День: 21.10.2015

Ночной портрет
…………………………..

Обрыв, откос, овраг…
…………………………………….

Дорожка в горах
……………………………………..

Натюрморт 2007-го года.
……………………………………..

Взгляд с высоты
……………………………………….

Подмосковье. Декабрь. Снег.

— Что за дата, Аркадий Львович?

— Пятьдесят лет в строю, вокруг да около науки.

Были сухари, круто посоленные кубики. Аркадий без соли никуда, даром, что почки ни к черту. И еще удивительный оказался на столе продукт — селедочное масло, божественное на вкус — тонкое, как ни разглядывай, ни кусочка!

— У них машинка такая, — Аркадий все знает.

— Гомогенизатор, — уточняет молодой специалист, — мне бы… наш не берет ни черта.

— Вы всегда о науке, черствый мальчик.

— А вы о чем — и все ночами?

— Мои ночи — тайна… от управдома, и этой — пожарной безопасности.

— Безопасность только государственная страшна. А я вовсе не черствый, просто времени нет.

— Знаю, знаю, вы завороженный. А безопасность любая страшна, поверьте старику.

Подшучивая друг над другом, они к столу. Он накрыт прозрачной скатеркой с кружевами, синтетической, Аркадий раскошелился. Посредине бутыль темно-зеленого стекла, вычурной формы.

— Импорт?

— Наш напиток, разбавленный раствор. Я же говорил — в подвале друзья. Перегнал, конечно, сахара туда, мяты… Это что, сюда смотрите — вот!

— Паштет! — ахнул Марк, — неужели гусиный?

— Ну, не совсем… Куриная печенка. Зато с салом. Шкварки помните, с прошлого года? Аромат! Гомогенизировал вручную.

Аркадий сиял — на столе было: картошечка дымилась, аппетитная, крупная, сало тонкими ломтиками, пусть желтоватыми, но тоже чертовски привлекательными, свекла с килечкой-подростком на гребне аккуратно вылепленной волны, сыр-брынза ломтиками… Были вилки, два ножа, рюмка для гостя и стакан для хозяина. Выпили, замерли, следя внутренним оком за медленным сползанием ликера под ложечку, где якобы прячется душа, молча поели, ценя продукт и потраченное время. Марк сказал:

— Вы умеете, Аркадий, устраивать праздники, завидую вам. Я вспомнил, сегодня у меня тоже дата — отбоярился от военкома. Какие были сво-о-лочи, фантастические, как злорадно хватали, с презрением — вот твоя наука, вот тебе!

— Главное — не вовлекаться, — Аркадий снова твердой рукой налил, выпили и уже всерьез налегли на паштет и прочее. Марк вспомнил походы к тетке по праздникам, гусиный паштетик, рыбу-фиш, шарики из теста, с орехами, в меду…

Аркадий стал готовиться к чаю. — Теперь пирог.

Это была без хитростей шарлотка, любимица холостяков и плохих хозяек, а, между прочим, получше многих тортов — ни капли жира, только мука, сахар да два яйца!

— И яблоки, коне-е-чно… Помните, собирали? — Аркадий тогда захватил сеточку, кстати — яблоня попалась большая, недавно брошена.

— Вот и пригодились яблочки. И яиц не жалел, видит Бог… — он подмигнул Марку, — если он нас видит, то радуется: мы лучшие из его коллекции грешников — честные атеисты