временная запись про дождь (перевод Е.Валентиновой)

Не хочу слышать больше про политику, про идиотов у власти, про всё, всё, всё, что было всю жизнь, что есть, и что после меня останется, как было. Это так. И внимания не стоит.
Я лучше Вам про другое расскажу.
Я кормлю трех котов, которые живут в нашем районе, двух улиц небольших и трех переулков, за ними поле, далее холмы и начинаются горы. Высокие горы не люблю, от них холодом недоступности веет, и угрозой, а в Болгарии горы живые, они для людей… Три кота, значит — Макс, белый с двумя серыми пятнами на спине, старый, при сырой погоде хромает, ревматизм, наверное. Большой серый, Шурик, очень быстрый, может у любого отнять еду и моментально проглотить. Но боится Макса, если надоест своей наглостью, то старик будет драться, хотя и слабей, но всегда победит, потому что за правду бьется, и готов до конца стоять. А Шурик еще хочет жить сладко, незачем ему зализывать раны, он сдастся, отбежит к своей миске. И третий, мой любимый кот Матисс, черно-белый, единственный, кого можно на руки взять, он это любит, это редкость среди местных котов, которых знаю.
Дождь проливной шел день и вечер, а мне выходить кормить зверей. Домашних уже кормил два раза. Смотрю из окна — на их месте, где они не ссорясь ждут еду, нет никого. Дождь хлещет… Сижу, с картинками вожусь… почти забыл о них — уверен был, до завтра не придут, прячутся по углам, где сухо. Здесь не холодно в ноябре, а если солнце, то даже жарко… Забыл, и только около двенадцати выглянул в окно, дождь все также… А на котовском месте Макс сидит, ждет. Мне так стыдно стало, уже часа два наверное сидит! Выбежал тут же, он мне навстречу, а из-под машины появляются другие оба, они разумней старика оказались. Неправда, кто-то должен был показаться, он это на себя взял. У самого дома есть сухое место, метра полтора шириной, и там в трех мисках их кормил. С годами все реже чувствуешь счастье, потому что это не умное, не мыслительное понятие, а самовозникающее чувство покоя в груди…
Они ели, я смотрел, мне стало легче. Так просто быть счастливым…
………………………………..
A temporary note about rain

For about a year and a half I have been waiting for Facebook to limit me in some way, or just kick me out as an unwanted user, then I will have a break, LJ is more than enough for me. So I am waiting for them to say – you are not wanted here. And it will be justified, and will be a relief for me. I don’t want to hear any more about politics, about idiots at the helm, about all, all, all that had been happening during my lifetime, that is happening now, and will be happening after I am no more — the way it always happens and used to happen. Things are the way they are. And don’t deserve any attention.

I’d rather tell you about something else.

I am feeding three cats that live in our neighborhood, which is two small streets and three alleys, beyond them there is a field, then there are some hills, and then the mountains begin. I don’t like high mountains, they have that cold formidable air about them, and spell threat, but Bulgarian mountains are alive, they are fit for people… So there are three cats — Max, a white cat with two gray spots on his back, he is old, in wet weather he starts to limp, must be rheumatism. Shourik, a big gray cat, very fast, will snatch food from other cats and gulp it instantly. But he is wary of Max, if his insolence becomes too great, the old guy will fight, and though he is weaker, he is sure to win, because he fights for the right cause, and because he is prepared to stand his ground to the end. And Shourik is yet keen on having a nice and easy life, he doesn’t want any wounds to lick, he will give up, retreat to his bowl. And the third one is my favorite cat Matisse, he is black and white, and the only one you can take in your arms, he likes it, which is rare for local cats, those of them whose acquaintance I have made.

It was downpouring all day long and continued into the evening, and I was to go out, to feed my animals. My domestic cats had had a meal twice meanwhile. I look out of the window – there is nobody in that spot where they usually wait for their food, never quarreling while waiting. The rain is pelting… So I kept fiddling with my pictures… I nearly forgot about them – I was sure they wouldn’t show up till tomorrow, must be hiding in some corners where it is dry. It is not cold here in November, and if the weather is sunny it is even rather hot… I forgot about them, and it was close to midnight when I looked out of the window the next time, the rain was pouring just as before… But in the cats’ spot there was Max, he was sitting tight, waiting. I was so ashamed, he must have been sitting there for a couple of hours! I at once ran out, he rushed to meet me, and from under a car the other two cats appeared, they proved to have more sense than the old guy. But no, that’s not true at all: somebody had to sit in the rain to be seen by me, and he undertook the mission. Near the house there is a dry spot, about half a yard wide, and there I served them their food in three bowls. With the passage of years you feel happy less and less often, because it is not an intellectual, a thought-born thing, but a sense of peace that originates spontaneously inside your breast…

They were eating, I was watching them eat, and it made me feel better. It is so simple to be happy…

АССОРТИ 3 (27112015)


Без нажима
………………………………..

Хокусай, упрямый кот…
…………………………………..

Масяня удивляется
…………………………………..

Тусе в старости надоели все!
……………………………………

Из серии «Сухие цветы»
…………………………………..

В конце дня (композиция со спичками)

ШУРА. (Из повести «Последний дом»)

Шура, дородная трехцветка с широкой плосковатой мордой и очень светлыми глазами. После нашествия собак еще три года жила. Тех ребят, кто ее убил, потом посадили за убийство своего приятеля. Не хочу о них говорить, у меня своя история. Про убийц другие охотно вам расскажут. Хотя и мне смерть не обойти, без нее жизни не бывает. Только жизнь не надо торопить. Вот в чем беда, торопим ее вечно.
— Иногда ей не мешало бы пошевелиться, жизни, — Гена говорит.
А я считаю, ни к чему хорошему спешка не приводит.
Мне сначала казалось, Шура глупая, а она поздно созрела. Есть такие звери, и люди тоже, их принимают за недоразвитых, а это долгое развитие. Она все делала медленно и обстоятельно, сначала упорно думала, смотрела, как другие поступают… Зато потом у нее все сразу получалось — быстро и безошибочно. Почти год сидела на подоконнике, наблюдала, как коты и кошки уходят и приходят — через дверь, окно, как спрыгивают с балкона… Я пробовал ее подтолкнуть, сажал даже на форточку, но она не хотела спешить. А в один день нашел ее на лужайке возле дома, и никаких нервов, спешки… ушла сама, а потом без вопросов вернулась, поела, и снова ушла. Началась ее самостоятельная жизнь. Даже слишком самостоятельная, потому что пошла на чужую землю, через старую дорогу, а там опасные ребята. Дома там похуже наших, но в подвалах теплей. Ей там понравилось, почти два года ходила… В конце концов, неторопливость ее подвела, ребята окружили и забили палками. Мне поздно рассказали, я не нашел ее. Наверное, подобрали, увезли и сожгли.
Неважно, что с ней потом сделали. Нужно вовремя думать о живых.
И все-таки стараюсь, чтобы у всех было место после смерти — красивое и удобное. Я еще хожу здесь, дышу, и пусть все мои будут рядом. Феликс и Вася на высоком берегу, видят меня и всех оставшихся…
Вы так не думаете?.. Генка тоже говорил, человек живет обманами, иначе не выжить. Слишком много помнишь, и представляешь наперед…
А я не думаю, я ЗНАЮ — видят они, видят!..
Шуру жаль, моя вина… Но что сделаешь… как случилось, так и получилось.
Генка терпеть не мог:
— Что за глупая присказка у тебя…
А я отвечал, усмехаясь:
— Я и есть глупый, Гена, я дурак.
— Ты не дурак, ты юродивый, парень… Это я пропащий, алкаш, а ты добровольно себя к месту привязал, зачем?..
— Так получилось…
— Не говори ерунды… Выпить хочешь?..
— Не поможет мне… Скоро Феликс придет, а у меня еще нет еды.
Так и жил, не умел ни одурманить себя, ни обмануть красиво.
И все беды и потери на этой земле — моя вина. Маленькая земля, а груз тяжелый за годы накопился