Месяц: Декабрь 2013

— Дело в том… тема для взрослых, не слушай!.. жизнь кончается мерзко, печально, грязно, а если даже с виду пышно, важно, красиво, с лафетом и пушками, то все равно мерзко. Многие хотят забыть, прячут голову, притворяются… Скользят по льду, не думая, что растает. А некоторые убеждают себя и других, что смысл в самой жизни, неважно, мол, что впереди. Или того чище, убеждают, что здесь так себе, предбанник, что ли, а настоящая жизнь — ТАМ… Блаженные, вообразили, что всё вокруг них вертится….. или мошенники, наживаются на темноте… Есть и такие, как я — ни сожаления ни страха, временность для нас, как рыбе вода…
… и всё это я, наверное, хотел передать, но как?.. не понимал. Писал и не думал, что думать, если не знаешь, куда плыть!.. только “да? — да!, нет? — нет!..” разговор с каждым мазком, не мысли — мгновенные решения, за которыми ты сам…
Но я смотрел на вид, на весь твой вид, и все было не то, понимаешь, не то!.. Я ждал…
И вдруг что-то проявилось, не знаю как, от подбородка шел к щеке, небольшими мазочками, то слишком грубо, то темно, туда, сюда… вдруг тронул чуть-чуть бровь… и вижу — приемлемо стало, приемлемо!.. — и я замер, стал осторожно усиливать, усиливать то странное, особенное, что проявилось…
Да? — ДА! Нет? — НЕТ!
И вдруг — Стой! СТОЙ!
Как будто карабкался и оказался там, откуда во все стороны только ниже. Чувствую, лучше не будет. И я закончил вещь.

Зимняя прогулка с котом. Она всегда с нами.
………………………

Убежище аутиста, но скорей мечта, чем возможность.
………………

А так мы живем, и это не случайные дела.
……………………

Четыре из шести будут в музее, я рад.
…………………………..

Что-то на тему «Король Лир» Верю в генетику, но не верю в детей.
…………………………….

Стремление к свету разума сильней
…………………………….

Брошенные звери
…………………………….

Притяжение тьмы
…………………………….

Песенка последняя
……………………………

Идиотизм порядка
………………………………

Мастерская художника
……………………………….

Дорога, поле, птицы…
……………………………….

Неразлучная парочка: пессимист и оптимист
……………………
Встретимся в следующем году, счастливых праздников и удачи во всем!

Вы задаете трудные вопросы человеку, степень необразованности и неосведомленности которого в данных областях (искусство, политика, жизнь) даже представить себе не можете (именно это позволяет мне что-то делать, с большой наглостью, конечно) Вы говорите, любое зло таит в себе механизм саморазрушения. Наверное, Вы читали что-то умное. Я не читал. Просто мне кажется, исходя из своего короткого опыта, что и любое добро (или что мы называем этим словом) таит в себе не менее разрушительный механизм. Вообще, мне кажется, философы об этом давно догадывались, и наверняка писали, не мне это говорить. И только недеяние не содержит механизма саморазрушения, поскольку он, если бы даже имелся, действовать в недеянии не мог бы, смайл (вообще, сегодня лучше пошутить, чем такие серьезные вопросы, отношу за счет Вашей молодости) Знаете, мне кажется, что все это рассуждения, очень условно говоря, из сферы «классической термодинамики». А мир живет и действует в неравновесных условиях открытых систем, и главенствует здесь далекая от равновесия кинетика. Мы живем «по кинетике», по весьма приблизительным законам и правилам, и побеждает зло, если оно быстрей, и побеждает добро, если успеет сообразить, что делать. Простите за бессмыслицу, но я уже давно живу так — пытаюсь успеть сделать свой «позитив», прежде чем меня настигнет неминуемый негатив, Вы понимаете, что я хочу сказать. Изучайте кинетику, мой друг, она все, к сожалению, определяет. Смайл, и с наступающим Вас!..

/////////////////
Трудно разглядеть? И мне трудно 🙂

Журнал начался 12 июля 2003 года с рассказика «Что-то случилось…» и его перевода на англ., который сделал мой знакомый филолог Дарси, который тогда жил в Корее.
Читали тогда журнал несколько человек. Таня Тайганова поздравила с началом.
Больше десяти лет прошло. За это время я побывал еще в десятке журналов, с картинками и прозой, но постоянное место — здесь.
Будем продолжать.
Теперь у меня есть эмблема журнала — лошадка Пикассо. Для меня она — символ свободы творчества, и вообще — свободы, насколько она возможна в нашем мире. Кто хочет, присоединяйтесь, возьмите эту лошадку себе.
Всего доброго всем, кто здесь хотя бы иногда бывает. Дан

………………………………………….
Опять два героя — молодой и старый, на этот раз два художника. Старик Паоло, условно говоря Рубенс, в него можно вложить основную тему, ТО, ЧТО ОСТАЕТСЯ С НАМИ, ЧТО НАМ ДОРОГО. Люди, вещи, звери…
Что РЕму? «Историческая правда» — ведь он прав? Несчастья, неудачи, шишки, все печальное, сложное — за что? Не живет — мучается. Он заложник, пленник. Его победа печальна, и сомнительна. Он, действительно, оказывается выше, но проиграл в жизни. И это естественно. За все надо платить. Картины Паоло — радость жизни? Вранье — радость вымученная, фальшивая, картонные крокодилы и бегемоты, лихо закрученные кони, гениально вписанные в квадрат красивой жизни. Настоящее – «Снятие с креста» у Рема. Тот же сюжет у Паоло: роскошный боевик, мясистый молодец, здоровенные старички, шелк и бархат, лихая диагональ от жизни к смерти, грудастая девка со слезками… И это аукнулось, откликнулось… Спор не закончен, но счет выставлен каждому, и не изменится больше. Что бы ни добавили потомки — не добавится.
Паоло, последний год жизни. Сердце — чужеродное существо внутри. Единство нарушено — стук, скрежет, и звон, звон… Молодая толстомясая… Что хочет?.. Сам виноват… Собака, сука, породистые щенки.
Смерть смотрит. Паоло в мастерской. Разговор с собой. Картоны, эскизы, способность чудо вписать в квадрат. От радости жизни осталось… пустое — крокодилы, нильский песок…
Что Рем? Надо бы показать холсты Паоло…
Идет, думает. Дорога. Вещи, многое. Смутные мысли о картине, в ней свет ниоткуда. Придуман, освещает то, что надо осветить, распространяется по закону, который не написан… Главное? Тоска о потерянных вещах, о том, что уходит, достойно сожаления.
Паоло… умный, образованный, блестящий — и мелкий, потому что впитал жизненную философию.
Рем ВНЕ??? Неуклюжий . Недоучка. Некрасив. Борьба мелкого и вечного.
Конец — смерть Паоло? Выносят картины, коллекцию — везут на продажу, Рем у изгороди со своими холстами — опоздал.
Две жены Паоло. Забор, фазаны, рай.
Паоло и молодая жена. Вошла во вкус, а он посреди – замер, отлегло, пустота, всё глупо, глупо… Она шепчет, закатывает глаза… Сердце в пустоте звенит… Зачем?..
Рем, дом родителей, небольшое состояние, простая еда… ОДИН. Вещи детства. Сестра, умерла. Отношение к жизни, ведь здоров, молод?.. Отвлечен! Брат?. НЕ НАДО.
МИР ТАКОВ!- оба сказали одно и то же, но с разной интонацией. Разный взгляд.
Рем. Стоит у ограды, смотрит, не входит. Толстый парень. Устал.
Паоло. Смотрит из окна, не зовет. Умней, хитрей, житейски оснащенней. Привязанность к жизненным вещам, всю жизнь держала на высоте, придавала силы… Она же подвела.
Рем. Тоже интуитивный, чувственный, но отвлеченный, погруженный в себя — без мыслей, умозаключений… Глаза повернутые внутрь. Свет ищет на картинах.
Главное — напряженные взаимоотношения этих двух, и в этом силовом поле и ностальгия, и размышления об искусстве, и всё, всё… Один не вошел, другой не позвал. Но напряжением пропитаны все воспоминания старого, надежды молодого. Тогда выстраивается ПОДОБИЕ сюжетной линии — напряжение растет и разрешается смертью старика, а потом… Ничего. Полная свобода пути. Собака, одному смерть не простила, пристала к другому. Смерть – предательство. Рем уходит, вещь кончается.
Паоло продажен. Великая жизнь. Но сумел остаться художником, велик талант, однако ниже возможностей.
Рем честен. Но разрушил свою жизнь. Но создал великое искусство.
…………………
резюме
Паоло. Проснулся. Собака. Картины. Ожидание.
Рем, то же утро. Идет, корчма, идет… дорога, море… природа, то-сё… Идет…
Паоло, разговоры, прогулка, молодая жена, воспоминания…
Рем идет. Приходит. Стоит. Паоло у окна, смотрит.
-Кто этот мудак? Холсты? Узнай.
Отступление. Гости, драгоценности, картины, то-сё…
— Ганц, кто этот молодой у ворот?..
— Художник, господин, булочник его знает. Писал дочь, взял 50 монет.
— Пятьдесят. Таких цен не бывает. Пьет?
— Пишет, говорят, как проклятый…
— Принеси одну, я жду.
………………………..
Рем.
Раньше. Заказ. Неприятности. Что ли ночь у вас, а ведь было светло… И что за мадам среди нас?.. Я думал, вы серьезный человек…»
— Вот ваши монеты, идите к черту…
……………………………
Паоло.
Картина — сто монет? Нет, эскиз! Только лицо и руки… Похоже, не умеет? Бог мой, она закончена. Айк, кто теперь не умеет… Но мастерство только приемы, доведенные до совершенства. Здесь не то. Не то. Но! Не купят никогда!
……………………………
— Простите, Вы Рем. Я Айк, ученик Паоло. Он велел передать вам это.
Небольшой эскизик, набросок, почти детская рука. Сколько в нем было веселого таланта, радости жизни… Вот радость и победила, — ожирела, стала бравурной, показной — фальшивой. Но остался цвет. И свет. И несравненное ТО — как он вколачивал фигуры в лист, непобедимо — и легко. И с этой непобедимостью, уверенно и весело — потерял главное. Никого не жаль. Чуть-чуть жаль крокодила… Может быть…
Ловушка. Живопись — это краски… Но не только. Это взгляд, а взгляд — человеческая глубина, никуда не денешься. В конце концов, все упирается в лицо. Бред или вранье, за которым — лицо. А хорошо писать… Вот Франц, лучший ученик, пишет лихо, бравирует ракурсом, а поставь десяток картин в ряд — однообразен, ему нечего сказать… Хальс.
…………………………………..
Он не знал меня…
Почему не позвал?
Видел картины. Что хотел сказать?
Отстань, он умер. Теперь не скажет.
Рем идет. За ним собака, старая сука, из дома, где хозяина больше нет.
Он свистнул, легко,и радостно побежала за ним.
Они скрылись за поворотом, скрылись.
Скрылись…

………….
И оно меня любило, тогда я еще печатал на машинке «Москва»… И теперь часто думаю, а не вернуться ли сюда, сесть в это кресло, на колени поставить «Молскву»… может еще повезет?.. Но нет, обратно не ходят 🙂

Эта и через одну — что-то вроде коллажей из случайным образом расположенных миниатюр. Открываешь страничку в «гляделке», и видишь… Ну, приходится выбирать более-менее подходящие места. Потом с ними что-то делать, чтобы в целом смотрелось как-то. В общем, игра, конечно. Но в ней есть «зерно» для автора, например, становится ясней отношение к тому или иному цвету, и прочее. Пусть повисят в ЖЖ.
…………………………….

Тут похвалиться нечем, одно потом во мне осталось — возможность сочетания гвоздей и ниток, например, смайл
……………………………..

см. первую
……………………………

Один из способов уйти чуть в сторону от натуры, только надо помнить, что «фактурка ради фактурки», пусть интересной — пустое дело, важны настроение и характер: если уж выпендриваешься, то пусть с некоторой пользой для общего вида, и чтобы фон не лез, тоже помогает.
…………………………….

Автопортрет, где-то в начале века. Спокойные моменты 🙂
………………………………

Ну, это игрушки, провокация, ставишь заведомо проигрышную композицию, и пробуешь вытянуть. Умные люди сразу ставят как получше, и результат у них получше. Идти за Пикассо в этих делах смертельно, он из любого положения выкрутиться мог, и просто гениально. Но иногда хочется попробовать, а что?..
…………………………………

Широкими мазками затертая картинка, видимо, неудачная, а вот фоном послужила. И потом несколько раз использовал. А цветы — да, люблю такие, а не свежую роскошь, мне интересней
………………………………..

Много таких, «косовато-продольных», незамкнутых на себя, с обрывом, с многоточием… Иногда получались, но чаще — опыт неудач. Если хочешь вылезти из навязших в зубах композиций, то будь готов к провалам, смайл
………………………………..

А здесь смотрю и умиляюсь, ну, подсуропил себе, подлец…
…………………………….

Иногда думаешь, делай что хочешь, ставь кого угодно куда угодно, свет и цвет вытянут все равно. Так это у Сезанна вытянут… Но попытка, как известно, не пытка, и пробовать полезно и нам, дуракам

В связи с одним разговором в FB Удивительно, что многие люди, возможно даже большинство, считают, что человек не может не любить широкую известность. Может, время изменилось, но я знал раньше многих людей, которые относились к широкой известности отрицательно, даже с раздражением. Не знаю, были ли среди них гении, но были способные люди, ученые, художники — их интересовала, да, доступность их результатов, их произведений для тех, кому они могут быть интересны или принести пользу, но сами они предпочитали оставаться в тени. Я с симпатией относился и отношусь к таким людям. Тем более, мне неприятны извлекающие выгоду из собственных творений. Конечно, приходится иногда продавать свои работы, но это от безысходности, чтобы выжить, я считаю. А вообще картинки нужно дарить желающим их иметь у себя, или отдавать музеям, если они считают их достойными.

……………………………….

…………………………………

………………………………

……………………………………
Сюжет, следование внешним причинно-следственным связям — пошлость прозы. Если уж говорить о содержании, то это ТЕМА. И круг ассоциаций, окружающих тему. Оркестрирующих её.
Идеал прозы — Болеро Равеля.
Прямой толчок для развития темы, энергетический центр, — сильное впечатление. Оно развязывает руки ассоциациям, движению по ним.
Пикассо говорил, что художникам нужно выкалывать глаза.
А что с прозаиками делать, отрезать языки?..
……………………………………………….

«Предчувствие беды» — рассказ о художнике Мигеле и коллекционере живописи Лео. О том, что художник не должен слушать дураков и лизоблюдов. И что любовь и верность живому делу не погибает со смертью одного, а передается обязательно другому, и потому живое искусство, а значит и жизнь, бессмертны без всякой загробной чуши.
……………………………………
…
Похоже, мы живем в туманном мире ощущений и состояний, мимо нас изредка проплывают слова и мысли. Слова узки, точны, называют вещи именами… но через них нет пути к нашим сложностям. То, что приходит к нам, — мудрость философии и мозоли от жизни, общее достояние, а собственных прозрений все нет и нет… Чужие истины можно подогнать под свой размер, но странным образом оказывается, что рядом с выстраданной системой, не замечая ее, плывет реальная твоя жизнь.
Какие истины!.. Я давно перестал искать их, есть они или нет, мне безразлично. Люди не живут по «истинам», они подчиняются чужим внушениям и собственным страстям. Мы в лучшем случае придерживаемся нескольких простейших правил общежития и морали, все остальное проистекает из чувств и желаний, они правят нами. Руководствуясь сочувствием к людям и уважением к жизни, а она без рассуждений этого заслуживает… можно кое-что успеть, а времени на большее нет. Немного бы покоя и согласия с собой, и чтобы мир не слишком яростно отторгал нас в предоставленное нам небольшое время.
Определить не значит понять, главное — почувствовать связь вещей, единство в разнородстве, а это позволяют сделать неточные способы, непрямые пути — музыка, свет и цвет, и только после них — слова. Понимание — тончайшее соответствие, резонанс родственных структур, в отличие от знаний, к примеру, об электричестве, которые свободно внедряются в любую неглупую голову, в этом идиотизм цивилизации, демократической революции в области знания. Должен признаться, я против демократии и идей равенства, они противоречат справедливости, и будущее человечества вижу в обществе, внешне напоминающем первобытное, в небольших культурных общинах с мудрым вождем или судьей во главе. Я не против знания, оно помогает мне жить удобно, комфорт и в общине не помешает… но оно не поможет мне понять свою жизнь

ВОДЫ!!!
………………………..

Взгляд из темноты.
…………………….

Думу думают…
…………………..

Отряд не заметил потери бойца…
…………………….

Очки не помогают видеть
……………………..

Всю жизнь любили друг друга, и умерли в один день
…………………………

Новости есть!
…………………………

Углы старого дома
………………………………

Лестница, ведущая вниз
………………………………..

70-ые, самое начало
……………………………….

На закате
………………………………….

Герой повести «Перебежчик» Так он и остался в повести, без имени. И в повести «Последний дом»… хоть убей! по-моему имени тоже нет. Зато там есть Гена, важная фигура… В «Жасмине» — да, Саша Кошкин. Ну, Паоло, Рем, там конечно… Ант, Антон и Лариса, Бляс…
Об именах мало заботился. И в общем, понимаю, почему. Такой способ писания — от себя, при этом отделяться забываешь. Мне говорили, так трудней писать, а мне кажется, легче, для меня имена героев в сущности — псевдонимы, а зачем они нужны? Смайл… Это ведь не шутка, и не авантюра была — Ажар-Гари… Захотелось еще раз попробовать свои силы… На грани жизненной скуки, и удачная попытка, она задержала уход. Вчера думал о его смерти, глубокое решение. Третий раз скучно стало? У таких тень скуки всегда за спиной. Со мной не раз спорили — города!, страны!, люди!, природа какая!.. Когда чувствуешь это в себе, что хотя бы частица — моя, то интерес продолжается. Но постепенно становишься чужим, остаешься с самим собой. Но и это не конец, пока НЕ исчерпал внутренние возможности… или кажется, что НЕ исчерпал. Любовь к жизни в сущности иллюзорная штука, но эта иллюзия посильней мельниц Дона Кихота…

Пастели в основном. Из серии «подвальных». {{Часть этой серии в Пущино, (20 листов) у семейства Б. К сожалению, недоступны ни для выставок, ни для фотографирования, так получилось, и очень давно.}}
////////////////////////////////////////////////

В то время я начал писать, или задумал только, не помню, повесть «ЛЧК», про заброшенный забытый город, стариков и их зверей, которые жили в одном старом доме, в квартирах и в подвале. Несмотря на сюжет, это была не антиутопия, (Кир Булычев это понял, и все равно взял в свой «Цех фантастов-91»), а ИДИЛЛИЯ, как я себе представлял и представляю настоящую жизнь — отношения между этими людьми, их собаками и кошками были идеальными, а жизнь, конечно, бедна, но кое-какая еда была все-таки (залежи пакетиков с вермишелевым супом, всегда их любил!) Идиллия, да. И даже враги людей, так называемые «кошкисты» были не так страшны, как смешны, темны, ничтожны… В конце главный герой, художник, после очередного переворота освобождается из психушки, бежит домой… а на месте города озеро чистейшей воды. Но он уверен, что его кот Феликс выжил, сейчас появится среди деревьев, прибежит к нему, и как знаменем, взмахнет своим непобедимым мохнатым хвостом… Вот такая история. А картинки далеки от этого содержания, ну, разве что ее дух немного передают. Прежде чем писать, я должен увидеть хотя бы одну сцену жизни той, тогда уж написать не трудно. Сейчас мало пишу потому, что уже мало и редко вижу, не о гадости и мелочи ежедневной говорю, а о настоящих картинах настоящей жизни!
……………………………..

Два дерева. Когда-то, году в 77-ом их видел Миша Рогинский, и это приятно мне вспоминать.
………………………………….

Ворону бог забыл…
…………………………………..

ЛЭП через Оку, недалеко от Пущина.
…………………………………..

Из серии картинок из окон 20В дома
………………………………….

Там, где спуск к Оке, ручеек протекал…
………………………………….

И несколько картинок из подвальной жизни. За городом, если идти по подвальным бесконечным ходам, были заброшенные Институты. Путешествия туда опасны, легко можно провалиться в трещины и щели, где-то в глубине подземное озеро мерцало. Один из героев эстонец Аугуст, он влюбился в местную красавицу Марию, и остался в России. А между его родиной и нами выросла гигантская стена, ни подкопать, ни перелезть… Тогда еще не было границы, накаркал значит 🙂
…………………………………..

……………………………….

Сегодня слушал Паганини и Гаврилина. Говорить о музыке еще безнадежней, чем о живописи, хотя обе хороши. Так вот, я не о музыке, а о другом. Меня не интересует, когда жил Паганини, что за общество, кто там правил… да черт с ними со всеми, хотя, коне-е-что уважаю интересующихся историей культуры и времени. Но вот есть музыка, само совершенство, или почти?… Это я о Паганини. И он остался. И останется, хоть тысячу царей и парторгов сменятся, понимаете. Ну, они конечно, засмеются, — «во-первых, мы не Паганини…» О вторых и третьих объяснениях даже упоминать не интересно, грязноваты и мелкИ… А Гаврилин? Хороший музыкант, даже очень хороший. НО не Паганини. Знал? Конечно, знал. Мешало? НЕ думаю, он своей музыкой был занят, делал изо всех сил. Давно умер, молодым, а музыка — вот она, есть, и наверное еще не один десяток лет проживет. А толпа… так толпа обоих не знает и знать не намерена. И что? Да ничего. Это я под влиянием FB. Из которого ушел. Хотя почти не лез никуда, только картинки да тексты свои, и нескольким людям было интересно. Нескольким! Это важно, они еще есть. Хотя я не Паганини, и даже не Гаврилин, наверное… Так что я хотел сказать… В чужую душу не залезешь… Был у меня знакомец, всю жизнь проработал инженером на машиностроительном заводе. В детстве начал рисовать. Хотел! Ему сказали — не получится. Он — СКИС. Это ужасное дело, в сущности, что есть выше отдельной человеческой судьбы?! Мог бы? Не знаю. Думаю, мог бы не хуже… имен сто можно пересчитать. Другой мой знакомый всю жизнь был великим деятелем искусств, выбирал, кому можно Сталина в гробу изображать, кому нельзя… Критик известный. А ведь начинал, рисовал. Потом под старость, смеясь от души, дарил свои юношеские зарисовки. Одну и мне подарил. Так там есть кусочки цвета… настоящие! А он смеялся, «это я так абстрактную живопись обсмеял, каждый может». Оказывается, он не «каждый» был, но жизнь свою угробил.
А что я хотел сказать Вам, что натолкнуло. Дневные события. Ходорковский, глупые девочки эти… А мне напомнили недавно слова Кафки:
«Вызов на борьбу — один из самых действенных способов соблазнения, которым пользуется Зло.»
НЕ боритесь. Делайте свое дело изо всех сил. Может мы с Вами не Паганини, и не Гаврилин, но кто знает свою вершинку?.. используйте шанс стать собой, а не бежать в колее, за главной каретой, хотя оттуда и швыряют кусочки колбасы. Общие соображения против, а жизнь стоит на общих соображениях, а не на магазинных мелочах да спорах за мизерные «свободы». Будьте свободны в меру сил своих, а это ни от кого, кроме нас самих, НЕ ЗАВИСИТ.

Он медленно открыл дверь в комнату — и замер. Посредине пола лежал огненно-красный кленовый лист. Занесло на такую высоту! Он смотрел на лист со смешанным чувством — восхищения, испуга, непонимания…
С чего такое мелкое событие всколыхнуло его суровую душу? Скажем, будь он мистиком, естественно, усмотрел бы в появлении багряного вестника немой знак. Будь поэтом… — невозможно даже представить себе… Ну, будь он художником, то, без сомнения, обратил бы внимание на огненный цвет, яркость пятна, будто заключен в нем источник свечения… так бывает с предметами на закате… Зубчатый, лапчатый, на темно-коричневом, занесенном пылью линолеуме… А как ученому, не следовало ли ему насторожиться — каким чудом занесло?.. Ну, уж нет, он чудеса принципиально отвергает, верит в скромность природы, стыдливость, в сдержанные проявления сущности, а не такое вызывающее шоу, почти стриптиз! Только дилетанту и фантазеру может показаться открытием этот наглый залет, на самом же деле — обычный компромисс силы поднимающей, случайной — ветер, и другой, известной туповатым постоянством — силы тяжести. Значит, не мог он ни встревожиться, ни насторожиться, ни восхититься, какие основания?!
Тогда почему он замер — с восхищением, с испугом, что он снова придумал вопреки своим догмам и правилам, что промелькнуло в нем, застало врасплох, возникло — и не открылось, не нашло выражения, пусть гибкого, но определенного, как пружинящая тропинка в чаще?.. Он не знал. Но не было в нем и склеротического, звенящего от жесткости постоянства символов и шаблонов, он был открыт для нового, стоял и смотрел в предчувствии подвохов и неожиданностей, которыми его может встретить выскочившая из-за угла жизнь.
Одни люди, натолкнувшись на такое небольшое событие, просто мимо пройдут, не заметят, ничто в них не всколыхнется. Это большинство, и, слава Богу, иначе жизнь на земле давно бы остановилась. Но есть и другие. Некоторые, к примеру, вспомнят тут же, что был уже в их жизни случай, похожий… а дальше их мысль, притянутая событиями прошлого, потечет по своему руслу — все о том, что было. Воспоминание, также как пробуждение, подобно второму рождению, и третьему, и десятому… поднимая тучи пыли, мы оживляем то, что случилось, повторяем круги, циклы и спирали.
Но для некоторых и сравнения с прошлым не интересны, воспоминания скучны… Они, глядя на лист, оживят его, припишут не присущие ему свойства, многое присочинят… Вот и Марк, глядя на лист, представил его себе живым существом, приписал свои чувства — занесло одинокого Бог знает куда. Безумец, решивший умереть на высоте…
И тут же с неодобрением покачал головой. Оказывается, он мог сколько угодно говорить о восторге точного знания — и верил в это! и с презрением, тоже искренним, заявлять о наркотическом действии литературы… но, оказавшись перед первым же листом, который преподнес ему язвительный случай, вел себя не лучше героя, декламирующего с черепом в руках…
Чем привлекает — и страшен нам одиночный предмет? Взгляни внимательней — и станет личностью, под стать нам, это вам не кучи, толпы и стада! Какой-нибудь червячок, переползающий дорогу, возьмет и глянет на тебя печальным глазом — и мир изменится…
Что делать — оставить, видеть постепенное разложение?.. или опустить вниз, пусть плывет к своим, потеряется, умрет в серой безымянной массе?.. «Так ведь и до имени может дело дойти, если оставить, — с ужасом подумал он, — представляешь, лист с именем, каково? Знакомство или дружба с листом, прилетевшим умереть…»
«К чему, к чему тебе эти преувеличения, ты с ума сошел!» Выдуманная история, промелькнувшая за пять минут, страшно утомила его, заныло в висках, в горле застрял тугой комок. Он чувствовал, что погружается в трясину, которую сам создал. Недаром он боялся своих крайностей!
Оставив лист, он осторожно прикрыл дверь и сбежал.

Я все-таки отвечу Вам открытым письмецом, но быстро уберу его, так что прочтете только Вы и некоторые мои друзья, которым доверяю. Я за общинный строй, он единственный возможный для людей, мне кажется, вся история показала. Но чтобы он не был таким уж первобытным, как был когда-то, произошла вся эта катавасия со сменой формаций, каждая из которых показала свою несостоятельность, НО — они сослужили очень нужную и ценную службу, позволили теперь будущему общинному строю не быть первобытным, дали ШАНС, возможность небольшим общинам жить полноценной человеческой жизнью. Переход к человечеству как к совокупности общин — долгий и нелегкий процесс, но он неизбежен, мне кажется. Хорошо бы, если бы к цели вели не войны, не дикость, от которой человечество вовсе не избавилось. Демократия возможна только в небольших общинах. Диктатура? — не исключено, но в таких сообществах, где диктатор живет на соседней улице, легче с ним разобраться, смайл…

Картинка, отнесенная мной в «запасы», значит, нужно еще как следует подумать над ней.
Бывают такие случайные изображения — глянешь — и АХ! Все на месте и даже мысли улучшить нет, тихо на душе. Редко бывает, но эти картинки «предельные» для автора, лучше он сейчас не может (а может и вообще не сможет), такие вот собственные вершинки, да. Но они же и тупички. Альбомчик достижений — собрание таких вот тупичков, смайл. Замечательно, когда они есть, но и печально тоже, дальше некуда деваться. И есть другие, тоже случайные (ведь всё — случай, и лучшее в нас — когда этот счастливый случай подстерег и схватил!!!), а вот эти другие… они самые полезные: в них что-то выперло из привычных рамок, у каждого такие есть, что-то не так! или «слишком уж!»… одним словом недоверие. Но и отбросить нет сил… И тут может открыться рабочий путь, возникает чувство, что вот именно ЭТО не так, а вот ЭТО — так, так!!!
…………….

Когда смотришь сверху на эти жестянки… Жалкое зрелище: представляешь себе, как сидящий человек передвигается на расстоянии полуметра от земли вдоль дороги, задницей почти земли касаясь… И выражение его лица противоречит позе — низкому креслосидению. А камера жестяная вокруг него — смех один…
……………………………

Хотел сравнять материалы…
…………………………….

Тамаре З. отвечаю — а я люблю изображения животных, по многим причинам, во-первых, потому что люблю их больше, чем людей, за редкими исключениями, конечно… во-вторых, потому что они красивы, в отличие от нас, в третьих, любое изображение прежде всего картинка, и может быть красивой вся целиком, если автору удается, и это особо интересным кажется мне… и даже не так уж и важно тогда, собака там, или кошка, или важный поэт изображен, была бы картинка хороша. С удовольствием вывешивал картинки в FB. потому что там слишком много неприятных слов и лиц. И все-таки, ушел, к себе — в ЖЖ…
И еще, напомню слова Кафки (недавно мне напомнил хороший френд)
«Вызов на борьбу — один из самых действенных способов соблазнения, которым пользуется Зло.»
…………………………………..

Из текущего, сочетать прозрачное с непрозрачным — вкус в этом нахожу 🙂
……………………………

Мой друг в молодости. Сейчас он в два раза больше, толще, и удивления в глазах вижу все реже…

«ПУТНИКИ» (б.м.) Собственность В.М.Котелкина (Серпухов)

………….
Очень люблю эту лошадку, которую Пикассо нарисовал одним росчерком пера. Я немного приподнял ее, так она, вроде бы, задорней смотрится. Поместите ее куда-нибудь на свой ЖЖ, может она Вам удачу принесет.
ДЛЯ МЕНЯ ОНА СИМВОЛ СВОБОДЫ ТВОРЧЕСТВА И НЕПОДЧИНЕНИЯ ЗЛУ, ТУПОСТИ И ТЕМНОТЕ, КОТОРЫЕ НАСТУПАЮТ НА НАС.

Была выставка моей живописи, написанной в период 1977-1997гг. Теперь многие из этих картинок — собственность музея. У меня было довольно много выставок, я редко показываю фотки оттуда. Причина есть — если не считать первые выставки 80-х годов, к остальным, почти ко всем, я отношусь отрицательно, и с каждый годом все хуже. Это бесполезная трата сил, времени и денег. Вообще-то увидеть свои картинки на больших чужих стенах очень полезно, но если не любишь место, где выставляешь, неприятное чувство трудно преодолеть. Серпуховский музей -почти единственное исключение, это замечательный дом, и я рад, что мои лучшие картинки будут здесь жить.

…………………………..

……………………………..

………………………………….

///////////////////////////////////////
Много лет жизнь казалась ему болотом, над которым бродят светила. Не ползать в темноте, а вскарабкаться туда, где сущность земных обманок!.. И вместо того, чтобы жить, постепенно поднимаясь, он стремился подняться, не живя — разбежаться огромными скачками, и полететь, как это иногда случалось в счастливых снах. Но наяву чаще выходило, как в дурных, тревожных — бежишь от преследователей, вяло отталкиваясь ватными ногами, в кармане пистолет, который в последний момент оказывается картонным… Марк все же заставлял его стрелять, а врага падать, и просыпался — усталый, потный, с победой, которая больше походила на поражение.
Иногда он чувствовал угрызения совести из-за того, что слишком уж вольно обращается с историей своей жизни, и с чужой тоже. «Не так!» — он восклицал, читая какой-нибудь кусок о себе. А потом, задумавшись, спрашивал — «а как же на самом деле было?..» Он мучительно пытался восстановить истину, но чем больше углублялся, тем меньше надежды оставалось. В конце концов герой превратился в «действующее лицо»… вернее, бездействующее… в персонаж, стал казаться ему настолько непохожим на него, что угрызения исчезли.
Но он был вынужден признаться себе, что мало понял, и создает в сущности другую историю — сочиняет ее, подчиняясь неясным побуждениям. Среди них были такие, которые он назвал «энергетическими» — словно какой-то бес толкал его под руку, заставлял ерничать, насмешничать, чуть ли не кривляться перед зеркалом, злить воображаемого читателя или пугать. В конце концов, вычеркнув все это, он оставлял две-три строки, зато выражающие истинные его чувства — грызущего нетерпения, горечи, злости, разочарования, иронии над собой, обломков тщеславия…
Среди других побуждений он выделял те, которые считал главными — они поддерживали его решительность, устойчивость, ясность суждений, немногословие, стремление к простоте и краткости выражения. Это были чувства равновесия и меры, которые прилагались к делу непонятным образом — как если бы он измерял длину без линейки, да на ощупь, да в темноте. Иногда, вытягивая на бумагу слова, он чувствовал, словно за ними тянется линия, или слышится звук… где-то повышается, потом сходит на нет, и это конец фразы или рассказа.
Он узнавал в своих решениях, как и что писать, те самые голосочки, которые ему смолоду бубнили на ухо, но не радовался — ведь теперь он целиком зависел от прихотей этих тайных советчиков. А зависеть он не хотел ни от кого, даже от самого себя.
Он сильно постарел, борода клочьями, и женщина, которая продавала им картошку, как-то приняла его со спины за умершего старика Аркадия, испуганно охнула и перекрестилась.

За много лет, даже при моем невнимании к окружающей жизни, накопились какие-то изображения ЕЁ. Пусть повисят, если успею, расскажу пару слов о них.

Восход солнца с высоты 14-го этажа.

……………………….

Оттепель в декабре, из окна второго этажа. Не люблю промозглую сырость, но всё лучше, чем втягивать голову в грудь от морозного ветра, да и надеешься, что еще продержится тепло, а там и зима, нас не заметив, — ПРОСКОЧИТ!
……………………..

Вид из окна 20-го дома, с третьего этажа, не со стороны улицы, а туда, где березы, трава, и расстояние до соседнего дома позволяет о нем забывать. А колеса этого давно нет, некому кататься было.
………………………..

Вид с балкона третьего этажа, меня за него ругали, а я считаю — хорошая картинка, или фотка, все равно, теперь обработка сглаживает границы. Уберите, говорят, шумы… Дураки, эти «шумы» и сопли на голых ветках — то, что надо!
………………………….

Как-то утром проснулся в Крыму…. А через тридцать лет что-то об этом нарисовал.
…………………………….

Вид из окна кухни на 14-ом этаже. И листок.
……………………………

Самая отчаянная была жара, у стены 10-го дома. Воду выносил голубям и кошкам. Голуби шатались.
………………………………

Утренний туман, случайно щелкнул, и отбросил, у нас каждое утро такой бывает, настроения не было возиться с ним
……………………………….

Деревня Балково с высоты. Так посмотришь — остров в пустыне. Российские деревни и есть такие острова.
………………………………

Что-то, возможно, нам сказать хотят этой вязью, да не до них нам.
…………………………..

Эшеры давно разъехались по Америкам да Парижам, в доме бомжи живут, и фонарь — стоит.

…..

Две короткие записи, непонятно как связанные между собой (или никак?)

Видел современную писательницу Устинову. Упитанную и жизнерадостную. Для того, чтобы достоверно описать операцию (а то не поверят читатели!!!) ходит в операционную, ну, чушь собачья, простите меня собаки… Достоверность — что-то совсем другое, на мой вкус, ведь сама жизнь недостоверное предприятие, и становится все недостоверней…
Человек скроен не так просто, чтоб его тыкать мордой в любую лужу… В достоверность…
……………..
Среди так наз «наива» есть точно такие же, как среди всех, циники и надуватели, которые свою неумелость не просто культивируют, но еще и оценивают высоко в бумажках. Часто дело начинается с высокого полета, а кончается обычной лужей, и не только дело, но и все на свете, и как хорошо бы вовремя остановиться, не лить стихи — ведрами, не засыпать в корм читателю анекдоты — мешками… да кто же остановит, если не сам себя?..
А это уж как Алоиз Альцхаймер разрешит, а то где-то на пути потеряешь разум, и не заметишь…
………………………………………………………………………

Мне говаривал учитель про цвет — должен такой быть, чтоб невозможно было назвать имена пигментов. Такая степень обработки мне не по плечу, но все-таки цвет не купишь в магазине даже самых прекрасных красок и пигментов. Так меня учили люди, которые учились у Сезанна, их голос до меня дошел.
И еще. Неважно, с чего начинается, каким путем получено изображение, — через фотографию, натуру или рисунок трещин на потолке.
…………………………………………………………………
Вообще, зрителю не стоит недооценивать, как много в этом деле, изобразительном искусстве (в частности) своих внутренних вопросов у художника, своих проблем, которые вовсе не для показов, тем более, выставок и всяких парадов.
Стоит ли показывать непарадную сторону, пусть в сдержанной вполне степени, автор не знает, разве что догадываться может «кончиками пальцев». Возможно, это шаткий мостик к обыденной ясности дня — оттуда, где общие понятия теряют силу, и только неясное приближение к пониманию возможно, (как говорил Сезанн — «кажется, я продвигаюсь…») В отличие от науки, искусство оперирует большими неопределенностями, очень большими, и это, наверное, из ученых, лучше всего могут понять те, кто занимается современной логикой… или «теорией темных дыр»…
………………………………………….
Я имею в виду наивное желание показать все, что показываешь, в полную величину и рост, ничего не скрывая. Так было очень давно, но так и потом бывало, и даже у изощренных голландцев 17-го века вы можете увидеть перед роскошной вазой с цветами — выставленные напоказ и по отдельности мелкие, но любимые вещицы, ракушки всякие, отдельные цветочки, и без всякой подспудной мысли все это как-то собрать и объединить, то, что потом получило полное развитие у Сезанна. Хотя, если покопаетесь в его самом симпатичном раннем периоде темненьких картинок, то увидите, что его наивность и страсть тогда были сильней, а потом уж он начал строить свое величественное здание… Стремление показать всё, и ничто ничем не заслонить так и осталось в руках «наива», и оно — вечно. И мне лично симпатично, потому что это отношение к картинке НЕ как к реальности, в которой всё всех может заслонить, и показать в таком вот «реальном» виде. В личном развитии — удивительная штука, если взять, к примеру, поздние картинки Марке, то видно его непрерывное движение к простоте и наивности.
………………………………………..
Это интересное дело, искусство, вообще бессмысленно, если не вкладывает хотя бы крупицу в дело самопознания и само-развития автора, отсюда, наверное, самая большая вредность «творчества» на потребу — повторение, топтание на месте или циничное — «все равно схавают». Другое дело, вещь бывает совершенно не нужна зрителю-читателю, не вовремя подоспела, или слишком уж в авторских тараканах запутана, но это не страшно, обычно всегда находится один-два человека, которым в резонанс, по теории вероятности. А что касается обвинений в «плохом вкусе»… так это нормально, у автора и не может быть вкуса, это категория статистики. А большой тираж и стремление к известности — опрыскивание территории, пустое занятие.
……………………………………………………
Недостаток литературы, он на поверхности — по сравнению с изо-искусством — ТЕМЫ. Какие темы в изо? — свет и тьма, их противостояние, напряженное равновесие, и где-то на границе их — фигуры, вещи, растения, звери… Тут важно самому испытывать это напряжение, чтобы оно проходило через тебя, а рисовать, зарисовывать — вторично, а «мастерство» — частность, второстепенная (хотя нужная) деталь процесса, всего лишь ремесло в квадрате. И самого процесса может и не быть, во всяком случае, очень долго, долго, не в этом дело… НО… Не то ли самое, когда говорим о темах в прозе, в словах? Немного не так, но в общем то же самое — жизнь и смерть, учитель и ученик, укорененность и врастание… Наше время просто помешано на сексе, довольно примитивном щекотании семенных пузырьков, а ведь даже облагороженная его форма — любовь, довольно эгоистическое и примитивное чувство, за исключением чрезвычайно редких самопожертвования и отдачи… она лишь — простая, частная, и примитивная форма того, что я называю укорененностью в жизни, когда человек, зверь, чувство, воспоминание — становятся неотъемлемой частью личности, и таких «вещей» за всю жизнь очень немного, сторожевых столбиков памяти, которые всегда с нами, и обегаются лучом света(внимания) ежедневно, а может и ежесекундно, где-то вдали от нашего со-знания… Но именно они образуют личность и обеспечивают ее целостность, их не вырвать и не заменить… Те же самые «свет и тьма», которые в изо-искусстве образуют картину. Только в изо- граница ясней… и то не всегда… И здесь обычный вопрос — НУЖНО ли это выражать словами, и для кого нужно. Если не нужно ДЛЯ СЕБЯ, то вообще никакого смысла нет, потому что все искусство в сущности — элемент и процесс внутренней работы по самопознанию, и поддержанию целостности личности, которая порой разваливается «на ходу», а ВТОРИЧНО, или третично, написанное может стать слабой, но подмогой другому, и тут уже ничего планировать или на что-то рассчитывать — невозможно, нельзя… Абсолютной честности не бывает — и не столько по причине подлости или слабости, но сильней по неизбежности непонимания себя, и вот это постоянное уточнение и есть процесс искусства, и живопись, и проза, и, наверное, самое сильное и таинственное — музыка… Слитность и срастание воедино садовника и цветка, о чем гениально догадался О.Е.М. И о чем ( в том числе) точно выразился наш современник, один из них в комменте к моему тексту — «ХЕРЬ» Это и есть наше время, когда тебя не сажают, не увозят, а просто то, что ты делаешь, называют вот этим емким и простым словом… Но существенно ли это? — я думаю, что те, кто так думает, склонны превеличивать свое значение, и назначение… Время примитивных хамов в расцвете, но это еще не вершина, не предел, так что много любопытного нас еще ожидает (смайл) Но это не только не важно, но и не интересно, немного любопытно, как нечто временное — да… Но никак не тема, не темы; темы — это другое, а содержание искусства — другое совсем. Пусть пьют еще больше пива(позитива), скорей лопнут… Лучше вернуться к проблеме молчания…
Но тут я умолкаю, поскольку мое непонимание уже превышает то постоянное непонимание, которое на границе света и тьмы, молчания и слова… и так далее…

Раскидистый букетик. Правая его часть вызывает недовольство в груди, желание привести дело в норму, да? К тому же, резкости никакой! А резкость, уж точно, нам нужна. Плохой пример, так себе букетик. Тем более, люблю отдельные цветки, а здесь ни то ни сё… Вы обращали внимание на современные певческие голоса. Чудесно стали петь, научились учить вокалу, раньше — единицы, а теперь стаями, поют, широко раскрывая глотки, и воздух идет как надо, извлекая из связок всё, на что способны, а не «мимо кассы», вот-вот… Но вот интересно — плохо узнаются, одинаково поют. Уникальность голосов исчезает. Нет, остаются единицы… Но единицы всегда были. Что происходит даже на этом прекрасном и высоком уровне. — умение распространяется, своего рода демократия для умений… хорошего уровня ремесленного мастерства. Везде так, везде. Вы о прозе? Так я не читаю! Я смотрю на вид абзацев — сначала, и тут же отступаю. Нет, терплю иногда, прочитываю страничку. Про картинки и не говорю, как было десять хороших художников, так и осталось, зато теперь их окружает толпа умелых ребят, которые почти все могут, а что? Я не говорю совсем о двух вещах — о СТИМУЛАХ и ТЕМАХ. Об этом бесполезно говорить. Я видел фотку, на ней старик Коржавин, сползающий со стула, что делать — годы, но лицо… то самое лицо, что было… И рядом — огромный, жирный, цветущий, сияющий, с охапками дипломов и цветов — Быков, вот современность! Ну-ну…
……………………………

Наш угрюмый серый север иногда может выглядеть как Крым, смайл…
……………………………

Осенью зеленый лист становится желтым. В нем какой-то пигмент меняет цвет. Я уже забыл, что в точности там происходит. Почему-то я зеленые листья не люблю и не замечаю, они массой кишат, и просто раздражают, а вот лист желтый — задевает меня. Он висит на ветке, почти голой, рядом с ним небо, высокое, холодное. Стволы деревьев — черные, блестящие от дождя, в зеленоватых пятнах и ржавых крапинках. Стволы торчат из земли, мокрой и холодной, а на земле — желтые листья. Мой лист тоже скоро упадет, но пока он держится. Вот подует ветер, застучат по стволам крупные капли — вспорхнет листочек, и медленно пойдет к земле, к другим листьям. Но пока он еще на месте. Потом их сгребут в большие кучи и подожгут… Я каждый день смотрю на него — совсем прозрачный, светлый, и становится все ярче, а небо уже опускается над ним, тяжелое и бурое… Ну, лети… Он упал, и ярким пятном — на черной земле. Теперь ветка совсем голая. Поднялся ветер. Листья сухие летят гурьбой — торопятся куда-то. Птицы собрались огромной тучей и медленно кружат над голым холмом. Шорох крыльев и шорох листьев сливаются. От костра поднимаются маленькие кусочки сажи, и летят. От стаи отделяются птицы, и тоже, как кусочки сажи, кружат над нами… Скоро зима.
…………………………………

Сердце Болгарии.
…………………………………….

Одно время, кстати, совсем недавно, увлекался даже не триптихами, а такими вот «плашками», со множеством миниатюр. Собственные картинки лучше всего видны, когда в миниатюре. Потому что сразу видно главное. Это зрелищем трудно назвать, сокрушающий досмотр… Но вот что важно, поставишь в один ряд сто картинок, и сразу видно, что ты за человек. Во всяком случае, самому видно. А это главное — самому!.
……………………………………..

Потом мне стало тесновато, пространство полюбил, оно даже важней, чем всё остальное. Но иногда теснота о многом говорит, и если говорит, то она не безнадежна.
…………………………………..

Нажми, нажми кнопочку, и сразу станет как надо! Резкость — идея фикс ремесленной продукции. Значит ли это, что в тумане плавает гениальность — ничуть не значит. Часто возникает разговор, спор между резкостью и контрастом… Вникать не хочется, тем более, что бутылка еще полна, смайл… Недавно спорили фотографы, один про современную технику, с придыханием, другой про свою первую «Смену», с ностальгической слезой… А это только личные истории, и «Сменой» гениальные снимки делали, и современных миллионы фоток, соней и кэннонов, замусорили горизонт. На выставке, глазом скользнешь по стене — видел, видел, видел… Отчего так? Как ни крути, как ни верти, а через любой талант, и бесталанность тоже, просвечивает оно — наше человеческое лицо, никуда не денешься. Можно когти ломая добраться до больших высот мастерства, которое все-таки только ремесло в квадрате… и стоп! дальше никак. Счастлив или несчастлив должен быть тот, кто добрался до своего предела, не знаю. Но иногда лучше не уметь, а сильно искренне хотеть. Вышибить себя из любой среды, а по-другому надежды вообще нет. И так тоже нет? Ага, но зато не на кого валить, нечем неудачи объяснять. И хорошо, хорошо-о-о…
……………………………….

Существуют мифы — о красивости, о неподходящих для натюрмортов предметах, и многое еще… Искусство не занимается красотой, и никогда не занималось, у него другие цели, задачи — главные -внутренние авторские, потом собственный взгляд, потом еще… А красота, она рождается в сердцах и головах тех, кто смотрит. Если художник говорит — «красиво», то он не то имеет в виду, что зритель,а многое другое… но об этом лучше всех сказал Сезанн, своими картинами.
………………………………….

Туся и Симочка именно этот портретик выбирали, вообще-то не законченный, но он таким и останется, дописывать вещи через тридцать лет глупо. Сейчас обеих кошек уже нет, и того, кто на портрете, тоже нет, прикрываемся рассуждениями о цельности личности. Слова бредовые, всё гораздо сложней. И проще. Написать? — а зачем?…

Я не политик, не демократ, не либерал, не фашист, я сам по себе живу, нашел себе интересное применение, многое пробовал, на четверочку в чем-то тяну, в чем-то нет… Просто краткое слово.
Вокруг меня столько либералов, демократов и совсем наоборот, что можно что-то сказать без опаски, они своей борьбой заняты, а я простой человек, я ни с кем.
Есть у меня вера. Она в саморазвитие жизни, в эволюцию живого вещества, и в этот процесс мы своими трепыханиями почти ничего внести не можем. Если окажемся нестабильны, несерьезны, то погибнем, уйдем также как сотни и тысячи видов, которые населяли землю. Мы на гребне огромного процесса, о котором мало что знаем, картинка окружающего мира для нас неясна. Каждый из нас живет по той программе, которую в него вложили поколения предков, с небольшими коррективами, которые, конечно, обязательны, и лучше делать их так, чтобы сильно не ухудшить весь суммарный процесс, вытолкнувший нас на эту временную вершинку — сюда… Смайл. Почему мы верим в эгоизм — говорить не приходится, и так ясно. Почему верим в альтруизм — потому что он также генетически запрограммирован, и мы видим его признаки, пусть слабые, но постоянные, в каждом живом существе, и в нас с Вами. Мы разделили время по своему усмотрению, нам важно движение нашей временной планеты вокруг нашего тоже временного светила. Что я хочу сказать в ответ на Ваше упрекающее послание. Ну, да, я не люблю деньги, всю эту нелепую комбинаторику, которая симпатична неудавшимся математикам, да еще с тщеславными амбициями. Но я верю в эволюцию, и в то, что умный человек многое может понять, ведь некуда деться, жизнь слишком коротка, чтобы не пытаться найти в ней подобающее тебе место, смайл…
Не будьте так решительны и безапелляционны. Но я против всеядности и дикой толерантности, и если не люблю какие-то способы совместной жизни, то не люблю, но ведь никого это не касается.
P.S. Но вообще-то я знаю… чудовищная фраза! что может изменить мир бескровно. И что совершенно невозможно именно по этой причине, и по многим еще. Любите старье! Старые добротные вещи, здания, механизмы, которые при надлежащей любви и уходе долго еще служить могут. Любите и используйте, храните их, не предавайте, не замещайте новыми… — и достаточно 1-2х лет такой жизни, чтобы произошел катаклизм такого масштаба, который трудно даже себе представить, жизнь пойдет чуть-чуть иным путем. Мирное развитие. Совершенно утопическая идея, да…

Видно и прежние жильцы не выращивали ничего в этих двух деревянных ящиках за окном, и земли в них почти не осталось — выдуло, смыло дождями, и торчала какая-то седая трава, случайно занесенная ветром. Она буйно росла, потом умирала, оставались сухие крепкие стебли, их заметало снегом, а весной снова появлялась эта упорная трава. Так было много лет, но однажды, в самом углу ящика, где и земли-то почти не было, возник и стал вытягиваться тонкий желтоватый побег. Из него вырос бутон и распустился цветок, оранжевый, нежный и довольно большой. Я смотрел на него с недоумением, а он стоял среди разбойной травы, не ухоженный никем и непонятно откуда взявшийся. Вот наступили холода, а он все еще здесь. И трава уже полегла, по утрам ее покрывал иней, а цветок все был живой. Мне стало страшно за него, и ничем помочь нельзя, стоит себе и стоит… Однажды утром я выглянул в окно — цветка не стало. Жаль его, но ведь он попал совсем на плохое место, и, может, к лучшему всё — не вырастет больше… Но на следующий год он снова был здесь, снова цвел, снова его сбивал с ног ветер, и ледяной дождь, а потом ранний снег засыпал — похоронил… Может, перекопать здесь, чтобы он снова не возник и не мучился больше? Но я не мог, и оставил все, как есть… И на третий год он вырос, а я много ездил тогда, дома бывал редко. Приезжаю в темноте, выглядываю в окно, вижу — стоит, лепестки в темноте кажутся черными, но он жив. Дождей было много, воды ему хватало, но разве ему место здесь, в пустыне… Осенью он снова стал погибать, мучился и мучил меня каждый день, и я ждал его смерти как избавления…
Наконец, его не стало.
А на следующий год его все не было и не было. Трава вытянулась в полный рост, прошло лето, начались дожди — а цветка нет. Морозы ударили внезапно, листья свернулись в трубочки, но держатся, от трав остались тонкие скелетики, но прочные, не поддаются ветру… а цветка нет…
Что-то случилось…

Недавно выдался свободный день, и я смотрел картины, те, что остались у меня. Сорок семь работ, и главное — двадцать пять холстов Мигеля. И вот что я вам скажу…
Он был прав, когда говорил — «ничего особенного не хотел…» На его холстах ничего особенного и не было… кроме простоты и цельности, да. Никакого предчувствия беды в них не заложено. Все это вложил я сам. А в меня вложило многое, главное — возраст, предчувствие старения и смерти, и время наше — предчувствие бедствий и катастроф.
Хорошие картины тем и хороши, что оставляют место нам, с нашими чувствами и состояниями — сопереживать, участвовать… видеть в них то, что заложено в нас самих, просит сочувствия и поддержки. Цельное здание, и я вхожу в него со своими бедами и надеждами, и все оно вмещает, почему?.. Он ничего не навязывает, не кричит, не перебивает, не настаивает на своих истинах — просто и спокойно раскрывает передо мной простор. В чем же его собственное чувство, какое оно? Никак не оторвать от моих чувств и состояний, никак! Не знаю, как это получается… Подобное удавалось Сезанну, который истово занимался согласованием пятен, и в это вкладывал всю страсть, замкнул свою систему… а получилось гораздо больше, чем сам ожидал.
Важно вложить в свое дело все умение и силу чувства… и если повезет, то что-нибудь получится.
Нет, не знаю, что он хотел, наверное, он сам не знал. Не мог бы выразить словами, уж точно… Я гляжу на его тихие картины, утренний пустой город, скромные вещи на столе, закрытые лица, с глазами повернутыми внутрь себя… Мои это чувства или его?.. Не могу отделить.

Чем дальше, тем менее случайной кажется его смерть. Он от себя устал, от мелких своих обманов, собственной слабости, неизбежной для каждого из нас. «Гений и злодейство?..» — совместимы, конечно, совместимы… Хотя бы потому, что одного масштаба явления, пусть с разным знаком. Если бы так было в жизни — только гений и злодейство… Заслуживающая восхищение борьба!.. Совсем другое ежедневно и ежечасно происходит в мире. Мелкая крысиная возня — и талант. Способности — и собственная слабость… По земле бродят люди с задатками, способностями, интересами, не совместимыми с жизнью, как говорят медики… деться им некуда, а жить своей, особенной жизнью — страшно. Они не нужны в сегодняшнем мире. Нужны услужливые исполнители, способные хамы, талантливые воры…
Кто он был, Мигель?..
Человек с подпорченным лицом, во власти страха, зависти, тщеславия… жажды быть «как все»?.. И одновременно — со странной непохожестью на других. Она его угнетала, когда он не писал картины, а когда писал, то обо всем забывал… Но вот беда, художник не может писать все время, в нем должна накапливаться субстанция, которую древние называли «живой силой»… потом сказали, ее нет, а я не верю.
Откуда же она берется, почему иссякает?.. Не знаю…

Но каждый раз, когда спрашиваю себя, вспоминаю его недоуменное — «почему меня не любят?..»
Чем трудней вопрос, тем непонятней ответ.
Поэтому мы стараемся задавать жизни простые вопросы — чтобы получать понятные ответы. А следующий вопрос — в меру предыдущего ответа… и так устанавливается слой жизни, в котором как рыба в воде. И можно спрятаться от противоречий и внутренней борьбы… И забыть, что именно они выталкивают на поверхность, заставляют прыгнуть выше головы… как Мигеля — писать картины искренне и просто, выкристаллизовывая из себя все лучшее.
Но судить легко, рассуждать еще легче. В рассуждениях всегда есть что-то противное, как в стороннем наблюдателе.
Он не так жил, как тебе хотелось?.. Жил, как умел. Но у него получилось!.. Есть картины, это главное — живы картины. Лучше, чем у меня, получилось, с моими правилами как жить.
Можно хвалить простые радости, блаженство любви, слияние с природой, с искусством… но тому, кто коснулся возможности создавать собственные образы из простого материала, доступного всем, будь то холст и краски, слова или звуки… бесполезно это говорить…
Ничто не противостоит в нашей жизни мерзости и подлости с такой силой и достоинством как творчество. Так тихо, спокойно и непоколебимо. И я — с недоверием к громким выкрикам, протестам… слова забываются…
Картины — остаются.

Я еще занимаю место в живом мире, а он уже часть неживой материи, дополнил мертвое пространство.
Зачем ты оставил меня, Миша… Вокруг все тише и пустей, хотя непрерывный ор и звон стоит. Картин не вижу, одни поделки…
Смотрю на свои стены. Каким был художник, писавший эти картины?
Не знаю. Думаю, картины правы. Он был таким, каким нарисовал себя.

Теперь он почти все время со мной. Вспомню, и дальше живу. Иногда, среди суеты дня, забываю… до ночи, или предрассветных сумерек, когда вижу из окна тот самый его пейзаж, вывернутое в окружающий мир мое собственное состояние…

От первой картинки, бросившейся навстречу, многое зависит. Сегодня? Нежелание говорить о серьезном, наверное.
О дереве, вырастившем плоды, например. К тому же, стойкое нежелание говорить о людях. Гораздо легче говорить о фрукте. Тем более, об овощах, еще привычней. В детстве у нас не было фруктов, помню только местные яблочки. Назывались они — «луковые», и очень были вкусны, росли как могли, ничего в них не вкачивалось, и особой красоты не требовали от них. Их ели черви, неторопливо, в темноте… Лучшие объекты для натюрмортов, фрукты, овощи, и бутылки. Контрасты формы, цвета… Положительные чувства зрителей, конечно. На вот, возьми ее скорей… А драма где, где драма? если всё это можно съесть! Сфера услуг. Всегда была, теперь доминирует. Власть почему-то думает, что диссидент тот, кто против нее. Ерунда, диссидент тот, кому она до лампочки. Самый опасный человек тот, кто не покупает, довольствуется старьем. Он главная угроза прогрессу. Полгода без покупок, и всё летит к чертям. Но перед Новым годом такое говорить… И еще такое же — старый год всегда лучше нового. Потому что новый — следующий. Что он может еще придумать нового, кроме старения старья? Не радуйтесь, все подвержено разрушению. Сочувствуйте дурному, оно ничтожно и поглощается червями быстрей всего. А хорошему нечего сочувствовать, оно само собою живо. Сам собою светел… Имеет смысл из дурного и гнили делать хорошее, красивое, и чтобы оно забыло о нас, своей жизнью жило. Вылечил кота, он ушел, не обернулся, это — хорошо. Наша ненужность — счастье, после несчастья нужности и беспомощности. Помогайте тем, кто сам не выживет… чтобы они потом забыли вас, и сами их забудьте, так легче умирать. Вопрос полного исчерпания возможностей, способностей и ресурсов — актуальный всегда. Используйте свой организм до полного предела, чтобы ни о чем, умирая, не жалеть. Мы столько сбрасываем в ямы всего, что еще послужить могло бы, и само по себе жить-поживать, что не стоит этого делать по отношению к себе: не сбрасывайте себя с собственных счетов, пока жива хотя бы одна клетка тела. Я уж не говорю о серых клеточках, пусть служат до полного истощения. Да здравствуют гнилые овощи, в них теплится жизнь. Мы существуем против основного направления энтропии, но дорого за это платим. Правда, в основном, окружающей средой и прочими людьми. На которых наступаем, стремясь к своим целям. Живите, и дайте выжить другим, никто вам за это «спасибо» не скажет, и это — хорошо. Хорошо.

…………………………..

…………………………..

…………………………….

………………………………

………………………………..

……………………………….

……………………………………

……………………………………..

………………………………………

https://mail.yandex.ru/neo2/#disk/from_upload_narod
Обнаружил, что «народ» хотя и видоизменился, но сохранил память обо мне, и не закрыл доступ. Скачал туда чтение повести «Последний дом», рассказики и шесть слайд-шоу из «утренних ассорти», которыми уже полгода занимаюсь, их уже сотни, некоторые мне кажутся неплохими. Это давно практикуемый мной способ писать миниатюры, ассоциированные с картинками по каким-то неопределенным и самому мне непонятным связям. Подобное я писал уже несколько раз, например в журнале Игоря Якушко и других местах, и это то, что мне естественней и лучше всего дается, ведь каждая проза начинается у меня с образа, со сценки, которую я вижу перед глазами, обычно это последний эпизод, тогда естественным образом восстанавливается начало повествования, монолога. Насчет этих слайд-шоу: они из неплохой гляделки FastStone Image Viewer и главное, делаются моментально, и сразу для многих картинок. Более известные *.pps из майкрософтовского офиса лучше понимаются антивирусами, но делаются трудней, там все слишком сложно на мой вкус. А с антивирусом бороться можно, просто включить шоу в «исключение» или даже отключить стража на минуты глядения. Сам я эти свои труды почти не вижу, такова скорость моего Интернета, но мне и не надо, дома есть.
Сделал, наконец, большой диск для Серпуховского музея, там много картинок — живопись, графика, фото-обработки с натюрмортами (2007-2013гг), еще чтение повести и довольно много прозы — один двусторонний DVD-диск.
Пока все. Несколько сот картинок, есть неплохие, а очень хороших штук 20-30, но это естественно для таких, как я.
Да, я фактически ушел из FB, это тоже естественно, ведь и в ЖЖ я редко смотрю «ленту», мне гораздо интересней входит в журналы своих знакомых, сразу читать и смотреть много, это дает лучше представления о том, что люди делают, и как живут. А дневниковая и другая текучка о многих сразу, и ни о ком в отдельности, я это не люблю. А FB это голая вывернутая в сегодняшний день «лента», и если даже пытаешься войти в уголки своих знакомых, то там встречаешь преимущественно те же отклики на текущий день. А он мне не интересен, или только постольку-поскольку хожу в магазин и глазею в телек. Жена еще слушает московское «ЭХО» и рассказывает мне некоторые истории оттуда, за едой это кое-как усваивается, но наверное плохо влияет на пищеварение. Отдельные люди есть замечательные, всё остальное… под старость начал понимать, что слова могут быть и прекрасными и ужасными, но смысл только в делах. До утра. Д.

Сегодня еще несколько облегченное ассорти, далее, надеюсь, будет как обычно.

ТЕМА — характеры и настроения

…………………………..

………………………………

……………………………….

…………………………….

…………………………………

…………………………….

…………………………………

………………………………….

………………………………….

………………………………….

…………………………………

………………………………….

……………………………………….

………………………………………….

…………………………………..

что-то с маслом…

Я часто позволяю своим картинкам повисеть в чужом доме. На время отдаю. Никогда не предлагаю – только если просят. Иногда мне их быстро отдают обратно, сами просили, но поняли — слишком груба ткань, изображение будоражит нервы. Им ведь хочется, чтобы в интерьере спокойненько, стандартно, рамочки приличные…
Но иногда не отдают, стесняются, и мучаются. Я прихожу, молча снимаю и уношу, ребенок возвращается в свой дом, пусть не такой красивый, но к старым друзьям.
Но бывает, повесят так, что на погибель. И не сразу-то узнаешь, не каждый день, не каждый месяц заходишь.
Предупреждал ведь, но кто помнит… Картина под прямыми солнечными лучами, даже в нашем климате, стареет в 100-200 раз быстрей, чем при рассеянном свете. И, значит, год ей засчитывается за двести лет.
Я пришел через год — и увидел. Говорить бесполезно, недоумевали, плечами пожимали, — «что-то с Вашим холстом…»
Теперь дома висит. В ней своя прелесть — столетняя среди молодых. Особое выражение осени.
Пройдет смутное спешащее время, и вернется тоска по старым темным картинам.
Не зуд в кошельках, а настоящая тоска…
………………………………..

наш замечательный…

Когда позарез нужно похвалить, а не хочется, говорят — «замечательный…»
Наш замечательный мастер. Наш местный гений…
А теперь говорят – «культовый» писатель. И я тут же вижу огромный зал, сцену и беснующихся девок, качающихся, машущих руками.
……………………………………………..

живи, не живи…

Блок видел символы тоскливого постоянства:
… улица, фонарь, аптека…
Городской человек.
А что видел я последние сорок лет?..
дерево
забор
дорога
Помру, через сто лет все то же:
… дорога, дерево, забор… Еще трава!..
Надеюсь, что останутся они жить.

…………………………………..
любимое зрелище…

С удовольствием смотрю рекламу, в ней новый для меня тип человека — «красивый зверёк», и спрашиваю себя, тренировка ли, эта бездумность в глазах, или завидная генетика?..
Раньше была девушка с чем-то двойным хрустящим… Да, твикс!.. Блеск! А русский шоколад, из-за которого останавливают поезда на Запад? Остановившиеся глазки эти… и стоп-кран! и назад по шпалам, за русским шоколадом!..
Перешагнули грань правдоподобия, и сразу занятно стало.
А что, запомнился же Фурман в рекламе банка «Империал», хотя где сейчас этот банк…
Есть и смелые перлы, например, про туалетную бумагу:
«… так мягка, что ей можно доверить самое дорогое…»
Ничего, кроме правды…
Есть и погрубей, например, «если не хочешь в глаз получить, надо ей новую шубку купить…»
В общем, на любой вкус.
Но одного не пойму, зачем, зачем убрали Таню Масликову из сводки метеоцентра, и поставили толстого профессора?..
Погода потеряла всю привлекательность.
…………………………………………………..

Есть такая генетика — толстая кожа. Не физически, конечно, о физической в другом месте надо писать. Возможно, не только от рождения, но в основном. Но укрепляется от детского воспитания, в основном веселого и счастливого, печальное может дело исправить, но не совсем…
Дураков жизнерадостных среди этих — много, часто занимаются социальными и политическими делами, но и в искусстве бывают. Интересней среди них умные. Много ученых. Писателей, художников — очень хватает… Скорей, они остроумны, а не умны, но и умные встречаются. Часто они оптимисты, разговоры о смерти и болезнях, и прочие тяжелые темы избегают, отмахиваются моментально. Бывают очень веселы, много говорят об искусстве, о жизни, о людях. Отличительная черта — поверхностное чувствование или его отсутствие вообще, но заменяется движениями рук и бровей, иногда слезами, бурными выкриками… До них НЕ ДОХОДИТ, до глубины, я имею в виду… ничто не пробивает шкуру, они неуязвимы, почти, конечно, не всегда совсем, но почти. При личных потерях сдвигают брови, и о суровой жизни и необходимости преодоления, но ничего им преодолевать не приходится, если всерьез. Они умно говорят о книгах, разбирают по косточкам написанное кем-то, а когда сами пишут, то ума палата. Но уязвленного чувства, тонкости восприятия от них не жди. Бывают справедливы, честны и не оставят друга в беде. Но чужая боль никогда не заболит у них, хотя много слов, движений и похоже на чувства, очень похоже…
Точности здесь не ждите от меня. Встреч с такими людьми не бойтесь, они не подведут. Сочувствие? Да бросьте, и этого навалом. Не настоящее? А зачем вам настоящее? Так редко бывает. Почти не бывает, я бы сказал. Один-два раза в жизни если, то будьте счастливы, значит, встретили. А нет так нет… Собственно, не о чем тут говорить. Вымирают. Кончают самоубийством без видимых причин. Вроде бы не о чем и говорить… Генетика…

Сегодня с другой задачей, неотложной, вожусь, и так до понедельника… Но решил все-таки не нарушать традицию, вывешиваю то, что по дороге встретил, случай не отменяется, но голова занята, и не уверен, что подборка о чем-то говорит. Самому интересно, что получится, смайл…

С возрастом все тяжелей отворачиваться, бросать, забывать, а этого много накопилось. Наверное потому взгляд и остановился на этой картинке, с точки зрения фотографа — нонсенс, брак, а для меня — тоска…
………………………………….

Вечерний покой, как будто всё в порядке, на самом же деле не так, конечно, но минутами этими особенно дорожишь. Обманов и иллюзий в жизни больше, чем истин и правд, и без них тоже нельзя жить…
…………………………………

Масштабы. Бывает интересно, когда небольшая вещь, небольшое пространство как бы вырастает, или истинного масштаба не знаешь, или забываешь его, глядя на изображение… Это притягивает… Как всегда, о себе, конечно… смайл..
……………………………………

Ничего особенного, просто боролся с зеленью, вспомнил, как боролся…
……………………………………

Перед тяжелым подъемом, неуверенность… и немного себя жаль… Знакомое чувство.
……………………………….

Небо бывает страшно, когда нависает… перестаешь верить, что легкий воздух и водяной пар…
…………………………………..

Перед темнотой, наверное. Не помню, как получилось. Ходил по подвалам, искал кота раненого, и фигурку с собой захватил… Помню, завидовал коту, который не предвидел страха, сам страх — как все реальное, пережить можно… его предвидение тяжелей… как предчувствие болезни самой болезни страшней.
………………………………………….

Здесь был оттенок, помню, который меня останавливал не раз — сейчас не вижу. Но помню.
……………………………………

Победитель. Старый кот Борис еще раз попробовал свои силы. Без страха неудачи жил! Вспомнил его, и по странной аналогии вспомнил последний бой Роя Джонса младшего, который недавно видел. Вечный вопрос, нужно ли уходить вовремя, или не сдаваться до конца… Не для жадной и безразличной «публики» (любой и в любом деле), а в самом себе вопрос. Думаю, нужно до конца, только конец этот стоит определять самому. Но… легко сказать! Вспомнил Марке, который лучшие картины написал в молодости, а потом много лет еще писал первоклассные картины… но не такие уже! Пережить это тяжело, но к счастью! творец этого не знает, не чувствует… или знать не хочет. И много еще можно сделать тогда…
………………………………………

Случайный автопортрет наполовину. Часто одного глаза вполне хватает, и половины лица тоже, смайл… больше не скажешь.
……………………………………

Привлекают вещи, далекие от «художественного содержания», это серьезный вызов, смайл…
…………………………………….

Очки нашли себе парочку…
……………………………………….

Так из теней и трещин, из иллюзий может возникнуть серьезное начало… Здесь ничем не кончилось…
………………………………………

Такое вот «колесо», и свет где-то впереди…
На сегодня хватит, удачи всем! Д.

Раньше в таких случаях искали второго, а потом вместе — третьего. Долго искать не нужно было, люди быстро откликались… Что делают сейчас, не знаю, потерял связь с людьми 🙁 Рисуночкам больше двадцати лет, сейчас делаю диск для музея, и вот, наталкиваюсь на разное…
…………………………….

А это по дороге прихватил фрагмент картинки. Масло чувственная техника, гладишь и пальцами и взглядом, большое удовольствие. Если б не это чувство — привязанность к изображениям без всякой мысли… то было бы еще больше сомнений, когда спрашиваешь себя — «кто я, кто я?» (как в анекдоте, но не смешно бывает).
……………………………..

Придуманный пейзаж, по мотивам наших приокских берегов.
…………………………………

Из серии «красных домов» С красных домов когда-то начинал, есть у меня такая картинка — на бугре стоят два красных дома. Хорошо, что не масло — темперой писал, она не позволяет роскошествовать
……………………………….

Вода не замерзла еще, но остановилась — притаилась…
……………………………………

Бегут наперегонки по первому снегу. По рисунку бегут 🙂
…………………………………..

Когда-то я мечтал об альбомчике живописи, графики… Не получилось, а какие-то обложки, эскизы остались.
Пока всё. Удачи всем! На следующей неделе стану свободней, буду помещать и кусочки текстов.

Теперь «утреннее ассорти» будет называться вечерним, так точней. Потом, может быть, оно станет «ночным», я смотрю, к этому дело идет… Во всяком случае, до 24 декабря оно останется вечерним, а там увидим, в конце концов, неважно, как называется.
Поскольку целый день возился с цветной графикой, то и выбор пал на эти картинки. Многие здесь уже были, но тут уж ничего не поделаешь. В Новом году задумал сделать новую серию, совсем отдаленную от реальности, зато приближенную ко мне: натюрморты на расстоянии протянутой руки. В крупных вещах легче разглядеть «фундаментальность», но в мелких она тоже есть, нужно только помещать их в соответствующее пространство.

Перо как бы само по себе, цвет штрихами и пятнами -тоже довольно свободен. Говорю не столько о конкретной вещи, сколько о направлении. Как всегда, я при любых усилиях до крайности не дохожу, а стараюсь остановиться где-то «между». Двадцатый век — время крайностей во всем, не хватит ли их? Да и примеров в том веке немало, когда люди не бросались в тупики, а старались сохранить связь с веком предыдущим. Можно сказать, конечно, что значит силенок маловато… Готов согласиться, но все-таки не только в этом дело. Пикассо, например, с удовольствием рвал формы и пространство, может быть, потому что был удивительно цельным человеком. Некоторые говорили — «примитивным», но это на совести этих, язвительных критиков {{{(«страсть «удивлять и эпатировать» у него была «в крови», и только благодаря сильному таланту ему удавалось то, что не под силу оказалось идущим следом. Он да Брак настоящие кубисты, а кто еще? — жалкие подражатели! Другой пример. После «черного квадрата» появились и красные, и белые, и серо-буро-малиновые, и что?..}}} Так вот, некоторые сильные натуры позволяют себе в искусстве поиграть с тем, что давно и прочно завоевано ими в жизни (или вросло с рождения или детства), а другие стараются на бумаге и холсте найти ту цельность, равновесие и гармонию, на которых всей жизни не хватило… примеров тоже много…

………………………….

Самому непонятная картинка, хотя СОСТОЯНИЕ мне понятно. Или кто-то придет, или самому — туда?.. Где-то писал, что самое сильное и постоянное в жизни чувство — ОЖИДАНИЕ. Даже роман, если б написал! назвал бы «Ждать». Не глагол, а существительное, она — ждать. Ну, как-нибудь в другой раз подробней.
…………………………..

Базарные люди. С чего это в голову втемяшилось, не знаю… Помню, шли в школу через базар, а было это… наверное, году в 48-49-том. Перед базаром инвалиды… Туалетов не было, выходили торговцы на пустырь за изгородью… Интересно дело, когда приехал в столицу, почти через двадцать лет — поразили меня дома в начале Горьковской, громады, гранитная облицовка… а туалетов также нет.
………………………………

Набросок, берег моря, Балтика, конечно. Впервые увидел теплое море… в 32 года, тогда приехал в Крым, потом написал об этой поездке рассказик.
……………………………….

Пастель. Ночной вид. Что-то похожее видел около усадьбы Пущина, там была аптека, а в городе еще не было. В усадьбе была больница, потом выехала, и дом быстро разграбили, до сих пор стоит, уже в безнадежном состоянии. А стены были метровой толщины…
………………………………….

Бумага цветная, пастель и черный жировой мелок, который когда-то привез из Таллинна, до сих пор есть стерженек, и не засох, в нем смола какая-то…
………………………………..

Много упражнялся с двумя фигурами, за чаем, за столом. Мужчин изображать — никакого интереса, смайл… Я не гомофоб, непонятных мне людей огромное большинство на свете, так что ЭТИ среди НИХ просто теряются.
………………………………….

ЛЭП через Оку. Недалеко от нас.
…………………………………….

Вид из окна дома №20, самый лучший в моей жизни дом был. Хотя многие жаловались — «хрущоба!» Тепло! И просторно, я там жил с псом Василием, и ко мне в гости начал тогда приходить кот Феликс. Потом я написал об этом Феликсе в повести «ЛЧК» Я там жил с 1976-го года.

Присутствие только в ЖЖ мне облегчает дело. Нет, ссылочки идут в FB и кажется в «Вконтакте»(не проверял), но я могу нигде не появляться, это освобождает время, которого очень мало. К 23 дек. нужно сделать диск для музея, путаюсь в вариантах, как обычно, и это раздражает. Иногда не могу найти отличия! Да ладно, приступим. В общем, со СЛУЧАЕМ в прежних «ассорти» я наигрался, было интересно, но теперь хочется чуть-чуть разум применить. Правда идея пришла в голову случайно, но тут уж ничего не поделаешь, смайл. Упал взгляд на одну из фигурок, которые я часто использую в натюрмортах. Миниатюрные копии очень хороших скульптур. Они интересны в любых ракурсах, и что удивительно и важно — предстают перед глазами с разным выражением тела и лица! Настолько разнообразны, что каждый раз диву даешься. Ну, еще использую несколько своих фигурок, довольно грубо вылепленных, но они со мной много лет, и я их люблю, что поделаешь с любовью. Иногда и они оказываются полезны. Вот такая подборочка сегодня совершилась. Может и подписи к ним получатся, не знаю… наверное, не сразу.

Что нас ждет впереди? — темнота и холод. Холода можно избежать, даже наоборот, согреть старые кости, смайл, а темнота… серьезное дело. Важно, чтобы она при жизни не наступала, пусть сидит в своем уголке. Главное, борьба с ней в самом себе, но и кругом, смотрите, что происходит. Огромный кусок времени закончился в прошлом веке, эпоха ВОЗРОЖДЕНИЯ отошла в прошлое, решительно и бесповоротно, и люди доказали себе, что мрак никуда не делся, только притаился. Да ладно… пока мы живы.
……………………….

Трудные беседы с самим собой, эта химерка со мной сроднилась, и задает тяжелые вопросы. А недолепленный человечек, который во мне сидит, должен отвечать, никуда не денешься. Но беседа ночная и сугубо дружеская, нам незачем друг на друга нападать, оба хороши, смайл…
…………………………….

Меланхолия, о ней раньше много говорили, теперь другими словами называют, учеными. Но никуда она не делась, к тому же, полезной бывает… лучше понимаешь, какая дребедень и суета вокруг…
………………………………….

Мир вокруг нас бывает прекрасен, не стоит об этом забывать… а также то, что он будет и останется таким, когда нас не станет…
……………………………….

Тоска по морю. Русалка. Оказывается, вернуться в привычную любимую среду не так-то просто. Хотел помочь ей своей картинкой, но слабое утешение…
………………………………

Как пролетела жизнь, и не заметил, да? Приснилась, что ли…
…………………………………

На закате особый свет, и начинает светиться цвет, особенно, если его мало.
…………………………………..

Приятели созданы из одного материала, но талант придал жизнь камню… Это мечта- оживить неодушевленное… или извлечь дремлющую жизнь? — кто знает…
……………………………………..

Неисчерпаемое любопытство к жизни, текущей за окном, оно сочетается с необходимостью отделить себя от этой жизни, остаться в себе, самим собой!
……………………………………..

Куда ж нам плыть?.. Утренний вопрос. А вечером тяжкое раздумье, что было… и что не получилось, как обычно…
…………………………………….

Пусть на свободе, в осеннем лесу, но не своя стихия!..
……………………………………

Русалка в домашнем рабстве.
…………………………………….

Пес из города Плимут в Англии, теперь бежит вдоль Оки. Он будет жить еще тысячи лет, и сколько всего увидит… Надеюсь, что будет течь Ока, и холм над рекой стоять, а что еще… В остальном сильно сомневаюсь.
…………………………………

Странные и печальные вопросы старика молодому не понять. Но кот настоящий, и молодой!.. он еще многое понять сможет, и испытать.
…………………..
На сегодня всё. Пишите, я стараюсь отвечать, получается не всегда, но зато подробно, смайл. Удачи всем! Дан

Начало года теряется во мраке… На бумаге не печатался. Нет, есть небольшая подборка миниатюр по случаю… не помню, это проделки Пустогарова, смайл…
Придумал ежедневную штуку «Утреннее ассорти», помещал в ЖЖ и в FB. По 6-15 картинок случайно выдернутых из случайных папок, по мгновенному выбору глаза. Но со многими из них спорил потом, что-то менял — повозился всласть…
В FB влез потому что туда легко проходили большие картинки, а не просто ссылки, как в ЖЖ. Но ушел из FB недавно, я все-таки спокойную жизнь люблю, а бурные политстрасти не для моего здоровья.
{{{Об обществе будущего… ничего хорошего не могу предложить, думаю, нужно возвращаться к общинному строю, правда не совсем первобытному — с нанотехникой, чтобы веселей было. Небольшие общины, чтобы каждый знал каждого, только в них демократия возможна. Правда, там возможна и диктатура… но если все свои люди, тесная компания… разберутся…}}}
В FB можно давать ссылки на ЖЖ, этого достаточно.
Кое-что сделал с картинками, совсем новых не так много, но со многими старыми поработал, и понял, что мне сейчас хочется. Понять свои предпочтения и желания все-таки главное. Отношение к свету и цвету изменилось за последние двадцать лет, ругать себя или хвалить бесполезно — идет процесс. Главное, что он еще идет.
Ни одной книжки в этом году не прочитал, из новых. Нет, посматривал, но меня хватает на пару абзацев. Пишут многие замечательно, не понимаю только две вещи — стимулы, то есть, зачем пишут, и темы, то есть, что людей интересует. Меня сейчас интересует человек, который защищает гусеницу от муравья, и в нем из-за этого большая драма происходит. Ясно, что с таким настроением читать современное не получится, смайл…
Да, с большим удовольствием отдал многие свои изо-вещи в Серпуховский музей — живописи более 20 штук, лучшее, что удалось сделать за жизнь, много графики и более полусотни фотонатюрмортов. Начал их делать в 67 лет, и до сих пор интересно мне, наверное, это главное достижение для моих 73 лет, которые исполнились в этом году.
Смотрел картинки Марке и Боннара, на мой взгляд, оба — высший пилотаж в цвете, Марке своей точностью-тонкостью, Боннар особым отношением к цвету, в нем нет банальных красивостей, это важно, много своих сочетаний — СВОИХ!
Что еще? Не помню, вроде ничего особенного, хотя целый день занят, смешное дело… Да, много упражнений, это мое главное достижение: поднимаюсь на 14 этаж без остановок, так что пока живой.
Умирают многие знакомые мои, и лучшие среди них и худшие тоже. Начал понимать, что смерть и исчезновение навсегда — заслуженный конец. Но при этом мучения и боли ни к чему, смайл…
Это все мои дела за 2013 год.

В связи с некоторыми техническими перестановками, а также из-за нехорошего поступка одного моего приятеля мне пришлось пересмотреть свои старые рисунки на шкафу, некоторые пришли в полную негодность, но в основном мы отделались небольшими потерями, тем более, что эти папки следовало давно выкинуть. Потом нашел у себя в компе что-то о них, и вывешу сегодня здесь, хотя их качество не радует. К вечеру полностью восстановлю порядок.
Да, из картинок, которые вывешивал в течение полугода в FB, сделал шесть слайд-шоу, они смотрятся вполне прилично, так что и FB на что-то пригодился. Эти диски вместе с прочими архивами отдаю в Серпуховский историко-художественный музей, пусть там полежат, место хорошее.

Такой смешной снимок, 30-ые годы, таллинские купцы на пляжУ (из семейного архива) Да, разительно их жизнь… не в восторге от нее, но разительно отличалась от того, что мы в эти годы знаем о жизни в России, сужу по фотографиям, конечно, и по рассказам родителей тоже.
……………………………..

Крупным планом фрагмент городского вида, остальная часть, к сожалению, поплыла. Смешанная техника, что с нее возьмешь — неустойчива к сырости
……………………………….

Я бы сказал, окно на первом этаже, тоже пришлось немного подработать, чтобы было видно
………………………………….

А это книжка «Мамзер», сборник рассказов, который вышел у меня в 1994 году, с моими рисуночками, тиражом даже в 500 экз, потом у меня такого тиража не было уже (не считая журнальных публикаций, конечно)
………………………………….

Две были огромные (для меня) картинки, почти в метр высотой — красная и синяя бутылки, и какая-то тряпка вокруг них. Они были как близнецы по композиции, и я обе отдал А.Е.Снопкову(Москва, «Контакт-культура»), у него они сейчас и находятся, надеюсь.
………………………………….

Тоже смештехника, немного подразмыл и убрал наслоения времени, благо в компе это возможно. Рисунок сохраню, потом были варианты получше, но пусть как прародитель сохранится
……………………………………

А это на линолеуме масло, была такая прелесть, (я не совсем всерьез), и хоть убей! не помню, что с ней сталось… Запечатлен момент знакомства, за окном известный пейзаж с пущинской трубой, хотя как она туда попала, не ясно… 🙂
…………………………………..

Кружка, достойная лучшего соседства, но как случилось… Это уже из нового столетия.
………………………………….

Фрагмент картинки маслом — птичка на перилах балкона сидит. На втором этаже. Ко мне часто они прилетали, из-за моей неаккуратной жизни, на балконе постоянно накапливались остатки пищи, да-а-а, богатые были времена… Покупал котам не какую-то мойву, а филе палтуса копеек за 50… И даже мясо китов!
………………………………….

Автопортрет в кацавеечке какой-то, действительно драной-рваной, зато любимой. Но тут я несколько преувеличил.
Ладно, мне теперь размеры картинок нужно пересмотреть…
Всего доброго, удачи!
…………………………………..

Один мой старый приятель как-то признался – «лучше всего сочиняю экспромтом на темы, в которых ни черта не понимаю…» Он был с юмором, но не врал. Как вспоминаются слова, вроде забытые… Воспоминания сами возникают, но нужен намек. Картинка, слово, или звук знакомый… И разом всплывают. Вроде, незначительные слова, события… Но, думаю, важные, иначе бы так — сразу, целиком не проступали бы. Как изображение на фотобумаге. Мы часто с ним печатали фотографии. Напряженное молчание в темноте, красный фонарик в углу, и в ванночке перед нами постепенно чернеет, проявляется – картинка. На ней небольшое событие, или дерево, или кусочек двора, где он жил… Неважно, что там было, важней процесс. Мы с ним много фотографировали, проявляли пленку, печатали фотографии. Он вырос, и стал говорить экспромтом на незнакомые темы. Стихи писал. Но недолго прожил, до сорока, его тема прервалась. А я сначала лет двадцать гулял туда-сюда, по разным темам, пока к своим пришел. Наверное, оттого моя жизнь длинней, чем у него. Всегда хочется времени себе добавить, естественное желание. Обладание вещами трудно понять, а время особая субстанция, жадность к ней всем понятна. Но кто с нашими желаниями считается…
Существуют картинки, сценки, слова, события, лица, способные соединять разорванные нити, сращивать концы. Занятие фотографией, химическое таинство, важным было. Когда начал писать короткие рассказики, тут же вспомнилась темнота и тишина в той комнатке. Наверное, его дом как стоял, так и стоит… Но смотреть не хочу. Вход во двор через круглую арку, низкий проход, мощеный плотно вбитыми в землю круглыми камнями. Мама говорила, теперь не умеют эти камни вбивать плотно, надежно. Неужели, я думал, это же так просто… А потом этот вопрос решили, и тоже просто — перестали камнями улицы мостить. Так многие вопросы в жизни решаются, их обходят и забывают. Но это обман, они снова всплывают, только в иной форме, и все равно приходится решать.
Заканчивали печатать поздно, утром посмотрим. Но иногда не успевали, опаздывали в школу. Я жил рядом на другой улице, близко, если через дворы, — два забора, в них дыры. Он всегда опаздывал. Мы жили у моря. Прибалтика, ветер никогда теплым не бывает. Я мерз, злился, ждал его… Он все равно появлялся неожиданно, переводил дух, и говорил – «опять я фотографии забыл снять… мать будет ругаться.» Его часто ругали, он школу не любил. Все умел делать руками, в технике разбирался, быстро соображал, но школу терпеть не мог, был двоечником. А я никогда не думал, люблю — не люблю… знал, что надо, и всё. Наверное, тоже не любил, слишком громко там, толкотня, постоянно приходится говорить, отбиваться… Зато мы играли в фантики. Откуда только брались эти бумажки… От дорогих конфет. Но это я сейчас удивляюсь, а тогда мне и в голову не приходило — кто-то ведь ел эти конфеты! После войны… Нам с другом матери приносили подушечки, голые конфетки, иногда с блестящими красными и розовыми полосками, иногда обсыпанные коричневым порошком, кофе с сахаром или даже какао. Мы сначала обсасывали конфетки, и только потом жевали. Вернее, он жевал, а я – долго сосал, до-о-лго… Никогда не жевал. Может, потому он стал поэтом, а я еле-еле выкарабкался из своих зарослей, и никогда стихов не писал, никогда. А теперь уж… старики не пишут их, известное дело.
Мы шли в школу, рядом музыка, всегда с нами. Утром по радиоточке классика, играли оркестры. Это сейчас все поют, умеют — не умеют… а тогда даже на концертах старались чередовать голоса с играющими музыку людьми. Мы шли, и с нами была одна мелодия. Почти каждый день. Или теперь так кажется? Когда что-то интересное рисуешь или пишешь, всегда преувеличиваешь, а как же!.. Я спрашивал у мамы, что это, она говорит – Болеро, был такой композитор Равель. А почему она повторяется, на месте толчется? Мама усмехалась, ну, не совсем на месте, но я не знаю, зачем он это, действительно, написал, одна мелодия сто лет. Не сто, конечно, но всю дорогу продолжалась. Зато я эти дома, заборы, камни на дороге, тротуары, садики, дворики, которые в сумерках еле видны, до сих пор помню. Хотя мы даже не смотрели, шли и мало говорили. Тогда дети были другими, послевоенные дети. А может кажется, никогда не знаешь, как на самом деле. Только слышу – болеро, и мы идем, идем, идем в школу… Болеро как жизнь. Одна и та же тема, а рост, развитие — только усложнение оркестровки. И жизнь как болеро, только в конце неясность ожидает. То ли обрыв на вершине усложнения, то ли снова все просто — кончается как началось?..