Сорок лет

Сорок лет с тех пор прошло, но события этого, 1963 года, не забылись, они стали решающими для меня, одним из поворотных пунктов в жизни.
Я учился на последнем курсе мед. факультета Тартуского Университета (далее ТГУ). Почти пять лет из шести я работал на кафедре биохимии под руководством Эдуарда Эдуардовича Мартинсона, моего первого учителя в науке. У меня уже было направление в аспирантуру, на кафедру к Э.М.
Но весной 1963 года трагически погибает, кончает жизнь самоубийством Э.Мартинсон. Здесь я хочу немного рассказать о нем.
Ученик Павлова, крупный биохимик, много сделавший в областях химии секреторных процессов и головного мозга. Сложный человек, вспыльчивый, властный, несдержанный на слова. К студентам относился великолепно, а таких лекций я после него не слышал больше. Работал в Ленинграде, направлен после войны в ТГУ «поддерживать павловцев», был проректором ТГУ. Искренне преданный науке, и в то же время не чуждый борьбе за «истинную науку», которая тогда велась. Когда я учился у него, он был уже только зав. кафедрой биохимии. Его любили студенты, уважали многие, и многие боялись его языка и строгого отношения к науке. Тарту все-таки был провинцией, публикация в центральном журнале «Биохимия» была событием, и на этом фоне Мартинсон был на медицинском факультете фигурой особенной. Он нажил себе, будучи проректором, много врагов. Нужно представлять себе ситуацию. По Эстонии проехались катком две тоталитарные системы, некоторые сотрудники ТГУ в прошлом были офицерами, одни у немцев, другие у русских… Мартинсону мстили за его «насаждение Павлова», НО тут смешалось многое – и примитивный национализм, и оскорбленное нац. достоинство эстонцев, которое можно понять… и так далее, до мелкой зависти крупному ученому. Мстили ему злобно и умело, а он легко поддавался на провокации и был удобной мишенью. Дело кончилось отстранением его от кафедры и ужасным самоубийством.
Ректором тогда был Клемент, бывший парторг ленинградского Университета (далее ЛГУ), небольшой ученый-физик, политикан… Мой шеф Михаил Волькенштейн, работавший в ЛГУ в самые пасмурные годы, охарактеризовал впоследствии Клемента одним словом – «сволочь».
Но в Тарту Клемент вел политику осторожную, довольно умеренную, годы уже были не те… К тому же он был умелым организатором.
В те годы работал в Тарту известный филолог Ю.М.Лотман, сыгравший со своими учениками небольшую, но определенную роль во всей истории того года. Ю.Лотман был обаятелен, талантлив, горячо любим учениками, и в Тарту нашел прекрасную среду для работы, никто его не трогал, тихо, спокойно, эстонцы сглаживали остроту послевоенных кампаний (космополиты и проч.) Например, генетику в те годы читал нам старик Пийпер, несмотря на наезды Лысенко и Презента и их разгромные речи, он тихо продолжал говорить про Менделя и Моргана, а на провокационные вопросы не отвечал, прикладывал ладошку к уху – «не слышу…»
Продолжу про Ю.Лотмана. В жизни он был конформистом по типу – «ничего не делайте, будет только хуже…» В этой истории он через своего ученика Чернова (филолог в Питере теперь) косвенным образом участвовал в «усмирении» некоторых студентов русского потока медфакультета, которые требовали РАССЛЕДОВАНИЯ обстоятельств гибели Мартинсона. Чернова подослали ко мне, как к активному «диссиденту» (тогда этого слова еще не было), а потом я увидел его в кабинете секретаря парткома ТГУ Полисинского, {{отъявленного подонка, человека «с лицом боксера и рваными носками» (по рассказу «1984-ый» Д.М.)}}, где меня допрашивали, угрожали и всячески уламывали. После всего этого я смотрю на Лотмана на экране с его замечательными лекциями с весьма двойственным чувством.
Выход из ситуации нашел Клемент, и, надо отдать ему должное, мягкий выход. В сущности, ему было важно только замять дело с самоубийством Э.М. ((Сыграло свою роль время, то, что теперь называют «оттепель», а фактически – отключение репрессивной машины, и этого уже было достаточно, чтобы люди воспряли… )) Клемент не стал преследовать студентов, мне дал возможность сдать экзамены в аспирантуру, а потом убрал с глаз долой – направил в целевую аспирантуру к М.Волькенштейну в Лениград, в отличный Институт высокомолекулярных соединений, где среди людей, понимающих современную биологию были известные ученые Волькенштейн и Бреслер.
Я не раз писал о Мартинсоне, в моем романе “Vis vitalis” это учитель главного героя Мартин.
Сложная и трагическая фигура Эдуарда Эдуардовича Мартинсона повлияла на всю мою дальнейшую жизнь. В его лице я впервые увидел настоящего большого ученого, глубоко понимающего биохимические процессы в живых организмах, умеющего ставить глобальные задачи и в то же время знающего практические пути к осуществлению цели. Он прекрасно сам работал руками, ставил эксперименты. Он много говорил со мной, рассказывал о науке, и я уже не представлял себе жизни вне этого дела.
История его смерти поставила передо мной и многие другие вопросы. Я увидел, что дело не только в «культе личности», который вроде разоблачен, а гораздо глубже, и нужно очень многое, чтобы изменить ситуацию… А потом все закрутилось обратно, хотя не с такой неумолимой жестокостью, как раньше. {{О самом послевоенном времени у меня остались тени воспоминаний, но тревожащие тени – космополиты, дело врачей, преследование и смерть отца… Тревога и страх родителей вошли мне в кровь вместе с ненавистью.}}
Настоящим диссидентом я не стал, но был близок к этой среде, сочувствовал, читал и прозрачные листочки и фотокопии, которые давали мне на ночь, чтобы к утру вернул…
Сорок лет прошло. Многое изменилось. То, что мы читали по ночам, теперь перестали читать 🙂 Но вот что выяснилось для меня – самое важное передается не через книги, не через культуру в музейно-книжном ее виде, а только через ЖИВУЮ СВЯЗЬ ЛЮДЕЙ, через их лица, поступки, слова. И если эта связь нарушается… И книги вроде доступны, и кино показывают, с экрана все-все говорят, а что, все можно говорить… НО тихо и незаметно происходит самое непоправимое, теряется связь времен, культура становится музейной и постепенно забывается и чахнет… Только люди. И с ними книги становятся другими – живыми, и наука уже не книжная – а живая, и рядом с тобой Мартинсон, Волькенштейн, Бреслер, а значит и те, которых они знали живыми — Павлов, Ландау, Тимофеев-Рессовский, а через них – Морган, Бор…
Вот и все, что я хотел сказать.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.