Автор: DM

Это был мой лучший портрет, я его подарил одному человеку, а его жена сказала, что такое уродство не позволит вывесить в квартире. Он постеснялся мне сказать, и портрет пролежал в чулане 20 лет, а это темпера (плохо для нее!) А потом он все-таки признался, и отдал мне картинку.

Вчера у меня спросили — почему Вам не нравится ЖЖ? И еще — отчего же Вы там теперь?
Начну со второго. Не знаю. Какая-то жизнь закончена, новой пока нет. Какие-то слова написаны, дальше только другие могут быть. (объяснение занудно). Так бывало, но каждый раз не по себе. Никто не поможет. Как говорил мой учитель живописи — «подстерегай случай!» Он никогда не случаен, этот случай, просто его далекие корни недоступны для меня. Выглянет из-за угла — и тут уж не зевай… если он твой случай…
А жизнь не совпадает с твоими скачками и разрывами — она течет в спокойном русле (бывает и наоборот, это несчастье тогда). И нужно бывает чуть-чуть подтолкнуть, дать ей легкого пинка, чтобы оглянулась. В сущности, ничего страшного, локальный тупичок, карты-то уже розданы, только хода первого не видно 🙂
И делаешь несколько совершенно или почти бессмысленных ходов… Например, ЖЖ.
Теперь первый вопрос, он тяжелей. Понимаешь, я с людьми могу только лицо в лицо, глаза в глаза, один на один, и только тогда что-то интересное высекается. Но все равно редко, и чем старше, тем реже. Но все-таки бывает. Лицо в лицо говоришь то, что никому не скажешь. А только такой разговор я ценю, только он и плодотворный, то есть, что-то в нас и в другом человеке может изменить. А когда кругом стоят и слушают… И-эх…
Значит, зачем ЖЖ? Подстерегаем случай. Подстерегаем своего человека. Набрасываемся на него, затаскиваем в угол 🙂 Где нас никто не видит, не слышит.
Не подходит для этого ЖЖ? Ну, тогда найдем что-нибудь другое…

Почему «Вокруг да Около».
Наверное, потому, что именно такими мне представляются пути искусства к главным истинам жизни. Кружение вокруг своих тем, неотступное кружение, полностью поглощенное своим восприятием. А понимание? Т.Т. спрашивала, разве вы не хотите понимания?. Кто же не хочет? НО не может быть оно целью, стрелкой компаса. Тогда каждый день — очередные три сосны… Но не безнадежно. Люди устроены в сущности одинаково, при всем разнообразии — и вопрос резонанса родственных структур вообще не проблема, это только вопрос времени 🙂

Хотелось бы сделать серии живописных работ, в основе которых одно или похожее изображение. И в них используются способы компьютерной обработки. В сущности, нет никакой разницы — чем и как рисовать и писать картины, и компьютерная «мышь», и спец. перо, и палец, и щепочка… и точно выбранные фильтры Фотошопа могут быть полезны и интересны. Поиграть таким образом с некоторыми изображениями… попробую. План до Нового года.

Something Happened

Что-то случилось…

Перевод на английский.
Опубликовано в журнале «International Quaterly» (США), 1997, vol3 #2.
Переводчик: Дарси Пакет, филолог, преподаватель русской литературы. Работал в Ю.Корее, сейчас преподает в США.

………….

It was obvious that the former residents didn’t grow anything in the two wooden boxes by the window either, and there was almost no soil left — blown out and washed by rain/ with some protruding grey grass that the wind carried in by chance. It grew up vigorously and then died, leaving dry crisp stems, it was dusted with snow and then again in spring this obstinate grass appeared. It continued on such for many years, but one day, in the very corner of the box, where there was almost no soil at all, a thin yellow sprout pushed up and began to grow. A bud grew out of it and a flower unfurled, an orange, tender and rather large one. I looked upon it with astonishment, but it stood there independently amongst that wild grass, not giving way to anything and inexplicably holding its own. Cold set in, but it still remained. And the grass had already lain down, in the morning it was covered by frost, yet the flower remained alive. I grew frightened for it, but there was no way to help it, it just stood on its own. One morning I glanced through the window — and the flower had died. I felt badly, but it had grown up in an awful spot, and even on a better spot it couldn’t have grown bigger… But the following year it was here once again, and again it bloomed, again it was knocked over by the wind and freezing rain, and then an early snow fell — burying it… Perhaps I should dig up everything, so that it won’t bloom and torture itself further? But I couldn’t, I left everything as it was… And on the third year it sprouted, but I traveled much that year and was rarely home. I’d arrive home in the darkness, look out the window and see it there, its petals looking black in the darkness, but it was alive. There was a lot of rain then, it had enough water, but was this really the place for it, in this desert… In the fall it once again began to perish, it suffered and I anguished over it each day, and every morning I awaited its death like a deliverance. At last it died. But the following year it didn’t sprout. The grass grew to its full height, summer passed, the rain began — but no flower. The frosts struck suddenly, the leaves curled into little scrolls, but the frosts held, of the grass there remained only thin but firm skeletons, which did not give in to the wind… but no flower… Something happened…
………………………….

ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ…

Видно и прежние жильцы не выращивали ничего в этих двух деревянных ящиках за окном, и земли в них почти не осталось — выдуло, смыло дождями, и торчала какая-то седая трава, случайно занесенная ветром. Она буйно росла, потом умирала, оставались сухие крепкие стебли, их заметало снегом, а весной снова появлялась эта упорная трава. Так было много лет, но однажды, в самом углу ящика, где и земли-то почти не было, возник и стал вытягиваться тонкий желтоватый побег. Из него вырос бутон и распустился цветок, какой-то оранжевый, нежный и довольно большой. Я смотрел на него с недоумением, а он стоял себе среди этой разбойной травы, не ухоженный никем и непонятно откуда взявшийся. Вот наступили холода, а он все еще здесь. И трава уже полегла, и по утрам ее покрывал иней, а цветок все был живой. Мне стало страшно за него, и ничем помочь ему нельзя, стоит себе и стоит. Однажды утром я выглянул в окно — цветка не стало. Жаль его, но ведь он попал совсем на плохое место, и, может, к лучшему все — не вырастет больше… Но на следующий год он снова был здесь, и снова цвел, и снова его сбивал с ног ветер, и ледяной дождь, а потом ранний снег засыпал — похоронил… Может, перекопать здесь все, чтобы он снова не возник и не мучился больше? Но я не мог, и оставил все, как есть… И на третий год он вырос, а я много ездил тогда и дома бывал редко. Приезжаю в темноте, выглядываю в окно, вижу — стоит, и лепестки в темноте кажутся черными, но он жив. Дождей было много, и воды ему хватало, но разве ему место здесь, в пустыне… Осенью он снова стал погибать, мучился и мучил меня каждый день, и я ждал каждое утро его смерти как избавления. Наконец, его не стало.

А на следующий год его все не было и не было. Трава вытянулась в полный свой рост, прошло лето, начались дожди — а цветка нет. Морозы ударили внезапно, листья свернулись в трубочки, но держатся, от трав остались тонкие скелетики, но прочные, не поддаются ветру… а цветка нет…

Что-то случилось…