ПОД РУКУ ПОПАЛОСЬ…

Фрагмент из романа «Вис Виталис»
…………………..
Дома тоже не сиделось, и Марк выходил туда, где кончались постройки, неба становилось больше. Сюда, не обрыв они приходили с Аркадием. Он садился и смотрел. На темной воде белели островки, по мелкому песку сновали птицы, сдержанно ворча, пробивался катер, ведя за собой несколько неуклюжих барж с остроконечными кучами щебня… метался на ветру узкий флажок, на теплой жести сушилось белье…
Он сидел, один на один с миром, не пронизанным разумом, а бессловесным, непросвещенным, не знающим теорий и принципов. Аркадий не раз об этом говорил, Марк слушал и не слышал.
— Как в средние века жили — ничего не знали… — говорил старик. — И, заметьте, не тужили. Главное — на все иметь свой ответ.
— Мне жаль их, — рассеянно отвечал Марк; средние века для него как жизнь после смерти, одинаково невероятные явления.
— Вы уж слишком себя сузили, — вздыхал Аркадий, — вы не такой.
— Вы ведь не будете спорить, в окружающем мире нет мысли, — отвечал юноша. Хотя не раз признавался себе — бессмыслица эта действует: и тишина, и безразличие вещей… Без мысли, а живут!..
Теперь он уже не пытался внести разум в окружающий хаос — просто сидел и дышал, как после тяжелого ранения, когда неясно, выздоровеешь или умрешь… Он сидел, пока не становилось прохладно, вспоминал, что надо поесть, а дома шаром покати. Правда, от Аркадия достался ему чай в старой жестяной банке с изображением тройки — она мчалась неизвестно куда, зато на большой скорости. Коробочка выносила тряску и скорость, так было написано на жестяных боках — для путешествий, старинная работа… Он шел домой, пил пустой чай, зато черный и терпкий, и ложился до утра. И видел сны, один за другим, в них много говорил, разбирал чужие слова, по гласным, по верхушкам, и сам также объяснялся… просыпался возбужденный и усталый, пытаясь ухватить кончик нити, который тут же выскальзывал из пальцев.
— Я трачу жизнь, — он говорил себе, чувствуя, что его несет безделье, пустота, и ждет тихое безумие, одичание. — То, что происходит — бессмысленное разрушение без созидания. Мне тошно, скучно с собой, я больше ни во что не верю — ни в разум, ни в стратегию верной жизни, ни в истину. Я потерял энергию жизни, ту самую VIS VITALIS, за которой годами гнался, пытаясь поймать, выделить в чистом виде. А она была во мне — растворена, неотделима… Теперь я ее лишился. Великие дела больше не привлекают, вершины не светят… Наверное, я умираю.

Если совсем не спалось, он шел к Фаине. В ее доме все вещи на своих местах, но что-то дрогнуло, устойчивость пошатнулась. Он чувствовал, она тоже боится перемен. Они смотрели в говорящий ящик, чтобы поменьше видеть друг друга, как муж и жена, прожившие безрадостную жизнь… потом шли в спальню. Посредине страсти он чувствовал, как все это глупо и бессмысленно, смотрел на подоконник, где пятнами светились цветы, на простыни, на ее смуглое тело, как на что-то за десятком оптических стекол, многократных отражений… пока в полную силу не наваливалась тоска. Они лежали рядом, ему было страшно, что он, как мотылек, перед закатом, лишенный разума, мечется и бьется о фонарное стекло.
— Странно, — она как-то сказала, — эти ничтожные суетливые мошенники всех обскакали. Значит, пришло их время. Я тоже не чистюля, но мы все же что-то создавали, понимая, где настоящее, где ложь или натяжки. Штейн хитрец, умел все разделять. А эти… Кто-то, видите ли, приедет разбираться в наших делишках!..
— Деньги дают, вот и весь смысл, — сказал Марк, — остальное им все равно. Но вот что странно — трясутся, суетятся… Может, знают — все это, временное, умрет, настоящее останется?..
— Позолота сотрется… сказки! Ты такой же, как был… дурак. Какое тебе дело, что останется!

Какое-то дело ему было. «Если бы понять, что чувствовал Аркадий под белой холстиной, в углу…»
Как нам хочется прозрений, хотя бы под занавес! Наверное, ничего особенного не чувствовал — боль, страх… Уговаривал себя, надеялся до последнего. Видел, как возникает, медленно поднимается багровое пятно… А, может, что-то ему померещилось в тот момент? Понял, что искал смысл — не там? И не так, не так! Ведь как его искать, каким способом, или методом, что за теорию или философию приспособить… если «пойди туда, не знаю куда?..» Вслепую остается — ощупыванием тупиков, перебором возможностей… А это и есть сама жизнь: она все в себе содержит — и приблизительность, и неопределенность, и бесконечное множество опытов, дел, решений… Никаких методов и приемов, она сама и есть единственный метод. Живи, вот и все дела. Только живи… и, может, со временем что-то прояснится.
— Не-е-т, ни о чем подобном Аркадий и думать не мог. Он бы посмеялся над этим вздором! А, может, не стал бы смеяться, сказал бы с ухмылкой: «Ну, ты, парень, даешь…»
Как-то, сидя с бутылкой у окна, попивая, что все чаще случалось с ним, Марк вспомнил тот вечер, юбилей, восторги по поводу паштета, и как они горланили:
— Мы вольные птицы, пора, брат, пора
— Туда, где, туда, где, туда, где, туда…
— Куда — туда? Куда — туда?.. Аркадий, Аркадий… — и он зарыдал, колотясь пьяной головой о столик, который достался ему от старика, сидя в кресле, которое столько помнило, в полупустой и пыльной комнате… И со слезами успокаивался: жизнь, или «метод исследования», как он ее называл, брала свое, и молодость тоже.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.