День: 07.01.2006

***
Нет, дом не совсем мой — большой многоквартирный. Моя квартира на первом этаже. Окна в сторону реки и на восход. Так что в середине дня у меня темновато, солнце на другую сторону переползает. К тому же деревья заслоняют свет. Но я не против, наблюдаю, как растут. Когда-то я их сажал, ростом с меня были. Добрались за эти годы до пятого этажа. Две березы, и рябина, та пониже.
Кроме меня, возле дома целыми днями никого. Остальные?.. Большинство где-то пропадает. Они, правда, считают, что это я пропал. Я чуть-чуть преувеличиваю, шучу. Если всерьез, в последнее дни большинство — это я. Раньше? Народу много было. Раньше — да, движение, надежды… появлялись люди интересные. Теперь редко, и они мои гости все, как вы.
Можно ли столько вытерпеть, на одном-то месте?.. Не только вы, многие интересовались. Не люблю отвечать, почти все собственный ответ имеют. Для них этот вопрос — вежливое несогласие, неодобрение даже. Не всегда?.. Вы мне нравитесь, я отвечу. Да, раньше тянуло в неизвестную сторону. А потом понял, в неподвижной жизни больше хорошего. Но разве это объяснишь бегущему мимо человеку…
Так что обычно оставляю без ответа, только улыбаюсь, развожу руками…
Но пришло время рассказать.
Иду и почти не смотрю кругом. Нет, краем глаза то и дело поглядываю — сегодня все на месте… И дальше иду. А новое вижу спиной, глаза тут ни при чем. Смеюсь, очень нужны глаза. И ноги, ведь я каждый день вдоль и поперек обхожу свою землю. Если старательно делать, не так уж мало получается. Если вникать в положение вещей.
В длину моя земля, от реки до лиственниц — пятьсот тридцать метров. В ширину… Как считать, мой овраг или не мой?.. Если мой, то двести тридцать в ширину. Две дороги, старая и новая. Новую не люблю, но она в центре, не выкинешь никуда. Я все это нарисовал, вот здесь. В начале карта вам понадобится, потом освоитесь.
Если долго живешь на одном месте, оно тебя начинает узнавать. И защищать будет. От хаоса жизни. Не понимаю, как без этой защиты жить… Никогда не понимал. То ли в детстве неправильно учили, то ли от рождения глаза не в ту сторону смотрят…
А теперь иногда думаю, непонимание полезно. Без него жизнь в проходной двор превратится. Только про себя говорю?.. Вы правы, про кого же еще… Генка, не спорь со мной! Иногда он появляется, сует длинный нос, куда не следует. Понимаешь, забываю, что нет его…
Нет, не могу сказать, что не свою жизнь прожил. Отчего же тоскую? Это другое… Говорят, национальная черта. Но об это сам черт ногу сломит.
Смысл жизни как новогодний подарок. В коробочке, цветастой ленточкой перевязана. Развяжешь, откроешь, там в ярко-красной фольге лежит… Довольно большой пакетик. Под первым слоем еще два наверчены, уже обычная фольга, от шоколада… Потом еще бумажка, без цвета, но вощаная. Мама постаралась, с любовью заворачивала. Потом простецкая, серая, посылочная, зато прочная. И, наконец, последняя, хитрая бумажка — полупрозрачная…
Оказывается, внутри крошечный орешек. Вкусный, но малюсенький… на один зуб!..
Я всегда радовался ему. Вырос, потом много было подарков мне подложено. Но уже без любви, иногда с насмешкой, а то и со злобой тайной, или злорадством. Развертываешь, стараешься… там ничего! И тут же смех за спиной.
Ну, чего ты разохался… да ладно… Как случилось, так и получилось…
Генка эти слова не выносил — «все тебе ладно…»
Зря вспомнил про елку, только расстроился. В жизни почти все шелуха. А сколько времени и сил на разворачивание уходит… Но если подумать, на что его, время, тратить? Что жалеть, я не устроен был для вечности, не рассчитали меня на постоянное блаженство…
— Опять ёрничаешь, — Гена упрекает меня, — подумай про время. А ты все о своем куске земли…
Нет, не все! Иногда увлекаюсь общими делами, странствую по городам и странам. В мечтах. Но всегда возвращаюсь на свое немое поле. Есть у меня такое место. Всю землю перемесили, испоганили цементными холмиками, нашлепками, вкопали огромные столбы, бетон с железом… Вся она в ямах, канавах… В грязь превратили — и бросили.
Я думал — все, погибла земля… Прошло несколько лет, смотрю, понемногу оживает, зашевелилась… А потом назло всем заросла двухметровой травой, и в ней крошечные цветочки, голубые… Я хожу по краю и радуюсь.
Да, только сюда стремлюсь, здесь во мне нуждаются. Бывает, в ужасе просыпаюсь, видел сон — лежу без внимания ко всему миру, остываю… И вся моя земля тут же начинает прозябать, везде запустение и страх!.. Ну, ладно, — запустение, это не смерть — запустение, даже наоборот. Другое страшно — ждут, зовут, надеются — а меня нет и нет…
Это не могу перенести.
Не бойтесь, ребята, с вами я!
Если сделать ничего не можешь, остается вместе со своими быть. Я не говорю — умереть вместе, такие обещания нельзя давать. Вместе оставаться. Это я могу.
Не так уж много?
Вы правы, всего пятьсот на двести тридцать, полоска земли, мои друзья все здесь. Я имею в виду коренных жителей. Оказалось, это и есть мое место. На старости лет понял — двести тридцать на пятьсот… Не так уж и мало. Остальное не охватить, не перешагать. Что понимаю и люблю, то мое.
Значит, овраг тоже мой, двести тридцать я заслужил, стараюсь. Но иногда сил не хватает. Тут в сущности ничего не исправишь. Иногда помогаешь, да… Но главное — внимание. Оказывается, это немало, если ежедневно. Но иногда недостаточно. И тогда страшновато становится. Но если разобраться, жить везде опасно. Так что я лучше на своей земле побуду.
Это у меня вместо вступления — несколько слов.
Еще не заснули?..
………………….
(если не заснули — «продолжение следует…»)

…………………………………..
:-))
Надеюсь, вечером дать нормальную картиночку.

Попробую каждый день по короткой главке повести «Последний дом», такая «газетная публикация». Заодно что-нибудь отредактирую 🙂
……………..
Да, у меня всегда было открыто здесь, а теперь с грустью меняю режим — читают также ВСЕ, НО пишут только френды, кому интересно то, что я делаю. Не вызывает злобы, по крайней мере 🙂
…………………………………..
…………………………………..
Итак, повесть «ПОСЛЕДНИЙ ДОМ»
НАЧАЛО.
Последний дом

***
Место, где я живу – дом на высоком берегу реки. Не совсем на берегу, до воды еще спускаться и спускаться. Двести девяносто метров до нее. Почему последний?.. Нет ли скрытого смысла, да?.. В очередях раньше спрашивали – «вы крайний?» Считалось, последним быть обидно. Мне всегда не везло, как подойду – очередь длиннющая, а после меня – пусто. Но это давно было.
А недавно спросили – «этот ваш дом… последнее прибежище, что ли?..»
Бывает, чем глубже копаешь, тем дальше от смысла. А он на поверхности, в сущности, прост. Так и у меня. В одном, да еще последнем доме прожил половину жизни. Вторую половинку, серьезную. Первая вообще не в счет, подготовка, разгон.
Этот дом всегда был последним, с тех пор как возник. Но вначале я не думал об этом. Временное обстоятельство. Оказалось, не временно, а насовсем. Неисправимо, как все серьезное в жизни. Город теперь в другую сторону растет, а за мной одна природа. И я никем не окружен, стою один перед полем и рекой, оврагом… и всеми растениями и зверями, которые со мной переживают движение по времени. Мы с ними в одном вагоне оказались. Генка говорил – «ты сам себя назначил…» Это мой друг, Гена, он всегда прав, но тут промахнулся. Не назначал, само получилось. Чем отличается движение по времени от путешествия в пространстве? Добровольности никакой. Хочешь – не хочешь, от времени не отмахнешься, оно тебя, как пешку, ставит на свое место и не спрашивает – хорошо ли тебе… А потом кто-то шепчет на ухо – беги, дружок… Беги, а мы по тебе беглым огнем, а ты зайцем, зайцем, петлять да кувыркаться…
Ну, не-е-т, напали на дурака, не побегу. Как поставили, так и стою.
Меня мама учила, давно, – «хочешь в жизни разо-браться, замри, вдумайся. Не спеши.» Я плохой ученик. Не послушался? Наоборот, на все сто исполнил. Заставь богу молиться… про меня сказано. Замер на всю жизнь. Но ведь, беги, не беги… время не остановишь. Все знают, даже говорить скучно. И все равно удивляешься, когда на своей шкуре поймешь. А если еще в пространстве перемещаться? Совсем запутаешься…
Генка смеялся: «ты психопат…»
Не могу сказать, что глубоко мыслю, все больше по мелочам, размышляю меж делами о жизни своей. Временами кажется, как задумано было, так и случилось. А в другие дни гляну вокруг, и удивлюсь – как я тут оказался… Мальчик–зайчик… Мам, я здесь, надолго задумался. Недалеко отплыл, а потом и вовсе застрял, на одном месте сижу. Но, может, неважно это?.. Как в задачке, поезд мчится, ветер ему навстречу. Главное, столкнулись, а кто мчался, кто стоял… Время все равно не обошло, через меня промчалось. И всё в один миг изменилось, в один миг!.. Я видел дерево вчера, березу на нашем кладбище. Стоит в тишине, листья все желтые, на месте. Вдруг погода насупилась, задул ветер ледяной с Мурмана… и сразу ветки голые. Вот так и со мной.
Но поздно рассуждать… правильно, не правильно… Дело сделано. Чтобы судить, надо помнить обо мне, а таких уже и нет. Как меня звала мама, кто знает?.. Помнящих не осталось, это самое большое одиночество. Некому судить, остается рассказать.
Не бойтесь, я не из тех, кто каждый чих свой ценит. Наоборот, сомневаюсь, чем вас заинтересовать…
Про себя поменьше, про своих побольше скажу.
Может, неясно выражаюсь?.. Там, где нет ясности, вычурность проявляется. Особенно, если боишься простоватым показаться. Но у меня не от страха – с непривычки. Давно не разговаривал с образованными людьми. И я учился понемногу, потом почти все забыл. Без употребления знания истлевают. Да, привычка насмешничать, одни шуточки в голове. Генка научил, царство ему… Тьфу, черт, какое царство… ну и глупость, эти слова… Его так по земле размазало, распылило по ветру, что собрать не сможет никакая сила. А он, пожалуй, обрадовался бы, если б узнал. Такой человек. Мой друг.
Но вообще-то я серьезно хочу рассказать, о том, о сём, о жизни на своей земле, о друзьях, которые здесь живут. Сразу не расскажешь, а понемногу трудней всего. Но хоть раз в жизни попробую что-то сделать словами. Никогда не верил им. Но сейчас одна возможность остается, мои слова. Они на одной стороне весов, на другой все ошибки и неудачи, бессловесная жизнь. Примите уж как есть.
……………….
……………….