Рубрика: Uncategorized

………..
На всякий случай. Для репродуцирования лучше брать отсюда:
http://photocentra.ru/work.php?id_photo=299747&id_auth_photo=9844&page=2

Саша Кошкин и настоящая художница.
…………………….
Пришел, стучу, она с большим промедлением открывает, глаза заспаны, лицо помято, говорит, ночами теперь трудится, пишет новые темы. Везде листы, листы… никак не разгляжу, что на них, «что это», спрашиваю, а она — «авангардный эксперимент, темпераментная графика».
Ну, Малов, тут я понял, что от современности навсегда отстал. Похвалил, конечно, цвет красивый, пятна-кляксы симпатичные разбросаны… Увидал на одной картине вроде цветок, и дернуло меня, Малов, выскочить со своей новостью.
— Я тоже цветы рисую… — говорю. А она — «покажи», и так пристала, что я пошел к себе вниз, отобрал самые красивые, штук десять, и принес.
Она в это время в кухне чайник поджигала, «поставь у свободной стенки», кричит. Я расставил, она входит, смотрит…
Малов, Кис, ты мой единственный друг, скажи правду, чем я ей так насолил?
Она сначала ничего, вроде спокойно восприняла, «так — та-ак…» говорит, подошла, прошлась по ряду, потом обратно… еще раз…
И я вижу, что-то совсем нехорошее прорезается, сгущается и назревает…
— Что, очень плохо? — спрашиваю, голос неуверенный, самому противно стало. Но страшно, понимаешь, впервые смотрит не простой человек, а художник, ученый мастер, и что-то у меня совсем не то, понимаешь? Чувствую беду, сердце хлопает сломанной дверью на сквозняке.
— Это и есть твои цветы?
— Ну, да… — отвечаю, — чьи же еще, конечно мои.
Пусть самые плохие, не откажусь от них никогда!
— И ты э-т-о нарисовал сам?
Я не понял, как можно по-другому рисовать… Смотрю на нее и молчу.
А с ней странные вещи происходят, изменения в лице и всем теле… Вот ты, Малов, не смотришь по вечерам, презираешь телек, а зря, если б ты видел фильмы про вампиров, то сразу же понял меня, а сейчас объяснять и объяснять, а я долго не люблю, ты знаешь. Вечно ругаешь меня, — «опять спешишь, подробно расскажи…», а что рассказывать, обычно в трех словах все ясно. Но в этом месте, я понимаю, тебе совсем не ясно, а мне трудно объяснить.
Она превращаться стала, Малов! Ну, не так, конечно, чтобы рубашка трещала, шерсть на груди, морда волчья и прочее, но вижу, лицо рябью пошло, заколебалось, затряслись губы, обострился нос… зубы — и они заострились, хищными стали, и вообще, очень хищный возбужденный вид… волосы растрепались, хотя ветра никакого…
Я стал пятиться, пятиться, а она хочет высказаться, но звук застрял по дороге, не вылупляется никак… губы шевелятся, тонкие стали, черные, злые… И наконец, как закричит хриплым незнакомым голосом:
— Убирайся, идиот, уматывай с глаз долой, и цветы свои идиотские забери…
Малов, так и сказала — идиотские, почему?..
Я дрожащими руками собрал листочки, и к двери, к двери, а она уже меня не видит, бегает по комнате, что-то бормочет, ругается страшно неприлично, это уж я повторить не в силах…
Я выскочил за дверь, и слышу — ясным громким голосом сказала:
— Боже, за что наказываешь меня! За что этому идиоту дал все, что я так долго искала, трудилась не покладая рук, себя не жалела, никакой личной жизни, одни подонки… за что???
И зарыдала.
Малов, мне стало жаль ее, хотя ничего не понял. Ну, не понравилось, ну, понравилось, разве можно так биться и рвать себя на части, Малов?..
Пришел вниз, сел… Как-то нехорошо от всего этого, словно грязь к рукам прилипла, и чувствую, не смоется, хотя не знаю, в чем виноват. И жаль ее, и понимаю, что всё, всё, всё — мне с такими людьми невозможно вместе быть, я боюсь их, Малов. Я отдельно хочу. Мне так захотелось исчезнуть, скрыться с глаз от всех, стать маленьким, залезть в какую-нибудь щелку, схорониться, писать тихо-незаметно свои картиночки… Спрятать жизнь свою, понимаешь?..
И долго не мог успокоиться. А потом вдруг развеселился, вспомнил — она же меня из моей квартиры выгнала!..
Проходят дни, все тихо, она мириться не собирается, а я тоже не иду. Я такие вещи умом не могу, не умею, ты знаешь, просто тоскливо, скучно становится, и все тогда, конец, край. Будь как будет, а встречаться, опять слова… не получится, Малов. Только мне горько, что столько злости родилось от моих цветов, не думал, нет. Вот и обидно мне за них стало.

Художник не проводник, а диэлектрик, ему нужен пробой. И некоторая «оголтелость» при размытых рамках вкуса, вкус это для зрителей-любителей, I think. Все происходит на границе вкуса и бесвкусия, которая зыбка и все время формируется заново в каждом пишущем, рисующем: они, с запозданием, конечно, на опыте проб и ошибок формируют свою эстетику. Вовсе не говорю о ломке всех традиций и оригинальности вопреки всему. Каждый из нас в сущности может сделать (или не делает) крошечный шажок в сторону. Больше не получится.

Про коллекционера Лео и художника Мигеля. (Лева и Миша, если проще)
………………………
Чем дальше, тем менее случайной кажется его смерть. Он от себя устал, от мелких своих обманов, собственной слабости, неизбежной для каждого из нас… «Гений и злодейство?..» — совместимы, конечно, совместимы. Хотя бы потому, что одного масштаба явления, пусть с разным знаком. Если бы так было в жизни — только гений и злодейство… Заслуживающая восхищение борьба!.. Совсем другое ежедневно и ежечасно происходит в мире. Мелкая крысиная возня — и талант. Способности — и собственная слабость. По земле бродят люди с задатками, способностями, интересами, не совместимыми с жизнью, как медики говорят. Деться им некуда, а жить своей, особенной жизнью — страшно. Они не нужны в сегодняшнем мире. Нужны услужливые исполнители, способные хамы, талантливые воры…
Кто он был, Мигель?..
Человек с подпорченным лицом, во власти страха, зависти, тщеславия, жажды быть «как все»?.. И одновременно — со странной непохожестью на других. Она его угнетала, когда он не писал картины, а когда писал, то обо всем забывал. Но вот беда, художник не может писать все время, в нем должна накапливаться субстанция, которую древние называли «живой силой»… потом сказали, ее нет, а я не верю.
Откуда же она берется, почему иссякает?.. Не знаю…
Но каждый раз, когда спрашиваю себя, вспоминаю его недоуменное — «почему меня не любят?..» Чем трудней вопрос, тем непонятней ответ.
Поэтому мы и стараемся задавать жизни самые простые вопросы — чтобы получать понятные ответы. А следующий вопрос — в меру предыдущего ответа… и так устанавливается слой жизни, в котором как рыба в воде… И можно спрятаться от противоречий и внутренней борьбы. И забыть, что именно они выталкивают на поверхность, заставляют прыгнуть выше головы… как Мигеля — писать картины искренне и просто, выкристаллизовывая из себя все лучшее.
Но судить легко, рассуждать еще легче. В рассуждениях всегда есть что-то противное, как в стороннем наблюдателе.
Он не так жил, как тебе хотелось?.. Жил, как умел. Но у него получилось! Есть картины, это главное — живы картины. Лучше, чем у меня, получилось, с моими правилами, как жить.
Можно хвалить простые радости, блаженство любви, слияние с природой, с искусством… но тому, кто коснулся возможности создавать собственные образы из простого материала, доступного всем, будь то холст и краски, слова или звуки… бесполезно это говорить.
Ничто не противостоит в нашей жизни мерзости и подлости с такой силой и достоинством как творчество. Так тихо, спокойно — и непоколебимо.
И я — с недоверием к громким выкрикам, протестам… слова забываются…
Картины — остаются.

…………….
Начало 80-х. Собственность А.Е.Снопкова (Москва)
У меня есть копия, она похуже.

……….
Почти пять лет — страшно давно. Тогда я еще выбирал вещи по значению и смыслу, наряду с художественной стороной, свойствами ансамбля. Потом перестал, нас окружает хаос и случай, и творческая воля в том, чтобы из хаоса, ничем не пренебрегая, строить свое продолжение, лепить среду, подчиняясь только внутренним голосам. Не в доме, не в городе, а в космосе живем. И рядом с нами несутся в черные дыры такие же, как мы, и милые сердцу — звери, вещи… Когда-то, уезжая из России, Миша Рогинский рисовал ненужные никому старые вещи, которые падали с обрыва в кучи таких же, оставленных и забытых. Это правильный был инстинкт художника. Время идет кругами и спиралями, думаю, в конце концов мы придем к тому, с чего начали — к общине, к общему костру… Или пропадем.

У Н.Саррот (Наталья Черняк), которая сумела прожить 99 лет, есть роман, в котором обсуждается книга, которая так и не появляется для нас. Это антипод того, что бы я хотел сделать, если бы сильней любил прозу — не светское обсуждение да сплетни, а роман про «корни» прозы, которая написана, но не так, как задумывалась в начале, то есть, это история «внутренних попыток», путь черновой внутренней работы. Причем написать так, чтобы и желания узнать конечный результат не возникало, настолько интересней внутренний процесс, чем то, что просеяно и отшлифовано. Нелитература малодлякого.
……………………………………………
Вещь уходит, процесс — остается.

Недавно Ю.Латынина напомнила нам слова ПРО РЕЛИГИЮ ФридрихаII Великого, прусского короля, философа, музыканта, основателя современной германской государственности. Выдумывают фанатики, используют интриганы, веруют дураки. 18-ый век шел, между прочим…
Фридрих тогда пытки отменил… а сейчас на дворе 21-ый, говорят?

…………….
Говорить в «прошлом веке» как-то неудобно еще, двадцать первого только распечатана колода.

…………….
Замечание не по делу. Одинаково противно — жить среди совершенных умников и полных дураков. Но среди дураков хуже все-таки: среди умных чувствуешь свою неполноценность, а это полезно (если в меру); жить среди полной дурости вредно, легко возомнить, что сильно умен.

…………….
Эту известную тройцу чуть подправил в первом пункте, и с издержками, срывами, ошибками, но старался выполнить. Что дает? В том, что имеешь, некого винить(проклинать, благодарить), в том, чего не имеешь, нечего себя укорять 🙂

……
так и получилось.
…….не по теме, из ответов на приветы: свобода в лично пойманной (найденной, вовремя замеченной, использованной) случайности, в сознательном (и бессознательном, конечно) выборе между ограниченным числом возможностей, которые нам предоставляет Случай. Уточнить надо — Случай — это ВСЁ, что не зависит и не зависело от нас — история, время, страна, генетика, вид и популяция… язык, родители, любови, друзья… всё, всё, всё… это океан, и мы в лодочке над Марианской впадиной 🙂 Зато… Зато! Когда нам предоставлен этот мизер свободы — тут уж не зевай… (зеваем почти всегда) Смайл, такого сорта философия что еще может вызвать — конечно, смайл!

…………..
У Кандинского мне кажется самым интересным его переход от «предметной» живописи к абстракции, переходный период. Его «реальные» работы довольно банальны, а устоявшаяся абстрация излишне суха и совершенна (только мнение). Движение (почти) все, конечная цель — (почти) ничто.

………
Но лучше смотреть здесь:
http://statics.photodom.com/photos/2008/10/16/1023392.jpg

…………………
{{Не по теме: Драматическая история, как на Марсе встретились два марсохода, старый и молодой…}}
Печаль в цветочном горшке.

Поправил список френдов. Отношение к нему — включаю всех, кто меня включил, то есть, хочет смотреть картинки и/или читать. Все должны быть в равном положении, иметь свободный доступ, читать в ленте, если любят ленту, смотреть сам журнал, если хотят побольше знать, что я делаю. Я предпочитаю заходить в журналы, это позволяет лучше понять автора, чем лента, которая — только газета. Политические взгляды френдов меня не интересуют, ну, разумеется, если человек не называет себя «гитлер» 🙂
Всего доброго, удачи в наступающем дне!

///////////////////////

Спорное, но упорное…
В поэзии ритмы чрезмерно наседают.
А в прозе они как соль: мало — нет прозы, много — разъедают текст…
//////////////////////

Найди то, не знаю что…
В доме, где постоянно скитаюсь по лестницам, меня привлекают пятна цвета, трещины, паутина, тусклые окна и все такое, от чего обычно люди брезгливо морщатся, пожимают плечами, стараются прошмыгнуть…
Держу подмышкой бутылку или фигурку, которую вылепил, или предмет из домашних, подходящий для лестничного интерьера.
Кризис искусственных постановок, имитирующих свободу. С ними скучновато стало…
Особенно, когда бродишь по этажам, видишь, как у бомжей самопроизвольно рождаются натюрморты.
////////////////////////////

Высокомерие вещей…
Трудно вынести, когда собственный ключ от квартиры разговаривает с тобой — высокомерно поплёвывая…
Когда люди по отношению к нам высокомерны, над этим легко посмеяться, но когда высокомерны родные вещи, свой кожушок, например, или ботинки, единственные, то тут уж не до смеха…
//////////////////////

Пора, пора…
Тоска и грусть по поводу гибели России, в некоторых произведениях, вызывает сочувствие, но куда серьезней глобальное: тупиковый вариант всей эволюции, который мы перетащили в свою жизнь из прочего живого мира. Но там он служил развитию, хотя с оговорками. Принцип «выживания приспособленных» превратился у человека в разрушительный, препятствующий нормальной жизни.
Пора звать ученых и мыслителей править миром, единственный выход. И гнать взашей алчных тупиц, владеющих примитивной комбинаторикой.
///////////////////////////////////

Физиология цвета…
Не знаю, как на других, а на меня окраины больших городов наводят тоску зеленую или даже синюю, самый нелюбимый цвет. Кстати, цветовые пристрастия постоянны, думаю, корни в генетике. Например, мне трудно с людьми, которые любят синий…
/////////////////////

………………………….

Если бы…
Если б смолоду смотрел по сторонам, видел, сколько умного, красивого делать умеют… ну, пусть немногие, но довольно их всегда было… определенно замолчал бы, и никогда б не выражался.
Но не смотрел, не слушал, не читал, своими увлечениями жил.
Под старость оглянулся… у-у-у… Какой был сон!..
Но, увидев, наконец, как живут, зачем живут, на чем строится обыденная жизнь кругом — понял: свой образ жизни предпочитаю.
…………………………………
Страх страху рознь…
Если одолевает страх среди бела дня перед наступающей на пятки реальностью, это нормально, значит Вы не скурвились окончательно. А если страх одолевает во снах, это признак тревожный: значит, надо вернуться в светлый день, изменить свою жизнь…
Или реальность?
………………………..

Опыт неудач…
Как-то мне сказал один старик, давно было – «падать простительно, только надо быстро вставать…»
……………………

Студентом был…
Тогда ел кое-как, любил укромные места, забегаловки, чтобы никто не видел, не заговаривал, и находил такие. Однажды ко мне подсел старик, я думаю, рабочий.
Он не смотрел на меня, выпил пива, а, уходя, говорит – «Хоть раз в день горячего ешь, сынок…»
То, что я ел, горячим не назовешь, хотя еда тогда была неплохая в самых захудалых местах.
Прошло полвека, а я помню его, почему? Столько всяких слов бесследно пролетело, а эти — помню…
……………………..

Год 1963-й…
В Ленинграде, бежал за трамваем, на Стрелке В.О., успел кое-как схватиться, да левой рукой. Дернуло, и меня отнесло к стенке трамвая, одной ногой на подножке, упал бы под второй вагон… Набежал какой-то парень сзади, толкнул в спину, я выправился, встал второй ногой, а он рядом висит, но правильно держится, смеется – «ну, ты даешь…»
Передних нескольких зубов не было у него, зато рядом золотые. Шпана, веселый малый… Соскочил на Дворцовой, и был таков.
……………………………

О частной жизни…
После войны отцу поставили телефон, он был главврачом.
Это было до «дела врачей», потом у нас телефон сняли.
Звонили, мать подходила, — «кто говорит?» Иногда спрашивали учреждение какое-то, мать отвечала – «это частная квартира».
До войны они жили в буржуазной эстонской республике. В новой для них стране, СССР, частной собственности не было, она по привычке говорила.
А я частную собственность презирал всю жизнь, но само понятие частной жизни с детства привилось. Можно собственности не иметь, но частную жизнь оберегать.
Я приехал в Россию из Эстонии в 23 года, многое в Ленинграде меня обрадовало и по-хорошему удивило… кроме отношения к частной жизни.
С детским воспитанием ничего не сделаешь. Моя жизнь — частная квартира

…………..