание к моей прозе, а также за распространение в Питере моих самодельных книжек. Одно время я их довольно много печатал на принтере, делал обложку и скреплял странички скрепками. Есть такая программа для Ворда, она позволяет правильно распределить странички на листах размером А4, довольно примитивная, но удобная. И я эти книжки в основном отправлял в Питер А.Комову, у него находились для них читатели. Потом я бросил это дело, сначала по простой причине: у меня не было вертикального ножа, который уравнивал бы странички, и я резал края книги ножом вручную, а если толщина страничек сто, то надоедает 🙂 К тому же тогда меня понемногу начали печатать, очень понемногу, но и желания обнародовать свои тексты у меня было не так уж много. Так вот, о заметке Андрея, которая не рецензия, а гораздо шире написана, и охватывает целый круг событий двадцатого века, это короткий но емкий текст. Так что моя повесть там скорей как иллюстрация. Содержание я помнил, и тогда, восемь лет тому назад, воспринял с интересом, а теперь особенно было интересно перечитать. Но о содержании здесь не буду, каждый, кто хочет, может посмотреть, это в известной «Сетевой словесности», я до 2004-го года почти всё свое помещал там:
http://www.netslova.ru/kolonka/komov_markovich2.html
А сейчас обратил внимание на стилистику заметки. Теперь мало кто так пишет — точно, четко — и спокойно. Вспомнились тексты Максима Кантора, с большим напором написанные. У Андрея не так, и мне это нравится, нечего напирать на читателя, и зрителя картинок тоже. Я напора не люблю, мне нравится когда рисуют и пишут без особого нажима, без желания во что бы то ни стало убедить или переспорить. Если у автора сильна «завороженность текущим днем», как это сейчас сплошь и рядом, то пишутся напористые тексты, рисуют эффектные давящие на зрителя картинки. Дело вкуса, конечно, но лично мне нравится спокойный тон, и так сделанные вещи, чтобы смотрели несколько выше голов приходящих к ним… Ну, если получается, конечно. Вот и всё, что я хотел сказать.

Мама уходит!
Так для меня и осталось тайной, по каким сигналам матери все трое то прятались в кусты, то вылезали…
…………………………….

Мытье ног по утрам
……………………………..

Из крымских зарисовок.
………………………………

Птички летят!
………………………………..

Таллинская русская гимназия, 20-ые годы. Моя мать в верхнем ряду.
………………………………..

Тогда увлекался «сплавом» реальных натюрмортов с живописью. Конечно, живопись сильней, и вся картинка, хочешь-не хочешь, в живописную сторону сдвигается. Никаких особых идей, просто поиски цельности. В сущности все изображения устроены одинаково, в том числе и фотографические, и все сочетаемы, просто надо преодолеть излишний педантизм оптики. При таком подходе фотоизображение рассматривается как эскиз на холсте, и вся дальнейшая работа переносится «в цифру», в Фотошоп. Многие до сих пор думают, что нажатием на кнопочку можно из плохой картинки сделать отличную. Это заблуждение, все проблемы, стоящие перед художником, остаются.
……………………………….

Портрет А. Здесь убрал цвет, он мало что дает. Вообще, чем меньше цвета, тем выше требования к нему. Матрицы цифровых фотоаппаратов, также как даже самые лучшие цветные пленки дают шаблонный тупой цвет. Многие фотографы вообще с цветом не работают, уверенные, что близость к натуре единственный критерий. Изобразительное искусство имеет дело с условностями, точное соответствие — искусство обманок, на бумаге или холсте возникают новые требования к изображениям… но это уже банальности, опускаем…
……………………………….

Давний портрет, похожий на автопортрет. Стремление к сходству для меня кончается обычно формой головы, далее в зеркало не смотрю. Тем и хорош так наз. «автопортрет», что натура всегда при себе, и обозначив общие контуры головы, можно заниматься своими интересами- стилистикой, сочетанием пигментов, каким-то приемом и т.д. Есть одно ограничение, чисто личное — общее выражение должно быть все-таки ПРИЕМЛЕМО… если что-то от автопортрета сохраняется, смайл…
………………………………….

Лизочка, лежащая на подушке
………………………..

Вид из окна, как могу догадаться, набросок какой-то, не помню, где, когда… Но если маслом, то по памяти, по впечатлению, дома набросал. Обычно для такой цели используются «бросовые» картонки.
……………………………

Три апельсина в прозрачной пакете и без
……………………………

Набросок толстым цветным карандашом… нет, мелком, кое-где слегка размыто… «Подвальная» серия, несколько лет меня занимала жизнь в подвалах, котовская… и моя, возможная, куда-то хотелось деться, найти убежище, не уезжая из страны… Дурацкая придумка, но дала тему для многих картинок, так бывает.
…………………………

Я с моей Тусей, читаю книжку «Монолог о пути». Это на пределе моих возможностей чтения, поскольку в ней есть отстранение, и много обобщений, а я могу только о конкретном состоянии — читать и говорить, смайл… А изо-искусство и есть отход от конкретности дневной — но в сторону СЕБЯ внутреннего, а там уже в главном времени нет, нет такой координаты. Собственно внутренняя работа во многом именно в том, чтобы выбросить время из себя, и окружиться главными впечатлениями и событиями жизни, все на равном расстоянии, когда такой круг выстроен, задача выполнена. Не стоит относиться к моим измышлениям слишком серьезно, я сам так не отношусь, серьезны только сами действия, а не слова, искажающие…
…………………………..

Художник и ученица. По болгарски — ученица=ученичка, и верно передает
…………………………….

Без сражения проиграл, остается только бежать. Такие вещи по глазам видны… также как у людей…
……………………………..

Иерархия образов не выстраивается, оттого лопается голова…
……………………………

19-ый год. Мы все-таки любим преувеличивать значение и роль социального и политического ФОНА в нашей жизни, а они в сущности ничтожны (ПОЧТИ всегда) И таким образом оправдывать свое бездействие и неспособность.
……………………………….

Зловещая любовь к апельсину. В любви больше корыстолюбия и насилия, чем нам хочется, «гранатовый браслет» счастливое исключение
………………………………..

Вечерний городок. Всю жизнь прожил в небольших городках, как попадаю в огроменные эти полисы, так сразу теряюсь… не для меня…
……………………………………

Недавно обнаружил, забыл о нем. Время?… где-то конец прошлого века…
…………………………………..

Цветок, металл проржавевший, туман на берегу реки…
На этом всё. Будьте здоровы, удачи всем! Д.

Не сложившаяся картинка, но имеющая свой смысл. Вот-вот, смысл как оправдание неудачи, так часто бывает. Смотришь, картинка ПЛОХАЯ! а смысла в ней — НАВАЛОМ! Но мы не будем об этом, оправданий нет, и объяснений не надо. Кстати, к конкретному изображению не относится. А может относится? — не знаю… Просто иногда что-то совершенно не сложившееся говорит о чем-то другом. Можно идеально скомпоновать, а чувства — нет и нет! Можно вообще не компоновать, идти мимо — и подобрать взглядом оставленный бомжом на подоконнике за мусоропроводом окурок и пустую бутыль из-под пива. В общем, пустой разговор, потому что слишком ОБЩО. В общем, если нет чувства, искреннего чувства, то нет ничего, и никакой композиционный талант не спасет дело. Сезанн вкладывал истинное чувство во взаимодействия отдаленных пятен. Мы иногда (лучше бы — часто) вкладываем чувство в то, что называется ДАЛЕКИМИ АССОЦИАЦИЯМИ: ни наше восприятие самого себя как единой личности с начала и до конца, ни восприятие картины, например, или музыки, невозможно без чувствительности к далеким ассоциациям, из них строится личность… и картина. Но здесь не место, да и что я могу сказать, всё уже сказано…
…………………………..

Летом птицы сами по себе, и парами, парами, а к осени просыпается в них глубинное чувство стаи. Даже в голубях, хотя им не лететь далеко. Но скрываться на чердаках от морозов, вместе, да.
……………………………..

Ранение листа. Живое существо, я писал еще в единственном своем романе — лист, прилетевший к мальчику, увлеченному наукой, завороженному знанием, и напомнивший о каких-то забытых… вроде бы… детских впечатлениях, а с них ведь так много начинается, из того, что было разорвано и забыто под напором текущего времени. Нам смолоду внушают — «жизнь это способ существования белковых тел», или как-то еще, например «добро должно быть с кулаками», или «будь лучше всех, иначе не выживешь…» а потом вдруг случай — СЛУЧАЙ! — и что-то иное, более важное вспомнится, и откроется дверь, войти в нее трудно и страшно, потому что окружающие — СВОИ! — не поймут! Но там- ТАМ! может начаться СВОЕ… а может и нет, кто знает…
Но вот случайно получившиеся «намеки» на какой-то смысл посторонний, поиски «мальчиков в кустах» — это разрушает впечатление. И художник не должен давать такие вот пусть случайные ложные «подсказки». Которые уводят в сторону повседневной конкретности — от общих вещей. В музыке это очевидней — это вам не ручеек журчит, а скрипка ЗВУЧИТ!
……………………………

Мешковина. Мешок из-под картошки, нужно мыть мылом два-три раза, это начало. Потом, сырую материю, натягивать на подрамник, с известной силой… потом проклеивать, потом грунтовать… Мне нужно было иметь не меньше тридцати таких ОСНОВ, тогда я начинал живопись. Покупать готовые? — они были ДРЯНЬ, к тому же дОроги!!! К зиме управлялся с подготовкой. А потом разлюбил масло, вспомнил, что начинал с темперы, простой, казеиново-масляной! И вернулся к смешанным техникам, там трудней дается штрих и пятно — и правильно! Правильно!
……………………………….

Листья на земле, ничего особенного. Если идиоты из всяких ЖЭКОВ не собирают их, то они возвращаются в деревА, и это правильно.
………………………………..

Такая композиция из трех фигур, к тому же неприятный цвет, чуждый мне, но пусть уж повисит, вытащил из старых куч…
…………………………………..

Бутылки замечательные вещи, — стекло во-первых, и форма бывает интересная, и выразительная вертикаль, которую бывает нужно противопоставить горизонталям. Зрители так часто обвиняют художника к пристрастии к бутылке, что, конечно, имеет место, где-то, иногда, порой… Но не в этом дело… смайл…
……………………………….

Три девицы, ничего добавить не могу
………………………………….

Сегодня впервые заметил этот набросок, как и где сделан, не могу вспомнить. Ну, в этой старой папке почти 8 тысяч изображений… Плюс стареющий ум… Сегодня показалось интересным, пусть повисит.
…………………………………

Бася, Мотькина дочь. Теперь живет в общежитии для котов, в квартире, в тепле и безопасности. А мать ее оттуда сбежала, выпрыгнула из окна восьмого этажа, вернулась в свои подвалы, овраги… А дочь осталась…
НЕ ЗНАЮ, кому лучше. НО больше жалею Басю, дочь.
………………………………….

Трудно быть и жить молодым котом, чертовски трудно, вижу это каждый день. И вспоминаю свои молодые годы… Спроси меня, хочешь повторить? НИКОГДА, ни за что! Девяносто процентов сил, возможностей и замыслов было потеряно, утрачено…
………………………………….
………………………………….

В разные стороны смотрят, обычное дело
………………………..

ОЖИДАНИЕ
То, что меня интересует больше всего, одна умная женщина назвала «живописью состояний». Она правильно ухватила, меня волнует не впечатление минутное, как импрессионистов, а нечто более длительное… и глубинное: внутреннее состояние.
…………………………..

Старый осенний лист, погибающий, прилетел, чтобы умереть в покое. В романе Vis vitalis такой прилетевший лист — первое впечатление молодого героя, которое проявляет в нем черты, впоследствии отодвинувшие его от науки.
……………………………..

Горит земля, и давно уже дела никому нет. И в ней погибают живые существа, для которых она — дом родной. Та гусеница, о которой я думал много дней. И муравей… Если бы я был богом, то всех бы знал по именам. Если невозможно что-то сделать, то надо хотя бы знать и помнить, а этого тоже нет, давно — нет.
…………………………….

Ночной вид. Иногда полезно убрать цвет. Но тогда видишь, как мало сказано, за цветом забыл про СВЕТ. Цвет это качество света, тон — количество…
……………………………….

Читал свои рассказы и повести, видео не было, записывал фотоаппаратом, неплохим. Есть «вконтакте»
http://vk.com/albums14099299 Там надо выйти на «мои видеозаписи». Прочитано искренне, но немного получилось только в повести «Последний дом», и то потому, что шапочка подходящая нашлась. Несколько раз открывал, не понимаю, как прочитал, но ясно, что второй раз… никогда! Не артист, смайл…
………………………………….

Сто лет тому назад были такие лица, сейчас — не знаю…
………………………………….

Прогулки продолжаются, что бы ни происходило, а с собачкой нужно погулять. В повести «ЛЧК» (ее напечатал в сборнике «Цех фантастов-91» замечательный Кир Булычев (Можейко). Не посмотрел, что не фантастика, понравилось — и взял. Я его не видел даже, не разговаривал с ним, всё через редактора, хорошего — Рыльникову, это в издательстве «Московский рабочий!» Потом пришел, взял свои экземпляры… ) Так тогда было. 50 000 книг, и мигом разошлись, второй мой тираж был — 3 000… и постепенно дошел до ста экземпляров…) так вот в «ЛЧК» старик гуляет в заброшенном городе со своим котом, который ждал его много лет, и с собаками, а враги — кошкисты, хотят уничтожить всех черных котов из-за вредоносного поля, которое несет несчастье людям. Всё сбылось, и новые кошкисты, и уничтожение животных, и даже граница между Россией и Эстонией, высокая стена, и она стоит… Лучше не писать такие книги, чем они фантастичней, тем ближе к реальности, а искусство не об этом, у него своя реальность… Повторяюсь…
…………………………………..

Цветы на фоне живописи.
……………………………………

Дворничиха и ее семья. Графика.
………………………………..

Зимнее поле.
……………………………………..

Блок фотонатюрмортов. Интересная задача, только надо идти дальше, соединять смелей, разрушать границы между ними… С миниатюрами интересно. Если картинка хороша, то она смотрится на любом расстоянии, в любом размере. Входишь в зал, и видишь — на противоположной стене, метрах в двадцати — висит. Детали не различаешь, но и не надо, главное в ней есть. В хорошей картинке, пусть даже Босх с сотней персонажей, есть две, максимум три основные части, есть законы зрения, нашего глаза, им сотни тысяч лет, их не объедешь: несколько больших частей, самое темное пятно, самое светлое ( вход в пещеру и выход из нее, так и осталось) — и глаз помимо нашей воли — моментально туда!!! Для нас, европейцев — еще чтение слева направо, сверху вниз, это уже не физиология, а культура, и тоже не обойдешь, хотя понять японцев можем, и восхищаемся. И в картинках «психологический вес» пятен в верхнем левом и нижнем правом углах различен. И если пятно отстоит от центра картины чуть-чуть, то притяжение к нему почти физическая сила…
…………………………………….

Блок живописных работ
……………………………………

Глупости, пошлости, подлости, принуждению, угрозе…
Сопротивляйся.
Если не можешь?
Избегай.
Если не можешь?
Перетерпи — и забудь. Не мсти, ничего не делай «от противного», даже если противно оччень противно
Если не можешь забыть?
Живи с этим, пока живется.
Если не живется?
Сам уйди.

//////////////////////
Посвящается тем, кому приходилось спать на ходу. Студентом, в Тарту, возвращаясь ночью домой, после неудачного опыта, а потом еще посуду химическую за собой помыть, а как же, завтра ведь снова… Идешь и засыпаешь, по знакомой дороге в общежитие. Потом ногой попадешь в лужу… встрепенешься, и тут же снова засыпаешь… Опыт неудач, он с детства со мной.
Или уже с удобствами, тоже ночью, один в огромном промерзлом ленинградском трамвае, последнем… в том, который шел от В.О. до Озерков (1964-1965гг) или до Политехнического, до ул. Тореза, где в общежитии жил. Черт, темы мне всегда попадались, ну, убийственные, и удачи были редки, незначительны. Как это я не разлюбил тогда науку… не знаю, только сильней полюбил. Но опыт неудач штука коварная, если слишком много, вызывает внутренние разломы, трещины, их сначала не чувствуешь, поглощен борьбой, а потом скажутся… (написано в книге «Монолог о пути», там подробней)

Низкое окно, теплая картинка, ничего особенного в ней, но за теплоту тонов люблю. Раньше совсем избегал холодного цвета, синего, например. Мне как-то сказали, а где «теплохолодность», это был ученый живописи человек, нахватался грамоты. Но в принципе прав, лишаешь себя каких-то приемов, ограничиваешь… Но если неприятно, куда денешься… Потом, через много лет я увидел Сезанна… То есть, видел давно, да не обращал внимания на его «обводки», контрасты… Все равно не использовал, но приблизился, понял «для чего», к тому же полезно ходить иногда по краю собственного вкуса. И не вкус, у художника нет вкуса, это у зрителя вкус: он может выбрать — стоит перед разными картинками, например, один художник — так делает, другой наоборот… Зритель свободней в своих пристрастиях, смотреть — не делать… А художник стоит только перед самим собой, и слушает свои пристрастия, только их. Это непростое дело, они на поверхности не лежат, мы занимаемся выявлением собственных пристрастий, и они очерчивают круг, внутри которого я — это я. Но долгий разговор…
……………………………..

Звуки музыки. Знал людей, для которых слух был важней зрения, восприятие музыкального звука. Это с детства должно быть, обычно зрение сильней. И для приближения, не говорю больше, только приближения нужен случай, толчок какой-то. Зрение сильней, само находит пути. Для меня приближением к музыке было «Болеро» Равеля. Загадка детства. Оно длилось, пока шел из дома в школу, приходил — еще не кончилось! Гениальная оркестровка, почти лабораторный опыт, а получилось! Потом мне сказал один хороший художник — «смотри Сезанна, вроде бы почти лабораторные опыты его натюрморты, но такая страсть и любовь вложена, что — получилось!»
……………………………..

Странная картинка, сидят за столом, вроде ничего не происходит, а может чего-то ждут… Пастель на оргалите, и закреплена прилично. Интуитивно, наверное, искал, как передать СОСТОЯНИЕ, внутреннее напряжение, ожидание события… и так далее…
…………………………….

Десять раз переделывал, потом уже в «цифре», так что за похожесть не отвечаю, смайл…
…………………………………

Сумерки, разговор какой-то, впереди темная природа… Масло на бумаге. Когда-то видел немецкие миниатюрки маслом на бумаге, им было лет пятьсот, а совершенно свежи, так на холстах редко бывает. Холст ведь в сущности компромисс, писали обычно на досках, это на века, но тащить огромные доски от художника к покупателю… А холст свернуть можно. А бумагу тем более. Но тут уж с технологией не промахнись! И проклейка, и грунт, и все ювелирно тонко должно быть…
………………………………….

Портрет. На линелеуме с тканевой основой, был такой. Очень давняя работа. Со временем мой «примитивизм» сплавился с экспрессивным началом, которое во мне было, и из художников мне ближе всех Сутин. А потом уже другие. Но я о художниках в основном по репродукциям судил, смайл…