супервременное

Когда в советское время говорили, что этого вот певца можно слушать — хорошо поет, а этот писатель — пишет хорошо, то с поправкой на идеологический пресс, можно было прислушаться, а нормальные люди эту поправку делать умели. Теперь нельзя слушать НИКОГО, потому что одни куплены, другие врут, а третьи — их огромное большинство — потеряли нормальную шкалу ценностей, их «уговорили» по радио и телеку, что хорошо и что плохо. Поэтому для культуры сейчас время куда более гибельное… если б она зависела от того, что говорят и что ценят. К счастью, нормальные люди и нормальные вещи от этого не зависят, и потому жить можно даже в нашу эпоху тотальной безграмотности и бескультурья.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.

супервременное: 22 комментария

  1. вот лично я в этом году полностью смирился с тем, что конец света уже наступил. и мы греемся в остатках лучей погасшей звезды.

  2. =)

    «Искусство, к счастью, объективно: оно существует независимо от тех, кто его не признает.»

    (с) Довлатов.

  3. хе-хе, проучился на филфаке «от и до» и горжусь, что даже полстраницы пелевина не прочитал. равно как и сорокина, и белобокина.

    ничего уже не появится. уж извините. у человечества крыша поехала на почве глобальных отношений. остаётся сидеть и радостно ожидать Большой Взрыв )))

    «It’s the end of the world as we know it
    And I feel fine» (c) R.E.M.

  4. не совсем точно на эту тему, но в том же измерении:
    http://sheremey.livejournal.com/20577.html

    небольшая сентенция по поводу феномена twitter — сервиса, молниеносно завоевавшего сердца миллионов… Авторы проекта хорошо уловили «миниюбочно-односложный» концепт, который упал на интеренет-общество, как на благодатнейшую почву. Итак, пришем сообщения на веб, призванные ответить на вопрос «как дела?», до 140 знаков длиной! Это именно то, чего человечеству так не хватало!!!

  5. А я смотрю, и живу в провинции (120 км от Москвы это глубокая провинция 🙂 Вокруг меня разные люди, и я вижу, что с ними происходит. Потребление и культ потребления не причина, а следствие того, что нет более высоких ценностей. А низкий уровень культуры позволяет «подсовывать» людям вместо более-менее приличного ширпотреба — просто откровенный мусор.
    Как ни объясняй предательство значительной части образованных людей, суть дела не меняется.

  6. Если предали культуру, значит, им не хватало свободы — в самом широком понимании. В том числе, и свободы от собственной выгоды — а на ней сегодня замешано все.
    Рекламу не смотрю:) Да и вообще телевизор не смотрю практически. И дело даже не во вседозволенности — здесь, скорее, то, что называется потреблятством (простите!). А отсюда — уже и вседозволенность, и вкрадчивые голоса дикторов новостных передач, и т. д.
    А идеология и цензура — вещи, конечно, различные, но, увы, уж очень взаимосвязанные.

  7. Есть запреты — и Запреты. В России всегда всё валят в одну кучу 🙂
    Культура стоит на Запретах, никуда от этого не денешься. Возьмите хотя бы христианские заповеди, далеко не оригинальные.
    Конечно, та мелочная идеологическая цензура, которая существовала, породила и такого же сорта цензуру внутреннюю, с этим никто не спорит. Люди вообще существа мало самостоятельные и легко внушаемые, если в массе брать. А то незначительное меньшинство, которое и делает культуру, оно свободно всегда, более того, внешние идео-запреты только подхлестывают и четче обрисовывают границы. Сейчас значительная часть людей культуры культуру в сущности предали, что уж тут скрывать.
    У нас быстро и легко исчезают те внутренние запреты, на которых стоит культура, вот в чем беда. Включите телевизор — и отключите звук, когда идет реклама, то ли косметики, то ли шоколада, то ли новых сериалов — эта обработка мозгов, которая идет круглосуточно, поддерживает в людях ту вседозволенность, которая людей превращает в скотов.
    Да, цензуре внутренней стало нечем питаться, и это очень плохо. Я говорю, конечно, не об идеологии.

  8. Я специально сделала оговорку о жизни в СССР — мне кажется, что мое мнение будет необъективно, поскольку не могла наблюдать всю картину. Хотя, согласна, получилось сумбурно:)
    Тем не менее, когда читаю книги, бывшие в свое время «запрещенными», начинаю думать, что наличие внешней цензуры породило цензуру внутреннюю. Они существовали в симбиозе, друг без друга не могли, ибо, постоянно отрицая друг друга, нуждались в постоянной же подпитке. Такая вот зависимость.
    Сейчас, когда перестало существовать (номинально, но факт) понятие внешней цензуры, цензуре внутренней стало просто нечем питаться, вот она и отошла на второй план.
    Исчезли подпитка и зависимость.
    И все-таки мне не хочется думать, что нечто настоящее возможно у нас лишь при наличии запретов, которые привыкли столь талантливо нарушать.

  9. … я в СССР не жила, но мне трудно согласиться…»
    Извините, слегка утрирую. 🙂
    Мы ведь в ЖЖ, и здесь именно вопросы личного вкуса и личного взгляда на прошлое и настоящее.
    Я-то почти всю жизнь прожил «под прессом», и знаю, какое замечательное поколение «выковал» этот пресс, как это ни парадоксально.
    Всех «грести» не надо, да и вообще, занятие вредное :-), но общая атмосфера сейчас, как мне кажется, куда менее способствует искусствам, чем тогда. Нам, во всяком случае, гораздо ясней было, чего не нужно делать ни в коем случае, сейчас это куда сильней размыто.

  10. Я Пелевина прочла по рекомендации сына. Ему нравится!! Я в ужасе:) А ведь я ему в пять лет Шинель прочла, и он все понял и плакал:) Остается надеяться, что перерастет, пора бы уже, 30 годик пошел:)

  11. Ей-Богу, не прочла ни одной книги Пелевина:)
    И не хочу, это на уровне инстинкта какого-то.

    А вот Коэльо — это да… Слышала не раз истории, как его книги «спасали от депрессухи и отвращения к жизни» — прямо «Встань и иди!», честное слово! Прочла одну его нетленку под названием «Алхимик» — ровно одна поездка в метро. Больше ничего не могу сказать.
    Подмены не чуют потому, что не знают исходников — а если и слышали, то прочесть не смогли — закалка не та. Если говорят о Коэльо, то понятия не имеют ни о Кортасаре, ни о Маркесе, ни вообще о латиноамериканской традиции.
    Если, черт с ним, Пелевин или, того лучше, Сорокин (не Пиритим) с «Сахарным Кремлем», то Аксенов, да и традиции зарубежного постмодерна, которым пользуются просто в наглую.
    Бог его знает. Хочется верить, что перерастут.
    И что-то, да появится…

  12. Донцова еще ладно. Ее почитатели и ей подобных все равно Джойса читать не станут. Меня Пелевин страшит:) Ведь его читают и вполне себе умные молодые люди. Всю эту псевдоумность. Или этот… как его? Коэльо? Вот всю эту пережеванную жвачку прямо жуют как исходный продукт и не чуют подмены.

  13. Вот сейчас задумалась о Герое — да, его нет. Уже очень давно. Но начинается это не в детстве. У мальчиков и девочек есть, да, Смешарики, Супермены с Бэтменами, но и «Филиппок» и «Витя Малеев…» детворе тоже известны.
    А вот на выходе из этого возраста — их, действительно, уже ничто и никто не ждет.
    И тут начинается раздрай.
    Некоторые (как пример могу привести своих студентов) обращаются все к тем же Базарову, или Печорину с Онегиным. Но это в их среде немодно, неактуально и, вообще, «неприкольно». И такие ребята остаются один на один со своим идеалом, полагая это комплексом белой вороны, — их трудно разубедить, что это никакой не комплекс, и стыдиться нечего.
    Моральный авторитет — это всегда проблема. Не уверена, что во времена Пушкина или Тургенева, или Гете многие подражали Вертеру или Дубровскому. Нет. У «филистеров» были и свои идеалы, и свои ценности.
    Так и сейчас. Каждому свое, кому Джойс, кому Донцова. Вызывает опасение то, что почитателей второй становится все больше, а вот «преодолевать» «Улисса» придет в голову немногим.
    Время такое. Ритм изменился. Но это тоже, к чему-то, да приведет.
    А герои нашего времени, мне кажется, появятся. Пусть только устаканится да спадет флер «сенсационности». Тогда и разберемся:)
    (простите за многословие!)

  14. Да нет, я живу гораздо дольше, и мне кажется, что что-то необратимое происходит все же. Дело не в том, что следующее поколение глупее, поголовно аморальнее или лишено талантов. Как раз нет, в нашем поколении просто людей, способных складно что-то изложить на бумаге, было гораздо меньше. Почитать хоть те же ЖЖ — полно талантливых. Хоть всех через одного печатай. Но вот что-то не то. Какая-то безликость, будто все это написано одним человеком. Все больше ума холодных наблюдений, точных, остроумных, талантливых. И все меньше сердца горестных замет. Сама жизнь так изменилась что ли…ускорилась. Все на бегу, наскоро. И также быстро все эти писания смешиваются в кашу в голове, забываются. Разве есть хоть один герой в современной литературе, такой, чтобы запомнился, обсуждался как личность, чтобы все поверили — да, вот такой человек есть. Какой-нибудь Печорин нашего времени, или Онегин. Нету. У детей нашего поколения были Филипок, да хотьи Тимур с командой. А у теперешних одни покемоны да чебурашки со смешариками.

  15. А вчера (или все-таки сегодня?) был/есть День свободной прессы.
    Тоже, в общем, в тему.
    А что касается темы, заявленной в посте, мне трудно согласиться со сказанным, ибо в СССР прожила лишь шесть лет, но и опровергнуть, по вышеизложенной причине, тоже не могу. Что же до дня сегодняшнего, не следует, как мне кажется, грести всех одними вилами. Существует понятие личного вкуса, который у всех разный. Более того, мое поколение воспитывалось теми, кто обладал «нюхом» на литературу, и отвращением к агитке как жанру. Поэтому мы еще не окончательно скатились. И, думаю, не скатимся. Это просто некий виток — не первый, и не последний.

  16. Честно говоря, я удивляюсь, как это Булгакова не уничтожили еще после «Грядущих перспектив»…
    Кстати, сегодня — день его рождения.

  17. Я перечитываю только тех, кто и тогда, и сейчас писали и пишут одинаково. Разве что умалчивали о чем-то тогда.
    Почитала гудковские фельетоны Булгакова — вроде бы все в струю тогдашнюю, но какое же отвращение к советской власти сквозит в каждой строчке, как их только печатали.

Обсуждение закрыто.