Рубрика: Uncategorized

………………………..

………………………….

………………………………..

…………………………………

…………………………………

…………………………………..

……………………………….

……………………………….
Вообще-то, мне больше по душе портреты Сезанна, которые на зрителя не смотрят, у них свои дела… или Модильяни, которому зрачки вообще не нужны были. Но иногда портреты вылезали-таки, и собственные, и портреты зверей и фигурок разных. Излишняя выразительность лиц мне претит, особенно, когда «зырят» — глаза в глаза. Но к сожалению побочные эти эффекты иногда выскакивали, думаю, что в ЖЖ можно и показать, чего тут особо скрываться. А если автоматом что-то пойдет в сети.. да черт с ними, искать эти кнопочки замучаешься. Мне сегодня они показались полезны, я в дальнейшем хочу продолжить лепить, устраивать фигурки в своих интерьерах, без анимации, конечно. Фигура, если хорошая, содержит в себе движение, анимацию, она «заводится» зрителем, который гуляет вокруг да около, смайл…

Мгновенные решения. В слайд-шоу более пятисот изображений, из них выбрано девять. Почему-то кнопочку нажимал, где остановиться. Смайл. Наверное, мне надоело искусство, в котором автор заранее знает, что будет делать. Ну, да, конечно, я выбираю из СОБСТВЕННОГО разнообразия, но для одного утра это почти бесконечность.
………………………………….

Его зовут Вальтер, он из Плимута. Вальтер пессимист. Не сегодня, не вчера, он пессимист всегда. Это называется философский пессимизм. Всех причин я не знаю, конечно, но об одной догадываюсь — это пессимизм материала. Есть такая тоска, ее не вылечить никогда.
…………………….

«Перед грозой» В 1983-ем году нашему министру культуры это название не понравилось. Это, и еще было «У магазина» (Место знакомое, выпивают!!!) А «Перед грозой» он на всякий случай запретил. Вот вы жалуетесь, свободы нет, а «перед грозой» вам никто не запрещает писать и говорить… А ведь этот министр культуры живой, теперь он поэт и бард, седые лохмы отрастил, ходит и про свободу песенки поет. «Возьмемся за руки…» А вы говорите, свободы нет. Человек безграничен, бесконечен, и «выживание приспособленных» не пустой звук…
……………………………

Тоска, тоска, скучно на этом свете, а другого — нету…
…………………………………..

Химера, моя подруга, хочет понять, для этого ночи оказалось мало…
………………………………..

«Вечерний свет» Один из вариантов. В утреннем нет и доли той глубины, что вечером льется из окна. Почему-то мы верим, что ночь пройдет, и завтра обязательно настанет, почему? Это не религиозная идея, а скорей физиологическая, мы насекомые с незаконченным циклом, нам бы еще денек…
………………………………….

Дом аутиста, мечта, которой никогда не осуществиться. Ничего для этого не сделал, сам виноват.
……………………………..

Мои друзья-приятели, бомжи. Завидую им, а сам не такой. Не мой материал, я бомж внутри себя.
………………………………….

Любовь, внимание, а главное — сочувствие, они оживляют все вокруг нас. Если хватает сил. Некоторые говорят — нужен талант… Не-е-ет, это другое. Весь вопрос в том, частица ли ты всего этого мира или нет. Не литературно, не философски, этого барахла навалом, — чувствуешь ли… Одни больше, другие меньше, но вокруг меня все почти ничего не чувствуют, трутся спинами в толпах… и что тогда могут — написать, нарисовать, спеть… кого могут родить?… Имитация и жизни, и творчества. Не можешь как пальма, так будь простым и прямым… Эх, дальше не помню…
………………………………………
На сегодня хватит. Здоровья и удачи всем.

Если они и были напечатаны на бумаге, то тиражом до ста экз., так что с чистой совестью повторяюсь, смайл!
………………………….
Такая собака.
К нам ходит такая собака — толстая, белая, морда поросячья, а глаза китайские. Она шлепает, переваливается, от дерева к дереву, и каждое поливает толстой шумной струей, у нее хватает на все деревья, что выстроились вдоль дорожки от нашего дома до девятого. Потом она ковыляет обратно и поливает деревья с другой стороны, добирается до угла нашего дома, поливает камень, большой булыжник, когда фундамент закладывали, вытащили, да так и оставили, польет его, и исчезает. Я думаю, она живет в домах, что по ту сторону оврага. Там нет деревьев — новая застройка, не успели посадить, и вот собака перебирается через овраг к нам. Это ей нелегко дается, при таком телосложении, но, видно, очень нужно — здесь деревья, она делает дела и гуляет. Если это будет продолжаться, деревья могут засохнуть, им не нужно столько солей… Какая-то особенная порода, если бы это был человек, его считали бы дебилом. У нас есть такой идиот в доме напротив — толстый, белый, глаза китайские, ручки коротенькие, лицо широкое, плоское — и нос пятачком, как у этой собаки. Может бывают идиоты среди собак? Об этом знают только сами собаки. Я вижу, они обходят эту стороной, то ли запах особый, то ли голос… Голос, действительно, странный, она не лает, не визжит и не воет, как некоторые по ночам, у нее какой-то хриплый возглас вырывается, словно прокашливается перед важным сообщением, горло прочищает. Она хмыкает многозначительно и продвигается вдоль правого ряда деревьев по аллейке, ведущей к девятому, стволов там восемь штук, затем поворачивает обратно, шлепает вдоль другого ряда…
Я стою у дома и смотрю, как она сначала удаляется, потом приближается… Она продвигается и поливает все деревья, не пропуская ни одного, доходит до угла нашего дома, не забывает про свой камень — и скрывается. Я выглядываю, чтобы убедиться — она с той стороны, откуда же еще, но ее уже нет. Странно, трава здесь невысокая, кустов нет, а до оврага добраться, с ее-то ногами, не так просто… А в повадках что-то смущающее, какая-то непреклонность в движениях, пусть неуклюжих, она знает, что хочет, ей цель ясна до последнего клочка шерсти, или еще чего-то, ценного для собак. Так двигался летчик-испытатель, который вырвал мне верхний коренной зуб. Тогда он уже не был летчиком, попал в катастрофу, его уволили, он проучился два года в училище, зубопротезном, какие протезы он делал, не знаю, но зубы выдирал именно так: мельком заглянет в рот — «ага, этот!» — и тут же отходит, после катастрофы нога короче, передвигается неуклюже и неуклонно, как эта собака. Вернее, теперь, глядя на собаку, я вижу того неуклюжего техника, испытателя… Он отходит, берет не глядя со столика какие-то клещи, я уверен, не те, и тут же, не задумываясь, возвращается, протягивает руку, на лице ни сомнения, ни мысли… Я даже рта не закрыл, чтобы снова открыть, и духом не собрался, как клещи уже во рту, быстро и ловко что-то зацепили и моментально хрястнуло, обожгло болью, но уже все, все позади, он сильно так и ловко крутанул, сила у него была, дай Боже всякому, а клещи наверняка не те. Вот с подобной неуклонностью… Я смотрю — движения те же, и снова эта собака скрывается за углом. Я туда, а ее и след простыл. Ну, не могла добраться до оврага, просто не могла! Движения совсем не быстрые, но какие-то неуклонные, быстрота бессмысленна, если перед действием остановка, главное, чтобы остановки никакой — шел и сделал, протянул руку и вырвал… или вырезал, вырезал тут же… как хирург с густыми усами, старик, вырезал мне гланды лет тридцать тому назад. Сначала уколол глубоко в горле длинной иглой, в первый момент больно, потом только хруст… отложил шприц и не глядя хватает ножницы с длинной волосяной петлей, сует в рот, даже не сказал, что главный момент, не предупредил, не промычал как на обходе — заглянет в горло, промычит, значит у тебя там помойка… а он, ничего не сказав, хотя домашний друг, папин приятель, хватает петлю и в темном и узком пространстве затягивает ее, душит мои гланды — и хруст… И собака исчезает за углом. Я тут же высовываюсь — нигде нет, с ее поросячьим носом, узкими китайскими глазами… Такие я видел… у одной женщины, подавальщицы в столовой. Она толстая, белая, видно, очень плотная, даже твердая, наклоняется протереть клеенку, грудь почти вываливается на стол и все-таки удерживается, глазами она косит на нас, студентов… сытая, конечно… а мы только ждем, когда она вытрет лужи, уберет пустую корзинку из-под хлеба, принесет другую, полную мягких кусков, и тогда, не обращая на нее внимания, будем есть хлеб, запивать компотом… У нее родители китайцы, наполовину, кажется, и такие вот глаза, и вся толстая, белая, как эта собака, или даже еще толще. Она наклоняется, грудь… И собака скрывается за углом. Я бегу, смотрю — ее нет нигде.

…………………………………………………..
…………………………………………………
Мамзер.
Люблю, люблю… воркуют, сволочи, нет, чтобы подумать обо мне! Я так им как-то раз и вылепил, лет десять мне было, что-то в очередной раз запретили, как всегда между прочим, в своих делах-заботах, сидели на кровати у себя, двери раскрыты, и я, уходя в свой уголок, негромко так — «сволочи…» Она тут же догнала, влепила оплеуху, он с места не сдвинулся, смущенный, растерянный, может, со смутным ощущением вины, хотя вряд ли — давно забыл, как все начиналось — «вот и живи для них, воспитывай…» — говорит. Тогда они давно уж в законном браке, и только бабушка, его мать, гладя по голове, говорила непонятное слово — «мамзер». Это она шутя, давно все забылось. Мамзер — незаконнорожденный, я потом узнал. Тогда, в начале, я был им ни к селу ни к городу, случайный плод жаркой неосторожной любви, зародился среди порывов страсти при полном безразличии к последствиям, а последствием оказался — я! И первая мысль, конечно, у них — избавиться, и с кровью это известие принеслось ко мне, ударило в голову, ужас меня обжег, отчаяние и злоба, я ворочался, беззвучно раскрывая рот, бился ногами о мягкую податливую стенку, она уступала, но тут же гасила мои усилия… При встрече с ней родственники шарахались, знакомые перестали здороваться, а его жена, высокая смазливая блондинка — у нее мальчик был лет двенадцати, их сын — надменно вздернув голову, рассматривала соперницу: общество не простит. Все знали — не простит. Оставлю — назло всем, решила она, и ходила по городу с высоко поднятой головой. И этот цепкий дух сопротивления горячей волной докатился до меня, даруя облегчение и заражая новой злобой, безмерно унизив: мне разрешено было жить, орудию в борьбе, аргументу в споре, что я был ей…
И тут грянула великая война, общество погибло, ничего не осталось от сословной спеси, мелких предрассудков, сплетен, очарования легкой болтовни, интриг, таких безобидных, шуршания шелковых платьев — променяли платья на еду в далеких деревнях… Потом жизнь вернулась на место, но не восстановилась. Постаревшие, испуганные, пережившие проявления сил, для которых оказались не более, чем муравьями под бульдозерным ковшом, они еще тесней прижались друг к другу, и с ними я — познавший великий страх, родительское равнодушие — случайный плод, я родился, выжил, рос, но мог ли я их любить, навсегда отделенный этими первыми мгновениями, невзлюбивший мать еще во чреве ее, и в то же время намертво связанный с нею — сначала кровью, узкой струйкой притекавшей ко мне, несущей тепло, потом общей судьбой, своей похожестью на нее, и новой зависимостью, терпкой смесью неприязни и обожания, страха и скрытого сопротивления?.. Теперь они, наверное, любили меня, но тень, маячившая на грани сознания, отталкивала меня от них…
Я взрослел, и начал искать причину своей холодности и неблагодарности, которые удивляли и пугали меня, вызывая приступы угрызения совести, своего напряженного и неприязненного вглядывания в этих двоих: они между прочим, занятые собой, пробудили меня к жизни, потом долго решали, жить мне или не жить, и оставили из соображений мелких и пошлых. Но все мои попытки приблизить тень, сфокусировать зрение, наталкивались на предел возможностей сознания, и только истощали меня… И тут отец умирает, унося с собой половину правды; часть тайны, оставшаяся с матерью, заведомо была полуправдой, я отшатнулся от нее, прекратив все попытки что-либо понять. И годы нашего общения, вплоть до ее смерти, были наполнены скрытым раздражением, неприязнью и острым любопытством. Она узнавала во мне его: он давно умер, а я повторял и повторял его черты, повадки, словечки, отдельные движения, причем с возрастом появлялись все новые знаки родства, откуда? я не мог ведь подсмотреть и подражать! Даже спина у меня была такая же, широкая и сутулая, и это радовало ее, и обувь она мне покупала на два номера больше, хотя отлично видела, что спадают с ноги — это казалось ей недоразумением, которое следует исправить, ведь у него была большая нога и у меня должна быть такая же…
Она умерла, не дождавшись разговора, который, она считала, должен все прояснить, и стена рухнет, а я боялся и избегал объяснений, не представляя себе, что ей сказать, только смутно чувствуя нечто в самом начале, разделившее нас. Как-то она, преодолев гордыню свою, все же спросила — «почему ты так не любишь меня?» — меня, все отдавшую тебе, это было правдой, и неправдой тоже, потому что не мне, а ему, и его могиле! Что я хотел у нее узнать? Она ничего не знает, также, как я. Да и что я мог бы понять тогда, в середине жизни, полный сил, совершающий те же ошибки, также как они, рождающий между прочим детей…
И только в конце, когда я, свернувшись в клубок от боли, сморщенный старик, теряя остатки сознания, уходил, то вдруг ясно увидел себя, связанного с ней цепью пуповины, испуганного и сопротивляющегося, злобного, ожесточенного… — и понял, откуда всё, и что не могло быть иначе.

просил дать эти картинки покрупней — пожалуйста. Хитрый политик использует народную темноту, можно так сказать. Вообще-то, все эти фигурки я делал отдельно, и совсем для других целей, но пусть уж и так повисят
ТОЛЬКО ПЕРВАЯ — НИЖНЯЯ.

…………………………

…………………………….

……………………………….

………………………………….

…………………………………….

…………………………….

………………………………………

Всё больше разговоров о «вечной жизни», о душе, о высоких духовных ценностях. А что сейчас эта душонка делает, выжидает? посмеивается?или слезы поддельные льет? Душисты, черт побери. Всю жизнь матерщину презирал, брезговал прикасаться, а сейчас, смотрю, оказывается, нет никакого другого сопротивления в людях, только слова, а из них самые честные — эти оказались, самые грязные. Плохой признак плохого времени.

Когда смертельно больному Булгакову читали его текст, который он хотел выправить, улучшить… А может это выдумка, не знаю, да и значения не имеет… Где-то на странице он сказал — «хватит, пожалуй…» Вот до этого момента хорошо бы доходить каждый раз, когда меняешь тон и цвет на одну-две единицы. Чтобы такое полное истощение сил. НО до этого, когда еще в силе, нужно попасть в «область соответствия» то есть, не промахнуться пальцем в небо. Эта точность не точка, а область значений, и так происходит и с художником, и с писателем тоже. Кто стремится в самый центр значений… рискуя при этом окунуться в самую пошлую банальность, кто бродит по краю, по границе области, заглядывая туда, где почти для всех одни «непонятки» (тьфу, ненавижу этот «новый» язык — не догоняю, не въезжаю… и это отвратительное — «бухаю», к которому, смотрю с удивлением, все привыкли и твердят без отвращения в лице…)
Но как это всё относится к бедным картинкам, которые я сегодня пробовал помучить, и скоро отступился, с теми же горькими словами — «пожалуй, хватит?..» Что поделаешь, у каждого свой предел… К счастью, сегодня он такой, а завтра, завтра! вдруг чуточку повыше, поточней окажется, да?
…………………..

…………………….

…………………………………

…………………………………

……………………………………….

………………………………….

…………………………………………….

…………………………………..

Часто думают, что прожитая жизнь не дает понимания, как случилось, что вы на этой улице оказались, в этом доме, и с этими людьми. Говорят, чтобы это понять, слишком много случайных вопросов к вам, и ваших на них ответов, не совсем случайных, пришлось бы вспомнить. Это было бы похоже на кошмар Дженкинса, который мучил Дарвина, ведь признаки должны были растворяться и исчезать. Но с открытием генов стало ясно, что признаки передаются как дискретные сущности, и не разбавляются в ряду поколений. Так и в нашей индивидуальной жизни, понимание возможно — основные решения, а их в течение жизни немного было, не забываются, не растворяются среди ежедневных мелочей, а продолжают влиять с прежней силой, и часто их последствия даже усиливаются со временем. Поэтому вопрос «как я здесь оказался» не пустая болтовня, а имеет довольно точные ответы. Дело в нескольких решениях в критических точках жизни, не более того. Признание это бывает горько и даже страшно, но зато не позволяет совести размываться в пустом трёпе, пусть даже умном, но безответственном. И разговоры о милой толерантности, относительности добра и зла дают успокоение и равнодушие только совсем ничтожным. Если же не хвататься за мнения большинства, не надеяться на прощение со стороны какой-то сверхъестественной силы, а верить собственному безбоязненному суждению, то это, может, сложней, но достойней кажется. От нескольких людей в жизни я слышал — «прожил зря», это было верно примерно наполовину, в другой половине жизни прожитые неординарно и с непонятным большинству результатом. Но все равно лучше ни у кого ничего не просить, не ждать прощения, за все заплатить, и уйти, закрыв за собой дверь.

Сегодня был наказан за длинный язык, хотел рассказать об одном художнике, а запись пропала. Так что я повторю, но так, что мало кто поймет, уж извините, терпения повторяться у меня мало.
Этот художник, нарисовав портрет или другую картинку, обязательно где-то на ней ставил небольшой плоский кружок. Эту историю мне рассказал другой и в самом деле замечательный художник… но я потерял время, и о нем не расскажу сегодня. Кружок, да… Например, у плеча портрета. Упорно. Хотя его за это укоряли, ведь плоский кружок говорит нам о том, что и весь портрет — на плоскости… ну, не совсем, но явно намекает. Но именно это было важно ему. В этом своеобразная честность — не хочу играть в пространство там, где только плоский холст. Лучше обратить внимание зрителя на истинную сущность изображения, которая от такого дела вовсе не страдает, потому что гораздо глубже гнездится. Это хорошо понимали японцы, со своей японской перспективой, и наши замечательные Гогены и Ван Гоги даже им немного подражали…
Зачем это сказано? Независимо от того, хороши ли или не очень картинки, что ниже вывешены, в них пусть в другой форме, или даже в нескольких, такая вот деталь обнаруживается. В этом нет театральности, а просто намек, что живопись все-таки только живопись, и не должна лезть туда, где ей не обязательно быть. Не-е-т, пожалуйста, кто любит, а я не люблю. Стремление к обманчивой похожести «на жисть как она есть» в любой форме для изо-искусства кажется мне НЕ ИНТЕРЕСНОЙ И ЛИШНЕЙ, а может даже пошлой, тихим голосом скажу. Причем все может быть замечательно красиво, и симпатично — ведь то, что не любит тот или иной человек, может быть и получше того, что он сам делает по убеждению и от души, да, сам делает, может, и похуже, и не так красиво, но это уже не важно. Вчера замечательная красивая и умная актриса сказала то, что я давно от актера ждал — неестественное это дело, все время стремиться быть тем, кем ты не являешься, а это примета лицедейства. И замечательные примеры, но кому-то нравится, а кому-то — нет. Хотя вживаешься на два часа, но потом отряхиваешься — и уходишь… а актер остается, ему так легко не отряхнуться, и завтра, и послезавтра он не сам с собой, а еще с кем-то… а через месяц — еще какой-то… Глубоко чуждое мне стремление, хотя целый вечер могу восхищаться, и забыть о себе, но потом… ухожу… К себе, может, не такому красивому и умному, и способному, но к себе.
Так как связано с этими картинками? Вопро-о-о-с… Но как-то связано, наверное, иначе стал бы я ВТОРОЙ РАЗ ПИСАТЬ одно и то же, это невыносимо, если нет серьезной причины. Но автор может причины и не знать ТОЧНО, а только приблизительно, и оттого пишется здесь — где «вокруг да около».

Натюрморт на берегу.
…………………..

Букетик на картинке, которая в картинке…
………………………..

Осень у девятого дома
…………………………..

Просмотр просмотра
…………………………..

Красная Шапочка — на свидание к Волку
……………………………….

Пропаганда детской эротики (гетеросексуальной)
…………………

Наверху — темно-о-о…
……………………………………

Бурная вода
………………………………

Ночная Лиза
………………………………………

Забытый натюрмордик
…………………………………

Кухонное окно
…………………………………

Утро морозное, тихое
…………………………………..

На тему «Прогулка». Обычно собачка впереди бежит, а тут наоборот, и кто кого прогуливает…
………………………..

Одно время увлекался рисунками полностью выполненными на экранчике, пером или мышкой. Можно, конечно, спрятать примитивность штрихов и линий, геометричность эту, но иногда в ней есть своеобразие: выдавать изображение за действительность надоедает. Помню художника, кажется Леон его фамилия, он красивые листы делал цифрами.
………………………………

Жизнь любого живого существа, включая человека, конечно же — драма, и никуда от этого не уйдешь, не спрячешься за ежедневными житейскими отвлечениями…
……………………………

Осенний дождь. Картинка, нарисованная «мышкой»
…………………………..

Я говорил уже, цвет и привлекает, и отталкивает, иногда он просто лишний
………………………………

Вечером одни упреки — ничего не сделано, утром другие — нового не видно…
………………………………….

Женщины на берегу. Сезанн бы написал — «натурщицы». Хотя вряд ли в своем городке нашел бы одну натурщицу, все по памяти, смайл… А мне цвет песка был интересен, и воды, и что-то надо было расположить, чтобы не пусто было. Потом цвет разонравился — убрал. Вот и вся история про «нюшек»
……………………………………

Заполнение пространства и некоторые пробы в формальной графике, с использованием «цифры», конечно…
…………………………………..

Первый снег, мышка и гиф, и какие-то голландские перепевы…
………………………………….

Двое у костра. В начала была тема — «старик и смерть», но устыдился супербанальности. Просто костер в осенний вечер.
……………………………………

Живая собачка бежит в выдуманном пространстве. Она живей, конечно, нарисованного, и гораздо старше предметов на переднем плане. Что она должна чувствовать в этом иллюзорном мире. Ее счастье, если чувствует смутно или вообще не этим живет. А что должен чувствовать я, почти иллюзорный из-за краткости своего существования, среди вещей, которые меня переживут, и будут жить дальше, «не заметив потери бойца»? Смайл
……………………………………

Где-то такая заставочка была, кажется, в «Перископе». Кстати (или совсем не кстати) интересное чувство, когда ходишь по небольшому пространству лет пятьдесят, и видишь все изменения земли, домов и окон. Оттого, наверное, многие стремятся менять места. Но что-то явно теряют. Многие говорят про привязанности и любовь, но куда важней и серьезней чувство укорененности, врастания в пространство… I think…
……………………………………

Год начался, а он по ошибке притащил к дом не лошадь, а корову…
…………………………………………….
Сейчас почти для всех искусство в разных жанрах — работа, профессия или околожизненная деятельность, и всё бывает и доброкачественно и глупо-грязно-пошло — зависит от человеческого лица. Но очень мало бывает жизней, которые в картинах, словах, музыке начинаются — и кончаются, и ничего больше, или почти ничего… В сущности ничего особенного, легко живем в прочих иллюзиях, например, кажется, что нас любят или уважают, с удовольствием с нами выпивают, рассказывают небылицы… Живем? — живем. Отчего не жить в собственных образах, вроде бы интересней и чище…
Посплю еще часок…

……………………………………………
А КАРТИНКИ НИКАК НЕ СВЯЗАНЫ СО ВСТУПЛЕНИЕМ. Сейчас уберу начало, мне от этой болтовни самому противно.

…………………………..

………………………………….

…………………………………

……………………………………

…………………………………

………………………………

Желтый! И обязательно, чтобы с грязцой (потом объясню, насколько возможно будет)
…………………………

Желтый на монотипии. Я их маслом, а водные краски не любил — слишком растекаются
……………………………….

Кот на окне. Но не просто кот, из него можно сделать модель, схему, он прочно устроился, и даже хвостом лишнего себе не позволяет. Впрочем, достаточно слов, они не помогут делу.
……………………………

А это сердечный разговор матери и дочери. Чем они старше, тем больше отдаляются. Но Алиса была особая кошка, всех своих котят помнила, и любила их до самого своего конца.

Старый кот сидит на окне, за которым ему едва виден живой мир. Многим ли мы отличаемся от него, особенно в свои старые годы. Впрочем, и в молодые яркость и живость изображений почти всегда обманывают нас, точно также суть не понимаем, так и уходим. Не верите — проверьте, единожды такая возможность вам будет дадена, смайл…

……………………….

Собачка, бабочка… этим вещицам сотни лет, а рисунку — акварели точно сто исполнилось. Они возникли раньше, и нас переживут, будьте уверены. Ars longa, ребята, а vita сами знаете какая…

……………………………..

А это моя книжица с повестью «Перебежчик», самой повести около двадцати лет, а книжка совсем молодая еще. На обложке моя картинка — мой любимый Хрюша со мной. Тираж книжки сто экземпляров, нужно ли больше — покажет время. История про старика и его котов показалась не интересной нашим толстым журналам, зато есть книжка. А в «Сетевой словесности» она с моими набросками на полях. Так что перед Хрюшей моя совесть чиста.

……………………….

Сделал как значок — «Уважение к жизни» Рисунок не совсем удался, но и смысл его, как я понял, мало кому нужен.

…………………….

Картинка на стене, у окна. Однако, она не совсем такая, тут не только картинка, но и другой персонаж есть — свет из окна, так что пришлось потрудиться. И даже третий, про него забыл сказать — занавеска, а как же…

………………………….

Старая картинка, стоит за стеклом, и давно. Ей там неплохо — тепло, а пыль дело исправимое…

…………………………….

Иллюстрация к рассказу о таинственной собаке, которая приходит откуда-то, и исчезает. Так она висит на стене, и стена персонаж, и булавки эти… решил ничего не убирать, пусть будет всё КАК ЕСТЬ.

………………………………

Тоже рисуночек, висит в углу, довольно темном, один из вариантов моей темы — «прогулки с животными»

…………………………………..

Когда-то я учился в аспирантуре в Ленинграде, и часто ездил в свой Университет в Тарту, автобус поздно вечером, и шел потихоньку по старой дороге всю ночь. Выезжая из города я видел пригороды, и сам город никогда не нравился мне, центр не для людей, а окраины тем более. Может сейчас это лучше выглядит, теплее, не знаю… А зарисовки я делал через сорок с лишним лет, то, что запомнилось, да… И рисуночек кривой какой-то, и память кривая…

………………………………..

Всякая всячина вокруг моего Хрюши. Часы эти до сих пор ходят, если завести. А записки 19-го года, им скоро сто лет. Никому не интересны уже, простые люди писали письма другим простым людям. Голова болит, что с этими письмами делать… Когда-то были чердаки, на них столетние сундуки, а мы живем, на одной ноге стоим.

………………………………….

«День рождения» называется. Так ее лучше видно, когда лежит. Редко показываю, не выставляю, стиль говорят неподходящий, да и люди эти почти все, как теперь прилично выражаются, УШЛИ, и Вася мой — тоже, убежал поближе к Оке, там теперь лежит.

…………………………………..

Некоторые рисунки из неподходящих для выставок, чтобы им не обидно было…

……………………………………..

Перед дорогой, часики остановились, спешить нам некуда…

………………………………….

Иногда хочется взять невыносимые цвета, и сделать их выносимыми. Перед этим снимаю шляпу — «Здравствуйте, господин Боннар»

……………………………….

Хрюша не вынес этого рисунка — слегка подрал. Память оставил о себе.

…………………………………

Набросок, старый альбомчик, сейчас бы этой гимназистке было сто лет…
……………………………………..

Какие-то рассуждения на разные темы. Меньше всего хочу, чтобы картинки как-то к ним непосредственно присобачивались, искать «мальчиков в кустах» я это называю, была такая игрушка в журналах раньше — природа, и там на ветках и в глуши прятались мальчики и девочки, маскировались… их надо было обнаружить, и тот, кто всех нашел, считался самым остроглазым… Нет, тут совсем не то…
Выбираю какие-то изображения из случайной совокупности: открываю какую-то папку, благо их мно-о-го, и что вдруг в голову взбредет выбрать… а потом или ничего, просто минивыставка… или возникает какая-то мыслишка. А вот отчего, почему, с чем она конкретно связана в данной совокупности изображений… Не знаю. Но я так уже привык к своему незнанию, что сделал из него постоянный предмет размышлений «вокруг да около». Смайл… . Ничего особенного, просто как люди верят в свое знание, также можно и поверить в свое незнание, а именно, что в нем нечто тоже содержится, что когда-нибудь где-нибудь может знанию помочь… или к новому незнанию приведет…или просто промелькнет тенью …
………………………………………………………………………………….

………………………

……………………..

………………………………..

………………………………….

………………………………………

………………………………………

…………………………………..

…………………………………….

…………………………………….

…………………………………..
Вспомнил, что говорил мне один умный человек — картинка, рисунок, любое изображение, помимо всего прочего — ЕЩЕ И ЗНАК, ЗНАЧОК… И этот человек был как раз не из тех, кто искал мальчиков в кустах, он о чем-то важном говорил. Лет через десять я понял, что говорил он о лаконичности изображения, или о степени обобщения, это не совсем одинаковые вещи, но близкие. Без лаконичности нет выразительности, ну, что-то есть, конечно, но в современном изобразительном искусстве — нет. По сравнению с богатым содержаниями девятнадцатым веком, двадцатый сильно испортил людей, но не только испортил — они научились сильно выделять главное или вернее, То, что главным считали. И нам никуда от этого не деться, потому нам никогда честно и искренне не написать голландский натюрморт — они и ели, и пили совершенно по-другому, куда денешься… А Петров-Водкин со своей селедкой — наш родной. Роскошные столы у нас выглядят как питие на сборище воров в законе, смайл…

***

На чем мы разошлись с учителем моим, советы которого по живописи я почти десять лет выслушивал, хотя не всегда соглашался?
Он предлагал мне усложнять задачу — то есть, к примеру, в натюрморте взять сложных вещей побольше и утрясти их отношения, включить в фон пейзаж… Кстати, к этому я пришел через много лет, включая в натюрморты свою живопись как полноправный объект. Но тогда я хотел, опираясь на простые вещи, и немногие, биться за бОльшую выразительность, то есть, внешне не усложнять, а упрощать…
Сейчас я понимаю, в чем причина расхождений: он, тонкий, изысканный художник, а я по натуре оказался не такой, не стремился к изощренности и тонкости, — мне хотелось сильней писать, а он был более сдержан. Мы оба не любили всех этих сикейросов за постоянный крик, но он не любил сильней, а я, все-таки, стремился стать чуть громче… И это оказалось решающим, ведь я уже был взрослый мальчик, давно за сорок, и мог настоять на своем. В результате я много потерял, но пустился в собственное плавание. И до сих пор не знаю, был ли тот момент своевременным, или надо было раньше, или позже…
Тонкие различия порой оказываются решающими в сложных отношениях, и невозможно сказать, кто прав.
Вообще, отношения учителя и ученика — достойная тема для романа, но я не мастер «романной плоти», крупные вещи составляю из перетекающих новелл.

***
В прозе я противник острых сюжетов, но я за драму, то есть, нахождение переломных моментов в ЖИЗНИ, (не в Реальности, а в ее отражении в голове героя, это отражение и есть ЖИЗНЬ, а остальное — реальность, быт…) И как решаются и не решаются эти драмы внутренним голосом человека, разговором с самим собой. Разумеется, не только, но это главное в прозе, такое мое скромное разумение.
И еще — как в переломные моменты жизни и даже перед смертью… два человека протягивают друг другу руки. Чаще — негромко, незаметно происходит. Как умирающий художник Паоло помог начинающему Рему.
Так вырастает преемственность и связь людей через культуру, искусство, и это главное, что позволяет сохранить и пронести человеческое лицо через любые времена. А все эти претензии да указки власти… или того хуже, толпы… Забудь…

Из 2008-го года. Тогда мне хотелось, чтобы фон был поактивней. Наконец, дошел до точки, когда фон с объектами сравнялся. Потом обратно пошел… 🙂
……………………………..

Берег озера в ноябре. Озеро, правда, нарисованное, а трава в горшке растет.
…………………………

Много битов.
………………………………….

В желтых тонах
……………………………………..

В общем, тоже отказ от педантичности оптики. Время от времени назревал вопрос — а зачем тебе вообще фотоаппарат? Люблю технику, сам когда-то собирал оптические приборы, занимался поляризованной флуоресценцией хромофоров, присоединенных к определенным группам ферментов. Давно забыто, а оптику люблю. Натюрморты компоную аккуратно, как полагается художнику… а фотографирую их в репортерском стиле, то есть, щелкаю и щелкаю, надеясь на удачный кадр. А если будет, то тогда и начинается работа над ним. Часто от него ничего не остается. Щи из топора 🙂
…………………………………….

Здесь цвет меня стал раздражать, с годами, вот и лишил картинку цвета. Пусть повисит.
……………………………….

В Таллинне есть такое место на берегу моря, откуда видны башни города. Никогда не узнаете! 🙂 Был рисуночек, довольно аккуратный, а живопись лет через десять возникла (тут фрагмент)
……………………………………

Надо бы назвать «ночное ассорти», с этим новым годом всё сбилось. Но это на пару дней, потом войдем в свою колею. Но идея, я вижу, трансформируется. Раньше мне было интересно при выборе картинок «ассорти» исходить только из своего непосредственного мгновенного притяжения, сейчас я все-таки начал формировать ТЕМЫ. ТО есть, в случайно открывающейся мне совокупности изображений я ищу сообщество на сегодня более-менее сознательно.
Куда ушла идея мгновенной ассоциативности, она не могла ведь полностью исчезнуть?.. я бы тогда потерял интерес ко всему начинанию, так у меня не раз бывало. Тупик, кризис, молчание, пустота, ощущение неприкаянности и творческого бессилия… Потом зажигается какой-то небольшой огонек в стороне, откуда уже ничего не ждешь… Образ жизни и образ действий очень малопродуктивный, иногда опасный… Но каждый живет как может, есть вещи, которые в себе можно изменить, а есть такое, с чем мы рождаемся… еще я думаю, первые годы жизни важны. Вот это ощущение окружающей жизни как чего-то спокойно-упорядоченного или внесено хаотическое начало… я думаю, годам к пяти-семи этот вопрос уже решен…
Сейчас не совсем так, идея спонтанной ассоциативности уходит в текст, сопряженный с изображением. Во всяком случае, надеюсь, что это выход. А нет — так нет, что поделаешь. Всегда завидовал людям, стабильным, разрабатывающим свою тему — ТЕМУ в общем смысле, конечно. А здесь получается метание мотылька вокруг источника света. Но что такое этот «источник света»? Здесь есть о чем поговорить, но оставим это на другие дни… Что же касается слов, или «прозы», условно говоря — это сопровождение, музыкальная разработка… Логика оркестровки. К сожалению я забываю эти слова… Чаще все-таки само изображение считают «сопровождением» словесной ткани… Здесь тоже есть, о чем поговорить, но надо наверное, на свежую голову. Ночью лучше всего придумывать, утром — разрабатывать… Смайл.
Почему я выбрал яблоко, как персонаж, трудно объяснить.

Плод интересен тем, что замкнутая система. Когда он растет на ветке, есть живая связь с источником энергии и материала, но мне интересней ход событий с того момента, когда связи больше нет. Совсем не всегда сразу начинается распад. Хотя и распад интересен.
………………….

Сначала нет, потом начинает сказываться своя длительность существования у каждого, единство распадается. разная длительность существования — самое неисправимое одиночество.
……………………

Сначала ты похож на окружение, иногда даже неотделим, потом один оказывается долгожитель, другой нет… Вот пара — 40-летний мужчина и 20-летняя женщина. Приходит время, пути расходятся, хотя возможности адаптации велики. Яблоко, упавшее в траву не так одиноко, как в каменном углу.
…………………………….

Для нас камень — вечен, мы для него как для меня мотыльки на осеннем окне, как бабочка, которую каждый день спасаю, выпуская на волю, пока в один из дней не увижу, что не могу ей помочь, блекнет цвет на крылышках, она еще летит, но надо ли это ей… или надо мне, желающему продлить любую жизнь вокруг себя, чтобы не оказаться только среди вечных — камней, земли, песка…
……………………………..

Стереть пятно ничего не стоит, но зачем
………………………………….

Можно ли съесть или как-то еще использовать — самое пошлое отношение к миру, и вещей, и зверей, и людей тоже.
……………………………………

Несколько источников света, задача достойная, и приближает к сложности потому что трудней удержать цельность.
……………………………………

Яблоки в прозрачном пакете давно привлекают.
…………………………………

Резкие границы между светом и тенью — тоже.
………………………………..

Как заканчивается жизнь — дело сугубо личное.
………………………………….

Начало конца, но с соблюдением еще приличий… А с цветом самое интересное только начинается
…………………………………

Надо было чем-то приличным закончить, все-таки, начало года. Вообще, сделать «красивенько» ничего не стоит, а сделать красиво — не задача и не цель, красота категория сугубо личная и внутреннее переживание, а почему одни картинки радуют одних, другие — других… трудно понять… и лучше не пытаться. Занимаясь своими внутренними делами и выражая их во внешних отношениях света и цвета, есть шанс натолкнуться на резонанс чужих структур, других людей. Каждый раз это вызывает удивление.
Пока всё.
…………………………….

https://cloud.mail.ru/promo

В настоящее время в сервисе «Облако Mail.Ru» проводится акция, она продлится до 20 января 2014 года. Во время ее проведения все пользователи совершенно бесплатно получают 1 ТБ дискового пространства (выделенное место останется и после завершения акции). Для этого нужно лишь зайти на специальную промо-страницу, нажать кнопку «Получить» и установить на свой компьютер или мобильное устройство приложение-клиент для работы с сервисом. Приложения для компьютеров доступны для операционных систем MacOS, Windows и Linux, а для мобильных устройств – для iOSи Android. В акции могут принять участие как новые пользователи сервиса, так и существующие клиенты, установившие приложения ранее.

При помощи «Облако Mail.Ru» можно хранить файлы в облачном хранилище, синхронизировать их между различными своими устройствами и делиться ими в интернете.

Попробуйте ! Тем более бесплатно и навсегда ! Надо только аккаунт завести в mail.ru .

Пригодится — всё же 1 ТБ !! И не пора ли из СЕТЕЙ НА ОБЛАКА?

ВО-ПЕРВЫХ, С НОВЫМ ГОДОМ, ДРУЗЬЯ!
Теперь немного о натюрморте и НАТУРМОРДИЗМЕ.
Может, не совсем серьезно. Но так обычно говорят, чтобы сказать серьезное, поэтому — не знаю. У меня свое отношение к «натурмордизму». Натюрмортом может быть и пейзаж, и портрет, и сообщество предметов в каком-то забытом углу. Натурмордизм — это не жанр, а отношение к изображению: оно неотделимо от автора, он преобразует изображение или во всяком случае смотрит на него под своим углом зрения. Натурмордист делает с лицом или пейзажем то, что хочет, чтобы выразить свое чувство, это главное. Сезанн, конечно, был натурмордистом, человек, который триста раз изображает одну и ту же гору, и каждый раз по своему, не может называться пейзажистом, он пейзажем не занимается. То же с фигурами, разве у него найдете красивое женское тело? Он делает из тел натюрморд, вот что важно. Я не совсем натюрмордист, видимо, не созрел еще, или так и не дозрею, но в эту сторону сдвигаюсь, хочу того или не хочу.
…………………………………

……………………………

…………………………………

………………………………….

…………………………………..

………………………………….

……………………………………

………………………………….

……………………………………..

…………………………………..

…………………………………….

……………………………………..

…………………………………….

……………………………………….

…………………………………….

— Дело в том… тема для взрослых, не слушай!.. жизнь кончается мерзко, печально, грязно, а если даже с виду пышно, важно, красиво, с лафетом и пушками, то все равно мерзко. Многие хотят забыть, прячут голову, притворяются… Скользят по льду, не думая, что растает. А некоторые убеждают себя и других, что смысл в самой жизни, неважно, мол, что впереди. Или того чище, убеждают, что здесь так себе, предбанник, что ли, а настоящая жизнь — ТАМ… Блаженные, вообразили, что всё вокруг них вертится….. или мошенники, наживаются на темноте… Есть и такие, как я — ни сожаления ни страха, временность для нас, как рыбе вода…
… и всё это я, наверное, хотел передать, но как?.. не понимал. Писал и не думал, что думать, если не знаешь, куда плыть!.. только “да? — да!, нет? — нет!..” разговор с каждым мазком, не мысли — мгновенные решения, за которыми ты сам…
Но я смотрел на вид, на весь твой вид, и все было не то, понимаешь, не то!.. Я ждал…
И вдруг что-то проявилось, не знаю как, от подбородка шел к щеке, небольшими мазочками, то слишком грубо, то темно, туда, сюда… вдруг тронул чуть-чуть бровь… и вижу — приемлемо стало, приемлемо!.. — и я замер, стал осторожно усиливать, усиливать то странное, особенное, что проявилось…
Да? — ДА! Нет? — НЕТ!
И вдруг — Стой! СТОЙ!
Как будто карабкался и оказался там, откуда во все стороны только ниже. Чувствую, лучше не будет. И я закончил вещь.

Зимняя прогулка с котом. Она всегда с нами.
………………………

Убежище аутиста, но скорей мечта, чем возможность.
………………

А так мы живем, и это не случайные дела.
……………………

Четыре из шести будут в музее, я рад.
…………………………..

Что-то на тему «Король Лир» Верю в генетику, но не верю в детей.
…………………………….

Стремление к свету разума сильней
…………………………….

Брошенные звери
…………………………….

Притяжение тьмы
…………………………….

Песенка последняя
……………………………

Идиотизм порядка
………………………………

Мастерская художника
……………………………….

Дорога, поле, птицы…
……………………………….

Неразлучная парочка: пессимист и оптимист
……………………
Встретимся в следующем году, счастливых праздников и удачи во всем!

Вы задаете трудные вопросы человеку, степень необразованности и неосведомленности которого в данных областях (искусство, политика, жизнь) даже представить себе не можете (именно это позволяет мне что-то делать, с большой наглостью, конечно) Вы говорите, любое зло таит в себе механизм саморазрушения. Наверное, Вы читали что-то умное. Я не читал. Просто мне кажется, исходя из своего короткого опыта, что и любое добро (или что мы называем этим словом) таит в себе не менее разрушительный механизм. Вообще, мне кажется, философы об этом давно догадывались, и наверняка писали, не мне это говорить. И только недеяние не содержит механизма саморазрушения, поскольку он, если бы даже имелся, действовать в недеянии не мог бы, смайл (вообще, сегодня лучше пошутить, чем такие серьезные вопросы, отношу за счет Вашей молодости) Знаете, мне кажется, что все это рассуждения, очень условно говоря, из сферы «классической термодинамики». А мир живет и действует в неравновесных условиях открытых систем, и главенствует здесь далекая от равновесия кинетика. Мы живем «по кинетике», по весьма приблизительным законам и правилам, и побеждает зло, если оно быстрей, и побеждает добро, если успеет сообразить, что делать. Простите за бессмыслицу, но я уже давно живу так — пытаюсь успеть сделать свой «позитив», прежде чем меня настигнет неминуемый негатив, Вы понимаете, что я хочу сказать. Изучайте кинетику, мой друг, она все, к сожалению, определяет. Смайл, и с наступающим Вас!..

/////////////////
Трудно разглядеть? И мне трудно 🙂

Журнал начался 12 июля 2003 года с рассказика «Что-то случилось…» и его перевода на англ., который сделал мой знакомый филолог Дарси, который тогда жил в Корее.
Читали тогда журнал несколько человек. Таня Тайганова поздравила с началом.
Больше десяти лет прошло. За это время я побывал еще в десятке журналов, с картинками и прозой, но постоянное место — здесь.
Будем продолжать.
Теперь у меня есть эмблема журнала — лошадка Пикассо. Для меня она — символ свободы творчества, и вообще — свободы, насколько она возможна в нашем мире. Кто хочет, присоединяйтесь, возьмите эту лошадку себе.
Всего доброго всем, кто здесь хотя бы иногда бывает. Дан

………………………………………….
Опять два героя — молодой и старый, на этот раз два художника. Старик Паоло, условно говоря Рубенс, в него можно вложить основную тему, ТО, ЧТО ОСТАЕТСЯ С НАМИ, ЧТО НАМ ДОРОГО. Люди, вещи, звери…
Что РЕму? «Историческая правда» — ведь он прав? Несчастья, неудачи, шишки, все печальное, сложное — за что? Не живет — мучается. Он заложник, пленник. Его победа печальна, и сомнительна. Он, действительно, оказывается выше, но проиграл в жизни. И это естественно. За все надо платить. Картины Паоло — радость жизни? Вранье — радость вымученная, фальшивая, картонные крокодилы и бегемоты, лихо закрученные кони, гениально вписанные в квадрат красивой жизни. Настоящее – «Снятие с креста» у Рема. Тот же сюжет у Паоло: роскошный боевик, мясистый молодец, здоровенные старички, шелк и бархат, лихая диагональ от жизни к смерти, грудастая девка со слезками… И это аукнулось, откликнулось… Спор не закончен, но счет выставлен каждому, и не изменится больше. Что бы ни добавили потомки — не добавится.
Паоло, последний год жизни. Сердце — чужеродное существо внутри. Единство нарушено — стук, скрежет, и звон, звон… Молодая толстомясая… Что хочет?.. Сам виноват… Собака, сука, породистые щенки.
Смерть смотрит. Паоло в мастерской. Разговор с собой. Картоны, эскизы, способность чудо вписать в квадрат. От радости жизни осталось… пустое — крокодилы, нильский песок…
Что Рем? Надо бы показать холсты Паоло…
Идет, думает. Дорога. Вещи, многое. Смутные мысли о картине, в ней свет ниоткуда. Придуман, освещает то, что надо осветить, распространяется по закону, который не написан… Главное? Тоска о потерянных вещах, о том, что уходит, достойно сожаления.
Паоло… умный, образованный, блестящий — и мелкий, потому что впитал жизненную философию.
Рем ВНЕ??? Неуклюжий . Недоучка. Некрасив. Борьба мелкого и вечного.
Конец — смерть Паоло? Выносят картины, коллекцию — везут на продажу, Рем у изгороди со своими холстами — опоздал.
Две жены Паоло. Забор, фазаны, рай.
Паоло и молодая жена. Вошла во вкус, а он посреди – замер, отлегло, пустота, всё глупо, глупо… Она шепчет, закатывает глаза… Сердце в пустоте звенит… Зачем?..
Рем, дом родителей, небольшое состояние, простая еда… ОДИН. Вещи детства. Сестра, умерла. Отношение к жизни, ведь здоров, молод?.. Отвлечен! Брат?. НЕ НАДО.
МИР ТАКОВ!- оба сказали одно и то же, но с разной интонацией. Разный взгляд.
Рем. Стоит у ограды, смотрит, не входит. Толстый парень. Устал.
Паоло. Смотрит из окна, не зовет. Умней, хитрей, житейски оснащенней. Привязанность к жизненным вещам, всю жизнь держала на высоте, придавала силы… Она же подвела.
Рем. Тоже интуитивный, чувственный, но отвлеченный, погруженный в себя — без мыслей, умозаключений… Глаза повернутые внутрь. Свет ищет на картинах.
Главное — напряженные взаимоотношения этих двух, и в этом силовом поле и ностальгия, и размышления об искусстве, и всё, всё… Один не вошел, другой не позвал. Но напряжением пропитаны все воспоминания старого, надежды молодого. Тогда выстраивается ПОДОБИЕ сюжетной линии — напряжение растет и разрешается смертью старика, а потом… Ничего. Полная свобода пути. Собака, одному смерть не простила, пристала к другому. Смерть – предательство. Рем уходит, вещь кончается.
Паоло продажен. Великая жизнь. Но сумел остаться художником, велик талант, однако ниже возможностей.
Рем честен. Но разрушил свою жизнь. Но создал великое искусство.
…………………
резюме
Паоло. Проснулся. Собака. Картины. Ожидание.
Рем, то же утро. Идет, корчма, идет… дорога, море… природа, то-сё… Идет…
Паоло, разговоры, прогулка, молодая жена, воспоминания…
Рем идет. Приходит. Стоит. Паоло у окна, смотрит.
-Кто этот мудак? Холсты? Узнай.
Отступление. Гости, драгоценности, картины, то-сё…
— Ганц, кто этот молодой у ворот?..
— Художник, господин, булочник его знает. Писал дочь, взял 50 монет.
— Пятьдесят. Таких цен не бывает. Пьет?
— Пишет, говорят, как проклятый…
— Принеси одну, я жду.
………………………..
Рем.
Раньше. Заказ. Неприятности. Что ли ночь у вас, а ведь было светло… И что за мадам среди нас?.. Я думал, вы серьезный человек…»
— Вот ваши монеты, идите к черту…
……………………………
Паоло.
Картина — сто монет? Нет, эскиз! Только лицо и руки… Похоже, не умеет? Бог мой, она закончена. Айк, кто теперь не умеет… Но мастерство только приемы, доведенные до совершенства. Здесь не то. Не то. Но! Не купят никогда!
……………………………
— Простите, Вы Рем. Я Айк, ученик Паоло. Он велел передать вам это.
Небольшой эскизик, набросок, почти детская рука. Сколько в нем было веселого таланта, радости жизни… Вот радость и победила, — ожирела, стала бравурной, показной — фальшивой. Но остался цвет. И свет. И несравненное ТО — как он вколачивал фигуры в лист, непобедимо — и легко. И с этой непобедимостью, уверенно и весело — потерял главное. Никого не жаль. Чуть-чуть жаль крокодила… Может быть…
Ловушка. Живопись — это краски… Но не только. Это взгляд, а взгляд — человеческая глубина, никуда не денешься. В конце концов, все упирается в лицо. Бред или вранье, за которым — лицо. А хорошо писать… Вот Франц, лучший ученик, пишет лихо, бравирует ракурсом, а поставь десяток картин в ряд — однообразен, ему нечего сказать… Хальс.
…………………………………..
Он не знал меня…
Почему не позвал?
Видел картины. Что хотел сказать?
Отстань, он умер. Теперь не скажет.
Рем идет. За ним собака, старая сука, из дома, где хозяина больше нет.
Он свистнул, легко,и радостно побежала за ним.
Они скрылись за поворотом, скрылись.
Скрылись…

………….
И оно меня любило, тогда я еще печатал на машинке «Москва»… И теперь часто думаю, а не вернуться ли сюда, сесть в это кресло, на колени поставить «Молскву»… может еще повезет?.. Но нет, обратно не ходят 🙂

Эта и через одну — что-то вроде коллажей из случайным образом расположенных миниатюр. Открываешь страничку в «гляделке», и видишь… Ну, приходится выбирать более-менее подходящие места. Потом с ними что-то делать, чтобы в целом смотрелось как-то. В общем, игра, конечно. Но в ней есть «зерно» для автора, например, становится ясней отношение к тому или иному цвету, и прочее. Пусть повисят в ЖЖ.
…………………………….

Тут похвалиться нечем, одно потом во мне осталось — возможность сочетания гвоздей и ниток, например, смайл
……………………………..

см. первую
……………………………

Один из способов уйти чуть в сторону от натуры, только надо помнить, что «фактурка ради фактурки», пусть интересной — пустое дело, важны настроение и характер: если уж выпендриваешься, то пусть с некоторой пользой для общего вида, и чтобы фон не лез, тоже помогает.
…………………………….

Автопортрет, где-то в начале века. Спокойные моменты 🙂
………………………………

Ну, это игрушки, провокация, ставишь заведомо проигрышную композицию, и пробуешь вытянуть. Умные люди сразу ставят как получше, и результат у них получше. Идти за Пикассо в этих делах смертельно, он из любого положения выкрутиться мог, и просто гениально. Но иногда хочется попробовать, а что?..
…………………………………

Широкими мазками затертая картинка, видимо, неудачная, а вот фоном послужила. И потом несколько раз использовал. А цветы — да, люблю такие, а не свежую роскошь, мне интересней
………………………………..

Много таких, «косовато-продольных», незамкнутых на себя, с обрывом, с многоточием… Иногда получались, но чаще — опыт неудач. Если хочешь вылезти из навязших в зубах композиций, то будь готов к провалам, смайл
………………………………..

А здесь смотрю и умиляюсь, ну, подсуропил себе, подлец…
…………………………….

Иногда думаешь, делай что хочешь, ставь кого угодно куда угодно, свет и цвет вытянут все равно. Так это у Сезанна вытянут… Но попытка, как известно, не пытка, и пробовать полезно и нам, дуракам

В связи с одним разговором в FB Удивительно, что многие люди, возможно даже большинство, считают, что человек не может не любить широкую известность. Может, время изменилось, но я знал раньше многих людей, которые относились к широкой известности отрицательно, даже с раздражением. Не знаю, были ли среди них гении, но были способные люди, ученые, художники — их интересовала, да, доступность их результатов, их произведений для тех, кому они могут быть интересны или принести пользу, но сами они предпочитали оставаться в тени. Я с симпатией относился и отношусь к таким людям. Тем более, мне неприятны извлекающие выгоду из собственных творений. Конечно, приходится иногда продавать свои работы, но это от безысходности, чтобы выжить, я считаю. А вообще картинки нужно дарить желающим их иметь у себя, или отдавать музеям, если они считают их достойными.

……………………………….

…………………………………

………………………………

……………………………………
Сюжет, следование внешним причинно-следственным связям — пошлость прозы. Если уж говорить о содержании, то это ТЕМА. И круг ассоциаций, окружающих тему. Оркестрирующих её.
Идеал прозы — Болеро Равеля.
Прямой толчок для развития темы, энергетический центр, — сильное впечатление. Оно развязывает руки ассоциациям, движению по ним.
Пикассо говорил, что художникам нужно выкалывать глаза.
А что с прозаиками делать, отрезать языки?..
……………………………………………….

«Предчувствие беды» — рассказ о художнике Мигеле и коллекционере живописи Лео. О том, что художник не должен слушать дураков и лизоблюдов. И что любовь и верность живому делу не погибает со смертью одного, а передается обязательно другому, и потому живое искусство, а значит и жизнь, бессмертны без всякой загробной чуши.
……………………………………
…
Похоже, мы живем в туманном мире ощущений и состояний, мимо нас изредка проплывают слова и мысли. Слова узки, точны, называют вещи именами… но через них нет пути к нашим сложностям. То, что приходит к нам, — мудрость философии и мозоли от жизни, общее достояние, а собственных прозрений все нет и нет… Чужие истины можно подогнать под свой размер, но странным образом оказывается, что рядом с выстраданной системой, не замечая ее, плывет реальная твоя жизнь.
Какие истины!.. Я давно перестал искать их, есть они или нет, мне безразлично. Люди не живут по «истинам», они подчиняются чужим внушениям и собственным страстям. Мы в лучшем случае придерживаемся нескольких простейших правил общежития и морали, все остальное проистекает из чувств и желаний, они правят нами. Руководствуясь сочувствием к людям и уважением к жизни, а она без рассуждений этого заслуживает… можно кое-что успеть, а времени на большее нет. Немного бы покоя и согласия с собой, и чтобы мир не слишком яростно отторгал нас в предоставленное нам небольшое время.
Определить не значит понять, главное — почувствовать связь вещей, единство в разнородстве, а это позволяют сделать неточные способы, непрямые пути — музыка, свет и цвет, и только после них — слова. Понимание — тончайшее соответствие, резонанс родственных структур, в отличие от знаний, к примеру, об электричестве, которые свободно внедряются в любую неглупую голову, в этом идиотизм цивилизации, демократической революции в области знания. Должен признаться, я против демократии и идей равенства, они противоречат справедливости, и будущее человечества вижу в обществе, внешне напоминающем первобытное, в небольших культурных общинах с мудрым вождем или судьей во главе. Я не против знания, оно помогает мне жить удобно, комфорт и в общине не помешает… но оно не поможет мне понять свою жизнь

ВОДЫ!!!
………………………..

Взгляд из темноты.
…………………….

Думу думают…
…………………..

Отряд не заметил потери бойца…
…………………….

Очки не помогают видеть
……………………..

Всю жизнь любили друг друга, и умерли в один день
…………………………

Новости есть!
…………………………

Углы старого дома
………………………………

Лестница, ведущая вниз
………………………………..

70-ые, самое начало
……………………………….

На закате
………………………………….

Герой повести «Перебежчик» Так он и остался в повести, без имени. И в повести «Последний дом»… хоть убей! по-моему имени тоже нет. Зато там есть Гена, важная фигура… В «Жасмине» — да, Саша Кошкин. Ну, Паоло, Рем, там конечно… Ант, Антон и Лариса, Бляс…
Об именах мало заботился. И в общем, понимаю, почему. Такой способ писания — от себя, при этом отделяться забываешь. Мне говорили, так трудней писать, а мне кажется, легче, для меня имена героев в сущности — псевдонимы, а зачем они нужны? Смайл… Это ведь не шутка, и не авантюра была — Ажар-Гари… Захотелось еще раз попробовать свои силы… На грани жизненной скуки, и удачная попытка, она задержала уход. Вчера думал о его смерти, глубокое решение. Третий раз скучно стало? У таких тень скуки всегда за спиной. Со мной не раз спорили — города!, страны!, люди!, природа какая!.. Когда чувствуешь это в себе, что хотя бы частица — моя, то интерес продолжается. Но постепенно становишься чужим, остаешься с самим собой. Но и это не конец, пока НЕ исчерпал внутренние возможности… или кажется, что НЕ исчерпал. Любовь к жизни в сущности иллюзорная штука, но эта иллюзия посильней мельниц Дона Кихота…

Пастели в основном. Из серии «подвальных». {{Часть этой серии в Пущино, (20 листов) у семейства Б. К сожалению, недоступны ни для выставок, ни для фотографирования, так получилось, и очень давно.}}
////////////////////////////////////////////////

В то время я начал писать, или задумал только, не помню, повесть «ЛЧК», про заброшенный забытый город, стариков и их зверей, которые жили в одном старом доме, в квартирах и в подвале. Несмотря на сюжет, это была не антиутопия, (Кир Булычев это понял, и все равно взял в свой «Цех фантастов-91»), а ИДИЛЛИЯ, как я себе представлял и представляю настоящую жизнь — отношения между этими людьми, их собаками и кошками были идеальными, а жизнь, конечно, бедна, но кое-какая еда была все-таки (залежи пакетиков с вермишелевым супом, всегда их любил!) Идиллия, да. И даже враги людей, так называемые «кошкисты» были не так страшны, как смешны, темны, ничтожны… В конце главный герой, художник, после очередного переворота освобождается из психушки, бежит домой… а на месте города озеро чистейшей воды. Но он уверен, что его кот Феликс выжил, сейчас появится среди деревьев, прибежит к нему, и как знаменем, взмахнет своим непобедимым мохнатым хвостом… Вот такая история. А картинки далеки от этого содержания, ну, разве что ее дух немного передают. Прежде чем писать, я должен увидеть хотя бы одну сцену жизни той, тогда уж написать не трудно. Сейчас мало пишу потому, что уже мало и редко вижу, не о гадости и мелочи ежедневной говорю, а о настоящих картинах настоящей жизни!
……………………………..

Два дерева. Когда-то, году в 77-ом их видел Миша Рогинский, и это приятно мне вспоминать.
………………………………….

Ворону бог забыл…
…………………………………..

ЛЭП через Оку, недалеко от Пущина.
…………………………………..

Из серии картинок из окон 20В дома
………………………………….

Там, где спуск к Оке, ручеек протекал…
………………………………….

И несколько картинок из подвальной жизни. За городом, если идти по подвальным бесконечным ходам, были заброшенные Институты. Путешествия туда опасны, легко можно провалиться в трещины и щели, где-то в глубине подземное озеро мерцало. Один из героев эстонец Аугуст, он влюбился в местную красавицу Марию, и остался в России. А между его родиной и нами выросла гигантская стена, ни подкопать, ни перелезть… Тогда еще не было границы, накаркал значит 🙂
…………………………………..

……………………………….

Сегодня слушал Паганини и Гаврилина. Говорить о музыке еще безнадежней, чем о живописи, хотя обе хороши. Так вот, я не о музыке, а о другом. Меня не интересует, когда жил Паганини, что за общество, кто там правил… да черт с ними со всеми, хотя, коне-е-что уважаю интересующихся историей культуры и времени. Но вот есть музыка, само совершенство, или почти?… Это я о Паганини. И он остался. И останется, хоть тысячу царей и парторгов сменятся, понимаете. Ну, они конечно, засмеются, — «во-первых, мы не Паганини…» О вторых и третьих объяснениях даже упоминать не интересно, грязноваты и мелкИ… А Гаврилин? Хороший музыкант, даже очень хороший. НО не Паганини. Знал? Конечно, знал. Мешало? НЕ думаю, он своей музыкой был занят, делал изо всех сил. Давно умер, молодым, а музыка — вот она, есть, и наверное еще не один десяток лет проживет. А толпа… так толпа обоих не знает и знать не намерена. И что? Да ничего. Это я под влиянием FB. Из которого ушел. Хотя почти не лез никуда, только картинки да тексты свои, и нескольким людям было интересно. Нескольким! Это важно, они еще есть. Хотя я не Паганини, и даже не Гаврилин, наверное… Так что я хотел сказать… В чужую душу не залезешь… Был у меня знакомец, всю жизнь проработал инженером на машиностроительном заводе. В детстве начал рисовать. Хотел! Ему сказали — не получится. Он — СКИС. Это ужасное дело, в сущности, что есть выше отдельной человеческой судьбы?! Мог бы? Не знаю. Думаю, мог бы не хуже… имен сто можно пересчитать. Другой мой знакомый всю жизнь был великим деятелем искусств, выбирал, кому можно Сталина в гробу изображать, кому нельзя… Критик известный. А ведь начинал, рисовал. Потом под старость, смеясь от души, дарил свои юношеские зарисовки. Одну и мне подарил. Так там есть кусочки цвета… настоящие! А он смеялся, «это я так абстрактную живопись обсмеял, каждый может». Оказывается, он не «каждый» был, но жизнь свою угробил.
А что я хотел сказать Вам, что натолкнуло. Дневные события. Ходорковский, глупые девочки эти… А мне напомнили недавно слова Кафки:
«Вызов на борьбу — один из самых действенных способов соблазнения, которым пользуется Зло.»
НЕ боритесь. Делайте свое дело изо всех сил. Может мы с Вами не Паганини, и не Гаврилин, но кто знает свою вершинку?.. используйте шанс стать собой, а не бежать в колее, за главной каретой, хотя оттуда и швыряют кусочки колбасы. Общие соображения против, а жизнь стоит на общих соображениях, а не на магазинных мелочах да спорах за мизерные «свободы». Будьте свободны в меру сил своих, а это ни от кого, кроме нас самих, НЕ ЗАВИСИТ.

Он медленно открыл дверь в комнату — и замер. Посредине пола лежал огненно-красный кленовый лист. Занесло на такую высоту! Он смотрел на лист со смешанным чувством — восхищения, испуга, непонимания…
С чего такое мелкое событие всколыхнуло его суровую душу? Скажем, будь он мистиком, естественно, усмотрел бы в появлении багряного вестника немой знак. Будь поэтом… — невозможно даже представить себе… Ну, будь он художником, то, без сомнения, обратил бы внимание на огненный цвет, яркость пятна, будто заключен в нем источник свечения… так бывает с предметами на закате… Зубчатый, лапчатый, на темно-коричневом, занесенном пылью линолеуме… А как ученому, не следовало ли ему насторожиться — каким чудом занесло?.. Ну, уж нет, он чудеса принципиально отвергает, верит в скромность природы, стыдливость, в сдержанные проявления сущности, а не такое вызывающее шоу, почти стриптиз! Только дилетанту и фантазеру может показаться открытием этот наглый залет, на самом же деле — обычный компромисс силы поднимающей, случайной — ветер, и другой, известной туповатым постоянством — силы тяжести. Значит, не мог он ни встревожиться, ни насторожиться, ни восхититься, какие основания?!
Тогда почему он замер — с восхищением, с испугом, что он снова придумал вопреки своим догмам и правилам, что промелькнуло в нем, застало врасплох, возникло — и не открылось, не нашло выражения, пусть гибкого, но определенного, как пружинящая тропинка в чаще?.. Он не знал. Но не было в нем и склеротического, звенящего от жесткости постоянства символов и шаблонов, он был открыт для нового, стоял и смотрел в предчувствии подвохов и неожиданностей, которыми его может встретить выскочившая из-за угла жизнь.
Одни люди, натолкнувшись на такое небольшое событие, просто мимо пройдут, не заметят, ничто в них не всколыхнется. Это большинство, и, слава Богу, иначе жизнь на земле давно бы остановилась. Но есть и другие. Некоторые, к примеру, вспомнят тут же, что был уже в их жизни случай, похожий… а дальше их мысль, притянутая событиями прошлого, потечет по своему руслу — все о том, что было. Воспоминание, также как пробуждение, подобно второму рождению, и третьему, и десятому… поднимая тучи пыли, мы оживляем то, что случилось, повторяем круги, циклы и спирали.
Но для некоторых и сравнения с прошлым не интересны, воспоминания скучны… Они, глядя на лист, оживят его, припишут не присущие ему свойства, многое присочинят… Вот и Марк, глядя на лист, представил его себе живым существом, приписал свои чувства — занесло одинокого Бог знает куда. Безумец, решивший умереть на высоте…
И тут же с неодобрением покачал головой. Оказывается, он мог сколько угодно говорить о восторге точного знания — и верил в это! и с презрением, тоже искренним, заявлять о наркотическом действии литературы… но, оказавшись перед первым же листом, который преподнес ему язвительный случай, вел себя не лучше героя, декламирующего с черепом в руках…
Чем привлекает — и страшен нам одиночный предмет? Взгляни внимательней — и станет личностью, под стать нам, это вам не кучи, толпы и стада! Какой-нибудь червячок, переползающий дорогу, возьмет и глянет на тебя печальным глазом — и мир изменится…
Что делать — оставить, видеть постепенное разложение?.. или опустить вниз, пусть плывет к своим, потеряется, умрет в серой безымянной массе?.. «Так ведь и до имени может дело дойти, если оставить, — с ужасом подумал он, — представляешь, лист с именем, каково? Знакомство или дружба с листом, прилетевшим умереть…»
«К чему, к чему тебе эти преувеличения, ты с ума сошел!» Выдуманная история, промелькнувшая за пять минут, страшно утомила его, заныло в висках, в горле застрял тугой комок. Он чувствовал, что погружается в трясину, которую сам создал. Недаром он боялся своих крайностей!
Оставив лист, он осторожно прикрыл дверь и сбежал.

Я все-таки отвечу Вам открытым письмецом, но быстро уберу его, так что прочтете только Вы и некоторые мои друзья, которым доверяю. Я за общинный строй, он единственный возможный для людей, мне кажется, вся история показала. Но чтобы он не был таким уж первобытным, как был когда-то, произошла вся эта катавасия со сменой формаций, каждая из которых показала свою несостоятельность, НО — они сослужили очень нужную и ценную службу, позволили теперь будущему общинному строю не быть первобытным, дали ШАНС, возможность небольшим общинам жить полноценной человеческой жизнью. Переход к человечеству как к совокупности общин — долгий и нелегкий процесс, но он неизбежен, мне кажется. Хорошо бы, если бы к цели вели не войны, не дикость, от которой человечество вовсе не избавилось. Демократия возможна только в небольших общинах. Диктатура? — не исключено, но в таких сообществах, где диктатор живет на соседней улице, легче с ним разобраться, смайл…

Картинка, отнесенная мной в «запасы», значит, нужно еще как следует подумать над ней.
Бывают такие случайные изображения — глянешь — и АХ! Все на месте и даже мысли улучшить нет, тихо на душе. Редко бывает, но эти картинки «предельные» для автора, лучше он сейчас не может (а может и вообще не сможет), такие вот собственные вершинки, да. Но они же и тупички. Альбомчик достижений — собрание таких вот тупичков, смайл. Замечательно, когда они есть, но и печально тоже, дальше некуда деваться. И есть другие, тоже случайные (ведь всё — случай, и лучшее в нас — когда этот счастливый случай подстерег и схватил!!!), а вот эти другие… они самые полезные: в них что-то выперло из привычных рамок, у каждого такие есть, что-то не так! или «слишком уж!»… одним словом недоверие. Но и отбросить нет сил… И тут может открыться рабочий путь, возникает чувство, что вот именно ЭТО не так, а вот ЭТО — так, так!!!
…………….

Когда смотришь сверху на эти жестянки… Жалкое зрелище: представляешь себе, как сидящий человек передвигается на расстоянии полуметра от земли вдоль дороги, задницей почти земли касаясь… И выражение его лица противоречит позе — низкому креслосидению. А камера жестяная вокруг него — смех один…
……………………………

Хотел сравнять материалы…
…………………………….

Тамаре З. отвечаю — а я люблю изображения животных, по многим причинам, во-первых, потому что люблю их больше, чем людей, за редкими исключениями, конечно… во-вторых, потому что они красивы, в отличие от нас, в третьих, любое изображение прежде всего картинка, и может быть красивой вся целиком, если автору удается, и это особо интересным кажется мне… и даже не так уж и важно тогда, собака там, или кошка, или важный поэт изображен, была бы картинка хороша. С удовольствием вывешивал картинки в FB. потому что там слишком много неприятных слов и лиц. И все-таки, ушел, к себе — в ЖЖ…
И еще, напомню слова Кафки (недавно мне напомнил хороший френд)
«Вызов на борьбу — один из самых действенных способов соблазнения, которым пользуется Зло.»
…………………………………..

Из текущего, сочетать прозрачное с непрозрачным — вкус в этом нахожу 🙂
……………………………

Мой друг в молодости. Сейчас он в два раза больше, толще, и удивления в глазах вижу все реже…

«ПУТНИКИ» (б.м.) Собственность В.М.Котелкина (Серпухов)