День: 17.06.2012

…………..
В старом углу мелкие вещи, которые стали не нужными или никогда нужными не были.Я их люблю, в них нет приспособлений для нашего удобства и каких-то наших целей. Объяснить это пристрастие трудно, хотя в общем «контексте» наверное, понятно.

…………………
Самое сильное, постоянное и напряженное чувство, в котором ни капли внешнего движения, никакого «перечисления обстоятельств» (что характерно для современности и искусства, обслуживающего современность, а этим занимаются сейчас почти все, хотя в очень разных формах)

………….
Живопись и последующая комп-обработка.Под настроение. Часто хочется сделать не как видит глаз, а как это представляется… наверное, в голове, или где-то еще, не знаю..
Живопись сама есть обработка того, что видишь, но компьютер — большой соблазн отойти еще дальше от видимого. Прелесть в том, что картинки нетронутыми остаются, со старыми впечатлениями. Видимо, я из тех, кто готов всю жизнь писать одну картинку, один натюрморт, одно событие жизни описывать многократно, но каждый раз с разными ощущениями. Немного преувеличиваю, все-таки взгляд подвижней, но и в прозе, особенно в повести «Последний дом» — ощущения и впечатления человека, который всю жизнь ходит по своему месту на земле, вокруг одного и того же дома, и каждый день видит что-то новое, пусть для другого глаза незначительное. Старик в повести «Перебежчик» спасает и кормит котов в одном-двух подвалах, и это его жизнь, и здесь же он пишет свои картинки. А старик из повести «Остров» бродит меж трех домов, и каждый день не может найти — свое место жизни, свое окно и дверь… Многим, конечно, это смешно и странно, они бурно живут, быстро двигаются, уверены, что знают, что для чего делают… Но на мой взгляд… вижу вокруг себя толпы людей, которые вот так и бродят, иногда всю жизнь, ну, может, чуть-чуть в другом смысле, или чуть осмысленней, но чаще — бессмысленней, чем эти мои герои. Ну, так мне кажется, не более того.
Также пишется натюрморт одного и того же заброшенного угла на подоконнике где-то на лестнице. Попав временно в другую страну, не в Россию… я понял, что не так просто найти вот такой СВОЙ подоконник, здесь их чисто моют, но не только в этом дело. Вчера мне сказал один 75-летний еврей, тридцать лет проживший в Израиле, но так и не выучивший иврита — «я бы вернулся в Ленинград, у меня там еще жива мать, ей под сто, но она уезжать из своего города не хочет. Но там царствует Путин, а это будут те же тридцатые годы, только несколько подмасленные…»
Но это уже другая история…

…………………..
Одно время я ездил из Ленинграда (так тогда назывался город Питер) в Тарту, личные дела. Старый автобус натужно гудел всю ночь. Я не спал, смотрел все время в окно, в темноту и проплывающие вдалеке сельские огоньки. И дорогу запомнил. И свое чувство, что все еще впереди. Лет до тридцати это чувство имеет основания быть. У меня оно затянулось слишком надолго, смайл…
Лет через двадцать я эту дорогу вспомнил — и нарисовал