11.08.2007 — Dan Markovich

Цветок на фоне

………………..
Размышляя о жизненности искусства и нежизненности реальности, которая, в частности, отражена в фотографии…
Все не так уж печально и необъединимо, как вначале кажется. Есть вещи, люди, их лица, явления и растительность всякая, движения, слова… которые написаны как живопись — крупным мазком. Жесты — крупные, поступки — немелкие, лица — несуетливые, тексты — выразительные и лаконичные… почти как живопись. И в чем тут дело, почему так многое — мелко, ничтожно, суетливо, неинтересно, пресно, и ни в какое сравнение с живописью не может быть поставлено — трудно сказать. Оч-чень трудно, так что устал я, сочиняя этот текст. Значит, до завтра! Удачи всем.

бешеные цветы

…………………
Фрагмент. Написано на ватмане гуашью, 26-27 лет тому назад.
Целиком смотреть тяжело (мне), по разным причинам, оттого даю фрагмент.

фрагментик повести «Паоло и Рем»

……………………………………………………………
Гостей ждали завтра, и теперь еле успели подмести и слегка прибрать. Вошли двое.
Паоло обоих знал давно, можно сказать, всю жизнь. И они его знали тоже. Ненависти не было — глубокая закоренелая неприязнь. Он их не уважал, они его боялись и не любили. Он был выскочкой, они аристократы. Один считал себя еще и художником, второй — большим поэтом. Они теперь судили, их прислали судить, хороша ли картина. Прислал монарх, которому они служили, хотя усердно делали вид, что не служат. Художник настолько преуспел в этом, что порой забегал слишком далеко вперед в угадывании желаний и решений властителя, и преподносил их в такой язвительной форме, что это воспринималось троном, как возражение и критика, ему давали по шее, правда. несильно, по-дружески, а враги нации считали его своим. Потом события догоняли, и он снова оказывался неподалеку от руля, вроде бы никогда и не поддакивал, теперь с достоинством произносил — «а я всегда так считал…» Потом он находил новую трещину, предугадывал грядущий поворот событий и начальственных мнений, снова бежал впереди волны, и слыл очень принципиальным человеком. Настоящие критики — по убеждению, его недолюбливали, хотя признавали за ним проницательность. Разница была во внутренних стимулах — он никогда не имел собственного мнения, кроме нескольких совершенно циничных наставлений отца, придворного поэта, предусмотрительно держал их за семью замками, а то, что выставлял впереди себя, шло от такого обостренного умения приспособиться, что оно порой обманывало и подводило его самого. Он был высок, дороден, с большими длинными усами, наивно-прозрачными карими глазами, извилистым тонким голосом, округлыми жестами плавно подчеркивал значимость речи. Его звали Никита.

У биологов, художников, литераторов в России есть должок — перед физиками, которые, будучи в почете и нужные власти, прикрывали многих опальных. Теперь, похоже, скоро будут бить ученых, в частности, за атеизм и критику разгулявшейся обнаглевшей церкви.
Фундаментальная наука, видимо, России не нужна, хватит и технологов для армейских целей, и прикладников для сборки компьютеров из заморских деталей… Так что, бей и не сомневайся… А потом свечки ставь, за упокой…
Кто же здесь останется из серьезных ученых?..
Интересно, как при этом поведут себя люди искусства… Впрочем, многое уже ясно, михалковские усишки уже топорщатся… :-))

***

http://www.photodom.com/mypage.php?nick=dan67
К понедельнику серии конец. ЗДЕСЬ — наиболее полная подборка попыток соединить живопись с фотографией. Рукотворная живопись, конечно, сразу подминает фотографию, куда мощней и живей. Цельность достигается трудно. Так зачем?.. Кто знает, может, в этом и был смысл — помучиться немного. Покрутиться вокруг реальности, не беря под козырек, конечно.
Еще несколько картинок там, и — до осени перерыв с этими делами.