День: 09.06.2015

Время – барахло…
В жизни важны ТЕМЫ, их развитие и затухание.
Чем ближе к концу, тем ясней, что все важное на
одинаковом расстоянии – вычерчен круг ТЕМ. Жизнь
– блуждание по собственным темам, насыщенное
страстями, предрассудками, заблуждениями,
намерениями… Время тут ни при чем, оно –
барахло…
………………………………………………
Неразрешимое желание…
С легким шорохом кровь в голове омывает склеро-
тические бляшки – музыка потери памяти, способности
к различению, которую на востоке называют умом.
В этом процессе, на пути распада, наверняка есть
точка или небольшая область, площадка, где сухое ум-
ствование уже ограничено, а распад чувственных ассо-
циаций еще не зашел слишком далеко…
Вот тут бы остановиться…
……………………………………………………………….
Истинно верует…
Ольга, моя соседка, целыми днями одиноким и
больным людям помогает. Недавно встретил ее, тащит
огромные тюки своим старухам. Спрашивает, сколько за
электричество плачу. Я сказал, она обрадовалась:
– Немного. Это Бог для людей электричество ворует.
– Зачем воровать, лучше бы дешевле сделал.
– Не может. Власти не имеет. Но помогает людям –
ворует понемножку.
………………………………………………………
Что-то остается…
В старости нет преимущества перед молодостью,
одни потери и мелкие неудобства.
Результат жизни мизерный, как бутылка с запиской,
выброшенная на обочину, в канаву. И что-то себе оста-
ется, хотя непонятно – зачем… Умирать лучше опусто-
шенным, полностью исчерпанным, иначе жаль не вы-
шедших из строя частей организма, а также умственных
приобретений, которые истлеют, в пустой мусор обра-
тясь. Все-таки, два мелких приобретения я бы отметил.
Первое – странная способность понимать по лицам,
по глазам гораздо больше, чем раньше. Приходит само,
никого не научить, к тому же, опыт горький, потому что
много видишь – мелкого. Человеки все, и ты такой…
Второе не греет, не обнадеживает, может придти, может
и миновать. Особое понимание. Мой учитель Мартинсон
любил слово МАКРОСТРУКТУРА – он первый стал говорить
о макроструктуре белков. Сколько верных слов уходит
в неизвестность вместе с людьми их сказавшими… А потом
эти же словечки, мысли возникают снова, и ни в одном
глазу – никто не вспомнит, а человек за это слово, может,
жизнь отдал…
Так вот, жизнь имеет макроструктуру. Архитектуру все-
го здания, общую форму, если проще. Откуда она берет-
ся, структура эта, чтобы в случае удачи развернуться?
Думаю, из внутренней нашей энергии, страсти жить,
которую мы наблюдаем в каждой травинке, а вовсе не
являемся исключением во Вселенной. Такова химия жи-
вого тела. Она живет в малейшем микробе, в червяке…
и в нас с вами. Возможно, мы в недрах гигантского меха-
низма, который ищет способы развития, и мы – одна из
возможностей, может тупиковая. Биофизик Либерман
считал, что всем этим движением управляет вычисли-
тельная машина, она перебирает нас и бесчувственно
удаляет, если не выпеклись, как хотела. Такая
сволочь бездушная, как говорил мой герой Аркадий в
романе «Вис виталис». Сволочь, не сволочь, но ясно, что
лишена и проблесков любви и интереса к нам, когда мы
кончиками лапок, коготками или пальчиками за нее це-
пляемся, в попытках выжить и сохраниться. Как детиш-
ки в концлагере – «я еще сильный, могу кровь давать…»
Какая тут любовь, сочувствие, жалость – нас отбирают
по принципам более жестоким и бездушным, чем наших
друзей, которых по глупости «младшими» называем…
Наши лучшие и худшие порывы составляют периоды
и циклы, витки спирали. Вот такое понимание. Может
возникнуть. Однако, чаще и намека нет, одна мелкая
предсмертная суета. Но сама возможность – радует…
Но чтоб это заметить в большом масштабе, и что
особо важно – на себе! – требуется большой кусок вре-
мени. Пожалуйста, тебе его с охотой выдают. Но не бес-
платно – стареешь… и теряешь возможность воспользо-
ваться «макроструктурным» взглядом: ни ума, ни талан-
та, ни сил дополнительных на это уже не дадено.
Но есть небольшое утешение – можно рассказать.
………………………………………………………..
time is over! или свинство старости
Молодые, не верьте, когда бодренькие старички бу-
дут лапшу вешать про старость, мол, золотое время му-
дрости. Время дрянь. Бывалые старики поддерживают
миф, а новенькие боятся выглядеть дураками.
Не видел ни одного молодого дурака, который бы от
старости поумнел. Опытней-хитрей становятся, но не
мудрей. И все, что не успели сделать и выяснить до старо-
сти, так и останется – не сделанным, не выясненным…

Одноглазый кот…
Он приходит к дому, где моя мастерская, каждую
весну, остается на месяц-полтора, потом исчезает. Мно-
го лет. Я выяснял в ближайших домах – никто его не
знает, даже не видели. Значит, именно к нам идет. Все
наши его ждут, с радостью встречают. Коты уважают,
кошки до сумасшествия любят. Он меня узнает, не бо-
ится, но близко не подходит.
Возможно кошачий пришелец, а может мессия?..
…………………………………………………………………………
Туся и Масяня…
Туся и Масяня не ладят. Тусе восемь лет, худая трех-
цветка – черный, палевый и яркий розовый на ней
мелкими пятнышками-мазочками, а мордочка – выли-
тая Нефертити. Но больная – язвенница, нервная, и не
может терпеть несправедливости и хамства. А Масяня
большая красивого мышиного цвета молодая кошка,
ушки круглые, кончики отмерзли в самые холода. Мы ее
тогда спасли, крошку, потом оказалось, не совсем крош-
ка, от голода не росла. Быстро выросла – разбойница,
глаза желтые… когда злится, косит одним глазом, и веко
дергается. Со всеми она неплохо, потому что уступают,
а Туська не может уступить. Хотя на многие наскоки не
отвечает, рычит и убегает. Но наступает момент, когда
ей становится невмоготу. И она, метЯ по линолеуму хво-
стом, сгорбив спину подступает к Масяне, и тоненьким
голосочком спрашивает – «ты чего???»
Масяня на самом-то деле не всерьез, ей кажется, так
интересно погонять старушек!..
А тут видит, старая кошка не шутит, вплотную под-
ступила – ты чего?
А я – ничего… А я просто так… – Масяня отвечает, и
боком, боком… Спасается. И долго потом сидит в угол-
ке, молчит…
А мы с Туськой сидим. Она не любит, когда гладят по
голове, зато разговариваем мордами и носами. Потрем-
ся, и понемногу успокаиваемся.
– Брось, Туся, я говорю ей, – здоровье дороже, а то
снова язва откроется. Ну ее, Масяньку, дура она еще…
Да-а, Туся вроде соглашается, но до очередного раза.
Снова вспылит. И надежда только на то, что повзрослеет
Масяня, поймет, что старших уважать надо…
…………………………………………………………………………

Ничего особенного…
На темно-серой бумаге, шершавой, скупо – пастель,
туши немного или чернил…
Сумерки, дорожка, ничего особенного.
Смотрю – иногда спокойно там, а иногда – тоска…
А кому-то, наверняка, ничего особенного.
Так что, непонятно, от чего тоска…

………………………………………………………………..

Чистосердечное признание…
Есть такие кошки, их спокойному достоинству мож-
но позавидовать. Как-то, разговаривая с одной из них
бессонной ночью, я понял, что терпеть не могу литера-
туру… если она не голос человека или любого другого
живого существа – в одиночестве, холоде, темноте…
Остальное – искусственные бредни

…………………………………………………………………….

Что-то внутри…
Старый художник Паоло два раза предал молодого
Рема.
Сначала он, посмотрев на картину начинающего,
сказал:
– Никогда не купят.
Впрочем, он предал и себя.
А второй раз, сказал:
– Парень не умеет рисовать.
А дальше он понял, третьего раза не было.
– …почему у него трепещут листья? Передать рукой тре-
пет листа – нехитрое дело, но настоящего страха перед непо-
годой не получится. Внутренний трепет нужен. Он непонят-
ным образом переходит в руку, а рука делает, не зная, как…

………………………………………………………………….
Так и машут…
Недели машут пятницами
Как строчки запятыми
Солнце по небу катится
Я забыл свое имя…
Может, графоман, этот мой герой, но про недели
верно сказанул.
Так и машут, могу подтвердить. Так и машут…