День: 28.08.2015

«»Чтобы выяснить как происходит становление языка и формирование смыслов слов, мы обратимся к самому яркому представителю неоматериализма Мануэлю Де Ланде. Он настаивает, что язык — это продукт истории, но не изобретение человека. Он формируется и развивается благодаря своему свойству комбинаторной производительности. Это производительность является не продуктом централизованного органа правил, а результатом децентрализованного процесса, в котором каждое сказанное слово локально ограничивает выбор говорящего. Иначе говоря, слово несет с собой информацию о «частоте его совместной встречаемости с другими словами” [1], то есть информацию о правилах относительно того, какое слово может следовать за ним. Например, в английском языке “следующая за определенным артиклем позиция может быть занята лишь существительным» [2].»»
…………….
Как всякая теория — ограничивает и пре-увеличивает. Хотя истина здесь, на мой непросвещенный взгляд, есть. Вопрос к том, откуда берутся правила, если с ними разобраться, то все остальное — проще кажется. Берутся ли правила только от человека? Возможно, здесь та же картина, что и в картинах 🙂 — первый мазок многое дальнейшее определяет, хотя открывает только поле возможностей. Второй — сужает поле — и т.д. Но в основе все-таки вкус к пятнам Сезанна, например. В языке — наверное ведет звук, он связан со смыслом, с объектом, сначала может быть через звукоподражание…
Слишком сложно, и вообще… Талант или способность — в нарушении правил, а это делает человек. Про правила — не знаю, а нарушитель понятно кто 🙂

(в тексте, бывает, одно слово уберешь, или переставишь два — и другой текст получается. Про знаки препирания вообще не говорю, это бесконечность)
……………………………………………………….

Однажды утром убирал снег с дорожки, спешил, за ночь нападало, а под снегом как назло ледок, и один из той лихой компании поскользнулся, упал на колено, они со смешками его подхватывают, и все нормально было, но он увидел меня с лопатой, и пристал. Остальные были ничего, веселые, а этот злой, я таких чувствую, от них пахнет страхом, как долго ношеные вещи пахнут. По запаху многое можно сказать, нюх, наверное, мне вместо ума даден. И глаза!… хорошие были глаза… О собственных потерях не люблю вспоминать…

Тот парень был злой, ершистый, даром что невелик ростом, и мне стало не по себе, старался не встречаться с ним глазами, может, у него пройдет… А он не успокаивается — «дворник, говно…» не люблю повторять… подскочил, толкнул меня в грудь. Он был гораздо ниже меня, но плотный, быстрый, и знал, куда бить, чтобы больно было, а я никогда никого не трогал. Те двое, другие, говорят ему «брось», а он еще злей стал, ударил меня в шею, так быстро и ловко, что я задохнулся. Тогда он еще ногой в грудь, не больно, но я упал на спину, потом сел… и не могу встать, ноги заплелись, действительно, скользко… Рядом лопата, я потянулся, чтобы взять, опереться, а они подумали, буду их лопатой бить, она окована жестяным листом, страшное оружие. Только силу понимают, уважают… Быстро оттащили этого, злюку бодрого, и ушли, он что-то кричал, но я уже не слышал.

Они ушли, я встал, и не знаю, что делать, вдруг кто-то смотрел в окно, видел, а я хотел поскорей забыть… Но отрава уже внутри, стало нехорошо, горячо, я захотел к себе, домой… и не мог, пошел в дворницкую.

Я всегда сюда приходил, когда муторно, страшно. Вижу, другие люди сильней, быстрей меня, и, главное, всегда знают, что хотят. Бьются за выживание, топчут окружающих… Особенно его злоба меня убила… он не сомневался, что прав!.. Мне говорили, только у нас так, но я не верю — грубости, может, меньше, но сильный всегда прав, а такие как я, не нужны нигде.

В дворницкой на большом столе, он линолеумом покрыт, лежали куски ватмана, стояли баночки с гуашью, пять или шесть цветов, желтый, красный, зеленый, черный, пятую не знаю, крышка присохла и не открылась, а остальные хотя и высохли, но можно было расковырять пальцем, поддеть немного. Здесь объявления писали…

Лист бумаги передо мной, большой, белый, яркий, и мне захотелось его испачкать, пройтись по нему… Я взял пальцами немного желтой и намазал, не знаю, зачем, но мне легче стало, странно, да?..

А другим пальцем взял красной, и эти два пальца рядом… я смотрел на них… А потом достал комочек черной, на третий палец, и смотрел — они были раньше похожи, как розовые близнецы, а теперь стали совсем разными… Я протянул руку и начертил желтым линию, и увидел, что это стебелек, стебель, а на нем должен быть цветок… увидел центр цветка, и лепесток, один, но большой, и я быстро, не сомневаясь, желтым и красным… а потом в некоторых местах обводил третьим пальцем, который в черной краске, и снова не сомневался, где и как делать… А потом смазал слегка внизу стебля и быстро легко провел рукой, и это оказалась земля, она лежала внизу, а цветок летел над ней, сломанный, с одним лепестком, но непобежденный… летел над миром и молчал… А я разволновался, стал доделывать стебелек, чувствую, он мягкий, не получается, я даже разозлился, взял красной горстку, смешал на ладони с черной… потом уж я понял, что лучше на бумаге мешать… и руками, пальцами, пальцами, особенно большим стал нажимать и вести вдоль стебля, и черная, которая не совсем смешалась с красным пошла тупой сильной линией, по краю, по краю стебля, и он стал выпуклый и твердый, я чувствовал, он твердеет… Чувствую — еще чего-то не хватает, и я ребром ладони, ребром, ребром стал вколачивать краску в бумагу, и немного смазывать как бы… а потом рука вдруг задрожала, но не мелкой дрожью, а крупной, толчками… полетела вверх и снова вниз, упала чуть поодаль, ближе к нижнему углу, и получился там обрывок лепестка, второго, и я его вколотил в бумагу, раз-два-три…

И понял, что готово, мне стало спокойно, и дышать легко.

Наверное, не те слова, а тогда вообще слов не было, только чувство такое, будто выплакался, успокоился и замер в тишине, покое, тепле, и все это за минуту случилось.

Так было в первый раз. Потом я даже плакал, когда видел на бумаге, что получилось, а откуда бралось, не знаю…

«» Художник, вы больны?.. Вы больны!»» (Из книги отзывов на выставке 1983-го года)
……………………………………………………………

Всего понемногу. Из фото-зарисовок к натюрмортам
………………………………………………………

Из серии «Живопись и фото в одном флаконе»
……………………………………………………….

Две девочки. Из уличнывх зарисовок 80-х годов (цв. б. Перо-чернила)
……………………………………………………….

Два цветка
…………………………………………………………..

Из серии «Живопись и фото в одном флаконе»