Месяц: Март 2009

Старая дружба.


//////////////////
Борис и Алиса, теперь старики.
…………………………………………..
За день до смерти мой друг Феликс утром ушел из дома, как всегда уходил. Днем не пришел поесть. Я вышел, пошел вокруг дома, и увидел его — сидел и чесался, спокоен как всегда. Я позвал его. Обычно он тут же шел навстречу, но в этот раз посмотрел — и отвернулся. Я еще раз позвал, он встал и пошел прочь. Я с тяжелым сердцем ушел из мастерской. Наутро дворник нашел его мертвым. Мороз был, и он уже застыл, а глаза открытыми остались.
Зима была суровой, и он пролежал у меня на балконе до весны. Я все время чувствовал — он там. Иногда разговаривал с ним.
Весной закопал в овраге.
Такой смерти всю жизнь завидовал.

Дуэт

////////////////
Вокальная студия русского романса Ирины Казанской.

Из серии 1978-го года


………………………..

В то время я познакомился с Михаилом Рогинским, до его отъезда в Париж, показывал ему свои ранние работы. Он тогда писал обрывы, откосы, и старые вещи, которые там внизу лежали, или падали вниз… Настроение отъезда, который был тогда разрывом необратимым, так все чувствовали. Возможно, под влиянием его работ, я написал несколько темперных листов, тоже с обрывами, правда, никаких вещей, одни камни…
………..
Вообще, человек что-то важное может узнать о себе именно в такие минуты. Вспоминается достоинство и гордое молчание М.Р. в том подвале, где он жил до отъезда, и показывал нам свои работы. Дальнейшая его судьба была крайне неопределенной. Может ли человек сказать о себе что-то несомненное, не зная таких минут — не уверен. Мне казалось всю жизнь, что человек, делающий что-то творческое, никогда не знает и НЕ МОЖЕТ знать истинной ценности того, что делает, он может только чувствовать — искренне ли говорит(пишет, рисует), точно ли это… и то совершенно приблизительно Тем более, окружающие его люди… слушать их бесполезно и даже вредно.
К сожалению к нам проникла американская система — «если себя не похвалишь, то кто тебя похвалит…» Это для коммивояжеров.

Алиса: «А на прощанье я скажу…»


………………….
Для соседа с первого этажа она «Кащейка», потому что бьет нещадно нескольких котов, не совсем законных на нашей территории. Для Хокусая она «теща», — мать его любимой Гюльчатай, — нужно уважать… и подальше держаться, лапы у тещи быстрые…
А для всех остальных она — кошка, выращивающая чужих котят. И своих тоже, но это дело обычное…

О себе и о выставке

Примерно такой текст будет в начале выставки. Серпухов — это все-таки не всем доступно 🙂 К тому же, я показал в разное время здесьв ЖЖ почти всё, что собираюсь выставить
……………………………………….
О СЕБЕ И О ВЫСТАВКЕ

Я, Дан Маркович, прозаик и художник, с 1966 года живу в Пущине. Как прозаик, я автор 11 повестей, романа, более 200 рассказов. Но об этой стороне моей жизни как-нибудь в другой раз. Как художник, я ученик московских художников М. Рогинского и Е.Измайлова, работаю в живописи и графике более тридцати лет, несколько сотен моих картинок разбросаны по галереям и частным коллекциям десятка стран. В начале 90-х годов я часто выставлялся в Москве, в Пущине, последние десять лет почти не выставлял своих работ, хотя продолжал работать в графике, смешанной технике. В последние годы у меня явно ослаб интерес к традиционной технике живописи, мне хотелось каких-то новых подходов к изображениям…
Помог случай, мне в руки попал фотоаппарат. Я не фотографировал с детства, но много лет занимался применением спектроскопических методов к исследованию биополимеров, так что техника меня не испугала. Оказалось, она дает мне новые возможности.
Однако, при использовании фотоизображений я не перестал быть художником, сразу понял, что фотографом становиться не хочу. Поскольку в живописи я всегда интересовался натюрмортом, то теперь занялся фото-натюрмортами и коллажами. Как я это делаю?
Как обычный художник, я ставлю, компоную себе натюрморты. При этом люблю использовать старые забытые вещи, многое из того, что пренебрежительно называют «хламом» или «мусором». Для художника не бывает мусора, важно, чтобы пятна были убедительны, а изображение выразительно, неважно, отражение ли это в луже, трещины на стенах, сухие листья, старые вещи, осколки и обломки…
Натюрморты люблю компоновать в местах, знакомых и интересных мне – в старых домах, на лестницах, среди житейского хлама, — важно, чтобы окружение соответствовало вещам. Часто я использую свою живопись, ее фрагменты, но не как фон, задние планы, а как составную часть натюрморта, так, чтобы живописные изображения находились в гармонии с реальными вещами.
Далее, я фотографирую натюрморт, и на этом участие фотоаппарата заканчивается. Цифровое изображение вводится в компьютер, и начинается основная работа. Я использую фотоизображение, как художник использует начальный эскиз в живописи. В этом нет особой новизны, известно, например, что еще Гоген использовал черно-белую фотографию для создания ряда картин.
Я не пытаюсь создавать «обманки» — затирать, маскировать переходы между реальными вещами и фрагментами живописи – стараюсь объединить их в цельное изображение благодаря перекличкам цветовых и световых пятен. Частично это удается сделать при компоновке натюрмортов, дальнейшие преобразования делаются в программах Painter и Photoshop. Часто фотографическая природа изображения узнаваема, но иногда обработка заходит так далеко, что становится непонятно, каким образом изображение получено, не репродукция ли это живописной работы. Глубина обработки диктуется конкретными особенностями изображения. Моей основной задачей является художественная выразительность и цельность изображений, других задач нет.
Немного истории. Я уже упоминал, что художники испытывали живой интерес к возможностям фотографии, не так давно возникло даже направление живописи, имитирующей фотографию. С другой стороны, многие фотографы на самой заре фотографии стремились к большей художественности изображения. Так возникла «пикториальная» фотография, хорошо известная в Серпухове по работам замечательного фотохудожника-новатора Н.П.Андреева. Фактически Андреев, во времена, когда о компьютерах и речи не было, вручную мастерил то, что сейчас называют в компьютерных графических программах фильтрами. Различные приемы «оживления» изображений использовал замечательный фотограф Судек и многие другие.
В настоящее время появилась возможность расширить эти подходы, и приблизить друг к другу такие формы изобразительного искусства, как тысячелетиями существующую живопись и сравнительно новое – фотоискусство.
На этой выставке представлены работы, в которых я подошел к фотографии как художник, использующий возможности компьютерной обработки изображений. Это отличается от так называемой «компьютерной графики», использующейся, например, в рекламе, где широко применяются стандартные приемы, шаблоны. Художественная обработка — это работа не только с изображением в целом, но и кропотливое выделение отдельных пятен, согласование их, то есть, ничем не отличается от того, что художник делает кистью и красками. Преимущества компьютерной обработки в том, что неизмеримо расширяются возможности цвета, возможно создание любых оттенков, любого тона. И второе, важное – это варианты. В живописи интуиция, чутье помогает выбрать тот или иной, но все-таки единственный путь в картине. В компьютере Вы можете сохранить почти бесконечное разнообразие вариантов, самые «перспективные» довести до конца, сравнить между собой… Для развития художника это немало.
Часто говорят – нет оригинала, не считая цифровую запись изображения оригиналом, критиков угнетает также, что одинаковых изображений может быть сколько угодно, где же уникальность? Проблема есть, она в нашем сознании, в наших привычках. Но давайте вспомним… Сотни лет художники «выцарапывали» рисунок на металлических пластинах, эти изображения невозможно показать зрителю, они скорей уж являются документом, аналогом цифровой записи. И только оттиски – офорты — дают нам представление о работе художника, и оттисков этих может быть много, пока не сотрется металл, и никого не смущает, что оригинал никогда не будет показан зрителю…
Компьютер стремительно совершенствуется, и уже сейчас существует возможность также легко рисовать компьютерным пером на экране, как обычным пером – на бумаге…

Итак, некоторые результаты двухлетней работы перед вами

временное ворчание

Мне не раз объясняли содержание картинок, и моих тоже. Часто — примитивно, иногда на диво глубокомысленно и разнообразно : и что значит дорога, и что — свет впереди, и туча, и стая ворон, и то, что путников двое, и впереди еще собачка… С глубоким гуманистическим содержанием объяснения… Я пытался отговорить, свести на шутку — куда там… Обижаются, — уходишь мол, в кусты… Или считают, что смысл тайный, зашифрованный глубоко, и я не хочу его каждому выдавать, а это злит… Или думают, какая чувствительная натура этот художник, не хочет «обнажаться»… Или растерянно замолкают — а что тогда, и вообще — зачем, если так просто, ну — просто никакого смысла не остается!..
Тогда я не знаю, что сказать — разве что, смотрите, смотрите…». Или рассказываю историю, которую мне рассказал Миша Рогинский — про художника Володю Яковлева. Который любое свое сильное чувство выражал цветком. Видит что-то ужасное, или прекрасное — приходит домой — и рисует — цветок…
Но это не помогает… Я слышал как два очень талантливых ученых обсуждали В.Я., и пришли к выводу, что здесь ненормальность есть… А потом один (одна) из них, Наташа Есипова говорит — «единственный критерий качества картины — профессиональное мастерство». Вот и приехали. И действительно, если картинка Вас «за горло» не схватила, то что еще остается?.. Как умеет рисовать. Но в том-то и дело, что миллион умеет, а хороших художников — десятки, и во все времена так было…

не говори «гоп» (временная запись)

Выставка фотонатюрмортов вроде бы откроется 28 марта на втором этаже Серпуховского художественного музея. Это прекрасное решение, оно получилось благодаря стараниям серпуховского коллекционера живописи В.М.Котелкина, прекрасного человека. Первоначально выставка планировалась в Троицком соборе, там сейчас музей. Там темновато, но выбирать не было возможности. Нечаянным образом повезло — выставку в Соборе запретил какой-то поп, совсем запугал искусствоведов — на одной фотографии изображение Химеры, а это в таком месте — нельзя! Та Химера — точная мини-копия одной из Химер Собора Парижской Богоматери, и ничего с тем собором не случилось, с середины 19 века там Химеры стоят…
Ну, раз поп сказал — «низ-зя»… у нас теперь вот так, ничего не попишешь.
Но к счастью место нашлось куда лучше — старый заслуженный музей…
Но не говори «гоп» — ох, не говори… 🙂

Соня — задумчивая кошка


……………..
Склонна к меланхолии. И к бурному веселью. Если уж начнет носиться по жилью, то в страхе все люди и кошки, прячутся по углам… Самая сильная кошка, но не все так просто у них — сила не решает, характер не тот, устойчивости мало. И мы без главной кошки живем. До Сони у нас была Алиса, такая же большая черная кошка, но характер подходящий для власти — уверена в себе, выходит по утрам, каждому по оплеухе, без злости, для профилактики, — и полный покой весь день.

как оно есть…


…………………
Все как стояло, обычный хаос. Но не скажу, что не приходится возиться с пятнами.
Конечно, можно бы прибрать, устроить свет… Но нет охоты, а неохота пуще неволи, говорят.

о черных дырах — уже пришли…


/////////////////////////

Дерево за домом. Давно повалено, не живо, не мертво. Соки какие-то питают, весной появляются редкие листочки. А в стволе черная дыра.
Заглядывал туда, фонариком светил — непроницаемая тьма.
Сфотографировался на фоне…

СимОна…


///////////////////////
Нашей породы кошечка, каждый день приходит на балкон, смотрит в окно. Впускаю, лезет на колени, общаемся, только потом — бежит поесть…
Родилась в доме, потом ушла за матерью на улицу, и осталась там. Но помнит, что жила у меня. Теперь ее домой не возьмешь, не запрешь… Полчаса посидит, и смотрит, открыта ли форточка…
Ее жизнь более естественная и нормальная для зверя — свобода, общение с себе подобными, деревья, овраг, подвалы… И все опасности и трудности, хотя стараюсь ей помогать.