76. Двадцать пятое января, минус шесть…

Ветер с севера, прерывист, взволнован, несет важную весть. Границу между небом и землей сдуло, до горизонта мечется белый волнистый дым, только кое-где пробивается зубчатая полоса. Земля и небо враждуют, мирятся, а мы ни при чем, барахтаемся между ними. Мою тропинку совсем занесло.
Огромный белый пес доедает рыбью голову. Макс оттеснен, но не побежден, сидит рядом и упорно смотрит на разбойника. Забавно, что громила нервничает, то и дело поглядывает на кота, как на хозяина мусорной кучи. Увидев меня, отошел на несколько метров. Я поднимаю остатки головы — пригодится, мы с Максом идем, пес позади, нюхает рыбий след.
Как только пришли, Макс, забыв про голову, набрасывается на Люську — без всякого ухаживания, невежа! Она, конечно, оскорблена, шлепает его по морде, он обиженно отворачивается. Глухой стук, в окошке морда Серого. Макс тут же прячется под кровать. Два дня жили без него, не тужили, явился, здравствуйте-пожалуйста!.. Кажется, ненадолго помогла взбучка, может, повторить?.. Громко заявляю, что приема сегодня нет. Серый подумал и уходит, внизу раздается его слащавый голосок, он уверен, что наши кошки так и побегут за ним! Макс вылезает из-под кровати, пристраивается в гречневой каше, его брюхо не терпит пустоты. За окном стало светлей, ветки носятся по ветру, разгоняя клочья тумана. Люська в обнимку с бумажкой, рвет и мечет клочки по закоулочкам… Нет круп, рыбы, наши запасы истощаются. Давно не вижу мышей на полу, Алиса приносила их летом Люське и Шурику. Сидит и смотрит, как они возятся. Играла все больше Люська, а съедал мышь Шурик, залегал и хрустел, придерживая добычу лапами…
Когда говорим о жизни, смерти, голоде, все равны.

77. Двадцать шестое, минус одиннадцать…

Восемьсот метров по полю, ураган в лицо, снег по колено. Зато пришел Стив! Я видел его и даже потрогал — это он! Его не было две недели. Длинный как автобус, совершенно черный, важный, и ничуть не похудевший. Подошел к еде, понюхал и отвернулся. Я запер их и пошел искать остальных котов и кошек. Стало теплей на сердце, жив наш странник… Встретил оставшихся, накормил, и похвалил — одного за то, что поел, другого за кучу без глистов… третий не кашляет… Поели, уходят, двое приготовились обрызгать картины, оставить свои следы! Макса убедил, а Костик струсил, оба, не выполнив задуманного, сиганули вниз. И Стив, шипел, рычал, и удалился на лестницу. Жив, это главное, значит, отыгрывает у вечности время. Высокомерен… Кто же его таинственный покровитель?..
Сегодня собрался наглухо забить подвальное окошко, для этого не пожалел старую картинку. И не получилось — ночью уволокли всю оконную раму, не к чему стало прибивать. Эти люди… они, когда не смешат меня, то сводят с ума!.. Две кошки наперегонки дружат со мной, кто выше залезет, их заветная мечта — прижаться к лицу. Все они знают про глаза — хотят заглянуть! Алиса первая, и отталкивает дочь. Я подставляю ей щеку, она нежно касается лапкой, потом прижимается своей шелковистой щекой и мурлычет так громко, что закладывает в ушах.
Тяжелый глухой стук, прыжок — это Клаус, он молча приходит. Кто-то второй — беззвучно, мягко пробрался, ни стука, ни звона, и выдает незнакомца только громкое чавканье — добрался до мисок… Знакомая личность, опять явился! Что делать, он считает нас своим домом… Я жду — пусть заморит червячка, потом кричу — “Оставь другим, обжора!» Думал, он тут же рванет вниз, но в кухне тишина. Клаус спокойно дремлет на столе, а на полу Серый, смотрит на меня. «Что же ты, Клаус, допускаешь?» Нечего и спрашивать, после обеда святое время, драться никто не станет. «Что же мне с тобой, Серый, делать? Так и будем жить, драться и мириться?» Он герой, одолел два дома, весь в заботах, не пропустит к нам ни одного чужака и проходимца…
— Но зачем ты бьешь наших? «- спрашиваю его.
— Так надо!» — он отвечает мне глазами.
— Здесь я самый сильный, не забывай!..
— Я не забываю… — он говорит, — это они забывают наш порядок…
Я подношу к его побитому носу кулак, и говорю — «Только попробуй…»
Он нюхает кулак, поеживается, замирает, но по-прежнему смотрит на меня немигающим взглядом. «Ну, ладно, посмотрим…» — говорю ему, потому что больше сказать нечего… и протягиваю руку к голове. Он молчит и не двигается. Я глажу его — он в первый момент вздрагивает, потом выгибается, и подставляет голову. Я не могу его больше бить. Он был когда-то домашний и хочет снова вернуться в дом. Как-нибудь, как-нибудь мы уладим все наши споры…
День медлит спускаться к вечеру в западню, ветер стих, прислушивается. Люська играет с Костиком, как отведавшая любви десятиклассница со своим одноклассником, незрелым и прыщавым. Клаус перебрался к ним поближе, снисходительно наблюдает за этой глупой возней, иногда принюхивается, вглядывается в Люську, он уже на стреме. Нет, еще рано вступать в дело.
То скрипы, то стоны, то стуки… Дрогнула форточка, треснул снег внизу. Жизнь, живая и страшная. Каждый звук, каждый цвет бьет наотмашь.

Автор: DM

Дан Маркович родился 9 октября 1940 года в Таллине. По первой специальности — биохимик, энзимолог. С середины 70-х годов - художник, автор нескольких сот картин, множества рисунков. Около 20 персональных выставок живописи, графики и фотонатюрмортов. Активно работает в Интернете, создатель (в 1997 г.) литературно-художественного альманаха “Перископ” . Писать прозу начал в 80-е годы. Автор четырех сборников коротких рассказов, эссе, миниатюр (“Здравствуй, муха!”, 1991; “Мамзер”, 1994; “Махнуть хвостом!”, 2008; “Кукисы”, 2010), 11 повестей (“ЛЧК”, “Перебежчик”, “Ант”, “Паоло и Рем”, “Остров”, “Жасмин”, “Белый карлик”, “Предчувствие беды”, “Последний дом”, “Следы у моря”, “Немо”), романа “Vis vitalis”, автобиографического исследования “Монолог о пути”. Лауреат нескольких литературных конкурсов, номинант "Русского Букера 2007". Печатался в журналах "Новый мир", “Нева”, “Крещатик”, “Наша улица” и других. ...................................................................................... .......................................................................................................................................... Dan Markovich was born on the 9th of October 1940, in Tallinn. For many years his occupation was research in biochemistry, the enzyme studies. Since the middle of the 1970ies he turned to painting, and by now is the author of several hundreds of paintings, and a great number of drawings. He had about 20 solo exhibitions, displaying his paintings, drawings, and photo still-lifes. He is an active web-user, and in 1997 started his “Literature and Arts Almanac Periscope”. In the 1980ies he began to write. He has four books of short stories, essays and miniature sketches (“Hello, Fly!” 1991; “Mamzer” 1994; “By the Sweep of the Tail!” 2008; “The Cookies Book” 2010), he wrote eleven short novels (“LBC”, “The Turncoat”, “Ant”, “Paolo and Rem”, “White Dwarf”, “The Island”, “Jasmine”, “The Last Home”, “Footprints on the Seashore”, “Nemo”), one novel “Vis Vitalis”, and an autobiographical study “The Monologue”. He won several literary awards. Some of his works were published by literary magazines “Novy Mir”, “Neva”, “Kreshchatyk”, “Our Street”, and others.