Наше время такое — вы можете рисовать, и писать стихи и прозу как угодно хорошо, никто вас не заметит, вернее, кто-то может заметить, но это не те, кто вам поможет знаменитым стать. Меня всегда тошнило от таких попыток, хотя сначала робко но пытался. Причем, люди, с которым надо было дружить и «водиться», почти всегда были доброкачественные или почти такие. Но я этих тошносвязей терпеть не мог — «вась-вась», выпивки с малознакомыми, но «полезными», а если сдруживался с некоторыми людьми, было! в основном с женщинами, то только по добровольному движению… души, что ли, хотя ее нет, но слово использую. И все-таки мне несколько раз повезло, самый интересный случай был с повестью «ЛЧК» Кир Булычев прочитал, ему подсунула редактор Рыльникова в «Московском рабочем», ей самой понравилось, а Булычев был составителем серии «Цех фантастов». Он прочитал — и сказал: «беру», а я с ним не встречался, не разговаривал… Это нормально. Он передал мне, что все хорошо, но вот одну главу можно бы и опустить. Повесть должна была занять ровно полкниги, глава, действительно, была лишней, по размеру мешала, да и по настроению была не то, что надо, и он заметил. К счастью, и я в ней сомневался, и у меня был вариант без нее — я тут же согласился, и опять без разговоров, по-деловому, согласился, и точка. Повесть занимала 140 страниц, а остальные 140 оставались для повести известного Хайнлайна, покойного американского фантаста, не уверен, что фамилия так пишется, я его повесть не осилил, скучнейшая, я не фантаст, и не могу понять их, в нас самих столько фантастичного, что выдумывать какие-то миры… чепуха какая-то, смайл…
Потом мои рассказы читала в Новом мире Татьяна Толстая, ей понравилось, хорошую рецензию написала, дала пару советов, как надо пробиваться и куда. К слову сказать, ее рекомендации прошли мимо моих ушей, я не понял, что и как делать, и тут же забыл. Разговаривал с ней по телефону, голос у нее был живой. Не видел живьем ее никогда, кроме как на телеэкранчике, с ее стриптизной программой, значительно позже… даже Познер не удержится в современном телеке, а Татьяна будет жить и жить. Гены победили, это я понял, когда не прочитал, а просмотрел «Кыся». Хорошо написано, она плохо не умеет, умно и холодно, и красиво… но цель поставлена, цель!.. и она мне чужда, абсолютно чужда. Роман у меня один, про мальчика, который полез в науку не понимая своей психологической чужестранности в ней, и эта отчужденность его подвела, хотя способен был, если говорить о сути дела, не вникая в психо- всякие То же самое произошло со мной, поэтому там правда.
Но что-то я тут расписался… Да, так вот, оказалось, что я не гожусь ни для какого социального окружения, ни для какой среды — ни научной, ни людей искусства, а просто всегда отовсюду ХОЧУ ДОМОЙ! Смайл. Так и дожил до 73-х лет, и не тужу. Зачем это пишу. Ну, ЖЖ, что с ним поделаешь… Потом мне иногда хочется руку протянуть тем, кто страдает из-за своей асоциальности, и сказать — не трусьте, живите своей жизнью, только не желайте гладиаторской славы, лавров всяких и похвал публичных, а делайте тихо-мирно ИЗ СЕБЯ что можете, это такое интересное дело — нам даден целый мир, МЫ САМИ, а что мы в нем знаем? как робинзоны сначала, а потом — чуть-чуть, едва-едва… Но каждый шаг в самом себе интересен. И не думайте о счастье человечества, о справедливости — нет ни счастья, ни справедливости, ни воли, ни покоя — но есть очень многое, и лепить, исследовать ЭТО в себе — есть смысл. И может быть тогда кому-то тоже окажетесь полезны, только не планируйте смысл, а то превратитесь во что-то непотребное… если Вы не Линкольн и не Гавел, конечно.
Спасибо на добром слове! Я всегда знала про асоциальность.
Позволю себе цитату:
«А когда ты в первый раз заметил, Веничка, что ты дурак?»
«А вот когда. Когда я услышал, одновременно, сразу два полярных упрека: и в скучности, и в легкомыслии. Потому что если человек умен и скучен, он не опустится до легкомыслия. А если он легкомыслен да умен — он скучным быть себе не позволит. А вот я, рохля, как-то сумел сочетать.»
«И сказать, почему? Потому что я болен душой, но не подаю и вида. Потому что, с тех пор, как помню себя, я только и делаю, что симулирую душевное здоровье, каждый миг, и на это расходую все (все без остатка) и умственные, и физические, и какие угодно силы. Вот оттого и скушен. Все, о чем вы говорите, все, что повседневно вас занимает, — мне бесконечно посторонне. Да. А о том, что меня занимает, — об этом никогда и никому не скажу ни слова.
«Я не утверждаю, что теперь — мне — истина уже известна или что я вплотную к ней подошел. Вовсе нет. Но я уже на такое расстояние к ней подошел, с которого ее удобнее всего рассмотреть.»
Темней всего перед рассветом!
Чуковский прав — Живите долго!
Спасибо за интересные слова, похоже, многие из нас теперь в своих окопах, действительность все больше напоминает окопную жизнь, прет на тебя чужая сила, они не стреляют — пока что психический напор. В повести «Остров» мой герой считает, что есть такой закон жизни, может быть, один из главных: каждый занимает свое место в пространстве, и это место не может быть занято никем и ничем другим, а когда мы умираем, то прорастаем корнями, травой… Чуковский говорил, что в России надо жить долго, но не знаю, что бы он сейчас сказал… Как ни странно (ведь тогда было куда страшней), но сейчас все кажется безнадежней, наверное, потому что общая картина стала проясняться, и многие иллюзии лопнули.
Это Вам мало лет, мне бы столько, я тогда только первые рассказы написал, ни одной повести не было, и ни одной книги не было у меня. И я вообще не думал, что они будут, уже понял, какая это унизительная тягомотина — ходить и просить в журналах и редакциях. Там сидят образованные люди, но с такими куда сложней, чем с нашей дворничихой — она вам сразу скажет, что ты дурак и грязнуля, а эти очень вежливы и постоянно что-то обещают, а на самом деле только жилы тянут. Бывают исключения, но об этом я написал уже. Если б я сразу понял свою асоциальность, то спокойней и легче бы жил, и сделал бы, наверное, побольше.
Спасибо, что Вы — есть, ведь если бы не Вы — в пространстве зазияла бы дыра, незаполняемая кем-либо другим. Как незаметный солдат, честно сидящий в окопе, держит посильнвй кусок обороны — фотограф, поэт, художник, писатель Дан Маркович осветляет пространство, отведённое жизнью для жизни. Не так уж много безусловно светлых,и не так уж просто оставаться верным себе , точнее — главному в себе. И спасибо вам за добрые слова. Я их отношу к себе, и радуюсь заочному пожатью.
Живите долго и счастливой полной жизнью.
Спасибо за ответ! Просто важно очень быть услышанным. А это редкость — когда слышат. Но я сама стараюсь теперь слушать и быть внимательной и все делать по большому счету. А работы нет за деньги. И молодость — безусловная ценность , конечно. А лет мне 49.
Чего не хотите, не понял 🙂 Ну, что у Вас за асоциальность, Вы живете в Италии, учились в Италии, работаете… у Вас есть Булочка, Вы хорошо пишете о ней и фотографируете, у Вас есть работа, Вы очень даже актуальны. Если Вы искренни, то просто не понимаете, какой Вы счастливый человек. Наверное, все-таки, Вы лукавите… 🙂
Наверное,к тому же, Вы в несколько раз моложе меня, и, знаете, одного этого достаточно, чтобы быть счастливым. Приятно было познакомиться с Вашим сайтом в ЖЖ. Продолжайте быть асоциальной, и на этом пути Вы встретите много интересного еще. Главное, будьте здоровы, ваш климат этому способствует 🙂 И еще. Я тоже люблю колбасу, но не могу ее есть — у нас она отвратительная или страшно дорогая, и самое главное — она мне вредна. Так что радуйтесь жизни втройне!!!
Я страдаю от своей асоциальности — все понимаю, но переживаю это свою неактуальность для других и одновременно ее не хочу …